«Обитель» читать онлайн книгу 📙 автора Захара Прилепина на MyBook.ru
Обитель

Отсканируйте код для установки мобильного приложения MyBook

Премиум

4.56 
(78 оценок)

Обитель

687 печатных страниц

Время чтения ≈ 18ч

2019 год

18+

По подписке
549 руб.

Доступ ко всем книгам и аудиокнигам от 1 месяца

Первые 14 дней бесплатно
Оцените книгу
О книге

Соловки, конец двадцатых годов. Последний акт драмы Серебряного века.

Широкое полотно босховского размаха, с десятками персонажей, с отчётливыми следами прошлого и отблесками гроз будущего – и целая жизнь, уместившаяся в одну осень.

Величественная природа – и клубок человеческих судеб, где невозможно отличить палачей от жертв.

Трагическая история одной любви – и история всей страны с её болью, кровью, ненавистью, отражённая в Соловецком острове, как в зеркале.

Мощный метафизический текст о степени личной свободы и о степени физических возможностей человека.

Это – самый известный роман Захара Прилепина.

Это – «Обитель».

Содержит нецензурную брань!

читайте онлайн полную версию книги «Обитель» автора Захар Прилепин на сайте электронной библиотеки MyBook.ru. Скачивайте приложения для iOS или Android и читайте «Обитель» где угодно даже без интернета. 

Подробная информация
Дата написания: 
1 января 2014
Объем: 
1236877
Год издания: 
2019
Дата поступления: 
1 ноября 2019
ISBN (EAN): 
9785171004446
Время на чтение: 
18 ч.
Правообладатель
9 954 книги

barbakan

Оценил книгу

1. Историческое сознание
Пока я читал роман Прилепина, было ощущение, что я читаю не только лучшую книгу, написанную с начала века, но и самую важную книгу последнего времени.
Рассказ о ГУЛАГе расколол нацию в 1989-1990 гг.
Рассказ о ГУЛАГе теперь должен объединить нацию.

Понятно, что единой общностью нас делает ощущение причастности к исторической судьбе своего народа. То, что принято называть единым историческим сознанием, «любовь к родному пепелищу, любовь к отеческим гробам». Понятно, что свою историю нужно принять умом и сердцем. Но какую историю любить? Вокруг столько интерпретаций, столько версий. Все самые острые общественные дискуссии происходят на почве трактовки исторических событий и личностей. Тех, кого по одному каналу называют героями, на других – причисляют к злодеям или бездарностям. Кто-то с высоких трибун вычеркивает из истории целые периоды, кто-то заявляет что у России «цивилизованной» истории никогда и не было... Наблюдая всю эту информационную склоку, чувствуешь себя тем ребенком, у которого поссорились мама с папой, наговорили друг другу обидных слов и разошлись в разные углы. А ребенок стоит между ними растерянный и не знает, к кому прижаться. Так же и в истории, кажется, что сейчас вновь сошлись в битве дореволюционная и Советская Россия, что гражданская война, закончившаяся в 1922 году, вспыхнула вновь, только теперь перевес на стороне белых.
Михалков снимает слезливые фильмы про «какую страну потеряли».
Путин на Селигере заявляет, что большевики были национал-предателями в годы Первой мировой.
Государство финансирует программы десталинизации…
О каком едином историческом сознании может идти речь?
Общество опять разошлось по разные стороны баррикад и выкатило пушки. Все хотят победы и, кажется, мирному исходу не бывать.
Но выход есть.

И он отнюдь не в каком-то утопическом покаянии. Не в суде. Все попытки расквитаться с историей, найти виноватых, не могут служить благу страны, но только способствуют разобщению российского общества и государства, могут поссорить, но не сплотить людей.
«После выхода романа “Архипелаг ГУЛАГ” советская власть лишилась любого морального оправдания», – так говорили в начале 1990-х гг., так многие говорят и сегодня. Любой аргумент защитников советского времени – космос, внешнеполитические успехи, модернизация, наука, образование – разбивался вдребезги о ГУЛАГ. И еще о 1937 год. В лице ненавистников советской власти, любой, воспевавший советские успехи, автоматически воспевал ГУЛАГ. Сочувствовал как бы абсолютному злу.
ГУЛАГ стал символом большевистского злодеяния, не нуждающимся в осмыслении. Никто не пытался посмотреть на ГУЛАГ как на историческое событие.
О ГУЛАГе писали только с точки зрения жертвы.
Прилепин первый дал слово всем сторонам.
В этом смелость и новизна романа.

Артем Горяинов, главный герой «Обители», совершает обход всех кругов Соловецкого ада, чтобы показать нам его обитателей. Перед ним демонстрируют красноречие каэры (контрреволюционеры), проповедуют священники, ругаются ученые, представители интеллигенции, исповедуются поэты и большевики. Прилепин дает высказаться начальнику лагеря Федору Эйхманису и чекистке Гале.
Мячик летает от одних к другим, и в этом напряженном диалоге начинает проступать эпоха. «Монахи построили храм, а большевики – тюрьму и мучают людей», – слышим мы с одной стороны. «Теперь тут обижают семь тысяч человек. А до сих пор тысячу лет секли всю Россию! Мужика – секли и секли! Всего пять лет прошло (после революции) – но кому сейчас придет в голову отвести взрослого человека на конюшню, снять с него штаны и по заднице бить кнутом?» – слышим мы с другой стороны.
«Большевики убили русское священство»! «Как бы не так, – парирует Эйхманис. – В России сорок тысяч церквей, и в каждой батюшка. А в Соловках их сейчас – 119 человек! И то самых настырных и зловредных. Где же остальные? А все там же». Основным источником информации и ее безальтернативной интерпретации на Руси всегда были священники. «Самое главное им (русским людям) объяснял поп – и про Бога, и про Россию, и про царя. Тираж любой книги Блока был – одна тысяча экземпляров. А у любого попа три тысячи прихожан в любой деревне. И если батюшка говорит, что советская власть – от Антихриста, – а они говорят это неустанно! – значит, никакого социализма в этой деревне, пока стоит там церковь, – мы не построим!»
И так далее.
Этот истерический, переходящий на хрип диалог о судьбе родины продолжается на 752 страницах, и мы начинаем понимать мотивы поступков, которые раньше казались немотивированной жестокостью. Прилепин не оправдывает ГУЛАГ, лагерный ужас написан без прикрас, он пытается, как медиатор переговоров, дать каждой из сторон максимально откровенно высказаться. Рассказать о своих идеалах и интересах. «Принять», «простить», «осудить» – все это личное дело каждого. Главное – понять оппонента. С этого начинается конструктивный разговор. Понимание создает предпосылки единения.
Захар Прилепин в романе «Обитель» выводит историю ГУЛАГа из подвала идеологических упрощений на холодный воздух общенациональной драмы. Это драма каэров, священников, ученых, представителей интеллигенции, поэтов и большевиков, блатных. Всех. Всей России.

История это не набор досадных случайностей, она имеет свою внутреннюю логику, свою правоту. И если мы хотим любить нашу историю, мы должны принять ее целиком, соединив в единое целое дореволюционную, Советскую Россию, русское зарубежье и современную Россию. Идеолог сменовеховства Николай Устрялов писал: «Наши внуки на вопрос, чем велика Россия? – с гордостью скажут: Пушкиным и Толстым, Достоевским и Гоголем, русской музыкой, русской религиозной мыслью, Петром Великим и великой русской революцией». Устрялов одним из первых в русской эмиграции признал революцию и советскую власть закономерным продолжением отечественной истории. И тут нет противоречий. Религиозная мысль ультраконсервативного Ивана Ильина такое же достижение русского духа, как и анархизм Петра Кропоткина. А эмигрантский роман «Лето Господне» Ивана Шмелева, поэтический гимн старой Руси, так же близок нашему сердцу, как «Василий Теркин» Твардовского или «Тимур и его команда» Аркадия Гайдара – книжка, написанная для советских пионеров.

2. Антиутопия
«Обитель» Прилепина можно рассматривать еще как роман-антиутопию. Только невыдуманную. Дело в том, что Соловецкий лагерь, первый лагерь Советской России, рассматривался изначально как лаборатория нового человека. Идеалисты-руководители новой республики думали, что в лагере можно перековать человека, сделать из преступника полноценного гармонически развитого гражданина.

Дело в том, что все революционеры, начиная с XVIII века, верили в социальную природу зла. Они считали, что человек рождается прекрасным, а преступником делает его дурно устроенное общество, построенное на неравенстве. И еще они считали, что труд является одной из главных потребностей человека. В коммунистическом обществе, мол, не надо будет никого заставлять трудиться. Исходя из этого, создатели лагеря полагали, что если всем заключенным дать работу, соответствующую их силе и навыкам, и всех поставить в равные условия (интеллигентов перемешать с уголовниками), человек может измениться. Возрасти над собой. Поэтому Эйхманис, первый начальник Соловецкого лагеря, учредил у себя два театра, два оркестра, две газеты, восемь школ, двадцать два ликбеза, двенадцать профкурсов и восемнадцать библиотек, «включая передвижные». Все условия для гармоничного развития личности. Даже музей монастыря открыл.

Соловки Эйхманиса были государством в государстве. «Здесь не столько лагерь, сколько огромное хозяйство, – говорит он. – Лесозаготовка – лесопильное и столярное производства. Рыбная и тюленья ловля. Скотное и молочное хозяйство. Известково-алебастровый, гончарный, механический заводы. Бондарная, канатная, наждачная, карбасная мастерские. Еще мастерские: кожевенные, сапожные, портновские, кузнечные, кирпичные… Плюс к тому – обувная фабрика. Электрификация острова. Перегонный завод, железная дорога, торфоразработки, сольхоз, пушхоз и сельхоз». На Соловках высаживались редкие сорта роз, разводили лис, изучали водоросли.

Читаешь и думаешь, ведь собрано все, чтобы построить Город Солнца. Воплотить Утопию. Вот только ничего не получилось почему-то. Вместо Города Солнца построили живодерню. Почему?

Может быть, потому что уголовник при новом, справедливом строе, остается таким же уголовником. Человек как был страшен, так и остался. «Революция не принесла быстро того, чего ждали», – говорит чекистка Галина. И в этих словах слышится страшное, непосильное разочарование. А ведь, действительно, ждали антропологического чуда. Его предрекали философы и поэты. Николай Бердяев, Андрей Платонов. Ждали, что в новый мир войдет гордый новый человек, свободный от греха эксплуатации, а получилось, что со дна поднялась всякая мразь, уголовщина. Это, во-первых.

А во-вторых, Мировая война, революция и гражданская война сделала людей жестокими. «Те, кто винит нас за жестокость, ни дня не были на фронте», – говорит Эйхманис. Люди, которые привыкли убивать, которые носят маузер на ремне, не могут остановиться перед соблазном решать сложные проблемы простыми расстрелами. Нет человека, нет проблемы. Для всего поколения революционеров война не заканчивалась никогда.

В результате, вместо лаборатории получился «цирк а аду», «фантасмагория», как говорит герой книги. Потому что «каждый человек носит на дне своем немного ада: пошевелите кочергой – повалит смрадный дым». Ошибочной оказалась старая гипотеза Жан-Жака Руссо про изначальную доброту человека. Кажется, Прилепинская «Обитель» об этом. В романе есть всего одна пафосная сцена, написанная, чтобы показать, что люди небезнадежны. Когда приговоренные к смерти заключенные ночью коллективно исповедуются в грехах перед принятием причастия. Это сцена безумия. Вырывается наружу дикий вопль страха и покаяния, примиряющий всех в этом лагере, в этом мире. А наутро «причастные Тайнам» вновь начинают друг друга мучить. И владычка-монах, с которым они связывали надежду на спасение, умирает. Воистину: «Человек темен и страшен, но мир человечен и тепел». Это последние слова романа.

4 ноября 2014
LiveLib

Поделиться

CoffeeT

Оценил книгу

У «Обители» Захара Прилепина, даже если ее не открывать, а просто на нее смотреть, есть одна проблема. Она прямо на обложке и смотрит на вас. И, ежели вы депутат или иной государев слуга, али просто инакомыслящий, то она уже вас априори ненавидит. Такое бывает. Да и мало ли кто вы вообще такой, книга может вас сильно невзлюбить. Поэтому, дабы не искушать судьбу и не подталкивать книгу к ненависти, купите упаковку жевательной резинки Turbo, вдумчиво прожуйте, а наклейками заклейте имя автора на книге. На самый всякий случай. И при книге не высказывайте своего отношения к действующей власти и событиям на Украине. Она вас и сквозь наклейки с машинками сожжет ненавистью и презрением. Только если шепотом и в темноте. Я предупредил.

А если вы не поняли смысл первого абзаца, то тогда о литературе. Тут все просто, «Обитель» - это на самом деле великолепная, не побоюсь, феноменальная для нашей современной литературы книга. Без какого-либо сарказма. Такая прекрасная история, столь виртуозно вплетенная в нашу историю – может и не редкость, у нас многие так могут, но герои, сюжетные перипетии, драма – это все на высочайшем уровне. Книга транслирует очень правильные и хорошие ценности, не скатываясь в эмоциональную патриотическую клюкву. Это как если бы Первый канал начал бы, хотя чего это я, чего он начал бы.. В общем, для российской современной, не побоюсь опять же, популярной литературы это какая-то редкая орхидея на поле сорняков. Ты слышишь, Дима? Сорняков. Корневищных, корнеотпрысковых, яровых поздних сорняков. Я искренне советую и буду советовать своим друзьям эту книгу прочитать.

У книги есть одна деталь, одна особенность и одна большая редкость, чего я встречал только у западных корифеев (мы говорим исключительно о современной литературе). В «Обители» какая-то невероятно точная и предельно понятная передача всех ощущений и эмоций. Сюжет и герои – это, конечно, хорошо, но такая цветопередача – это большая редкость. А здесь высокое разрешение – еда-баланда, разнаяпогода, когда по морде кому-то бьют – все ощущается как будто на себе. Когда герои в подвале ночью пытались согреться, я как наяву вспомнил, как 10 лет назад я поиграл зимой в футбол под (или над) Нижним Новгородом в -34. Как согреться потом пытался. Как не получалось, а кто-то еще жалобно плакал и просил добить. Абсурдный холод, паршивый вкус еды, улыбка, когда солнышко выглянуло, – в этой книге все камертоном отзывается у читателя. А это большущее мастерство. Я вот вряд ли когда-то посещу Соловки, но теперь я там уже был и прекрасно знаю, как выглядит монастырь, Белое море и местный гренландский тюлень.

Но, все равно, остается та самая проблема из первого абзаца, которая никак не связана с произведением. Это личность человека, который эту книгу написал. Лично мне очень тяжело воспринимать литературное произведение в отрыве от личности его автора. Если у вас с этим нет проблем – я вам немного завидую. А если есть – то вы и читать не станете. И скажу шепотом – зря. Книги ведь не виноваты перед своими авторами.

Ваш CoffeeT

28 марта 2016
LiveLib

Поделиться

margo000

Оценил книгу

Интересно: долго я еще буду ходить вокруг да около этой книги?! Начинаю писать - и бросаю, напишу несколько строк - и стираю...
Надо же: испытать такие сильные чувства, создать ради такой книги специальный тег "гениально" - и не находить в себе силы выдать хоть сколько-нибудь связный текст!.. Удивительно. Или, наоборот, вполне оправданно?!
Слишком сильные эмоции.

История СЛОНа мне знакома больше, чем просто понаслышке: несколько лет назад мы там проводили многодневный трудовой лагерь. Для нас делали много экскурсий, в т.ч. и специальных - так сказать, для узкого круга. Мороз по коже шел от этих рассказов, документов.
Мороз по коже шел и сейчас, когда читала книгу.
Очень многие факты, о которых слышала там, на Соловках, встречала и на страницах романа: они шли не отдельным блоком, а были по крупицам вкраплены в общую канву романа, в диалоги, небольшие зарисовки. И это была одна из причин, по которой могу сказать: автору ВЕРЮ.

Вторая причина: общий стиль, общий вектор размышлений...
Нет категоричности, которая чем старше я становлюсь - тем безумней меня раздражает.
Нет чернушности и смакования страшного (поверьте, те ужасы, которые описываются, - это далеко не все ужасы, которые происходили там: слава богу, их описание не стали самоцелью для автора).

Да, присутствует некая....романтизация ситуации, какая-то сказочность, фантастичность. Некоторые повороты событий немного режут глаз: невероятная везучесть и избранность главного героя, это путешествие на катере туда-обратно - не знаю... не очень это легло на душу...
Но. Я простила эти переборы автору - простила за всё то большое и важное, что я получила от его книги.

Во-первых, могу сказать, роман невероятно увлекателен и динамичен.
Во-вторых, невероятно атмосферен, ёмок и кинематографичен.
Эти два пункта сделали для меня чтение книги чуть ли не аттракционом: каждый вечер, обессиленная после тяжелого трудового дня, я погружалась с головой в какие-то американские горки, в какие-то сногсшибательные центрифуги, в которых меня швыряло и мотало вместе с героями книги. Ни персонажи, ни я не могли даже предугадать, куда нас всех забросит на следующих страницах романа.

Всё это - явные плюсы книги.
Но плюсы какие-то развлекательные что ли... Даже, может, не делающие чести самому роману и его автору.

Но к этим плюсам добавляется глубина, содержательность и некая провокационность книги. Они и дополнили, довели образ произведения до моей оценки "гениально".
Герои романа живые до самой буковки, которой они описаны. Меня зацепил каждый персонаж: уголовники, каэры, священники, чекисты - все оказались в центре страшного месива под названием "репрессии тоталитарного общества", все стали жертвами сталинского молоха и...чего-то еще...заложенного, видимо, в каждом из нас...
И, следя за судьбами каждого из героев, ты втягиваешься в мучительные размышления на тему "что такое добро и что такое зло", на тему "где в нас заканчивается территория воздействия системы и начинается твой личный выбор", "что такое человек и на что он способен: ради выгоды, ради идеи, ради ближнего, ради самосохранения - на что способен, а также: что способен вынести"....

То, что мы знаем и читаем про Соловецкий лагерь, - Зло. Абсолютное Зло. Читаем и содрогаемся. А когда узнаём о задумке этого лагеря как о мощном ресурсе по перевоспитанию падших, заблудших и неведающих?! И ведь не только задумка - попытка реализовать ее: перечень инфраструктуры, которая должна была стопроцентно работать на улучшение, излечение, перевоспитание, - поистине внушителен. Тут тебе и школы, и театры, и музей, и библиотеки. И труд, который, по одной из версий, даже из обезьяны человека сделал, но в любом случае, как минимум, облагораживает каждого.
Меняется после прочтения этой информации отношение к лагерю или нет?? Оправдывает это хоть сколько тех людей, которые занимались реализацией этой "благой идеи"?!

...Я только что готовила свой завтрашний урок по "Собачьему сердцу" Булгакова. Выстраивала траекторию наших завтрашних рассуждений и размышлений. Предполагаемый вывод, к которому буду стараться вывести ребят, заключается в осознании невозможности НАСИЛЬНОГО облагораживания общества в целом и человека в частности. НЕВОЗМОЖНО путем хирургического вмешательства осчастливить, облагородить, возвысить, перековать. Никого и ничто. Такие мечты и планы обречены на провал.
Провалом закончились задумки профессора Преображенского.
Провалом закончились задумки швондеров.
Провалом закончилась задумка Эйхманиса, первого начальника, буквально создателя Соловецкого лагеря особого назначения.

На мой взгляд, роман интеллектуально-честен. Аналитика происходящего в стране и в лагере, просматривается в диалогах персонажей и подается нам в преломлении их убеждений/образованности/общего уровня культуры. У каждого есть своя правда, каждый по-своему ищет истину.

Роман "Обитель", на мой взгляд, не дает ответов.
Мир, описанный в нем, стал для меня обителью сомнений, страхов, бессилия, разочарований в себе и в рядом живущих, поисков, надежд - то есть всего того, что присуще человеческой жизни.
А ответы мне и не нужны были - не их нужно искать в романе, написанном молодым человеком.
Не знания он нам показывал в своей книге, как мне кажется, - вопросы и многоточия ставил.

Другие книги Захара Прилепина не читала. И читать, думаю, буду только то, что появится у него после "Обители"...
А эту книгу уже начала рекомендовать всем читающим людям. Она стоит того.

30 апреля 2015
LiveLib

Поделиться

Бог есть. Он присмотрит за нами, верьте. * * *
16 декабря 2020

Поделиться

Дневальные чеченцы унесли пацана – за руки за ноги – было видно, что он лёгок, словно пустой внутри. “Билось сердце и – не бьётся
16 декабря 2020

Поделиться

– Артём, а как вы думаете, чем сейчас занимается Иисус Христос? Какие-то у него должны быть дела, нет? Сглотнув, Артём внимательно посмотрел на Василия Петровича и подумал: “…А действительно? Чем?” – Он ведь ночью вернул мне ложку на место, – добавил Василий Петрович, и Артём поначалу подумал, что это всё про Христа идёт речь. – Тоже человек. Вернул ворованную ложку… Или просто ягод ещё хотел.
16 декабря 2020

Поделиться

Автор книги