Глава 2.
Послание из прошлого.

30000 лет до наших дней.

Быстрый топот, сандалий, на деревянной подошве, по каменному полу, гулко раздавался в длинном переходе Звездного Храма.

Молодой жрец, придерживая широкий халат чтобы не запнутся, торопился к Верховному жрецу, насколько позволяли приличие и внутренне правило поведения в Храме, младших жрецов.

Быстрой тенью промелькнул он мимо каменных плит в два роста обычного человека, с высеченными на них кодексами.

Стройными рядами священные тексты выставлены в главном зале Храма, но всеобщее созерцание.

Плитам более пятидесяти тысяч лет, и раньше они стояли в пустыне Желтого Ветра, на Вечной скале. И достались современникам от предыдущей великой цивилизации.

Пробегая мимо, жрец непроизвольно, шёпотом, произносил заученные наизусть, с особой интонацией, священные кодексы.

Но мысли его были заняты другим и жрец не воспринимал смысл священного текст, так как предписывало внутреннее правило.

Пальцы крепко сжимали глиняную пластину с невероятным текстом, записанным на верхнем, застывшем слое глины, много тысячелетий назад.

То, что он случайно прочитал, не предназначалось для младших жрецов, и теперь информация буквально жгла мысли, заставляя сердце биться быстрее.

Пластину надо немедля доставить до Верховного жреца и Единого правителя Касан.

Молодого жреца звали Биту, в группе таких же молодых послушников, его отправили прибраться в подвалы Хранилища.

Каждый день, после утренних чтений священных текстов и до вечерних служений в храме, младшие жрецы выполняли посильную работу.

И прибирать в подвалах, это далеко не то же самое, как подметать площадь перед храмом на солнцепеке. Учитывая, что на голове нет даже волос, как у обычных людей, и в сочетании с медной кожей, к которой быстро прилипает загар, просто наказание какое-то, а непослушание.

Биту достался дальний, и сильно запылённый угол комнаты, со стеллажами глиняных пластин. Сюда лучи звезды совсем недотягивались, слишком узко смотровое окно, и расположено под самым потолком.

Можно было использовать систему зеркал для освещения подвальных помещений, но их сейчас мыли и натирали. Поэтому Биту ползал в полутьме, буквально прибираясь на ощупь.

Но молодой жрец, не унывал перед трудностями, даже самое нудное задание, это послушание, которое учит смирению и самосозерцанию. От того Биту любая работа не в тягость, а постижение мудрости, через послушание.

Засучив широкие рукава повседневного, белого халата, чтобы не измазать, он делал свое дело. Опять же есть время поразмыслить, или вспомнить священные тексты, повторяя заученные ранее кодексы.

Одна из нижних полок дальнего стеллажа подгнила от влажности и времени. Часть глиняных пластин осыпалась на пол, некоторые раскололись.

"Какая досада", Биту с осторожностью подбирал бесценные знания, очищал пластины от пыли и раскладывал на уцелевших полках.

Одна из пластин показалась ему необычной, если не сказать странной. Поверх текста была приделана, еще одна глиняная пластина, закрывающая содержание. Такой необычной формы хранения, Биту еще не видел.

От удара часть верхней пластины откололась, оголив спрятанный текст.

– Странно. Ничего подобного, я еще не находил. – Прошептал Биту, стирая пыль с оставшейся крышки. – И зачем закрывать знания? Какой в этом смысл?

Пошарив в горке, из глиняных пластин, Биту нашел отколовшуюся часть, приложил на место, и на поверхности отчетливо проступила дата и текст. "Десять тысяч, сто одиннадцать. Открыть за пять лет".

– Десять тысяч, сто одиннадцатый год, по календарю Фос Эпоя наступил. – Биту погладил лысый череп, чуть вытянутый в затылке. – Получается, послание опоздало. И скрывать его нет смысла.

Биту повертел в руках осколок, пожал плечами, отколол оставшуюся часть, передвинулся к отблеску света и прочитал открывшийся текст.

Осознав смысл написанного текста, у жреца затряслись руки. Не раздумывая, Биту оставил недоделанную работу, что считается вопиющим нарушением и побежал к Верховному жрецу.

Сокращая путь, он устремился наверх через площадь. Любой жрец, пусть и самого нижнего ранга, может ходить везде, запретом являлись лишь личные покои жрецов высших рангов. Даже в Священный Храм Галактики, Биту мог пройти в любое время суток.

Чтение священных текстов, с определённой монотонной интонацией, не прекращается уже более пяти тысяч лет. Очень часто молодые жрецы приходили в храм именно ночью. Время, когда сам мир отдыхает.

Тишина стелется на много километров вокруг храма, и способствует усилению однотонного голоса. Отражаясь от наклонных стен, казалось, звук проникает до костей, заставляя тело трястись, даже если просто стоять.

В такие мгновения сознание выходит из тела и устремляется к остроконечной верхушке пирамидального храма. И дальше, вместе с концентрированной энергией звука, переплетаясь с излучением планеты, сознание устремляется в черную материю вселенной.

Известны случаи, когда непосвященные теряли сознание, и уже не могли вернуться назад в тело, блуждая в бесконечных энергетических потоках.

Каждый жрец знает, чтобы не попасть под воздействие звука, едва почувствуешь слабость в ногах, начинай читать кодекс, шепотом проговаривая священный текст. В тот же миг воздействие храма прекращается.

Именно поэтому, в жрецы посвящали только после того, как избранный, выучит, все письмена первого блока наизусть. А на это уходит несколько лет, впрочем, у каждого по-разному.

Минуя Храм Галактики по периметру, Биту пробежал дальше. Покои Верховного Жреца находились прямо под храмом, куда вел широкий спуск с северной стороны.

Весь храмовый комплекс занимал огромное пространство и располагался в долине называемой Огненная Земля. Здесь возвышается главный вулкан мира Касан, Олим. Гиганта окружали десять, более мелких вулканов, образуя почти идеальное кольцо.

Долину омывали воды двух гигантских рек с запада и востока. В мире Касан всего три планетарные реки Ими, Нич и Кан, пересекающие сушу с севера на юг. От которых отходило множество других, более мелких рек, опутывающих мир словно сеть.

А на противоположном крае долины вулканов, и возвышается, не менее величественная, двух ступенчатая священная пирамида Ат.

Когда