Цитаты из книги «Время жить и время умирать»

– Это не сочетается. Просто существует одновременно.

Домой, думал он. Домой. О господи, я даже радоваться не смею.

– Конечно. Представь себе, вдруг они учинят такое с нами

Не к лицу им это. Не подходит к ихней солидности. Толстухам смеяться надо.

всяк для кого-то человек добрый. А для кого-то – совсем наоборот.

Полдень. Солнце смутно просвечивало сквозь серую мглу. Снег тускло поблескивал. И вдруг что-то в нем прорвалось, горячо и стремительно, и он впервые почуял, что избежал смерти, уезжал от нее прочь, прочь, прочь, вот с этим чувством он неотрывно смотрел на разъезженный снег, исчезающий под колесами, метр за метром, и метр за метром ведущий навстречу безопасности, на запад, на родину, навстречу непостижимой жизни за спасительным горизонтом.

Это не оправдание. Да и проблемы не разрешились оттого, что я здесь. Тогда мы внушали себе, что не хотим бросать отечество на произвол судьбы, когда оно воюет, и не имеет значения, что случилось, кто виноват и кто начал эту войну. Отговорка, конечно. Такая же, как и прежняя, что мы-де участвуем, только чтобы предотвратить худшее. Ведь и это была отговорка. Перед самими собой. И больше ничего!

Потому. И думаем мы, как она, считаем себя пока что хорошими. И, как она, ищем немножко тепла, и света, и дружбы.

Но когда думаю, чту должно бы произойти, чтобы я не огорчался, то делаю только один вывод: лучше бы никогда тебя не встречать. Тогда бы я не огорчался, а уехал пустым и равнодушным.

Женщина что-то очень быстро проговорила по-русски. – Спросите, чего она хочет, – сказал лейтенант Мюллер. Он был бледен. Первая казнь для него. Мюкке передал вопрос старику. – Ничего она не хочет. Вас проклинает, и всё. – Что? – громко переспросил Мюллер, ни слова не разобрав. – Вас она проклинает, – сказал русский уже громче. – Вас и всех немцев, которые топчут нашу русскую землю! Проклинает ваших детей! Желает, чтобы ее дети однажды вот так же расстреляли ваших детей, как вы сейчас расстреливаете нас.