Полицейский немного опешил, и в это время дверь в участок распахнулась и буквально ворвался Чекризов.

– Я требую немедленно освободить эту даму! Немедленно, слышишь, ты, солдафон бесчувственный?!

К удивлению Оксаны, «солдафон» вытянулся по струнке и рявкнул:

– Милости просим , Иван Иванович!

– Ты что, совсем озверел?! – грозно поинтересовался купец первой гильдии. – Ты куда это меня приглашаешь? В тюрьму?! Даму я забираю!

Полицейский даже побагровел от волнения и только взял под козырек, когда Чекризов подхватил под руку испуганную Оксану и вывел ее за дверь.

– Я прошу прощения за наших неотесанных солдафонов, – сказал он, шагая в сторону дома купца Одинцова. – Завтра мы разберемся, за что они задержали Михаила. А сегодня я прошу вас побыть моей гостьей. Не обижу! Бояться меня не надо.

Что было делать? Бойся-не бойся, а ночь на дворе в незнакомом городе, незнакомом времени, с незнакомыми людьми.

– Я вам очень благодарна, – тихо сказала она. – Но мне, право, неловко вас обременять. Хотя вы правы, мы с Михаилом не успели нигде остановиться на ночлег.

– У меня большой дом! – успокоил ее купец. – У вас будет отдельная комната. Вы никого не стесните! Я буду рад принять у себя в гостях такую даму! Не удивляйтесь! Право, я умею разбираться в людях.

Когда они вернулись в дом городского главы, бородатого нигде не было видно, а веселье было в самом разгаре. Оксана напряженно думала, как ей выручить из тюрьмы своего жениха. Ситуация осложнялась все больше и больше. Что с ним будет? Что будет с ними? Ей было не до веселья. И Чекризов, заметив это, предложил ей поехать отдохнуть к нему домой.

Дом купца Чекризова

–Нет! Это неудобно! – решительно отклонила предложение Оксана. – Я, если позволите, поднимусь наверх в каминную. Выпью чашечку кофе…

***

Тем временем, Михаил, оказавшись в камере, пытался осмотреться в темноте. Кто-то зажег лучину. В зарешеченное окно на самом верху заглядывала любопытная луна.

– Ты кто такой, товарищ? – выдвинулся ему навстречу худощавый молодой человек. – Если подсадной, то знай, расколем быстро.

–Да какой там подсадной, – вздохнул Михаил, да так и искренне и горестно, что всем сразу стало понятно: не подсадной – не врет!

–Тебя за что арестовали?

Эти люди вызывали у Михаила чувство доверия. Он даже сам не понимал, почему так. Но сначала все таки спросил:

– А вас за что?

– Меня за листовки, расклеивал по городу, а кто-то донес…– свесившись бородатой лохматой головой с верхних ярусов нар, – сообщил товарищ по несчастью.

– А я кружок проводил среди студентов, тоже кто-то затесался к нам из осведомителей – сказал парень, похожий на студента. – Кстати, меня зовут Павел!

–Доносчик – так и называй предателей своими именами! – прогудел мужик, похожий на крестьянина. – Меня прямо на сходе схватили. Не понравилось, как я говорил про уездную власть…

– Садись, товарищ! – студент подвинулся на нижней полке. – – Твои нары наверху. Но ты сначала расскажи нам о себе.

– Рассказать? – задумчиво произнес Михаил. Он не знал, с чего начать…И вдруг решился, понял, что кроме этих революционно настроенных мужиков – вольнодумцев, ему здесь никто не поможет. Но как им рассказать?

– Меня зовут Михаил. Вы мне не поверите, но я попал к вам из будущего, – тяжело вздохнув, начал Михаил.

В камере стало тихо. Только лапотный мужик в сердцах сплюнул:

– Ты что, нам рождественские сказки будешь рассказывать?

– Петро! Не мешай, пусть говорит! – перебил его лохматый мужик. – Меня зовут Василием. Рассказывай!

Михаил осторожно, как будто прощупывая почву под ногами в зябком болоте, начал свое повествование. Но событий было так много, что он сбивался, перескакивал с одного на другое, возвращался обратно. Собратья по камере слушали сначала недоверчиво, потом изумленно, иногда возмущенно.

– Сейчас у вас 1902 год настает, – Михаил начал, чтобы с чего-то начать. – А я живу в 2021.Мы встречаем 2022. То есть, не мы, а тот, кто там остался…Михаил запутался.

– Во хватил! Врешь поди… – не удержался Петро.

– Подожди, Петр! И как там у вас в будущем? – загорелись глаза у студента. – Революция будет?

– Будет! Сначала в 1905 году. Но она будет неудачной.

Мужики в камере заворчали.

– Потом в 1914 году начнется первая мировая война.

– С кем воевать будем?

– С Германией. Россия ослабнет. Много народу погибнет. В 1917 году царя свергнут!

В камере удовлетворенно загомонили.

– А в октябре 1917 года произойдет Великая Октябрьская социалистическая революция в России. Ленин организует захват Зимнего дворца. Народ его крепко поддержит. Он сразу объявит: «Землю – крестьянам! Заводы и фабрики – рабочим».

– А Ленин – это…

– Это Ульянов Владимир Ильич из Симбирска. Он уже и первую революцию будет готовить в 1905 -1907 годах. Да вы его наверняка уже знаете. Или в скором времени узнаете! А потом и вовсе станет вождем пролетариата. Очень народ его уважать будет. Жаль, что недолго проживет. Кстати, памятники ему в каждом городе поставят. В нашем будущем прямо недалеко отсюда в 1928 году установят – самый первый памятник в городе будет.

– Да шут с ним, с памятником! Про революцию расскажи! Это что же, ее еще 15 лет ждать? Что ж так долго? Мы сможем приблизить ее?

– Нет! Не сможете. Будет много факторов, которые не позволят это сделать. И народ еще не готов. И сил у революционеров недостаточно. Вон где вы все сейчас находитесь – в тюрьмах да в ссылках. А потом, после революции семнадцатого года, начнется гражданская война. Воевать будут не только богатые с бедными, но и брат пойдет на брата, отец на сына. В Павловске утром будут белые, в обед – красные, вечером – зеленые.

–Это кто такие?

– Белые – это белогвардейцы, богатые объединятся в свою армию, красные – это ваши единомышленники, армия рабочих и крестьян. Батько Махно такой объявится, соберет народ под свои зеленые знамена. Провозгласит свой главный лозунг: «Анархия – мать порядка»

– Анархисты, значит, – задумчиво произнес студент.

– Война закончится. Ленин умрет в 1924 году. На его место придет Сталин. И все поначалу будет так, как и мечтали. А потом…

– А что потом?

– А потом начнется коллективизация. У крестьянина станут изымать землю, скот и все его барахло в коллективное хозяйство, начнут создавать колхозы…

–Как это? – не согласился Петро. – Сначала отдали, потом забрали? Я не отдам…

– Тех, кто не отдаст – сошлют в Сибирь, целыми семьями. Много народу сгинет там, – грустно ответил Михаил.

– Эй ты, хватит врать! – с верхних нар грозно спустилась лохматая голова Василия. – Мы не позволим это сделать! Слышишь!

Михаил не стал говорить, что многие истинные революционеры будут объявлены врагами народа и тоже сгинут в застенках сталинских тюрем и лагерей. Он понял, что этого говорить сейчас нельзя. Нельзя у людей отнимать веру в себя, в свои силы, в революцию и единство мировых революционных масс. Они еще в это верят…Потому что живут совсем в другом веке.

– Успокойся, Василий! – похоже, здесь главным был все таки Павел. – Мне тоже это сомнительно слышать. Но что дальше?

– Я буду рассказывать, как было. А вам это может не понравится, – Михаил понял, что его историческая правда тяжела для людей, которые готовы за свои идеи и убеждения идти в тюрьму, на каторгу. За народ! За светлое будущее! Вот он из этого будущего. А они слушают его и не верят…

– Ну вот почему мы должны тебе верить? – Василий слез с верхних нар. Сел рядом с Петром. – Кроме твоей брехни у тебя никаких доказательств нет. Из будущего он…, – Василию явно не нравилось, как рассказывает про то будущее, о котором они мечтали с товарищами, ради которого рисковали жизнью и здоровьем.

– Доказательства? Даже не знаю, меня обыскивали, но не очень тщательно. Новый год же…– Он достал из верхнего кармана куртки крохотный металлический предмет:

– Вот это плейер и наушники.

– Что это? – все три головы узников склонились над предметом, который извлек Михаил.

Михаил достал крохотные наушники и вставил их в уши Павлу. А потом включил музыку. Браво! Они работали! Павел от неожиданности вздрогнул и начал озираться вокруг в поисках источника громкого звука. Все остальные сидели молча и с любопытством наблюдали реакцию Павла. К радости гостя из будущего, музыка Павлу явно понравилась. Тогда Михаил повторил то же самое и с остальными соседями по камере.

И у всех была подобная реакция, как и у Павла. Только Петро начал истово креститься, когда в ушах из этих горошин раздался мощный звук.

– Таких вещиц в будущем много, – объяснил Михаил. – С ними каждый школьник ходит. А еще есть мобильник – телефон, по которому можно разговаривать с кем угодно. У Михаила и телефон оказался припрятан – на всякий случай, от лишних вопросов. Но сейчас он достал его. По этому телефону можно разговаривать с человеком на любом расстоянии, даже, если он находится в другой стране. И не просто разговаривать, а даже видеть друг друга.

Павел осторожно взял из рук Михаила маленькую вещицу, покрутил его.

– Это какой же принцип работы?

– Сотовая связь, – неопределенно ответил Михаил. – В космос запустят спутники, вот они и будут обеспечивать связь…Жаль в вашем времени он не работает, – вздохнул Михаил. Ему и самому было не очень понятно, как работает мобильная и сотовая связь.

– Спутники запустят в космос?! Это как в романах Жюля Верна, – удивленно произнес студент.

– Многое из того, о чем рассказывали писатели- фантасты сбылось, – согласился Михаил.

– Что будет дальше? – коротко прервал полемику Василий.

– Россия присоединит к себе много окраин – все 15 республик объединятся в одну большую страну – Советский Союз.

–Почему Советский?

– Потому что органами власти везде станут Советы. Начнет борьба с неграмотностью. Учить начнут всех – и детей, и взрослых. В тридцатые годы в стране начнется индустриализация. Будут построены огромные заводы, фабрики, гидроэлектростанции… А в 1941 на нашу землю придет огромная беда – война…

– С кем? – затаив дыхание, спросил Петро.

–Опять с немцами. С фашистами. Гитлер – их вождь, завоюет полмира. Только в нашей стране эти сверхчеловеки, как они себя будут представлять, подавятся. Погонит их русский солдат до самого их поганого логова, – Михаил говорил давно известные из учебников вещи, но сейчас все эти знания приобретали для него самого совсем другое значение. Он говорил об этом с такой гордостью! – Да, я думаю, и вам придется повоевать…Только из Павловского района уйдет на фронт 26 тысяч человек. И почти половина из них не вернется. Народу много поляжет. Будут разрушены города и села, выжжена земля, разрушено народное хозяйство…Мой прадед инвалидом с войны придет. А многие не придут.

– Когда война закончится? – тихо спросил Павел.

– 9 мая 1945 года полной капитуляцией Германии!

– А что же мировой пролетариат?

– Сложно все это…После войны будет сформирован социалистический лагерь, куда войдут многие страны – Польша, Чехословакия, Болгария, Венгрия, та же Германия. Но…– Михаил замолчал.

– Не тяни душу! – Василий даже пристукнул кулаком.

– После войны страну восстановят. И заживет народ спокойно, с уверенностью в завтрашнем дне. Но на Западе не успокоятся. Развяжут холодную войну.

– Это чем же она от горячей отличается, – спросил Петр. – Клинками да саблями будут бороться?

– Нет, идеологией! Найдут слабые места и, увы, вырастят целые поколения, которые начнут поклоняться западным ценностям. И в конце 80-х – начале 90-х страну развалят изнутри. Обманут народ сами правители. Опять вернут в прошлое, в дикий капитализм. Союз развалится…

Павел нервно заходил по камере. Василий горестно вздохнул. А Петро недоверчиво смотрел на гостя из будущего. Да и как в такое поверишь? С ума сойти можно!

– Мы все равно будем готовить революцию! – упрямо заявил Павел. – Мы обязаны освободить народ от тяжкого гнета, показать ему дорогу в светлое будущее!

– Ты чем занимаешься в своем будущем? – спросил Василий.

– Учусь в университете.

–А как попал в прошлое?

Михаил рассказал все, что с ним сегодня (или 120 лет назад?) произошло.– Так ты Михаила Петровича – часовщика нашего внук ?– оживился Василий.

– Да какой там внук! – вздохнул Михаил. Это мой дед ему пра-правнук.

– Ого, – задумался Павел. – Вы встречались?

– Нет! Не успел! Да я и не знаю, где его искать.

– Я знаю, – спокойно сказал Василий. – Он прямо у Тамбовского озера живет. Домик там небольшой под соломенной крышей. Ворота тесовые…Его здесь все знают.

– Надо тебе, паря, выбираться отсюда, да поскорей, – Петро теребил бороду. – Иначе сгноят тебя с твоим прошлым здесь.

– Вернее, с будущим, – уточнил Павел.

– Думаю, подсказку тебе даст дед, или кем он тебе доводится – наш Михаил Петрович, – оживился Василий.

Михаилу было приятно, что его предка здесь хорошо знают и уважают. И упомянутое его имя сыграло на окончательное доверие у сокамерников к нему самому. И вдруг…В ночной тишине за толстыми стенами городской тюрьмы раздалась звонкая девчоночья песня:

– Спрячь за высоким забором родного, выкраду вместе с забором, – подражая цыгану Яше из фильма «Неуловимые мстители», выводил высокий красивый голос. Песня из их с Оксаной времени. Михаил встрепенулся. Не просто так звучит эта песня! Попытался забраться к окну. Мужчины подсадили Михаила, и он, дотянувшись до высоко расположенного окна, увидел у стен тюрьмы девушку, бесстрашно распевавшую в ночи. Ну, конечно, это Оксана! Она здесь явно не просто так. Пытается подать знак! Смелая у него подруга!

Оксана нетерпеливо ходила вдоль стен тюрьмы и напряженно заглядывала в окна. Заключенные из разных камер, услышав песню, пытались понять, что происходит, выглядывали в зарешеченные окошки. Их было много. В каждом окне! В каком из них Михаил – поди разберись! Оксана была на грани отчаянии, но продолжала петь и стучать кулачком о ладошку.

– Я понял! – вскрикнул от радости Павел и подбежав к двери, громко заколотил в нее…

Товарищи по камере сначала не разобрались, что к чему, но потом тоже присоединились, колотили в дверь, в стены. Часовой бросился к их двери, заглянул в глазок.

– Мужик помирает! – во все горло закричал Петр. – Открывай, врача! Врача!

Часовой загремел ключами, но только он повернул ключ в замочной скважине, не успев еще приоткрыть тяжелую дверь, как снаружи раздались всполохи огня и стрельба. А потом громкие женские крики о помощи. Часовой метнулся наружу, впопыхах забыв закрыть камеру. За стенами тюрьмы Оксана устроила целое феерическое представление. Она вспомнила, что у нее в сумочке лежит новогодний сюрприз – фейерверк, который она взяла с собой, когда собиралась в гости, и сейчас он выдавал в ночное небо все свои 25 залпов. Она звала на помощь, отвлекая часового от дверей тюрьмы.

– Беги, Михаил! Не теряй времени!

– Товарищ, передай в будущее, что мы не пощадим своей жизни за то, чтобы вы жили счастливо! За светлый завтрашний день! – Они стояли плечом к плечу – решительные, смелые, красивые своим мощным духовным огнем.

– Тебе поможет дед! Беги к нему… – напутствовал Василий.

Михаила долго уговаривать не пришлось. Он выскользнул за дверь камеры, потом из ворот тюрьмы и бросился в сторону Преображенского храма. Оксана уже ждала его там в подлунной тени. И вместе они, взявшись за руки, бросились наутек. Михаил был поражен мужеством и отвагой своей девушки. В эту ночь он узнавал ее, как будто заново. И понимал, что вместе они – одно целое. На всю жизнь!

– Куда мы бежим? – Оксана запыхалась, но бежала на удивление быстро.

– К деду. Вернее, к пра-пра. К Момотову Михаилу Петровичу. Мне рассказали, где он живет. Я думаю, он нам поможет. Если не он, то кто? Как твоя нога?

– Нормально! Жить буду! – Она почти не прихрамывала.

***

Василий очень точно описал дом предков Миши. Новогодняя ночь была светлой, лунной. Так всегда бывает в снежную пору. Они так быстро бежали, скрываясь от возможной погони, что даже не придумали, что скажут пра-пра-пра бабушке и такому же дедушке. Постучали в калитку, но она оказалась даже не заперта. Некого бояться нашим предкам было. И молодые люди беспрепятственно вошли во двор. Побряцали металлическим кольцом на двери. Негромко, но настойчиво. За дверью загремел засов, выглянула худенькая, невысокая женщина преклонных лет в накинутой на плечах пуховой шалью. И пока Михаил набрал побольше воздуха в легкие и только собирался объяснять, кто они такие и зачем пришли, всплеснула руками:

– Дед! Радость-то какая! Мишаня приехал!

Мишаня буквально онемел от изумления. Оксана, еще тяжело дыша после бега, закашлялась, и бабушка быстренько спровадила дорогих гостей в дом. В доме было темно, только светилась докрасна раскаленная печь. От нее повеяло таким теплым и родным, как будто беглецы вернулись в свой отчий дом, к родным и близким людям.

Из другой комнаты, на ходу натягивая на себя одежду, вышел, прихрамывая дед. Бабушка тем временем зажгла свечу. Поднесла ее к самому лицу Мишани.

– Как же ты давно у нас не был, внучок. Совсем в своей Московии городским стал. Ишь какой! Не узнать! А это кто с тобой?

– Моя невеста, бабушка, – пояснил внук. – Вот на праздник приехали, да в дороге припозднились…

– Ну, внук, здорОво! – дед наконец-то оделся, вышел – высокий статный, богатырского телосложения. – Вот и помощник будет! А то я, как нарочно, ногу подвернул. А назавтра надо на башню идти, часы там что-то барахлить начали. Я их прямо отсюда, со своего двора вижу. Зрением Бог не обидел!

– Как зовут-то невесту? – полюбопытствовала бабуля.

– Оксаной.

– Да ты, баба, на стол накрывай. Внука с невестой встречать будем! – распорядился дед.

Оксана незаметно показала на Мишины часы – надо торопиться…Времени нет. Но тот лишь развел руками, не зная, как начать непростой разговор.

Тем временем, бабушка достала из печи чугунок картошки, курочку запеченную, миску квашенной капусты – праздник же. Дед разжигал самовар. Из шкафа бабуля вытащила графинчик с вишневой наливкой.

– Внуку, наверное, еще рано наливку пить, молодой ишо, а я выпью, – строго сказал дед.

Миша с Оксаной налегли на картошку с квашеной капустой – проголодались, несмотря на все приключения и нервное напряжение. Но времени и, правда, не было. Скоро начнется погоня. Их точно найдут. Что тут того города? И Михаил решился:

– Дед, ты можешь мне не верить…В то, о чем я сейчас расскажу, и правда, поверить невозможно. Но я тебя очень прошу, поверь. Ты видишь, я из вашего рода…

–Как-то ты очень непонятно говоришь, Мишаня…– заикнулась было бабушка.

–Цыть, Нюра. Помолчи! Рассказывай, внучок!

– Я и правда, внук, но не твой, а твоего правнука. Он тоже Михаил Петрович. Тоже Момотов. Ну, ты же знаешь, что в нашем роду всех мужчин называют Михаилами или Петрами.

– Ну, допустим, твой отец – Петр – первый в роду. А тебя в честь меня назвали – это правда.