– Какой богатый сезон, – как-то с уважением проговорил Влад, бросая взгляд то в одну сторону, то в другую. Деревня его заинтересовала. Он не впервые в брошенном населённом пункте. Бывал и ранее в подобных местах. Пробудились воспоминания о поездке на юг. Вот их группа медленно идёт мимо стен пустых домов Акармары. И гид – девушка со странным именем Тали (настоящее её имя он забыл), рассказывает о былом величии шахтёрского городка. И сама искренне восхищается удивительным стилем западно–европейской архитектуры, в котором выполнены практически все постройки в городе. Тали провела по улицам, заводила в квартиры с почерневшими стенами. И все участники тура смогли глубоко проникнуться душой к умирающему городу. Да, Акармара вроде тоже заброшенный город, как эта деревня, но там всё было по-другому. В Абхазском варианте кругом снуют туристы, щёлкают на фотоаппарат каждый угол и каждого поросёнка, коих почему-то там немалое количество. Туристов привлекает и то, что среди чарующей и пугающей разрухи до сих пор живут люди…

«И по этой деревни пройдусь», – подумал Влад, а вслух спросил, – Во многих домах сохранено остекление. Как так вышло?

– Здесь не бывает людей, – коротко пояснил дядя Гриша.

– Совсем?

– Ну, иногда случайно сталкеры оказываются здесь. Такие ребята обычно не грабят. Переночуют в деревне и уходят дальше. Но это редкое явление. В основном тут глушь.

– Разве тут где-то можно спать? – у Влада были свои сомнения насчёт домов. Ему казалось, что они изнутри давно сгнили от сырости и покрылись плесенью.

– Очень надеюсь, – протянул дядя Гриша и вышел из-под арки. Дождь сразу атаковал его холодными каплями. – Не лето, а осень, чтоб её! – возмутился дядя Гриша и ускорил шаг.

Пройдя несколько шагов, он свернул за куст сирени и проскользнул в неприметную, настежь открытую калитку. Перед ним открылся небольшой сад, утонувший в тени деревьев. Трава под деревьями выросла по колено, и, чтобы пройти к деревянному дому, дядя Гриша ногами расчистил себе путь, приминая траву. Он поднялся на крыльцо, толкнул дверь и прошёл в дом. За ним проследовал Влад и оказался на просторной веранде. «Кухня» – понял Влад, увидев в конце веранды русскую печь с лежанкой. Через многочисленные окошки угловой рамы в помещение проникал дневной свет, и можно было всё рассмотреть. На окнах старый тюль, посеревший от времени. Нижняя его часть накрывала гору пыльной посуды на столе. Из–под стола выглядывала пара мужских резиновых сапог с высоким голенищем. Влад прикрыл входную дверь, и опустил собаку на пол. Дядя Гриша последовал этому примеру и потряс руки:

– Наконец–то! Чихуахуа, а весит центнер!

Долгий переход утомил собак, но это им не помешало удовлетворить своё любопытство. Они почувствовали множество незнакомых запахов и бросились всё обнюхивать. А мужчины прошли дальше. Следующая комната оказалась больше и темнее. В комнате стоял полумрак, но скудная обстановка придавала некий уют. Как в детстве, в бабушкином доме. На полу – вязаный коврик, в углу – старая кровать со смятой постелью, на железной спинке развешаны два женских плаща и мужская потёртая куртка. Рядом – тумбочка без дверцы, а сверху на ней – разбитый светильник и огарок свечи. В противоположном углу расположился советский телевизор с деревянным корпусом на ножках. На его пыльном кинескопе неизвестные вывели надпись: «Мы живы». Надпись была не свежей и успела покрыться своим тонким слоем пыли. У стены, между окон, стоял круглый стол и на его поверхности раскиданы конверты и пожелтевшие бумажные листы. При виде бумаг дядя Гриша недовольно сжал кулаки и молча скрылся в очередной комнате. Та еще более тёмная, маленькая с крохотным окошком. В одном краю самодельная деревянная двуспальная кровать, что занимала половину комнаты. Постельное бельё на ней также смято. В другом углу противоположной стороны вещевой низкий шкаф с закрытыми дверцами. На подоконнике глиняный горшочек с сухим цветком и открытая железная коробка.

Маленькая комната не заинтересовала Влада, что не сказать о письмах. Он взял со стола один конверт и устроился на ветхий табурет у окна. Погода испортилась, и по стёклам били крупные капли дождя. Экскурсию придётся отложить. Влад повертел в руке конверт. Чернила едва различимы, а почерк красивый, ровный. Сразу понимаешь – женский. Получатель: Егорова Анна Викторовна. И дата на печати – 27.10.1982 год. Влад извлёк из конверта исписанный лист и развернул его.

– «Дорогая Аннушка! Как ваши дела? Что там у Ивана? Починил свой проклятый трактор или выдали новый? Девочки как там? А ребята? Особенно хочу знать, как Гришка, хорошо учится? Он, сорванец, мечтал удрать в Киев и стать министром. А я его пугала, что участковый ваш, Виктор Михайлович, посадит его в тюрьму, если тот сбежит из дому…» – негромко зачитав вслух, Влад запнулся, призадумался. Если память ему не изменяет, то его старший приятель, как раз Егоров Григорий Иванович. – Дядя Гриша, как твоя фамилия?

– Егоров, – ответил дядя Гриша и появился на пороге с железной коробочкой в руках.

– Вот оно, что! – догадливо протянул Влад и укоризненно покачал указательным пальцем правой руки. – Понятно, почему ты рвался уходить в Беларусь через Зону. Ты, дядя Гриша, шёл домой…

– А ты хорош! – усмехнулся дядя Гриша и махнул рукой на комнату, откуда только, что вышел, – не просто дом. Здесь я родился.

– Ты большая загадка. Тётка твоя, как в воду глядела. Живёшь в Киеве, как хотел. Вот только почему не попал в Министерство?

– Так, ты читай внимательно. Учился плохо. – Дядя Гриша подошёл ближе, положил на стол коробочку и выглянул в окно. – Ночь будет дождливой. До завтра перекантуемся здесь. Есть хочешь?

– Скоро живот прилипнет к позвоночнику, – прозвучал ворчливый ответ. – Давай уж, собачью похлёбку.

– Тебе принесу, а себе консервы.

– Стой. Какие?!

– В подвале, если не утащили, – отмахнулся дядя Гриша, и, уходя, попросил, – покорми собак. Миска валяется где–то на крыльце.

Туся с Дракулой бродили и изучали все углы. Дракуле новый дом пришёлся по душе. Он даже представил себе, что где-то совсем рядом морской берег, а на берегу дом, в котором живут его хозяева. Несколько месяцев назад они оставили своего питомца в ветеринарной лечебнице и уехали на море. Дракула успел соскучиться по ним и надеялся, что они теперь совсем рядом. Осталось их найти. Туся, напротив, была возмущена, и дом ей показался неприятным. Ей хотелось к своей хозяйке. И врач по имени Ветеринар, по её мнению, как раз собирался её отвезти домой. Увы, колесо судьбы завертелось в другую сторону и теперь всё, не видать ей любимой хозяйки. И неизвестно, что вообще их ждёт. Вроде нужно держаться от этих людей подальше, но без помощи этих мужчин точно жди беды…

Влад неохотно поднялся со стула и вышел на веранду. В полу рядом со столом открыт люк. Внизу, подсвечивая себе фонариком на смартфоне, в подвале возился дядя Гриша. Влад не стал его беспокоить и вышел на крыльцо. Осмотрелся. Ах вот она – неглубокая алюминиевая миска выглядывает из-под лестницы. Он спустился по ступеням, поднял и ополоснул миску под водостоком, который неплохо справлялся со своей работой. Ливень был такой сильный, что трубу слегка трясло от большого напора воды. Влад отметил, что на улице заметно похолодало, и воздух наполнился запахом мокрой земли. Слышал, что у этого запаха существует определённый термин – называется петрикор. Его приятно вдыхать. Чувствуешь в нём свежесть, очищение. Благодать!

Ливень заставил туман отступить, и тот повержено рассеялся, так и не захватив целиком всё мёртвое поселение в свой молочный плен. За дорогой стоял зелёный дом с синими ставнями. Влад сразу представил себе, что когда-то раньше в деревне кипела жизнь, и, может, соседи из этого дома приходили к Егоровым, чтобы совместно провести праздники. Сидели, распевали песни под той яблоней, где до сих пор героически стоит скамейка. Правда, её уже сложно заметить за высокой травой. Или соседи шли, чтобы обсудить последние новости. Например, про взрыв на станции и про таинственные цветные пятна. Подобные пятна, говорили люди, не походили внешне на бензинные разводы, какие привычно видеть в лужах на автодорогах. Они другие. Опасные и светятся. После трагедии жители могли их обнаружить в своих огородах, на крышах или в ведре для колодца. Влад не знал, насколько это правда, хотя часто слышал подобное.

Дом со ставнями зашумел. Раздался страшный грохот, и стены соседнего дома затряслись. Труба дымохода провалилась в крышу, а одна ставня на окне сорвалась и упала в полынь.

Влад испуганно вздрогнул.

«Дом рушится?»

Не придумав ничего другого, Влад с миской в руке перебежал дорогу и зашёл в соседний двор. В ноздри ударил приторный запах горькой полыни. По какой-то причине полынь здесь разрослась целой плантацией, и, чтобы добраться до окна, мужчина сминал её под подошвой обуви. Вот и упавшая ставня. Влад встал на неё и осторожно заглянул в дом. Через грязное потемневшее стекло виднелся лишь мрак. Будто заглянул в настоящее логово нечисти. В воздухе летают частицы сажи, на полу разбросаны кирпичи и осколки разбитого заварного чайника. Прямо напротив окна, в стене, зияла крупная брешь, как разинутая пасть самого монстра, хозяина логова. Он и изрыгнул весь этот мрак. Всё оказалось под чёрной вуалью его власти – рваные обои, что кусками свисали со стен, пол, потолок и большая фотография в рамке, висевшая над столом. С потолка тонкими струйками стекала грязная вода, образуя на полу ужасные лужи. Апокалипсис в заброшенной избушке.

Сверкнула молния, на секунду осветив всю улицу. Вскоре, ожидаемо пронеслась волна громового раската, и дождь усилился. К этим природным актёрам присоединился и ветер. Сильный, холодный, словно кто-то случайно выпустил из сундука осенний ветер, перепутав его с летним. Снова молния. На этот раз, разрезая тучи смертельными разрядами, появилась сама госпожа гроза.

Испугавшись пойти в расход природы, Влад бросился назад, к дому, который принял их на ночлег. Правда, путь к отступлению оказался нелёгким. Сильные ливневые струи летели, как стрелы войска Посейдона, склоняя ветви к земле. Влад уже подошел к калитке, когда налетевший ветер сбросил на него с дерева порцию ледяной воды.

– Ну, спасибо, – усмехнулся Влад, заскакивая на крыльцо. Оглядел себя со всех сторон и с обидой вздохнул. Любопытство иногда выходит боком, и теперь он мокрый, как кот в канаве.

На веранде Влад столкнулся с бородатым приятелем. Тот держал в руках несколько банок консервов. При виде Влада, дядя Гриша с удивлением присвистнул.

– Ты в бочке за домом искупался?

– Да, вот, миску помыл. – Влад повертел в руке чистую посуду.

– Судя по грохоту, сначала сходил, отбил с неё грязь о соседний дом?

– Там дымоход развалился. – Приятель рассказал о происшествии в доме с синими ставнями, и с тревогой спросил, – здесь так не произойдёт?

– В шкафу чистые шмотки в пакете. Конечно, не бренд, но сдохнуть от простуды не дадут. Я печку растоплю, заодно и проверим дымоход, – ответил дядя Гриша, отложив банки на кухонный стол. Он мягко опустил крышку люка подвала и вышел на крыльцо. – Ушёл за дровами в сарай.

Влад стянул с себя мокрую одежду и развесил на старой верёвке, которая была протянута над печкой. И голышом прошёл в маленькую комнату. Нужный пакет в шкафу сам бросился в глаза, лежал на верхней полке. Старые джинсы, футболка, лёгкий свитер – всё было кстати. Одевшись, Влад достал из рюкзака банку с собачьей едой, вскрыл и вывалил содержимое в блестящую миску. Туся с Дракулой, как саранча, набросились на еду. Животные успели проголодаться и теперь стремились это исправить. Влад взял с постели рваный мужской красно-белый свитер с ромбиками, пару раз крепко стряхнул с него пыль и расстелил на полу.

– Будете здесь спать, – сказал Влад и, пройдя к креслу, стал проверять его на прочность. Признал годным к использованию и пододвинул его ближе к окну, ладонью выбил с обивки пыль, и всем телом откинулся на спинку. Кресло потеряло былую мягкость, но всё равно оставалось удобным. Влад вытянул ноги и сложил руки на животе. Есть ему не хотелось, хотелось просто отдохнуть. Покой в доме, возня приятеля на кухне, запах горящих дров, монотонный шум дождя и грохот грома усыпили Влада, и вскоре в комнате зазвучал храповой оркестр.