Мирный справился с нормативами и тестами в рекордно короткие сроки, подписал кучу бумаг, получил разрешение пользоваться личным оружием вместо табельного, пересел на служебный Рендж Ровер и обзавелся специальным удостоверением, открывающим колоссальные возможности. Никогда еще Сева не слышал, чтобы к секретной работе допускали так быстро.

Первый рабочий день обещал стать морально жарким. Насколько Мирный мог судить, подгоняли его вовсе не из-за связей с Председателем, а из-за агента, которого Севе определили в напарники. Сегодня он возвращался к обязанностям после затянувшегося выздоровления.

Пока охранник дотошно проверял документы, Северин Владленович прочел вывеску на воротах: «Научный Метрологический центр г. Мытищи», ‒ и краткую описательную информацию режимного объекта. Он не удивился бы, узнав, что специалисты данного профиля и впрямь обитают в одном из ближайших к пропускному пункту зданий. Мирному же добираться до нужного корпуса пришлось через всю обширную территорию. Шестиэтажное строение располагалось в самом дальнем, неприметном углу, и выглядело совершенно обычно: серое, невзрачное, но в идеальном состоянии. Выделялись разве что антенны, плотником напичканные на крыше, усиленная система безопасности, бронированные окна и двери, а также многочисленные наружные камеры, однако полностью отсутствующие внутри.

Несмотря на то, что Сева прибыл в отдел на полчаса раньше, прямо с порога его пригласили в кабинет начальника: огромную, добротно обставленную, комнату с дорогими, низко свисающими люстрами, солидным т-образным столом из слэба⁷, выдвижным экраном проектора на одной стене и деревянной многоуровневой картой России ‒ на другой.

За центральной частью стола, гордо приосанившись, сидела женщина со строгим взглядом из-под квадратных очков. Однако чаще она смотрела поверх оправы. Для своих пятидесяти с хвостиком выглядела дама шикарно: высокая, подтянутая, стройная брюнетка с ярким, но в пределах разумного, макияжем; одета крайне официально ‒ свободного кроя костюм, сильно смахивающий на мужской, на ногах ‒ лоферы. Короткие тонкие волосы директриса обильно смазала гелем и зализала назад, как если бы только что вышла из душа.

Начальница крепко пожала руку новому сотруднику и жестом пригласила сесть.

‒ Липкая Диния Булатовна, ‒ представилась она первым делом, а вторым тут же перешла к рабочим моментам: ‒ Имеете представление, чем занимается проект «Вертикаль»?

‒ Сжатое, ‒ честно признался Мирный. Председатель толком не объяснил, а поиск информации по частным источникам ничего не дал. ‒ Бюро проводит комплекс исследований в области аномальных явлений в земной природе и космосе. Агенты моего статуса расследуют случаи, не поддающиеся, на первый взгляд, разумному объяснению.

‒ Именно, ‒ удовлетворенно щелкнув пальцами, подхватила Липкая и тут же закурила. Судя по количеству окурков в пепельнице и устойчивому запаху табака, – далеко не первую сигарету. ‒ Крайне важно, Северин Владленович, чтобы вы понимали: мы не футурологи и не конспирологи, а эксперты, что подчиняются законам логики. Мы раскрываем настоящую правду, а не придумываем небылицы.

‒ Я человек науки. Скорее поверю в нашествие терминаторов или существование матрицы⁸, чем в зеленых человечков и супергероев.

‒ Дела, что ведут агенты вашего уровня, феномены, с которыми сталкиваются, документы, что изучают ‒ все это способно сбить с толку самого яростного скептика.

‒ Звучит как предупреждение.

‒ Так и есть. Не стану скрывать, некоторые из сотрудников получают сильнейшие психологические травмы. «Вертикаль» вынуждена отправлять их на заслуженный покой и, к глубочайшему сожалению, не на морские курорты.

‒ Я понял, тех, кто распускает язык, быстро списывают, ‒ намеки Сева давно научился распознавать. Директриса о его прошлом знала и наверняка не доверяла. ‒ Меня предупредили о рисках. Я к ним готов.

‒ Вы умный малый, но я читала ваше досье…

Закончить мысль Динии Булатовной не позволили. Дверь в кабинет с грохотом распахнулась.

***

На пороге стояло маленькое, хрупкое создание, но настолько злое, что от негодования раздувались ноздри. Судя по красным, воспаленным глазам, бедолагу мучили бессонные ночи. А невероятно светлая кожа намекала на то, что хозяйка в последнее время редко выходит на солнце.

Мирный быстро заключил, что перед ним тот самый напарник, ради которого он здесь оказался. Если отбросить очевидный фактор враждебности, в остальном, пылающая гневом малявка, смотрелась довольно миленько, хоть и не в его вкусе: невысокого роста, директрисе едва доходила до плеч, стройная, без особо выдающихся женственных достопримечательностей, крупные серые глаза, немного острые скулы, вздернутый маленький носик и губы чуть крупнее средних. Девчонка осмелилась прийти на работу, абсолютно наплевав на дресс-код. Небрежно подобранная одежда, состоящая из хипстерских шаровар цвета хаки, футболки с принтом из научно-фантастического анимационного сериала и легкой джинсовой куртки, ‒ прозрачно намекали о безразличии к чужому мнению. Дополняли образ длинные волосы, выкрашенные в цвет морской волны, и естественная красота без грамма косметики.

Дубравина, игнорируя напуганного секретаря и кучу посетителей в приемной, влетела в кабинет, не потрудившись прикрыть за собой дверь. Она пробежала мимо стула Севы, не удостоив того вниманием, и, опершись ладонями на стол начальницы, истерично заорала:

‒ И как это называется, Диния Булатовна? Меня три месяца насильно держали в госпитале, заставили по приказу комиссии прорабатывать с мозгоправами «психологическую травму», чтобы что? Вернуться в агентство и в первый же день узнать, что мне подсунули нового напарника?! Я требую разрешения вести дела самостоятельно!

‒ Лина, не прикидывайся дурочкой. Согласно уставу, агенты «Вертикали» взаимодействуют исключительно в паре, ‒ терпеливо напомнила Липкая. Ее лицо окрасилось багрянцем, но голос оставался размеренным. ‒ Если один погибает, второй не может приступить к обязанностям, пока не будет назначена замена.

‒ Алекс не мертв, ‒ свирепо прохрипела Дубравина, бесстрашно размахивая указательным пальцем перед носом директрисы.

‒ Идентификация обгоревших останков утверждает обратное. Ступов погиб.

‒ Лично я труп не видела!

‒ Зато тщательно изучила заключение специалистов.

‒ Где не приложено ни одной фотографии. Странная вырисовывается картина. Секретные агенты попадают в страшную аварию, но никто не спешит выяснять, в чем дело. Ни снимков с места происшествия, ни поиска свидетелей, никаких дополнительных экспертиз.

‒ Автокатастрофа произошла по вине водителя. Здесь не в чем разбираться.

‒ Ублюдки, вы еще и Алекса обвинили в случившемся. По-вашему, он сгорел заживо, а мне, сидящей рядом, чудесным образом повезло?

‒ Ты всегда пренебрегаешь мерами безопасности. Не пристегнулась и в день несчастного случая: вылетела в лобовое стекло. Как ни странно, безалаберность спасла тебя от огня, но не от многочисленных травм. Врачи собирали твои кости по частям. Благодарила бы, что шрамов не осталось, вместо того чтобы разыгрывать драму.

‒ Не заговаривайте мне зубы. Ступов пекся о моей безопасности больше, чем о собственной. Стоило сесть в машину, он тут же проверял ремни. Я должна была сгореть заживо вместе с ним, но стою перед вами. Твою мать, Дина, ‒ пренебрегая всеми правилами субординации, гаркнула Дубравина, ‒ ты всегда оставалась на стороне агентов. Кого ты так боишься, что скрываешь правду?

‒ Лина, твой напарник погиб. Это и есть ‒ правда.

‒ Нет! И чтобы вы не пытались утаить, я раскопаю.

‒ По-твоему первоклассные специалисты ошиблись и Ступов жив? Считаешь, они недостаточно компетентны?

‒ Судмедэксперты тоже люди: выполняют приказы и заботятся о близких. В заключении можно написать что угодно, если на тебя надавят. Может Алекс и погиб, но точно не из-за случайности.

‒ Следи за словами.

‒ Или что? ‒ заупрямилась Лина. ‒ Запрете меня в психушке? Я тоже не справлюсь с управлением? Или придумаете нечто экстравагантное, вроде упавшего лифта в многоэтажке?

‒ Достаточно! ‒ самообладание покинуло директрису. Она вскочила из-за стола и с грохотом обрушила на него тяжелый для дамы кулак.

Женщины несколько секунд сверлили друг друга глазами. Ни одна не желала признавать поражение.

‒ Если со смертью Ступова все так прозрачно, ‒ Дубравина вернулась к официальной манере общения, но гнев подавить не смогла. Так что слова звучали все еще хлестко и жестко: ‒ Позвольте взглянуть на настоящее заключение, фотографии с места аварии или снимки его тела. Предоставьте хоть одно реальное доказательство, и я успокоюсь.

‒ Твой напарник – мертв, ‒ заключила Липкая, осторожно укладывая свою ладонь на пальцы подчиненной: мягкий, ненавязчивый жест сострадания, ‒ чем скорее ты это признаешь, тем быстрее вернешься к нормальной жизни.

‒ Считаешь, оставаться в неведение ‒ «нормальная жизнь»?

Девушка низко опустила голову и затихла. Волосы закрыли ее лицо, но Мирный заметил, как бумаги на столе стали медленно намокать. Агент беззвучно плакала.

‒ Лина, ‒ мягко позвала директриса. Она больше не скупилась на жесты и слова поддержки: по-матерински уложила руку на плечо подопечной и мягко произнесла: ‒ Несмотря на возражение врачей, я позволила тебе вернуться к работе, но уже сомневаюсь, готова ли ты…

‒ Я превосходно себя чувствую, ‒ перебила Дубравина, грубо скидывая ладонь Динии Булатовны.

‒ Дело не в физическом здоровье…

‒ Плевать! ‒ в порыве неконтролируемой агрессии агент смахнула со стола начальницы подставку с канцелярскими принадлежностями. ‒ Алекс не мог умереть так. Я узнаю правду, и никто меня не остановит.

Лина, грубо пнув ногой разлетевшиеся карандаши и ручки, вылетела из комнаты так же быстро, как вошла. Напуганная секретарша попыталась извиниться и убрать с пола хаос. Но расстроенная директриса попросила оставить, как есть, выйти и закрыть за собой дверь.

***

Липкая утомленно опустилась в кресло. Ступов и ей приходился другом. Когда Дина вступила в должность директора, он один положительно воспринял ее назначение и долго поддерживал. Принять смерть Алекса было непросто.

Активно потирая висок, начальница несколько минут пялилась в пустоту, напрочь забыв о посетителе. Мирный деликатно кашлянул, напоминая о себе.

‒ Знаю, со стороны выглядит, будто Лина неуравновешенная истеричка, ‒ тяжело вздохнула Диния Булатовна. ‒ Но это не так, ‒ на удивление женщина встала на защиту подопечной. ‒ Еще недавно Дубравина возглавляла топ самых продуктивных сотрудников. Она, как и вы, пришла сюда скептиком, рациональным человеком, высмеивающим любой намек на сверхъестественное происхождение необъяснимых вещей. Но вот в мир неопытной девочки ворвался человек, слепо верящий, что мы во вселенной не одни. Они быстро сблизились. За три года Ступов умудрился полностью перетащить ее на свою сторону. А три месяца назад он погиб. Постарайтесь войти в положение Лины. Она потеряла не просто напарника, а друга и наставника.

‒ Могу ли я подробнее узнать о новой коллеге и человеке, которого мне предстоит заменить?

‒ Расскажу вкратце. Дубравина Власта Феликсовна, родилась в семье военного, двадцать восемь лет. Окончила академию, в которой еще две недели назад вы преподавали. Сразу приступила к службе в органах. Проект «Вертикаль» заинтересовала нестандартным мышлением и хорошо развитой интуицией, что часто ее спасала. Мы редко вербуем молодых агентов, поэтому в пару Лине поставили наиболее опытного сотрудника ‒ Ступова Александра Валерьевича. Вместе они составляли 9 ОНИГ ‒ девятую оперативную научно-исследовательскую группу. Алекс был на десять лет старше напарницы, матерый, с отлично развитыми инстинктами и пытливым умом. Он многому ее научил. Если бы не помешательство на псевдотеориях и глобальных заговорах, Ступов до сих пор бы жил.

‒ Так вы верите Дубравиной? ‒ удивленно поведя бровью, уточнил Сева.

‒ Я лишь согласна, что смерть от несчастного случая звучит неубедительно для тех, кто хорошо знал Алекса, ‒ осторожно подбирая слова, заключила Липкая.

‒ Так почему ей об этом не скажете? У меня возникло ощущение, что ваше мнение для агента важно.

‒ Потому что привыкла доверять фактам. А они говорят, что транспортное средство свернуло на обочину и врезалось в трансформаторную будку, из-за чего произошло возгорание.

‒ И все же вас терзают сомнения.

‒ Бесспорно, ‒ едва потушив одну сигарету, Диния Булатовна схватилась за новую. Она нервничала, хоть и хорошо скрывала эмоции под маской хладнокровия. ‒ Я лично отправилась на место аварии. Дорога заняла час. Однако к моменту, когда я добралась, Дубравину успели отправить в военный госпиталь, а машину с останками Ступова эвакуировать. К Лине я пробилась спустя две недели, но и она не смогла прояснить детали трагедии. Последние пару месяцев всплывали в ее памяти обрывочно. Бедолага до сих пор не помнит ни дело, из-за которого они с Алексом так торопились, ни куда и зачем ехали, ни как все произошло.

Мирный задумался. Любопытное стечение обстоятельств. С одной стороны, поведение агента стало объяснимо: версия аварии звучала натянуто. С другой, – зачем действовать настолько открыто и агрессивно? Только привлекать лишнее внимание к своей персоне. Не могла же девчонка быть настолько безумной, чтобы специально провоцировать ответную реакцию?

‒ Пятнадцать минут назад вы настойчиво намекали, что я вас не устраиваю, ‒ напомнил Северин Владленович, догадываясь, что и здесь от него чего-то хотят, ‒ а теперь выкладываете чужие тайны, как на духу. К чему бы это?

‒ Я мнение не поменяла, ‒ выпуская в потолок клубок дыма, заверила директриса. ‒ Вы мне не нравитесь. В первую очередь, потому что вашу кандидатуру навязали сверху. Вы либо шпионить сюда пожаловали, либо чей-то никчемный протеже, ‒ откровенно заявила женщина, бросая в сторону Мирного презрительный взгляд. ‒ И раз уж избавиться от вас не выйдет, а в напарники досталась Дубравина, нам придется тесно сотрудничать.

‒ И в чем же выгода нашей «крепкой дружбы»? ‒ иронично поинтересовался Сева, понимая, что отпираться бесполезно, слишком сильный противник. Да и главная его цель на данный момент: оставаться в «Вертикали» как можно дольше. Так что он пошел бы на любую сделку.

‒ Можешь спокойно проводить аудит всего, что тебе приказали. Я не стану препятствовать. Но взамен не спускай глаз с напарницы. Я отлично знаю Лину. Упертая девчонка обязательно исполнит обещание и вновь влезет в неприятности. Для нее будет лучше, если все останется, как есть.

‒ Иными словами, я всячески должен препятствовать попыткам Дубравиной выяснить правду о смерти Ступова? ‒ поскольку Диния Булатовна сделанным выводам не противоречила, Мирный не сдержался, чтобы не спросить: ‒ Почему?

‒ Лина безоговорочно доверяла Алексу, но тот не всегда шел по верному пути.

‒ Считаете, Ступов ее во что-то впутал?

Женщина сжала губы в тонкую полоску. Отвечать на вопрос не хотелось, но раз уж затеяла авантюру, стоило идти до конца. Липкая забарабанила по столу аккуратными ноготками.

‒ Мы скрыли от Дубравиной важный факт. На момент несчастного случая 9 ОНИГ находилась в бегах. Их искали все известные спецслужбы.

‒ В чем их обвиняли? ‒ брови Северина Владленовича поползли вверх. Действительно неожиданно.

‒ Список подозрительно длинный, но никакой конкретики, ‒ директриса принялась загибать тонкие пальцы. ‒ Преступный сговор, измена, попытка разглашения конфиденциальной информации и архивных материалов, проникновение на режимные объекты с наивысшим уровнем секретности, взлом базы данных. Продолжать?

‒ Полагаете, они виновны во всем, что им вменяли?

‒ Нет, естественно! ‒ обиженно фыркнула Диния Булатовна. ‒ Я знаю своих агентов. Конечно, оба имели дурную репутацию. Один часто совал нос, куда не просят, вторая ‒ слишком прямолинейная и взрывная. Но они точно не предатели. К тому же, будь это правдой, Лину давно бы арестовали, а не лечили в лучшем госпитале, ‒ Липкая чуть подалась вперед, собираясь прояснить главную причину их затянувшейся беседы. ‒ Но, если память к ней все же вернется, я должна быть первой, кто услышит, что, черт возьми, произошло. А ты это устроишь.

‒ Хотите, чтобы я втерся Дубравиной в доверие? ‒ Мирный коротко хмыкнул. Время шло, люди не менялись. По-прежнему интриги и борьба за власть. Что ж, пока ему выгодно, он будет следовать чужим правилам. ‒ Для Власты я ‒ чужак, занявший место близкого человека. Она скорее пошлет меня, чем подпустит близко. Но я попробую сыграть в вашу игру.

***

Головой Дубравина понимала: партнерства с Мирным не избежать. Но сердце девушки упорно сопротивлялось и внушало, что новый напарник ‒ предательство. Ярое желание вернуться к обязанностям сократилось до нуля. Как думать о расследовании, когда рядом вместо Алекса самовлюбленный кретин?

‒ Лучше бы дали женщину… ‒ сердито бубнила Лина.

Последние двадцать минут она предъявляла претензии несуществующему собеседнику. И из вредности и ревности, развалившись в офисном кресле, пренебрежительно скрестила ноги на рабочем столе Мирного.

‒ Ты ‒ мужененавистница? ‒ прозвучал грубоватый с хрипотцой голос за ее спиной.

Агент и не подумала вздрогнуть. За три года в «Вертикали» она еще не к таким неожиданностям привыкла. К тому же, голос этого человека слышала ни в первый раз.

‒ Кто сказал, что можно перейти на «ты»? ‒ враждебно процедила Дубравина, не поворачивая головы. Она еще и глаза прикрыла, дабы показать, насколько противно общаться с новым коллегой.

Тем не менее Лина не удержалась и покосилась на мужчину из-под опущенных ресниц. За пять лет Северин Владленович похорошел еще больше: в нужных местах нарастил мышечную массу, в ненужных убрал излишки, ‒ и фигурой теперь обладал модельной. Сразу заметно: много и усердно тренировался. Агент и забыла, каким красавчиком Мирный был: выше среднего роста, плечистый, спина широкая, губы тонкие, всегда приподняты с правой стороны в ухмылке, а глаза ‒ обворожительные, глубоко синего цвета, как спелая ягода голубики. Но главными фишками внешности по-прежнему оставались густые, ярко-рыжие волосы и россыпь солнечных веснушек на щеках. Ох, сколько студенток они погубили.

‒ Не будь ребенком, ‒ в строго-поучительной манере, посоветовал Северин Владленович. ‒ Неизвестно как долго нам идти рука об руку.

‒ Да ты и пару месяцев не протянешь, ‒ вдоволь налюбовавшись, Дубравина плотнее сомкнула веки, чтоб не заподозрили в мошенничестве. ‒ Холеный, слащавый метросексуал. Полевая работа не для тебя. Знаю я вас, качков. С виду ‒ сильные мужики, а увидят расчлененку ‒ в слезы и к мамке.

‒ Предлагаю вести себя, как взрослые люди, и сразу наладить контакт, ‒ не обращая внимания на издевки, воззвал к здравомыслию Мирный. Он подкатил к девушке на втором офисном кресле и протянул ладонь. ‒ Меня зовут Северин, для своих – просто Сева.

‒ Я в курсе, кто ты, Северин Владленович, ‒ Лина проигнорировала дружественный жест, плотнее зарывая ладошки в подмышки.