Отзывы на книги автора «Вильгельм Гауф»

Нос - такой привычный предмет "интерьера лица", что-то настолько обыденное, как диван в зале. Однако же в мировой литературе этому необходимому каждому индивиду органу посвящен только один шедевр - повесть Гоголя, которая для краткости и понятности так и называется - "Нос".

Есть еще несколько произведений посвященных заметным носачам, будем так называть обладателей носов внушительных размеров. Тут, в первую очередь итальянский Пиноккио и псевдо-итальянский, хотя по факту - русский, Буратино, и неотразимый герой пьесы Ростана - Сирано де Бержерак. А еще есть герой одноименной сказки Гауфа - Карлик-Нос, он же - сын сапожника Якоб.

История Якоба лучшая иллюстрация к мысли о том, что человека красит не внешний вид, а его дела. Поскольку у Якоба было доброе сердце, которое не ожесточилось после выпавших на его долю несчастий, он сумел заслужить благосклонность судьбы и вернуть себе свой настоящий внешний вид. Ведь не проникнись он сочувствием к гусыне Мими, никогда бы не добыть ему чудесной травки "чихай на здоровье".

С другой стороны тот же Якоб получил впечатляющий урок не смеяться над физическими недостатками других, после того, как злая колдунья за насмешки наградила его внушительным шнобелем. Так что Якоб и виновник и жертва в одном лице, как бы намекающая читателям, что и каждый из них тоже в любой момент может оказаться в одной из этих ролей.

Но, возвращаясь к теме носа, следует подчеркнуть, что сей инструмент служит многим воспитательным целям, ведь с помощью носа можно выразить большое количество поведенческих моделей. Например, гордец и зазнайка "задирает нос", а любопытный и дотошный "сует свой нос", меланхолик и неудачник "повесил нос", а брезгливый и высокомерный "воротит нос". А вот хитрец и интриган запросто может "утереть нос", а перед этим долго "водить за нос", после чего его жертва "остается с носом". Человек, учащийся на своих и чужих ошибках, привык "зарубать на носу", а пронырливый и догадливый часто "держит нос по ветру", и потому нередко "чует носом".

Кроме того, если не рассчитать свои силы, можно "получить по носу", самонадеянность часто заставляет "не видеть дальше собственного носа", а трусость и обидчивость "не казать носа", если быть размазней и рохлей, уведут что угодно "из под носа", а, если и оставят что-то, то "с Гулькин нос". Ох, боюсь, я уже утомил вас этими фразеологизмами и вы уже от скуки "клюете носом", и правильно делаете, потому что "любопытной Варваре на базаре нос оторвали". Хотя эту пословицу я вспомнил зря, не люблю я её, потому что приветствую любопытство и жажду знаний.

Нос - такой привычный предмет "интерьера лица", что-то настолько обыденное, как диван в зале. Однако же в мировой литературе этому необходимому каждому индивиду органу посвящен только один шедевр - повесть Гоголя, которая для краткости и понятности так и называется - "Нос".

Есть еще несколько произведений посвященных заметным носачам, будем так называть обладателей носов внушительных размеров. Тут, в первую очередь итальянский Пиноккио и псевдо-итальянский, хотя по факту - русский, Буратино, и неотразимый герой пьесы Ростана - Сирано де Бержерак. А еще есть герой одноименной сказки Гауфа - Карлик-Нос, он же - сын сапожника Якоб.

История Якоба лучшая иллюстрация к мысли о том, что человека красит не внешний вид, а его дела. Поскольку у Якоба было доброе сердце, которое не ожесточилось после выпавших на его долю несчастий, он сумел заслужить благосклонность судьбы и вернуть себе свой настоящий внешний вид. Ведь не проникнись он сочувствием к гусыне Мими, никогда бы не добыть ему чудесной травки "чихай на здоровье".

С другой стороны тот же Якоб получил впечатляющий урок не смеяться над физическими недостатками других, после того, как злая колдунья за насмешки наградила его внушительным шнобелем. Так что Якоб и виновник и жертва в одном лице, как бы намекающая читателям, что и каждый из них тоже в любой момент может оказаться в одной из этих ролей.

Но, возвращаясь к теме носа, следует подчеркнуть, что сей инструмент служит многим воспитательным целям, ведь с помощью носа можно выразить большое количество поведенческих моделей. Например, гордец и зазнайка "задирает нос", а любопытный и дотошный "сует свой нос", меланхолик и неудачник "повесил нос", а брезгливый и высокомерный "воротит нос". А вот хитрец и интриган запросто может "утереть нос", а перед этим долго "водить за нос", после чего его жертва "остается с носом". Человек, учащийся на своих и чужих ошибках, привык "зарубать на носу", а пронырливый и догадливый часто "держит нос по ветру", и потому нередко "чует носом".

Кроме того, если не рассчитать свои силы, можно "получить по носу", самонадеянность часто заставляет "не видеть дальше собственного носа", а трусость и обидчивость "не казать носа", если быть размазней и рохлей, уведут что угодно "из под носа", а, если и оставят что-то, то "с Гулькин нос". Ох, боюсь, я уже утомил вас этими фразеологизмами и вы уже от скуки "клюете носом", и правильно делаете, потому что "любопытной Варваре на базаре нос оторвали". Хотя эту пословицу я вспомнил зря, не люблю я её, потому что приветствую любопытство и жажду знаний.

Кому не знакома история, приключившаяся с багдадским калифом и его визирем? Уверен, что большинство из нас бывали в таком положении - завели новый аккаунт на значимом для себя сайте, вложились в него, кто трудом, а кто и денежкой, а потом забыли или потеряли пароль. Караул!

С калифом произошло практически то же самое, раздобыв волшебный порошок, который позволял превращаться в любых птиц и зверей, и понимать их язык, он с визирем решил его опробовать. И вот тут самое время вспомнить, про тех подвижников технической мысли, которые пишут инструкции по использованию. Господа, если есть инструкция, будьте добры - следуйте ей! Следуйте в любом случае, будь вы калиф багдадский, король бутанский, папа Римский или, Боже упаси, сам Николай Басков, инструкция написана для всех без исключений. Это в законах бывают исключения, а в инструкциях к сложным бытовым, а уж тем более, волшебным приборам и субстанциям, как это было в случае с калифом, исключений не бывает и быть не может!

Было написано в инструкции на латыни (признак высокой серьезности) - нельзя смеяться будучи в зверином или птичьем облике, ибо тогда забудете пароль к аккаунту, я хотел сказать - волшебное слово. Но высокопоставленные особы проигнорировали техническое требование, за что и поплатились, память обнулилась, слово-то было не ахти какое хитрое - мутабор. Но нейронные связи разомкнулись и запустились процессы склероза сразу в обеих головах, такой знакомый случай, когда слово на языке вертится, вот-вот, кажется, сейчас его ухватишь, а всё никак не получается.

Но склероз склерозом, а теперь же придется всю оставшуюся жизнь пребывать в качестве аистов. Скорее всего, что и жизненный срок будет, как у милых птичек. Это еще полбеды, беда в том, что теперь следовало питаться лягушками, а калиф с визирем были всё-таки арабами, а не французами. Масса проблем и всё из-за отказа следовать инструкциям.

Но скоро выяснилось, что всё, случившееся с главными героями, было продуманной подставой, чтобы лишить калифа его престола. Вот-вот, смейтесь теперь над конспирологами! Оказывается, злой волшебник Кашнур выдумал такую хитроумную комбинацию, чтобы сделать калифом своего сынка Мицру.

Но сказки, даже очень правдивые - потеря пароля от аккаунта, отказ следовать инструкциям, торжество конспирологии - это же всё истинные реалии окружающего нас мира, так вот, даже такие правдивые сказки должны заканчиваться как сказки, то есть - хорошо.

Эти два лузера встретили сову Лузу, (есть версия, что слово лузер английского происхождения, но данная сказка дает нам новую версию), и эта сова оказалась индийской принцессой, тоже заколдованной все тем же Кашнуром. Объединив усилия, птицечеловеки смогли обхитрить судьбу и добыть таки забытое слово, напоминаю - мутабор, что на латыни значит - превращаюсь.

Правда, Луза шантажом заставила калифа на себе жениться, это было условие её превращения в принцессу, но он не пожалел, Луза на самом деле оказалась писаной красавицей из индийского кино.

Что еще? Колдуна повесили, а его сынка превратили как раз в аиста, калиф оказался вычурно мстителен, и заточили в клетку. Правильно, пусть посидит, почувствует себя французом.

А мы еще раз повторим мораль из этой сказки:
1. Записывайте пароли от аккаунтов и надежно их храните;
2. Не нарушайте требований инструкций, помните - это для вашего же блага;
3. Не отвергайте сразу любые - самые невероятные теории причин происходящего вокруг, а вдруг это в самом деле правда?

Из всех сказок, вошедших в легендарный сборник Шарля Перро, сказка про кота в сапогах была моей самой любимой в детстве, да и сейчас, пожалуй, продолжает оставаться таковой. Причиной тому, думаю, располагающая личность кота, сумевшего покорить и очаровать не только всех, кто ему встречается на страницах сказки, но и тех, кто эти страницы перелистывает - читателей. Кот, в самом деле, наделен невероятной харизмой, заставляющей видеть в нём превосходного артиста, знающего как исполнить номер, чтобы вызвать улыбку и благосклонность судьбы. В его бесшабашной удали, настойчивости, соединенной с галантностью, угадывается будущий д'Артаньян, а его ловкость, хитрость, неотразимость и умение "пройти по краю", наводят на мысль, что киска в сапожках - литературный предтеча и такого неоднозначного "товарища", как Остап Бендер.

Да, образ Кота - неоднозначен, настолько неоднозначен, что некоторые современные пересматриватели смыслов классических сказок видят в нём лжеца, авантюриста, вора и убийцу (либерально-толерантный подход принуждает видеть в людоеде "тоже человека"), а кое-кто и "криминального авторитета". Спору нет - действия Кота не являются безупречными, конечно, он авантюрист, а какой авантюрист не ловчит, не хитрит и не обманывает. Во всём перечисленном котейка грешен. Правда, я не стал бы "предъявлять" ему за убийство, поскольку как такового убийства не было - людоеда Кот слопал, когда тот находился в состоянии мыши, а жрать мышей для кота - не преступление, а видовая особенность, с таким же успехом можно обвинить в убийстве рецензента, который откушал с утра куриных наггетсов, а в обед заправился бараньим шашлыком.

Но вернемся к кошачьей авантюрности. В оправдание Коту хочется вспомнить поговорку: "Не мы такие - жизнь такая". Что я хочу этим сказать. Подумайте, что светило хозяину Кота, если бы тот не превратил его в маркиза Карабаса? Однозначно - нищета и прозябание. Действия же котика позволили ему получить максимум от возможного. "Жизнь такая" - сословно-структурированное феодальное общество, в котором практически отсутствуют какие-либо социальные лифты. Если тебе не повезло родиться дворянином, то попасть на вершину социальной лестницы можешь даже не рассчитывать.

Но есть один способ, говорит Кот, нужно не переживать над тем, кто ты есть, а работать над созданием имиджа, пусть он не будет соответствовать действительному положению вещей, главное, чтобы в него поверили. В принципе, Кот предстает в роли умелого и опытного пиар-менеджера, реализовывающего смелый и яркий проект. Он - Кот - знает все нюансы этого дела и ловко их использует.

Вот, например, сапоги, которые стали даже частью имени главного героя. Они нужны Коту совсем не для красоты и даже не для удобства, а для представительства. Это тоже самое, когда бизнесмен, у которого дела идут не очень гладко, тратит уйму денег, залезая в долги, на крутейшую и дорогущую машину, справедливо полагая, что, если он будет приезжать на деловые встречи на навороченном Мерсе, он произведет на потенциальных партнеров большее впечатление, чем, если бы он приехал на Форд-Фокусе, который более ему по карману.

Используя ряд эффективных приёмов, Кот добивается для своего хозяина максимально выгодного положения, говоря читателю, что даже в таком социуме можно найти способы и возможности перехитрить судьбу. Правда, приемы эти будут не совсем корректными, но, увы, справедливостью и честностью ничего не добиться в мире, который сам не справедлив и не честен. Вот мы снова вернулись к той самой поговорке: "Не мы такие - жизнь такая".

И еще пара слов по теме убиенного людоеда. Оправдав Кота от обвинений в убийстве, я бы не стал его отмазывать, если последуют обвинения в рейдерском захвате имущества достопочтенного каннибала. Этот факт действительно имел место, а пресловутое "убийство" выглядит оригинальной рейдерской схемой.

Предновогодняя пора - самое лучшее время для перечитывания старых сказок. Должен признаться, что из всех европейских сказочников прошедших веков больше других мне нравится то, что писал Вильгельм Гауф. Этот яркий представитель немецкого псевдоромантизма, именуемого еще бидермейером, прожил на свете всего каких-то 25 лет и оставил нам три сборника особенных, ни на что другое не похожих сказок. Ему удалось так насытить жизнью и очарованием старинные омертвевшие легенды о привидениях, преступниках и таинственных явлениях, что они стали едва ли не образцами сказки в стиле хоррор.

"Корабль-призрак" входит в самый первый, и как по мне, так, наверное, самый лучший сборник, который назывался "Караван". Безусловно, на молодого автора оказал огромное влияние классический сборник арабских сказок "1001 и ночь", явно он переболел сочностью и оригинальностью колоритного материала, и ему захотелось создать что-либо подобное, так и появился "Караван".

В его структуре заложен старинный прием европейской литературы, использованный, например, Боккаччо в "Декамероне", когда несколько рассказов объединяются в единый цикл, неким единым местом действия, где собирается несколько человек и они рассказывают друг другу истории. В первом сборнике Гауфа дело происходит в караван-сарае. На второй день вышла очередь рассказывать историю купцу Ахмету.

История у Ахмета оказалась страшной, жуткой и кровавой, такой, каким и должно быть истинно восточное приключение с ароматом корицы, кориандра и имбиря. И всё это случилось с самим Ахметом на самом деле, ай, какое правдивое сказание, видит Аллах - всё правда.

Если на Гауфа влияние оказали арабские сказки, то сам Гауф явно произвел впечатление на американского писателя-мистика Эдгара Аллана По. Его впечатляющий рассказ "Рукопись, найденная в бутылке" был написан всего лишь через шесть лет после издания сказки. Видимо, американец читал по-немецки, а может быть сказки были быстро переведены на английский, но между двумя произведениями так много общего, и в построении сюжета, и в эмоциональном звучании, и в деталях, например, а обоих случаях встреча с таинственный кораблем происходит в Индийском океане. Хотя, иногда случаются необъяснимые совпадения, тем более, когда имеешь дело с мистикой, а именно она - главная героиня сказки Гауфа и рассказа По.

Антураж мистического сюжета у Гауфа восточный, но в основу положена явно европейская легенда о "Летучем голландце". Этот призрачный корабль наводил реальный ужас на мореплавателей времен парусных кораблей, и не один впередсмотрящий поседел от ужаса, посчитав, что ему встретился "тот самый корабль". Гауф попытался создать свою версию того, что же могло случится с этим кораблем, что он вместе с командой дошёл до жизни такой.

Я не буду ничего писать о сюжете, кто читал, тот знает, кто не читал, тех не хочу лишать приятного чувства мурашек по коже и замирания сердца от средневекового, с арабским привкусом, изысканного ужаса. От таких ощущений тоже можно получать эстетическое удовольствие и немалое. Читайте, наслаждайтесь и "шукран" вам за внимание.

Предновогодняя пора - самое лучшее время для перечитывания старых сказок. Должен признаться, что из всех европейских сказочников прошедших веков больше других мне нравится то, что писал Вильгельм Гауф. Этот яркий представитель немецкого псевдоромантизма, именуемого еще бидермейером, прожил на свете всего каких-то 25 лет и оставил нам три сборника особенных, ни на что другое не похожих сказок. Ему удалось так насытить жизнью и очарованием старинные омертвевшие легенды о привидениях, преступниках и таинственных явлениях, что они стали едва ли не образцами сказки в стиле хоррор.

"Корабль-призрак" входит в самый первый, и как по мне, так, наверное, самый лучший сборник, который назывался "Караван". Безусловно, на молодого автора оказал огромное влияние классический сборник арабских сказок "1001 и ночь", явно он переболел сочностью и оригинальностью колоритного материала, и ему захотелось создать что-либо подобное, так и появился "Караван".

В его структуре заложен старинный прием европейской литературы, использованный, например, Боккаччо в "Декамероне", когда несколько рассказов объединяются в единый цикл, неким единым местом действия, где собирается несколько человек и они рассказывают друг другу истории. В первом сборнике Гауфа дело происходит в караван-сарае. На второй день вышла очередь рассказывать историю купцу Ахмету.

История у Ахмета оказалась страшной, жуткой и кровавой, такой, каким и должно быть истинно восточное приключение с ароматом корицы, кориандра и имбиря. И всё это случилось с самим Ахметом на самом деле, ай, какое правдивое сказание, видит Аллах - всё правда.

Если на Гауфа влияние оказали арабские сказки, то сам Гауф явно произвел впечатление на американского писателя-мистика Эдгара Аллана По. Его впечатляющий рассказ "Рукопись, найденная в бутылке" был написан всего лишь через шесть лет после издания сказки. Видимо, американец читал по-немецки, а может быть сказки были быстро переведены на английский, но между двумя произведениями так много общего, и в построении сюжета, и в эмоциональном звучании, и в деталях, например, а обоих случаях встреча с таинственный кораблем происходит в Индийском океане. Хотя, иногда случаются необъяснимые совпадения, тем более, когда имеешь дело с мистикой, а именно она - главная героиня сказки Гауфа и рассказа По.

Антураж мистического сюжета у Гауфа восточный, но в основу положена явно европейская легенда о "Летучем голландце". Этот призрачный корабль наводил реальный ужас на мореплавателей времен парусных кораблей, и не один впередсмотрящий поседел от ужаса, посчитав, что ему встретился "тот самый корабль". Гауф попытался создать свою версию того, что же могло случится с этим кораблем, что он вместе с командой дошёл до жизни такой.

Я не буду ничего писать о сюжете, кто читал, тот знает, кто не читал, тех не хочу лишать приятного чувства мурашек по коже и замирания сердца от средневекового, с арабским привкусом, изысканного ужаса. От таких ощущений тоже можно получать эстетическое удовольствие и немалое. Читайте, наслаждайтесь и "шукран" вам за внимание.

Это третья история из сборника сказок "Караван", она идёт сразу после "Корабля-призрака", а рассказывает её греческий купец Цалейкос. Надо признать, что эта сказка немножко выделяется среди своего окружения, в "Караване" собраны исключительно восточные истории, проникнутые колоритом арабского и турецкого миров, а "Отрубленную руку" можно рассматривать как единственную, затесавшеюся в эту компанию, европейскую сказку.

С востоком её объединяет место рождения главного героя - греческого купца и бывшего врача Цалейкоса - Константинополь, который в сказке именуется и так, и Стамбулом. Но приключение, ставшее основой рассказа бывшего врачевателя, произошло в Европе, а точнее - в прекрасной Флоренции, куда за хорошей жизнью и заработками отправился Цалейкос после смерти отца, когда его наследство было присвоено церковниками.

Здесь - во Флоренции - с ним случается совершенно жуткое происшествие, в результате обмана и, как сказали бы сейчас, подлой подставы, Цалейкос оказался убийцей молодой прекрасной девушки - дочери губернатора. Его арестовали и был суд, молодому человеку грозила смерть, но один из его друзей смог доказать, что он был лишь орудием в руках неизвестного преступника, и смертная казнь была заменена на отсечение левой руки.

Бедный и покалеченный грек возвращается в Стамбул и здесь узнает, что кто-то купил на его имя богатый дом и обязался каждый год выплачивать ему 1000 цехинов, что делало Цалейкоса относительно богатым человеком и позволило ему заняться торговлей, переквалифицировавшись в купцы. Тот, кто его подставил - решил таким образом откупиться.

Но всю оставшуюся жизнь Цалейкос мучился вопросом: стоила ли такая жертва - потеря руки - той состоятельности, которую он обрел. И дело было не только в приобретенном увечье, но и в том преступлении, которое он совершил, пусть по неведению, но это же его рука перерезала горло юной красавицы, и её образ неотступно преследовал его.

Пусть в форме сказки, но Гауф поднимает очень важную философскую проблему - есть ли в этом мире какой-либо эквивалент стоимости физических и душевных страданий. Если он и есть, то однозначно это не золото, потому что оно не дало покоя и умиротворенности Цалейкосу. И, хотя сказка называется "рассказ об отрубленной руке", главный герой в большей степени страдает из-за разрубленной души, такую рану не залечить, не склеить.

Это третья история из сборника сказок "Караван", она идёт сразу после "Корабля-призрака", а рассказывает её греческий купец Цалейкос. Надо признать, что эта сказка немножко выделяется среди своего окружения, в "Караване" собраны исключительно восточные истории, проникнутые колоритом арабского и турецкого миров, а "Отрубленную руку" можно рассматривать как единственную, затесавшеюся в эту компанию, европейскую сказку.

С востоком её объединяет место рождения главного героя - греческого купца и бывшего врача Цалейкоса - Константинополь, который в сказке именуется и так, и Стамбулом. Но приключение, ставшее основой рассказа бывшего врачевателя, произошло в Европе, а точнее - в прекрасной Флоренции, куда за хорошей жизнью и заработками отправился Цалейкос после смерти отца, когда его наследство было присвоено церковниками.

Здесь - во Флоренции - с ним случается совершенно жуткое происшествие, в результате обмана и, как сказали бы сейчас, подлой подставы, Цалейкос оказался убийцей молодой прекрасной девушки - дочери губернатора. Его арестовали и был суд, молодому человеку грозила смерть, но один из его друзей смог доказать, что он был лишь орудием в руках неизвестного преступника, и смертная казнь была заменена на отсечение левой руки.

Бедный и покалеченный грек возвращается в Стамбул и здесь узнает, что кто-то купил на его имя богатый дом и обязался каждый год выплачивать ему 1000 цехинов, что делало Цалейкоса относительно богатым человеком и позволило ему заняться торговлей, переквалифицировавшись в купцы. Тот, кто его подставил - решил таким образом откупиться.

Но всю оставшуюся жизнь Цалейкос мучился вопросом: стоила ли такая жертва - потеря руки - той состоятельности, которую он обрел. И дело было не только в приобретенном увечье, но и в том преступлении, которое он совершил, пусть по неведению, но это же его рука перерезала горло юной красавицы, и её образ неотступно преследовал его.

Пусть в форме сказки, но Гауф поднимает очень важную философскую проблему - есть ли в этом мире какой-либо эквивалент стоимости физических и душевных страданий. Если он и есть, то однозначно это не золото, потому что оно не дало покоя и умиротворенности Цалейкосу. И, хотя сказка называется "рассказ об отрубленной руке", главный герой в большей степени страдает из-за разрубленной души, такую рану не залечить, не склеить.

Произведения великого сказочника Вильгельма Гауфа, волею судьбы которому не суждено было дожить и до 25 лет, не просто извечно популярны, каждая полка с детскими книгами выглядит незавершенной, если на ней не упоминаются такие наименования как "Карлик Нос", "Маленький Мук", "Холодное сердце", "Калиф-аист". Неповторимые волшебные миры Гауфа не нуждаются в представлении, но, как и всякая детская литература, получили признание не только у детей, но и доказали свою состоятельность на терпкой ниве педагогического воздействия. Конечно, со сказками все гораздо сложнее и гораздо проще - народная молва и традиции не ставятся под сомнение, хотя порою и выглядят при современном рассмотрении довольно странно. Другое дело - сказки авторские, где тот же Гауф привнес в каждый свой труд какую-то часть своей неповторимой личности, которая не только завоевала популярность среди маленьких читателей, но и получила одобрение старших, доверивших автору мягкий воск еще несформированных детских душ. Задавшись вопросом приоритетов в сказках Гауфа, чем мог он привлечь многочисленных воспитателей, мысленно возвратился к текстам самых популярных сказок автора.

Волшебное вмешательство, как обязательный атрибут, имеет место во всех его основных трудах, хотя и не всегда есть во второстепенных, но, несомненно, блещет разнообразием. Так в "Маленьком Муке" присутствуют туфли-скороходы и волшебная трость, в Карлике-Носе - целая индустрия превращений с помощью лечебных трав, в "Холодном сердце" - исполнение желаний с помощью волшебников, в "Калифе-аисте" - волшебный порошок. И, если Маленький Мук изначально обиженный судьбой и злыми людьми, выстрадал волшебные предметы (он получает их в качестве компенсации за горести и муки, открывая для себя возможности показать лучшие свои стороны), то калиф Хасид, уже обласканный фортуной, приобщился к волшебству с явным намерением судьбы проверить его человеческие качества. Жениться вслепую, очевидно, для калифа равносильно подвигу пионера-героя. Самые обычные люди - Питер Мунк и Якоб-Карлик-Нос подвержены вмешательству в их жизнь волшебных существ. Питер долгим и тернистым путем избавляется от воздушных замков, которые у современного человека должны олицетворять порок, жадность, тщеславие и тягу к гламуру. Бедному же Якобу вообще выпали на долю длинные и унизительные годы лишений, всего лишь за невинную попытку грубо обойтись со старухой, которая вполне этого заслуживала. Вероятно весь цинус в том, что Якоб представлял торговое сословие, к которому предполагаются особенные требования. Момент неуважения к старшим присутствует как и в "Холодном сердце" (Питер Мунк забыл о сыновнем долге), так и в "Маленьком Муке"(повествование идет от имени отца, который рассказывает историю сыну, прежде чем выдрать его за непочтение к Муку) . За подобный проступок в сказках Гауфа карают показательно и безжалостно.

Как водится, справедливость в итоге восторжествовала везде. Все герои выстрадали прощение (можно заметить, что страдания находят любого главного героя сказок) и даже кое-чему научились по ходу повествования. Лизбет ожила, Хасид вернул свое положение (попутно оказалось, что он был относительно справедливым правителем), Якоб оживил гусыню, Мук получил назад свои вещи. Верхом возмездия справедливости является малоизвестная сказка Гауфа "о гульдене с оленем", где главному герою пришлось предварительно и довольно рано умереть, чтобы его злые братья обломались с наследством и смогли ощутить всю глубину собственных заблуждений. В раскаяние братьев верю с трудом, но во всех остальных сказках оно налицо. Таким образом, если кратко подытожить, то основными идеями творчества Гауфа можно бы было посчитать:

1. Вселенскую справедливость.
2. Скромность (она же смирение).
3. Уважение к старшим.

В итоге, волшебство не встречается в мирах Гауфа повсеместно, он делает лишь небольшое допущение, дабы предоставить возможность своим героям проявить то, что было заложено в них изначально природой без всякого волшебства.

Остается только догадываться - какой именно проверке и какой именно колдуньи подвергся сам Гауф, если ушел навсегда так рано и успел сделать так много. Судя по всему, волшебные испытания Вильгельм Гауф вполне осилил, потому что не пожелал возвращаться в этот мир, столь несовершенный и столь нуждающийся в лечении. Но в этой области он преуспел еще при земной жизни, ибо на его сказках выросло не одно уже поколение людей с холодными сердцами, грубых братьев Куно и завистливых слуг султана. Может быть без сказок Гауфа их бы было намного больше?

"Карлик Нос" — одна из моих любимых сказок из детства, но запомнилась она мне по большей части из-за мультика. Честно говоря, даже не помню, читала ли само произведение, но если и так, то это было очень давно. И даже сейчас мне было очень интересно прочесть эту добрую историю со счастливым концом. Хотя, если вчитаться, сказка кажется довольно жестокой.

Итак, думаю, каждый знаком с историей красивого мальчика, нагрубившего неприятной старухе и оказавшегося карликом из-за своего поступка, поэтому не буду пересказывать сюжет. Скажу, что мне очень понравилось описание автором личности Якоба и перемен, произошедших в нём. Если в начале мы видим не совсем вежливого подростка (даже если его поведение и можно оправдать), то в финале перед нами уже мудрый, прекрасный сердцем юноша. И здесь я вижу ассоциацию с "Красавицей и чудовищем".

Ну а для поклонников кулинарии чтение сказки может оказаться особенным удовольствием, ведь в ней столько красивых описаний самых аппетитных блюд! Да, наш герой не только человек с добрым сердцем, но и замечательный повар, стряпня которого придётся по вкусу даже самым придирчивым гурманам.

Чудесная, волшебная сказка, читать которую интересно, на мой взгляд, в любом возрасте. Хотя признаюсь, что я ожидала немного другого финала, но даже и в таком случае произведение мне очень понравилось.