Он повернулся и побежал через лес, а обезьяна со всей яростью пустилась в погоню. На земле у юноши не было преимущества, поэтому он подскочил к высокому дереву и, взобравшись по стволу, с легкостью прыгнул на толстую ветвь.

Но хитроны Мэлина были коварны, и ветка под его ногами обломилась. Аранель вцепился было в ствол дерева, но хитроны перестали его слушаться, и он стремительно полетел вниз.

Мимо него пронеслось темное пятно, и кто-то, сильно дернув, схватил его за лодыжку. Аранель повис вверх ногами, кровь прилила к голове, а сердце бешено заколотилось.

Приподнявшись, он встретился взглядом со своим спасителем, с глазами цвета грозовых туч.

На ветке сидел незнакомец, на вид его ровесник, и держал Аранеля за лодыжку, как торговец рыбу. А другой рукой он ухватил за хвост обезьяну. Существо дернулось и обмякло.

– Бежишь от капизеров, – насмешливо произнес незнакомец. Его губы скривились, когда он отбросил тело обезьяны в сторону. – Вы, верхние, такие жалкие.

– Спасибо… – еле выдавил Аранель, часто дыша и сглатывая, – что спас меня.

– Спас? – Юноша наклонил голову. – Ты что, оптимист?

Без предупреждения он ослабил хватку. Аранель умудрился перевернуться в воздухе и неуклюже приземлился на ноги.

Незнакомец спрыгнул рядом и ткнул Аранеля лицом в землю. Упершись коленом ему в шею, он завел руки майани за спину. Аранеля охватила паника, он стал сопротивляться, но его запястья притянуло друг к другу.

– Подожди, что ты… – Аранель начал задыхаться, пытаясь освободиться от хитронических пут и в то же время опасаясь использовать ченнелинг. – Освободи меня! Немедленно!

Вместо этого незнакомец придавил Аранеля к земле.

– Не трать силы, – сказал он с презрением в голосе. – Без своих хитронов ты никто, и мы оба знаем, что ты боишься снова использовать ченнелинг.

Аранель с трудом повернул к нему голову.

– Ты видел это? Обезьяны!

Незнакомец кивнул, и щеки Аранеля запылали.

– Как ты думаешь, мы могли бы исцелить… – начал он, но юноша суровым взглядом заставил его замолчать.

– Это не очередная твоя благотворительность! – огрызнулся он. – А теперь убираемся из этой помойки. Веди меня в свое убежище.

– Мое убежище?

– Твое чертовое балансирское убежище. Хватит делать вид, будто ты не знаешь.

– Л-ладно, – выдавил Аранель. – Значит, ты тоже собираешься присоединиться к балансирам?

Незнакомец посмотрел на него с презрением.

– Я обменяю тебя на лекарство, чтобы спасти своего товарища. – На ошеломленный взгляд Аранеля он добавил: – Моего больного товарища, одного из тех мэлини, которым вы, верхние, по вашим словам, хотите помочь.

Аранель в шоке уставился на своего похитителя и позволил ему поставить себя на ноги и потащить через лес. Он решил, что юноша – один из балансиров, и, конечно, сильно ошибся. Этот человек был мэлини. Рожденный и воспитанный нижними.

Внезапно Аранелю стало трудно дышать. Он попытался успокоиться и разобраться в ситуации. Мэлини выглядел обыкновенно, если не считать того, что он явно не мылся несколько недель. Его бледное лицо покрывали засохшая кровь и грязь. А от глаз до подбородка по впалым щекам тянулись две полосы синей краски. Мэлини, по слухам, были чудовищными зверями. Аранель ожидал увидеть рога, как у обезьян, возможно, еще когти и острые зубы. Но зубы этого мэлини казались ровными, а ногти, пусть и грязные, выглядели довольно безобидно. Аранель подумал, не скрывает ли тот свою истинную форму с помощью хитронов.

– Иди быстрее! – рявкнул незнакомец, ударив Аранеля коленом в спину. – Солдаты Калдрава кишат в лесу, как тараканы, и в бою от тебя толку не будет.

«Кто такой Калдрав?» – почти спросил Аранель. Этот мэлини, похоже, считал его балансиром. Аранель не мог рисковать, ведь его незнание раскроет его. Как только похититель поймет, что Аранеля нельзя обменять на лекарство, он, скорее всего, потеряет всякий стимул не причинять ему вред.

– Может, я и плох в бою, но с хитронами управляться умею, – сказал Аранель, желая произвести хорошее впечатление. Если это, конечно, возможно. – То, что ты видел раньше, было… было всего лишь потерей контроля.

Мэлини фыркнул, и Аранель продолжил, смутно припоминая прошлый урок об опасностях ченнелинга в нижнем царстве.

– Полагаю, это как-то связано с Первым принципом хитронического равновесия. Ну, знаешь, передача противоположно вращающихся энергий…

Он выжидающе оглянулся на мэлини, но тот продолжал смотреть на него как на что-то неприятное.

«Неужели от меня плохо пахнет? – подумал Аранель и тут же вспомнил, что его одежду покрывали фекалии. – Как он вообще находится рядом?»

Но мэлини, казалось, не обращал на это внимания, и Аранель был ему за это весьма признателен.

– Первый принцип, – повторил Аранель, заставив себя улыбнуться. – Живя в Мэлине, ты, полагаю, знаком с ним лучше, чем я. – Никакого ответа. – Разве здесь не преподают фундаментальную теорию хитронов? – По-прежнему ответа не последовало. – Но как ты научился управлять ченнелингом без базовой теории?

– Сражаясь. – Мэлини снова ударил его коленом. – Попробуй это сделать в следующий раз, когда на тебя нападут, вместо того чтобы болтать о теории.

Минуты тянулись за минутами, пока они пробирались через лес, а незнакомец, похоже, не был настроен продолжать разговор.

– Могу я узнать твое имя? – спросил Аранель, желая нарушить это неловкое молчание. И добавил, не обращая внимания на пристальный взгляд юноши: – Меня зовут Аранель, и я родом из Кирноса.

Мэлини ничего не ответил, и Аранель попытался снова:

– Что привело тебя в этот лес? Он довольно… неплодороден, да?

Лицо юноши исказилось.

– Я ищу вождя своего клана. Ты видел кого-нибудь в таком же жилете, как у меня?

– Извини, не видел.

Аранель только теперь обратил внимание на кожаный жилет незнакомца. На нем были две линии облупившейся синей краски, явно повторявшие узор на щеках.

– Что это за клан? – спросил Аранель.

– Канджаллен. Последний независимый клан в этом царстве.

Канджаллен. Ну конечно, Аранель встречал это название в древних писаниях. Оно означало «вечные слезы». Мрачный символ, хоть и объясняющий столь неприглядную раскраску лица.

– Было бы неплохо узнать и твое имя, – сказал Аранель, и юноша бросил на него убийственный взгляд. Аранель ответил ему улыбкой, настолько приятной, насколько ему это удалось.

– Мейзан, – наконец произнес мэлини.

«„Несчастная судьба“, – перевел Аранель. – Но, полагаю, подходящая. Мейзан из Канджаллена. Какое мрачное имя».

– Итак, Мейзан, – проговорил Аранель, привыкая к тому, как звучит имя мэлини, – если ты действительно не хотел меня спасать, почему ты не дал обезьяне причинить мне вред? Ты мог бы позволить ей…

– Растерзать тебя? – Мейзан толкнул Аранеля, заставляя того идти быстрее. – Тогда от тебя было бы мало толку. – Его темные глаза сузились. – Ты не знаешь, на что способен яд капизеров. Ты новобранец?

– Я… я здесь не так давно.

Аранель даже не знал, что эти обезьяны, эти капизеры, ядовиты. Просто чудо, что он остался невредим. И еще бо́льшим чудом будет, если он переживет гнев Мейзана, когда они выберутся из леса и выяснится, что Аранель не имеет ни малейшего представления о том, где находится убежище балансиров.

Потому что, даже если Мейзан выглядел нормально, его душа вращалась в обратном направлении. Он, несомненно, причинит Аранелю такую же боль, как и тому капизеру.

«Но я заслужил это», – подумал Аранель, и все его нутро сжалось. Даже если по ошибке, он причинил вред двум живым существам. Возможно, даже убил их.

Аранель не хотел ничего больше, чем освободиться от оков, бежать из этого проклятого леса и вернуться в Кирнос, чтобы принять горячую ванну. Однако он не мог рисковать, снова призывая свои хитроны.

Краем глаза наблюдая за мускулистой фигурой похитителя, Аранель подозревал, что ему не поздоровится, если дело дойдет до физической схватки. Они одинаково сложены, Мейзан, пожалуй, был на несколько сантиметров выше. У него на бедре висел изогнутый меч, а к икрам было пристегнуто несколько ножей, в то время как Аранель не имел при себе ничего, чем можно защититься.

«Конечно, ему и в голову не придет использовать эти ножи против меня, – успокаивал себя Аранель. – Скорее всего, они предназначены для охоты. А на мече он, наверное, летает».

По мере того как время шло, его оптимизм угасал.

Аранель ненавидел это царство. Это была сильная эмоция – ненависть, – которую он редко испытывал в Майане. Но Мэлин был невыносим, и Мейзан не лучше.

Аранель сглотнул, надеясь, что это успокоит пересохшее горло. Ощущение было такое, будто кто-то провел по нему наждачной бумагой, однако это ничуть не помогло. Плечи болели от неестественного положения, в котором его сковал Мейзан.

– Может… мы передохнем? – прохрипел Аранель, проигнорировав враждебный взгляд, который, казалось, был естественной реакцией Мейзана на все. Поначалу это нервировало майани, но после пяти часов у него выработался иммунитет. – Мне нужна вода. Мне нужна…

– Что тебе действительно нужно, – сказал Мейзан, – так это прекратить свое чертово нытье. Если это слишком, то тебе следовало бы уползти в свое царство, когда была такая возможность.

«Да я с удовольствием бы уполз…» – подумал Аранель. Но Хранители доверили ему будущее вселенной. Если он хотел вознестись, как его брат, то должен справиться с этим. Поэтому юноша сдержал недовольство и молча последовал за Мейзаном.

Закат в Мэлине был не слишком ярким. Никаких золотых и алых красок на небе, лишь серо-черная пелена. Аранель едва не вскрикнул от облегчения, когда Мейзан решил остановиться на ночлег. Он уже начал думать, что нижним не нужен сон.

– Я не собираюсь убегать, – проворчал Аранель, когда Мейзан начал привязывать его к дереву. Мэлини проигнорировал его, как, в общем, делал постоянно, а потом сам устроился на стволе дерева напротив.

Мейзан провел пальцем по лбу, и его руки засветились голубой энергией. Его хитроны стали вытекать тонкими линиями, которые расползались по деревьям, словно гигантские паутины.

– Это защита от капизеров? – спросил Аранель.

– От них самых. И от существ похуже.

Закончив плести паутину хитронов, Мейзан щелкнул пальцем по ближайшему дереву. Несколько веток откололись и упали аккуратной стопкой на землю. Еще один щелчок – и Мейзан разжег огонь. Аранель не мог не поразиться легкости, с которой мэлини использовал ченнелинг.

«Потому что он злой», – напомнил внутренний голос. Такой же злой и испорченный, как хитроны этого царства. Конечно, они будут подчиняться его воле.

Аранель изучал своего похитителя сквозь языки костра. Сняв меч и осмотрев его при свете костра, Мейзан нахмурился. Его жесткие волосы были взъерошены, и кейза едва виднелась под неухоженной челкой. И все же, если бы он просто расчесал волосы и вытер грязь с лица… То вполне мог сойти за нишаки.

С его черными волосами и угловатыми чертами лица, Мейзан очень походил на уроженца королевства Нишака. Возможно, его предки были из нишаки, возможно, в нем до сих пор течет кровь майани. Хотя настоящий майани никогда не стал бы обращаться так с другим майани.

– Чего уставился? – спросил Мейзан, пристально глядя на него.

– Твое лицо… – Аранель покраснел от того, как это прозвучало. – Я имел в виду, что у тебя кровь. На лице. Довольно много.

– Лучше кровь моих врагов, чем их дерьмо.

«Значит, заметил». Аранель поморщился, пожалев, что у него нет с собой воды и полотенца.

– Обычно я так не выгляжу, – буркнул он и заработал еще один пристальный взгляд, после чего Мейзан вернулся к изучению своего оружия: острого клинка с рукоятью, похожей на извивающегося нагамора. – Интересный меч, – сказал Аранель. – Лично я предпочитаю прямой клинок.

Мейзан поднял глаза:

– Ты умеешь владеть мечом?

– Конечно. Как член королевской гвардии Кирноса, я обучался не только фехтованию, но и рукопашному бою.

– И все же ты не смог побороть каких-то трех чертовых обезьян…

– Я старался не причинить им вреда! Я никогда раньше не сражался с живыми существами.

– Как же, черт возьми, ты тренировался? Зачем учиться фехтованию, если боишься причинить вред?

– У нас есть соревнования, где мы демонстрируем свои приемы, – пояснил Аранель. – На манекенах, наполненных хитронической энергией, а иногда и на овощах и фруктах. Например, кто быстрее вырежет тыкву или расколет больше арбузов.

– Ты учился фехтованию, чтобы нарезать фрукты? – Судя по выражению лица, Мейзан разрывался между ужасом и недоверием. – Ваше царство – пародия.

– Лучше уж резать фрукты, чем людей.

– Правда? – В глазах Мейзана появился странный блеск. – Ощущение, когда ты закалываешь врага… оно не похоже ни на что другое.

Он достал длинный нож и черканул им по земле. Аранель отдернул ногу, когда лезвие пронеслось в опасной близости от его пальцев.

– Сразись со мной, – прорычал мэлини.

Он встал, поднял клинок над головой, а затем послал импульс хитронов, чтобы распутать веревки Аранеля.

– Что? Нет! Зачем? – Аранель вскочил на ноги и прижался к дереву, когда Мейзан приблизился.

– Потому что мне скучно. – Мейзан расправил плечи и растянул губы в ухмылке. – Можешь притвориться, что я фрукт, если это поможет. Хотя резать будут именно тебя.

– Но я не хочу с тобой драться! – закричал Аранель. – Насилие – это неправильно! Нельзя резать людей просто потому, что тебе скучно! Это именно то, что отяготит твою душу.

– Черт, да вы, верхние, просто тряпки. – Мейзан сделал несколько круговых взмахов мечом. – Кому какое дело до душ, когда…

Он резко замолчал и бросился к паутине из хитронов. Аранель последовал за ним, подобрав по дороге упавший нож. Он не собирался им пользоваться, но было бы глупо дарить потенциальным врагам запасное оружие.

Мейзан рассматривал паутину из хитронов: вот одна из линий дрогнула, а затем разорвалась пополам.

Мэлини сделал шаг вперед, и его клинок сверкнул в свете костра. Когда над головой просвистел шквал стрел, Аранель пригнулся. Он услышал удар, за которым последовал пронзительный визг, и, подняв голову, увидел, что Мейзан борется с кем-то небольшим, в широкой кофте и мешковатых штанах.

Этот кто-то боролся изо всех сил, пинаясь и нанося удары, выкрикивая ругательства, от которых у Аранеля горели уши. И что-то знакомое было в этом высоком, скрипучем голоске. В этих непослушных темно-каштановых волосах и яркой бирюзовой кейзе.

– Стой! – Аранель подбежал к Мейзану и попытался оттащить его от незваного гостя. – Не трогай ее!

Мейзан ударил его локтем в лицо. Аранель отшатнулся, потирая ушибленную щеку.

Девушка вскочила на ноги. Ее янтарные глаза горели неземным огнем, она вскинула лук, и тут клинок мэлини оказался у ее шеи, прижавшись к смуглой коже так, что выступила кровь.

Аранель перехватил меч Мейзана за рукоять и с усилием отвел лезвие от шеи девушки. Незваная гостья перевела взгляд на него и опустила лук.

– Аранель? – Айна охнула, сморщив нос. – Почему ты весь в дерьме?