Сложно было мне написать следующие слова, несколько часов на это ушло, но дело того стоило.
На свете есть миллион интересных профессий. У Эдриана Оуэна одна из самых интересных.
Он исследует physically nonresponsive patients, пациентов, которые находятся в серой зоне между жизнью и смертью. Они не в состоянии никакими средствами общаться с внешним миром: ни словом, ни рукопожатием, никак. Даже моргнуть глазом в ответ не могут. При этом пациент может находиться в сознании, ощущать себя личностью, понимать своё состояние, чувствовать течение времени, знать об изменении окружающей обстановки и т.п. Однако он может также находиться и в полностью вегетативном состоянии, когда ничего из перечисленного ему не доступно, когда остались лишь базовые автоматизмы, и о личности речи нет.
И как нам понять, в каком состоянии находится пациент?
Так вот, Эдриан Оуэн и его коллеги ищут -- и находят -- возможности не только определить, понимает человек речь или нет. Они находят способы получить от находящегося в серой зоне человека ответы на свои вопросы.
Вот в этом и таился мой главный интерес: как они это делают?
Homo sapiens -- очень изобретательный примат, и у меня кое-какие идеи на этот счёт тоже имелись. Теперь узнал и методы профессионалов. Было приятно, что в целом мои идеи совпали с их.
Был у меня и чисто утилитарный, так сказать, интерес: узнать, каково это, быть в серой зоне?
В конце концов каждый из нас в своё время окажется в ней. Надолго застрянет там или проскочит, не успев ничего заметить, -- это другой вопрос, но миновать её не удастся никому. Первая эмоциональная реакция: это не жизнь, уж лучше покинуть этот мир сразу!
И вот тут меня ждал главный сюрприз!
Оказывается, торопиться не надо. На прямой вопрос, хочет ли такой пациент умереть, абсолютное большинство отвечает нет! Ещё более странно, что со временем желающих покинуть этот мир становится не больше, а меньше!
Похоже, человек такое существо, которое безусловно цепляется за любую жизнь и действительно может приспособиться к чему угодно и даже находить некоторое счастье в любом состоянии.
Эмоционально книга местами довольно тяжёлая.
Только представим себе, как такой physically nonresponsive patient лежит 12 лет в палате и смотрит на белый потолок, а все думают, что он ничего не видит. Все думают, что он ничего не слышат, и ему приходится слушать все эти годы разговоры о том, что, возможно, пора его отключить от системы, поставляющей питание и воду, и наконец похоронить. И ещё время от времени ему меняют подгузник и протирают влажной тряпочкой, что тоже не добавляет оптимизма...
Представили? Ну вот и славненько. А такие пациенты по всему миру лежат тысячами, так что придётся своё впечатление ещё и увеличить на три порядка...
Особенно впечатляют случаи Kate и Carol. Например, Kate пыталась покончить с собой, что ей, разумеется, сделать не удалось.
Лично для меня самым эмоционально напряжённым эпизодом оказался тот, когда экспериментаторы наладили двустороннюю связь с пациентом, который находится в сознании и пребывает в серой зоне уже 12 лет. Они собираются задать ему прямой вопрос: вам больно? Что если он ответит да? Что если человек испытывает невыносимые мучения все эти годы, а никто не догадывается дать ему обезболивание? Такой кошмар не приснится и во сне!
Фильм, который прилагается к главе 10 (Are You in Pain?), и вовсе не для слабонервных. Несмотря ни на что, посмотреть советую -- и именно в процессе чтения 10-й главы. (Если будете смотреть, придётся прикинуться, что вы не из России: Роскомпозор что-то там заблокировал в процессе борьбы с мессенджером Telegram, так что из России удаётся увидеть только текст на сайте www.intothegrayzone.com, а видео -- фиг вам.)
Есть также подробное описание процедуры отключения пациента от системы жизнеобеспечения в реанимационном отделении. Тоже довольно интересно.
Есть и ряд хэппи-эндов, некоторые просто поразительны. Правда, считать улучшения состояния пациентов выздоровлением не следует. За исключением редчайших случаев они всё равно остаются тяжёлыми инвалидами. Травма мозга -- это в любом случае не перелом ноги. Полное восстановление не происходит никогда.
Кроме множества случаев из медицинской практики в книге есть ещё очень много чего, и чем дальше я читал, тем всё интереснее становилось.
Красной нитью через весь текст проходит история неудавшейся любви автора к Maureen. Из этого можно было бы отдельный роман сделать.
Затрагиваются многочисленные этические и моральные вопросы и последствия того или иного их решения для пациента, его семьи и общества в целом. Среди этих вопросов один из главных: соотношение права человека на жизнь против его же права на смерть. Задача эта реально сложная. Что делать, например, если пациент в серой зоне недвусмысленно передаёт врачам, что желает умереть? Убивать? А если он завтра передумает, но не сможет об этом сообщить? Убивать немедленно? Да уж. Не дай бог быть тем врачом...
Исследуются и вечные вопросы: что значит "быть живым?", "быть в сознании?", "быть личностью?"
Не могу сказать, что автор открыл здесь что-то новое или, тем более, нашёл какие-то окончательные решения. Об этом написаны тонны книг, и ещё будут написаны терабайты. Эдриан Оуэн представил нам свои ответы, и это тоже интересно.
Есть специфические моральные и этические сложности не только в медицинской практике, но и в науке. Конечно, я знаю, что в научных учреждениях существуют комиссии по биоэтике, без одобрения которых исследования с участием людей невозможны. Но я сильно удивился, узнав подробности работы этих комиссий. Они действительно защищают пациентов и заставляют учёных продумывать заранее каждый эксперимент в мельчайших деталях -- и это правильно.
Теперь я до некоторой степени представляю себе, как чувствует себя генерал Романов, который находится в серой зоне с 1995 года. Это мировой рекорд, я полагаю. Раньше я думал, что из соображений гуманности генерала надо убить. Больше так не думаю. Книга существенно повернула мои мозги, и это её главное достоинство.
В очередной раз сравнил, кто в мире чем интересуется. Снова сравнение было не в нашу пользу. Когда Эдриан Оуэн с коллегами совершили своё открытие, т.е. обнаружили, что пациентка Debbie в сознании, на них тут же налетели интервьюеры, по обе стороны Атлантики все стали обсуждать их результаты, все телеканалы показали учёных в главных выпусках новостей, сняли документальные фильмы, и общественный интерес длился месяцами!
(Это я своими словами пересказал следующую длинную цитату.)
Just as we were wrestling in Cambridge with the question of whether Debbie was conscious and looking hard at when consciousness begins, it appeared that an entire country on the other side of the Atlantic was going to war over when consciousness ends. The gray zone was suddenly the lead story on the US evening news, and word quickly spread to our side of the pond.
...
On the day of publication, all three of the major TV stations in the UK turned up at the Unit for interviews, and we made the evening news on every channel. We were on the front page of every major UK newspaper and hundreds of foreign publications, including the New York Times. I was assigned a media person from the MRC’s head office down in London, who fielded calls, choosing which I should respond to. It was bedlam and it went on for weeks and weeks. CNN’s Anderson Cooper stopped off on his way back from an assignment in Africa to interview me for a 60 Minutes special. He wanted to be scanned, so we scanned him. I asked him to imagine playing tennis in the scanner, and just like Carol’s, his premotor cortex lit up on demand. For several months I didn’t do much else but talk on the telephone or to cameras.
Вся суматоха началась в сентябре 2006. Что было тогда в наших новостях, попробуйте вспомнить. Сомневаюсь, что в каких-либо новостях хотя бы упомянули об этой работе. А уж тех, кто всерьёз обсуждает право на жизнь и право на смерть, среди соотечественников не найти днём с огнём.
Нас интересуют совсем другие проблемы.
Минус книги заметил только один: очень часто автор продолжает убеждать меня в чём-то и тогда, когда я уже давно всё понял и с ним согласился (или не согласился). В результате слова типа parahippocampal gyrus мне, наверное, ещё некоторое слово будут мерещиться даже в русском тексте.
Автор и его сотрудники занимаются исследованием серой зоны уже более 20 лет. Какова же цель работы этих людей? Лучше него самого не скажешь:
Those who have been voiceless will speak again, those who have been unable to move will move again, and those who we thought were gone forever will be brought back into the here and now, to exercise their right to be treated as real people with plans for their futures and memories of their pasts.
=
Те, кто не имел голоса, заговорят снова; кто не мог двигаться, сможет; а тот, о ком мы думали как об ушедшем навсегда, будет возвращён в реальное пространство и время, чтобы осуществить своё право на то, чтобы к нему относились как к человеку с его планами на будущее и воспоминаниями о прошлом.
Прошу прощения за корявый перевод: чукча не писатель. Оригинал намного лучше. Он очень позитивный и оптимистичный. И звучит он даже как-то по-библейски.
И знаете, что скажу?
Всё это очень круто! Эдриан Оуэн занимается по-настоящему благородным делом. Завидую ему.
