Отзывы на книги автора «Дэвид Герберт Лоуренс»

''Влюбленные женщины'' – это независимость от общественного мнения, это свобода творчества, это новаторство литературной формы и психологии героев, это выстраданные собственной жизнью взгляды самого Лоуренса. Гонимый современниками, осужденный за скандальные книги, ломавший косные устои викторианской Англии, Лоуренс предельно откровенен на страницах этого романа. Какая-то совершенно удивительная проза – на стыке реализма и модернизма, новаторство в литературе чистой воды, то, что сотворил Лоуренс с формой во ''Влюбленных женщинах'' достойно восхищения. И если в первом романе о сестрах Бренгуэн - ''Радуга'', - пока ещё сохраняются традиционные для литературы реализма сюжет, описания, внешняя жизнь героев, то во втором романе - ‘’Влюбленные женщины’’, - грань между внешней жизнью и внутренней стирается, сюжет не важен, важны психологические искания четырех героев: двух сестер - Гудрун и Урсулы, и двух приятелей – Биркина и Джеральда. Поток сознания, глубокие психологические переживания героев в этом романе выходят на ведущие позиции в композиции романа. Безусловно, мучительно сложно читать страницу за страницей, погружаясь в психоаналитику героев, но это позволяет читателю принимать участие во внутренних конфликтах и кризисах всех четырех героев, постепенно разбирая и собственные внутренние психологические завалы. В этом романе Лоуренс делает попытку разобраться, вернее рассказать, в том числе и собственные мысли, о борьбе за человеческие связи между мужчиной и женщиной, между мужчиной и мужчиной, между родителями и детьми, без насилия человека над человеком; важна связь человека и природы. Лоуренс описывает сложный для Англии период после Первой мировой войны, когда рост промышленности и урбанизация страны сдвигали устоявшиеся традиции, усугубляя личные и социальные проблемы, когда две героини романа стремились к независимости и за право принимать самостоятельно решения и самостоятельно формировать свою карьеру. Гудрун и Урсула в своем понимании независимости очень разные: экстравагантная художница Гудрун и камертон романа смелая и независимая Урсула. Обе сестры зарабатывают на жизнь самостоятельно и рассматривают традиционный брак, как препятствие к независимости, они уже готовы быть с мужчиной на равных в отношениях. Для мужчин же важны вопросы сексуальности, власти, дружбы: для Джеральда – подчинение (очень символична сцена укрощения лошади, безжалостная в своей жестокости), для Биркина – духовное единение с женщиной и бегство от реального мира.

В своих исследованиях психологии женщины и мужчины Лоуренс проникает вглубь проблем сексуальности, любви, социальных классов, материальная идентификация, личности в обществе, дружбы (для Биркина не хватает только одной любви Урсулы, ему ещё нужна дружба с мужчиной, ощущение единения с мужчиной).

-Ты меня любишь? ...-Скажи, что ты меня любишь! Пожалуй, главные вопросы романа.

Судя по изложенной в книге философской теории, г-н Лоуренс был лютейшим из мизантропов.  Людей он не любил и в общем,   и по отдельности. Но особенно ненавистны ему были женщины.  Ни один изображенный в книге персонаж не вызывает симпатии. Хотя внешне все выглядят довольно привлекательно.

Мужчины в романе откровенно тяготеют к однополым отношениям,  но, вопреки своей природе, пытаются изображать большую и страстную любовь к женщинам.  А женщины вообще не знают чего хотят.    Хотя, нет. Женщины хотят любви. Но не возвышенной, не романтической, а по животному плотской.

Неосознанно, она скользнула своими пальцами по его ягодицам, по ходу некоего волшебного жизненного потока. Она отыскала что-то, что-то более восхитительное, более прекрасное, чем сама жизнь. Там, в задней части его бедер, вниз по бокам, скрывалось странное волшебство движения его жизни. Это была странная реальность его существа, самое средоточие его, там, куда стремились бедра. Именно дотронувшись до этого места, она увидела в нем сына Господня, какие существовали в начале мира, не человека. Кого-то иного, кого-то большего, чем просто человек.

И   Урсула, и в особенности Гудрун, напоминают самок насекомых, которые, удовлетворив сексуальное желание, испытывают к партнёрам жгучую ненависть. Их взаимоотношения с  Рупертом Биркином и Джеральдом Кричем  -  своеобразное прочтение вечного сюжета об укрощении строптивой. Но Лоуренс видит его под углом своей философии и  в реалиях начала ХХ века.  К тому же по воле автора происходит своеобразная перверсия характеров.  Биркин, близкий по взглядам Гудрун, влюбляется в более мягкую Урсулу, а  Гудрун, с её весьма специфическими  взглядами на любовь, достаётся  Джеральд Крич , тяготеющий к старым традициям.   В результате все переворачивается с ног на голову.  Стремление Гудрун к свободе и независимости на самом деле - подспудная жажда  насилия. Но Джеральд , думая о желании  убить Гудрун, не способен на сознательную жестокость.  В нём нет стремления к смерти, как у Биркина.  Он боится смерти. И движимый этим страхом, в ночь смерти отца приходит к Гудрун, стремясь через соединение с ней убежать от края пропасти. На самом деле - это первый шаг в бездну.

Композиционно художественной является лишь вторая часть книги. Всё остальное - философский трактат, облечённый в форму романа чисто условно.  Лоуренс излагает свои собственные воззрения, густо замешанные на идеях Спенсера, Ницше и Фрейда. Местами меня терзали некие смутные сомнения, уж не британская ли это версия фашизма? Ведь совсем не зря в романе возникает  демонически темная фигура немецкого скульптора Лерке.

Существует огромная разница, – сказал он, – между настоящим чувственным существованием и порочным распутством разума и воли, которым и занимается в настоящее время род человеческий. По вечерам мы включаем электричество, рассматриваем себя, мы впитываем картинку своим разумом. Для того, чтобы понять, что же такое чувственная реальность, нужно отключиться, погрузиться в неизвестное и забыть обо всех желаниях. Это одно из необходимых условий. Для того, чтобы начать жить, придется сначала научиться отказываться от жизни. Но нас же раздирает тщеславие – вот в чем беда. Мы полны тщеславия и начисто лишены гордости. У нас нет гордости, зато тщеславны мы до невозможности, тщеславие – это опора наших пустотелых мирков. Мы скорее умрем, но не откажемся от нашего самодовольства, нашей самонадеянности, нашего своеволия.

С если исходить из того, что здесь больше философии, чем художественности, то вязкий, пестрящий повторами и излишне детализированный текст полностью соответствует изначальному посылу автора. События стремительно разворачиваются лишь в финале. Но до него еще стоит добраться. если хватит терпения и сил.

Что до того читать или нет, то я бы не рискнула советовать эту книгу.   Все-таки почти 700 страниц философских размышлений  - чтение далеко не для всех.

"Женщины в любви" это продолжение романа "Радуга", и эти два романа, признанные литературными критиками как вершина творчества Лоуренса, очень сильно повлияли на литературу двадцатого века.

Радугу" и особенно "Женщины в любви" читать намного труднее, чем, например, его блестящий юношеский роман "Сыновья и Любовники", в котором модернизм Лоуренса еще только намечался, или его поздний и очень сильный роман "Кенгуру", в котором язык и стиль очень четкие и понятные.

В "Женщинах в любви" Лоуренс, простите мне мой сленг, разошелся и довел структуру и язык романа до того уровня потока сознания и символизма, который нелегко воспринять. Но как же гениально он это сделал!

Как я уже писала в моем отзыве о "Радуге", первом из этих двух великолепных романов, "Женщины в любви" - это яркий модернисткий эксперимент - всплеск эмоций, мнений, наблюдений, значений, символов, текстов и подтекстов, потока сознания и сознания потока жизни. На одну только знаменитую сцену с лошадьми существует как минимум 10 известных толкований литературных критиков!

Лоуренс пишет мощно, вдохновенно, увлеченно. Он сам очень глубоко вовлечен и увлечен тем, что хочет сказать читателю, и читатель, настроенный на волну Лоуренса, обязательно увлечется и вдохновится гением этого потрясающего писателя. В книге много блестяще сделанных сцен, в которых можно практически услышать и прочувствовать одновременно противоположные мысли и эмоции двух совершенно разных характеров. А гениальные описания природы, используемые Лоуренсом для подчеркивания личностей своих героев, просто совершенны.

Герои Лоуренса пытаются понять жизнь, и я точно знаю, что прочитав этот роман (3 раза) я стала понимать жизнь немного лучше.

Читайте эту книгу, и даже если будет местами трудно и непонятно, она обязательно оставит важный след, показав еще один (и, по-моему, такой гениальный) взгляд на литературу и на жизнь.

I should feel the air move against me, and feel the things I touched, instead of having only to look at them. I'm sure life is all wrong because it has become much too visual - we can neither hear nor feel nor understand, we can only see. I'm sure that is entirely wrong.

Знаете, что я хочу сказать? Все эти ярлыки "Странное" и "Хер поймёшь что такое", навешанные на данный роман, они не от того, что люди якобы не поняли эту книгу. Это всё потому что она не так известна, как другие модернисткие книжки, Джойс, Вулф, Гессе и т.д. И старый-добрый принцип самовнушения " Я ничего не понял, но это же шедевр, его признали во всем мире, а потому поставлю-ка я пятьсот звёздочек, а не одну" здесь не работает. Дело в том, что бывают романы и похлеще этого, где поток сознания зашкаливает, но почему-то неблагодарных слепых отзывов на них гораздо меньше. Не потому что якобы их "поняли". Не поняли, конечно же, но совесть не позволяет написать "дерьмо" о других великих произведениях. Возможно, это какое-то культурологическое упущение, и людям так и не объяснили, кто такой Лоуренс, и не так давно "Женщины в любви" были переведены на русский. Вообще даже странно, что у стольких людей роман лежит в "хотелках" , и обидно, что столько же глупых отзывов а-ля "Они что, больные все? " будут написаны после прочтения.
Я не понимаю, романы все должны быть простые и понятные, как у Моэма или Драйзера? Ну, так то реализм, а не модернизм. ( Собственно, это не рецензия, а ответ на все эти однозвёздочные "эпосы").

Сначала я было обрадовалась тому, что мне посоветовали эту книгу в рамках флешмоба. Руки до Лоуренса уже несколько лет не доходили, а аннотации звучали весьма заманчиво. Еще бы:

Его романы "Любовник леди Чаттерли", "Сыновья и любовники", "Радуга" и "Женщины в любви" вошли в ряд 100 лучших романов XX века. Ими зачитывались и в то же время осуждали как непристойные. Роман "Женщины в любви" был издан в 1920 году ограниченным тиражом (...) и вызвал шквал негодования у консервативной части английского общества.

Но на деле все оказалось не так. Аннотация не обманула лишь в одном - речь в романе действительно была о двух сестрах - Урсуле и Гудрун - и их возлюбленных Джеральде и Руперте. Но где же то, что вызвало негодование чопорных англичан? Где те разнузданные постельные сцены, которые заставили их читать книги Лоуренса затаив дыхание? Где, черт побери, та изюминка, благодаря которой Лоуренс попал во все мыслимые и немыслимые списки лучших книг ХХ века?

Всю книгу я нудилась и томилась от размышлений Лоуренса о мужчинах и женщинах, отношениях между ними, робкими сексуальными фантазиями и фантазиями о совершенствовании мира. Герои оказались на редкость неприятными: все как на подбор - махровые эгоисты, одержимые каждый своей шизой, создающие впечатление потенциальных клиентов психиатра. Где любовь? Где шедевр? Зачем нужен этот ушат грязи и выворачивание наизнанку запутанных нездоровых отношений между женщиной и мужчиной?

Если коротко, то впечатления от книги можно подытожить так:

ФМ-2016: 16/25

Гм, то, что на всем лайвлибе эту книжку больше, похоже, никто не прочитал, уже о многом говорит!

Пожалуй, самая странная книга из прочитанных мною за последний год. Начнем с того, что я в ней ничего не понимаю. То есть сюжет вполне прозрачный, есть две героини-сестры, есть два мужика, в которых они влюблены и с которыми развиваются отношения - от первой встречи до разрыва. При этом все герои постоянно обуреваемы чувствами дикого накала - а я, хоть убей, не понимаю, ни чем эти чувства вызываются в 90% случаев (ну а-ля "она подняла пресс для бумаг и почувствовала дикий экстаз"), ни, в общем, природу этих чувств. Внезапно они решают, что любят, через минуту ненавидят, через минуту их охватывает "страстное желание", которое, опять же, через минуту превращается в желание кого-нибудь убить. Нормально, вообще?

Я так полагаю, что Лоуренс изображает совсем уж тонко чувствующую интеллигенцию (герои - два учителя, скульптор и управляющий шахтами - впрочем, гениальный в своем деле), которой хочется сказать "Да потрахайтесь уже и успокойтесь!" на все их чувственные излияния. Реакции героев лично мне неясны вообще и никогда, это ад в смысле чтения, когда ты 700 страниц подряд вообще не понимаешь, что происходит. Интересными мне показались образы женщин - для того времени реально прорыв показывать их циничными, сомневающимися насчет существования и смысла любви и брака, запутавшимися в собственных чувствах и не боящимися показывать их и делать ошибки. Вот что, наверное, вызвало шедший над книгой цензурный процесс, а вовсе не употребление слова "секс" (два раза, гыгы).

Еще очень смешно, что героини постоянно ходят в желты платьях и синих чулках, или красных чулках и зеленых жакетах с синими платьями, и вообще, чулки - это какой-то фетиш автора, они также бывают зеленые, желтые или оранжевые. Ага, школьная училка в маленьком шахтерском городке ходит в оранжевом жакете, синем платье и желтых чулках!

Гм, то, что на всем лайвлибе эту книжку больше, похоже, никто не прочитал, уже о многом говорит!

Пожалуй, самая странная книга из прочитанных мною за последний год. Начнем с того, что я в ней ничего не понимаю. То есть сюжет вполне прозрачный, есть две героини-сестры, есть два мужика, в которых они влюблены и с которыми развиваются отношения - от первой встречи до разрыва. При этом все герои постоянно обуреваемы чувствами дикого накала - а я, хоть убей, не понимаю, ни чем эти чувства вызываются в 90% случаев (ну а-ля "она подняла пресс для бумаг и почувствовала дикий экстаз"), ни, в общем, природу этих чувств. Внезапно они решают, что любят, через минуту ненавидят, через минуту их охватывает "страстное желание", которое, опять же, через минуту превращается в желание кого-нибудь убить. Нормально, вообще?

Я так полагаю, что Лоуренс изображает совсем уж тонко чувствующую интеллигенцию (герои - два учителя, скульптор и управляющий шахтами - впрочем, гениальный в своем деле), которой хочется сказать "Да потрахайтесь уже и успокойтесь!" на все их чувственные излияния. Реакции героев лично мне неясны вообще и никогда, это ад в смысле чтения, когда ты 700 страниц подряд вообще не понимаешь, что происходит. Интересными мне показались образы женщин - для того времени реально прорыв показывать их циничными, сомневающимися насчет существования и смысла любви и брака, запутавшимися в собственных чувствах и не боящимися показывать их и делать ошибки. Вот что, наверное, вызвало шедший над книгой цензурный процесс, а вовсе не употребление слова "секс" (два раза, гыгы).

Еще очень смешно, что героини постоянно ходят в желты платьях и синих чулках, или красных чулках и зеленых жакетах с синими платьями, и вообще, чулки - это какой-то фетиш автора, они также бывают зеленые, желтые или оранжевые. Ага, школьная училка в маленьком шахтерском городке ходит в оранжевом жакете, синем платье и желтых чулках!