– Я могу дать письменное разъяснение по поводу этого договора на аренду помещений института, сославшись на то, что целесообразность такого действия сейчас отпала.

Иван взял лист бумаги и в течение трех-пяти минут сочинял комментарий на предложенный договор аренды помещений. Потом поставил свою подпись, дату ставить не стал. Протянул бумагу Кондрашову. Тот загасил сигарету и посмотрел на предложенный ему лист бумаги.

– Ну что. На мой взгляд, вполне достаточно, посмотрите сами, – Кондрашов протянул лист Шацкому. Тот прочитал, передернул бровями и сказал, что это его вполне устраивает. Кондрашов в этот момент подумал, что как легко было работать с Белецким, когда он был директором института. Все-таки светлая у него голова. Через минуту Иван покинул кабинет заместителя министра здравоохранения и спускался по лестнице к выходу. Можно было бы зайти к Владимиру Ивановичу, кабинет которого располагался здесь же, рядом. Другой, может быть так и сделал бы, но Ивану показалось, что не следует идти к начальнику департамента гигиены с пустыми руками. Он еще не дозрел до серьезных предложений. Пусть это будет позже.

Иван вышел на площадь и почувствовал, как за ним с шумом закрылась тяжелая дверь Минздрава. Он не стал ее придерживать, как обычно, пусть грохочет. На дворе был апрель, и весеннее солнце наконец-то принесло в город долгожданное тепло. Хоть это было приятно и еще было приятно от того, что Иван сейчас уже не зависим от чиновничьего произвола и тонкие ростки свободы начинали пробиваться в его душе. Он обернулся на шум тяжелой входной двери и увидел красного мрамора табличку с надписью «Министерство здравоохранения СССР». Как он раньше не обращал на нее внимание. Подумал, что совсем скоро здесь появится другая табличка. Он вдруг ощутил, что в глубине души он с нетерпением ждет, когда это слово, аббревиатура и само понятие исчезнут совсем. Скорей бы.

От здания Минздрава до его института было рукой подать, и Иван решил пройтись не спеша по весенней Москве, посмотреть на прохожих, зайти в магазины. Может быть, хоть в центре с продуктами лучше. И в самом деле. Вот какой-то неприметный магазинчик и народу совсем немного, а на прилавке лежат свиные отбивные, а вот азу из говядины, ну, совсем, как в старые добрые времена. Правда, цены на эти продукты несколько странные. Иван спросил продавца, чем объясняются такие высокие цены на мясо, и получил совсем неожиданный ответ: «Наш магазин торгует по комиссионным ценам». Все ясно. Ну что ж, можно и по комиссионным. Деньги в семейном бюджете пока что были. Иван купил и того и другого по килограмму и довольный своей покупкой пошел к себе в институт. «К себе в институт? – поймал себя на мысли Иван, – быстро, ты, однако, привык к новому месту работы, совсем как собачонка, которую подобрали на улице». Идя по длинному незнакомому переулку, он натолкнулся на симпатичное кафе, где можно было бы пообедать, да и время как раз подошло. Все это заметно улучшило настроение Белецкого. И выйдя из кафе, он взглянул на синее небо над головой и решил, что многое в жизни зависит от погоды.

Загрузив покупки в холодильник, он опустился в кресло за своим рабочим столом. В это время в дверь постучали, и в кабинет вошла Татьяна. Он зашла справиться о том, может ли он сейчас принять «академика». Он приехал и ждет в ее комнате.

– Что ж, пусть заходит.

И следом за ней вошел высокий с пышной шевелюрой мужчина, который тут же расплылся в улыбке, крепко пожав руку Ивану. Он сразу приступил к изложению своих планов, суть которых Иван не сразу сумел понять. Речь шла о некоей сделке с его Белорусскими коллегами, в ходе которой Телков перегоняет энное количество нефтепродуктов в Могилев, а те по бартеру ему перегоняют льняное семя и масло, которое уже здесь он поставляет на одно из фармпредприятий. Одновременно, он предлагает Ивану провести в Могилеве обследование детей, как это делала здесь Татьяна, за что Белорусская сторона выплатит необходимую сумму. Юридически вся эта схема построена правомерно и не содержит никакого криминала. Собственно, задача Ивана сводится к тому, чтобы организовать в Могилеве или в области обследования детей, а все остальное Телков берет на себя. Сейчас от Ивана требуются две вещи: финансовое обоснование проекта и письмо от Минздрава с рекомендацией работ по обследованию детей.

– Понимаешь, я хочу, чтобы Татьяна тоже была при деле и могла получать дополнительный заработок. Она мне все время твердит об этом. Вот я и придумал эту схему с вашим участием. Как тебе?

– В целом за всю схему я ничего не могу сказать определенно. Наверно, это перспективно. Но что касается медицинского раздела, здесь не ясно, кто будет финансировать все расходы, связанные с этой работой.

– В том то и дело, что определенная часть от бартера будет покрываться наличными деньгами, в том числе и медицинская часть. Ты только сделай убедительный расчет необходимых финансовых средств, и мы все это включим в общую смету. Дальше, это уже не твоя забота. Зам председателя исполкома города мой институтский товарищ, понимаешь, мы с ним учились вместе и он сейчас, так же как и я заинтересован в этой схеме. Сейчас все так делают, кто, конечно, может. А иначе не проживешь. Ну что у вас за зарплата, а цены какие!

– Да, цены растут. Вот сейчас я шел из Минздрава и заглянул в один небольшой магазинчик. Там купил приличное мясо, но по коммерческим ценам. Спросил, что это значит, мне ответили, что это комиссионный магазин. Представляешь себе.

– Постой. А где этот магазинчик. Мясо, говоришь. Я сейчас позову Татьяну, надо ее послать туда, а то дома совсем есть нечего.

Телков порывисто встал, намереваясь идти за Татьяной.

– Не надо никуда ходить, у меня здесь кнопка. Я сейчас приглашу ее.

Иван нажал какую-то кнопочку рядом с телефоном и снял трубку. Передал ее Телкову.

– Татьяна, зайди, пожалуйста, к Ивану Павловичу и захвати то, что мы с тобой принесли. Есть деловое предложение.

Через пару минут в кабинет вошла Татьяна. В руках у нее был объемистый сверток.

– Шеф, куда это можно поставить?

– А что это такое?

– Это мы решили устроить небольшой фуршет по случаю нашей договоренности.

– Фуршет? Тогда лучше на тот стол у окна, рядом с самоваром, можно и чай заварить.

В умелых руках Татьяны довольно быстро на столе появилась некая закуска, уже разложенная по пластиковым емкостям. И бутылка водки. Через несколько минут закипел самовар. Стол был готов.

– Ну, я предлагаю выпить за нашу схему. Дай Бог, у нас получиться.

Все трое чокнулись и выпили водку, разлитую по стаканчикам. Татьяна тоже сделала большой глоток, с легкостью, и даже не поморщилась. Иван посмотрел на свою ученицу, удивился тому, как она это сделала. Раньше он не замечал за ней такой сноровки. Что ж, время идет и все меняется. Потом по просьбе Телкова Иван показал Татьяне купленное им мясо и объяснил, как найти этот магазинчик.

– О-о, какое хорошее. Надо срочно идти. Отпускаешь меня, шеф?

– Погоди, с начала надо допить наше зелье, – запротивился «академик», – значит, мы с тобой договорились, Иван? Через пару дней схему эксперимента и расчет передашь через Татьяну. Билеты буду брать на следующую неделю.

Допили остатки и Телков с Татьяной покинули кабинет. Татьяна, похоже, была счастлива. Ее муж договорился с ее любимым шефом о совместной работе. В этот момент она не знала, кого она больше любит: своего учителя и бывшего любовника или «академика», своего мужа. Хотя, в данном случае, это было все равно. Сейчас они оба с ней и в этом содержался секрет ее радости.

В конце следующей недели Белецкий и Телков ехали в поезде по направлению к Могилеву. С ними в купе были еще двое, товарищи Телкова, как они представились Ивану. По всей видимости, они отвечали за вторую часть схемы. Ехали хорошо. На ужин была водка и закуска. Телков, немного выпив, стал рассказывать о перспективах его проекта. Он заверил своих товарищей, что им здорово повезло, что они встретили такого предприимчивого человека, как Телков. Никто не возражал, просто слушали молча и кивали головами в знак согласия. Потом Телков устал, допил оставшуюся водку и принялся укладываться на ночь. Его товарищи последовали за ним.

Весь следующий день провели в Могилеве. Собственно города и не видели. Все время было потрачено на бесконечные переговоры с представителями местной власти. Друг Телкова, заместитель председателя исполкома города, организовывал все эти встречи и непосредственно на них присутствовал. В большинстве случаев и Белецкому также приходилось принимать участие в этих переговорах. Его очередь подошла лишь к концу рабочего дня. Он встретился с руководителем департамента здравоохранения города, изложил ему свою программу, подчеркнув, что она может оказаться единственно эффективной для детей, проживающих на загрязненных территориях, в том числе и тех, что подверглись радиационному загрязнению от взрыва на Чернобыльской АЭС. Иван подчеркнул, что таких исследований пока что совсем мало и их совместный проект может стать пионерским. Последнее особенно заинтересовало руководителя здравоохранения, и он дал понять, что после некоторых согласований, скорее всего эта программа сможет быть размещена на отдельных территориях города и области. Он принял от Белецкого также и рекомендательное письмо заместителя министра здравоохранения Союза Кондрашова и заметил, что лично с ним знаком и считает его рекомендацию весьма авторитетной.

– Кондрашова хорошо знают в республике и с уважением к нему относятся. Жаль, что он уехал в Москву. Здесь, у себя, в Белоруссии, он бы мог принести еще больше пользы здравоохранению. Но будем надеяться, что скоро он вернется к себе домой, – на этих словах завершились переговоры Белецкого с местным руководством здравоохранения.

На обратном пути в Москву все четверо с удовлетворением обсуждали результаты проведенных переговоров и надеялись на скорый финансовый успех, хотя до его достижения было еще далеко и предстояло немало потрудиться. А пока закусывали белорусской колбасой с отварным картофелем, приобретенными в станционном буфете на городском вокзале. Запивали, конечно, водкой. Причем, на этот раз водки было существенно больше, чем по дороге из Москвы. Сказалась усталость и водку не выпили до конца, улеглись спать. Поезд прибыл в Москву в пять утра, еще до начала работы метро. Перед тем как покинуть вагон Телков достал оставшуюся водку и предложил выпить своим товарищам. Все отказались, ведь было раннее утро. Тогда Телков выпил сам. И когда стояли на привокзальной площади в ожидании открытия метро, он стал рассуждать о тех радушных перспективах, которые их всех ожидали в скором времени. Чувствовалось, что выпитый остаток водки удачно лег на старые дрожжи. Телков был достаточно пьян, хотя и твердо стоял на ногах. В эти минуты Иван не позавидовал Татьяне, ожидавшей приезда мужа из командировки.