Никита же пошел к убитому червю – надо было забрать стрелы. Наконечники у них отравлены, кто-нибудь из детворы может прикоснуться, пораниться.

Он выдернул стрелу из земли, потом с усилием – из тела червя. Был он такого же размера, как и первый, и так же отвратительно вонял. Одно радовало – далеко от селения, воздух отравлять не будет.

Мамонты, напившись, пришли в себя, и вся троица не спеша направилась в лес. Но не в тот, где у опушки лежал убитый червь, а по другую сторону деревни. Рядом с самцом шагал охотник – он даже несколько раз погладил мамонта. Тот косил глазами, но враждебности не проявлял.

Мамонты вошли в лес и скрылись из глаз, а охотник подошел к Никите:

– Как думаешь, вернутся?

– Не знаю, понравился ли ты им? Не торопи события, наберись терпения.

Мохнатых гигантов не было три дня, вечером четвертого они появились на опушке снова – там и расположились на отдых. Обычно дикие звери ведут себя осторожно, к людям не приближаются. Но троица мамонтов наверняка почувствовала интуицией, что люди не сотворят им зла. Только Никита предупредил детей, чтобы они не подходили близко.

Так мамонты и обосновались недалеко от деревни. К селению они не подходили, утром уходили в лес на поиски пищи, а вечером возвращались на лежбище.

Охотник посещал их стоянку, разговаривал с животными, приучая их к себе, но близко не подходил, не надоедал. Подолгу находясь рядом, тем не менее он им не мешал.

Через несколько дней мамонты вернулись в неурочное время. Сначала раздался трубный звук, а потом появились и сами животные.

Никита понять вначале не мог, какова причина такого их появления – неужели мамонтов выгнал из леса ящер или червь? Но проходили минуты, а никто из хищников не появлялся.

Никита направился к мохнатым гигантам и, подойдя ближе, увидел, что детеныш опирается на три ноги, а правую переднюю ногу держит полусогнутой. Из его глаз катились настоящие слезы. В первый раз Никита видел, как плачет животное.

Он осторожно подошел к мамонтенку. Рядом с детенышем, поддерживая его, стояла мамонтиха-мать, и бивни у нее были впечатляющей величины.

Из подошвы мамонтенка торчала длинная игла – то ли дикобраза, то ли просто щепка. Еще она напоминала иглу гигантского кактуса, хотя, насколько знал Никита, кактусы здесь не росли.

Решив про себя, будь что будет, Никита подошел к мамонтенку и согнул его ногу в колене, чтобы осмотреть стопу. Плохо, если игла сломалась внутри, в дальнейшем рана будет гноиться. Надо попробовать вытащить. И где он ухитрился ее воткнуть?

Никита ухватился за иглу и попробовал ее покачать. Однако кожа у мамонтов плотная, и у него ничего не получилось. Тогда он уперся ногой в ступню мамонтенка, напрягся и выдернул иглу.

Мамонтенок заревел от боли, и Никита зажмурил глаза: мамонтиха может решить, что он обидел детеныша, и тогда Никите придется плохо.

Игла на самом деле оказалась принадлежащей дикобразу – длинная, слегка изогнутая, с окровавленным концом. Но главное – она была цела, не разломилась в ране на части. Насколько был осведомлен Никита, раны от игл дикобраза были очень болезненными.

Он похлопал мамонтенка по ноге, и тот как будто понял Никиту, осторожно поставил раненую ногу на землю и оперся на нее. Видимо, ему было еще больно, но главное – он опирался на пораненную ногу. Пройдет несколько дней, рана затянется, и детеныш сможет ходить.

Мамонтиха помощь оценила. Она несколько раз коротко взревела, подняв хобот и едва не оглушив Никиту, а он бочком-бочком отошел от мамонтов – так оно спокойнее. Было бы лучше, если бы помощь мамонтенку оказал охотник, но он был в лесу.

В общем, соседство с людьми шло мамонтам на пользу, только вот племени пока никакой пользы от этого не было. Эх, приручить бы пару собак или шакалов! Но собак он здесь не видел, а шакалы иногда рылись на свалке, выискивая кости. Прирученные собаки или шакалы вполне могут нести сторожевые функции и ходить с группой краснокожих на охоту.

А пока Никита решил оборудовать подходы к деревне ловушками и прочими неприятностями для непрошеных гостей, и в первую очередь его беспокоил лес к северу от селения – оттуда уже дважды выползали черви. Правда, оба раза удалось их убить, а вот охотники в лесу уничтожить крупного хищника – вроде аллозавра или червя – не имели возможности. Что такое копье против многотонной груды мышц с острыми зубами?

Долго размышлять не пришлось: Никита вспомнил фильм с участием Шварценеггера и решил, что подвешенные бревна с заостренными концами будут в самый раз против крупной твари.

Несколько дней трудились двое атлантов и Никита, пока не сделали первую ловушку. Они подвесили три заостренных бревна параллельно. Держала их веревка, сплетенная из лиан и привязанная морским узлом к дереву. Стоило дернуть за свободный конец узла, как он моментально развязывался, освобождая бревна. И горе было тому, кто в тот момент оказывался внизу под бревнами, – на пробах заостренные концы бревен уходили в землю на локоть.

Когда ловушка была испытана, Никита собрал возле нее всех мужчин племени, объяснил и показал, как она действует.

– Вы только дождитесь, когда ящер или червь окажутся под бревнами, и только тогда дергайте.

Охотникам, применяющим для ловли дичи силки, разного рода капканы и ловчие ямы, это ничего нового не давало, разве что размеры впечатляли.

Еще две недели делали три подобные ловушки, и, когда все было готово, Никита немного успокоился. Для безопасности племени он сделал все, что мог.

Месяц прошел в трудах и заботах, и однажды утром Вея, сидевшая на крыше избы, закричала:

– Вижу дымы! Один, другой, третий… Три!

К тому моменту Никита и сам увидел дымы. Охотники подавали сигнал – опасный хищник!

Схватив стрелу с отравленным наконечником, Никита выскочил из избы и побежал к лесу.

Стрела от стреломета велика, как небольшое копье, а где-то недалеко и первая ловушка.

Внезапно послышался тяжелый удар, крики и визг. Так визжал червь, и этот звук Никите был уже знаком. Из-за деревьев ему уже были видны приплясывающие охотники. Увидев Никиту, краснокожие восторженно завопили – ловушка сработала.

Когда охотники выслеживали питона, к ним подобрался гигантский червь. Памятуя о ловушке, охотники бросились бежать к ней, и, когда мерзкая тварь длинным своим телом заползла под заостренные бревна, их предводитель Арат дернул за веревку, развязав узел. Бревна глубоко вошли в тело червя, пригвоздив его к земле. Он бился в агонии, а охотники восторженно приплясывали вокруг него, торжествуя победу.

– Арат, надо найти нору, из которой выползают черви.

– Правильно!

Червь оставлял за собой след из слизи. На небольшом расстоянии, свежая, она была полужидкой и напоминала собой холодец. Но чем дальше шли люди, тем лучше они видели: слизь высыхает, оставляя за собой белесую дорожку.

Километра через два охотники вышли к небольшому холму. В нем зияло большое отверстие – нора, из которой червь и выполз.

– Разве он в земле живет? – удивлялись охотники.

Никита был поражен: неужели краснокожие не знают, что черви живут в земле?

Он зашел в этот тоннель. Стенки его были плотные и ровные, из глубины хода тянуло отвратительным запахом. Дальше он не пошел: темно, да и черви могут быть, а что он сделает копьем? В подземном ходу тянуло сквозняком, и, стало быть, есть еще один выход.

Никита вышел на солнце и передернул плечами. В тоннеле темно, тянет сыростью – а уж запах…

– Надо уничтожить ход.

– А как?

– Собирайте ветки, рубите деревья и все носите в эту пещеру. Вы же двое идите в деревню, пусть атланты принесут сюда стреломет. Дорогу вы им покажете. Да не забудьте пару стрел!

И закипела работа. Охотники топорами рубили ветви, небольшие деревца и складывали их внутри подземного хода.

За работой пролетело часа два-три. Уже и охотники с атлантами вернулись, доставив стреломет.

Никита пощелкал зажигалкой, поджег сухой мох, и от него занялись ветки. Он повертел ее в руках, критически осмотрел. Эх, жаль – зажигалка скоро станет бесполезной, нефть кончается. А ведь он берег ее, пользовался редко – вот как сегодня. Еще одна такая зажигалка была у Вирта.

Вспыхнули деревья. Влажноватые, они давали много дыма, что и требовалось Никите.

– Теперь смотрите по сторонам – где-то должен появиться дым.

Подземный ход имел второй и даже, может быть, не один выход. Сквозняком дым разнесет по подземелью, и черви поползут наружу. И выходящий дым укажет охотникам, где есть еще выходы.

Внезапно один из охотников закричал:

– Вижу дым! – И показал рукой направление.

Никита тут же приказал атлантам:

– Берите стреломет – и за мной!

Никита подхватил три стрелы и первым побежал вперед. За ним топали атланты, они легко несли тяжелый стреломет – подобные устанавливались в древности в крепостях и на крупных судах.

По дыму они точно вышли ко второму выходу.

Никита указал место для установки оружия – напротив выхода, метров за сорок от него. Ближе было невозможно – выходящий дым разъедал глаза.

Наблюдая за тем, как Никита готовит оружие, атлант Тот сказал:

– Настоящая преисподняя, выход из подземного мира. И черви дьявольские!

Никита поразился, насколько точно Тот определил увиденное. Атланты были язычниками и верили во многих богов – Солнца, Земли, Плодородия, Удачи.

Воротом Никита натянул тетиву и наложил стрелу.

Через несколько минут послышалось сипение, как от паровоза, исходящего паром, и Никита направил стрелу в отверстие.

Из него показался червь. Был он огромен, едва протискивался в тоннель, и, пока он не успел выбраться, Никита выстрелил.

Стрела вонзилась в переднюю часть червя – промахнуться с такого расстояния было невозможно.

По телу червя пробежала дрожь, но даже дергаться в агонии он не мог – мешали своды подземного хода. Своим телом червь закупорил выход из норы, и Никита подумал, что поторопился. Надо было дать ему выбраться, тогда тяга дыма была бы сильнее.

Прошло несколько минут, и Никита уже собрался отдать указание уходить, но червь вдруг неожиданно дернулся.

Никита подбежал к нему и выдернул из тела за древко стрелу. Он мог бы поклясться, что червь мертв – но тогда почему он двигался, и причем назад? Было полное ощущение, что он уползает назад, в свою нору.

Никита побежал к стреломету. Похоже, представление еще не закончилось.

Понемногу тело мертвого червя сдвигалось назад – сначала по сантиметрам, потом быстрее, пока не исчезло из вида в темном жерле входа. Наверное, оставшийся в живых червь оттащил тело мертвого собрата, чтобы освободить себе дорогу.

Один из атлантов воротом взвел тетиву, и Никита наложил стрелу.

В этот момент из выхода показался еще один червь. Он приостановился, открыл пасть и резко выдохнул в сторону людей сгусток слизи. Она не долетела совсем немного, но запах был такой, что хотелось зажать нос и убежать как можно дальше.

Воспользовавшись моментом, Никита выстрелил прямо в разинутую пасть.

– Получи, гад смердящий!

И этот червь издох. Стрела вошла куда-то в глубь глотки, во внутренности.

Атланты уже без команды завертели ворот.

Боковой ветерок немного отнес в сторону чудовищный запах, и Никита с наслаждением вдохнул полной грудью свежий воздух.

Теперь надо было ждать. Если в глубине холма остался еще червь, он может повторить виденный людьми трюк.

Однако шло время – пять минут, десять, и ничего не менялось.

Внезапно в стороне холма послышался странный звук. Никита, как и атланты, не мог сразу понять, что это.

Но потом метрах в семидесяти от входа вздыбилась земля, полетели комья, потом повалил дым. Догадка пришла сразу: это еще один червь рыл новый выход – к свободе, свежему воздуху.

В склоне холма появилось небольшое отверстие, все больше и больше расширяющееся на глазах людей. Червь работал быстро, стремясь покинуть задымленную атмосферу подземелья.

А Никита все ожидал.

Тут из-за деревьев показалась фигура бегущего охотника. Приблизившись, он сказал:

– Арат спрашивает, надо ли поддерживать огонь?

– Обязательно! Мы убили уже двух червей, а вон на холме роет новый ход еще один. Кто знает, сколько их еще под этим холмом, и либо мы должны их убить, либо они должны задохнуться. Так ему и передай.

Охотник кивнул и побежал назад.

Молодец, Арат! Не поленился поддерживать огонь. А это трудно, деревья горят в костре, и потому надо рубить все новые и новые и подтаскивать их к входу в нору. Учитывая, что охотников не так уж и много, а работа тяжелая, изнурительная, необходимо было отдать им должное.

Но у людей не было иного выхода. Гнездо тварей должно быть уничтожено окончательно, иначе селению постоянно будет грозить опасность.

Еще полчаса – и из отверстия показалась передняя часть червя. Видимо, дымная атмосфера подземелья и активная работа утомили его. Он передохнул, подышал свежим воздухом. Стрелять было еще рано, слишком небольшая часть червя показалась наружу, а стрела оставалась всего одна. Правда, была еще использованная, которую Никита вытащил из убитого червя, но сохранился ли на ней яд?

Червь вновь активно заработал. Он шевелил телом, мордой отбрасывал землю в стороны, а люди не сводили с него глаз. До чего же силен! Но и противен…

Когда из дыры на склоне холма показалось метра два тела червя, Никита выстрелил.

Червь завизжал, стал бешено биться, но быстро затих и исчез в отверстии норы. Издох или уполз?

– Парни, рубите или ломайте сучья – надо его поджарить.

Сам Никита стал собирать сухой мох – он послужит растопкой. На краю ямы сложили ветки, Никита сунул вниз пару хороших пригоршней мха и чиркнул зажигалкой.

Появился робкий огонек. Почти сразу его раздуло ветром, занялись ветки.

– Толкаем их вниз, в дыру!

Охотники ногами столкнули горящие ветки вниз, и через несколько минут отверстие осветилось изнутри, повалил дым.

Чтобы не угореть, люди отошли подальше.

Стояли долго, около часа, однако никакого шума, никакого движения не наблюдалось. Похоже, с червями покончено.

По распоряжению Никиты атланты подхватили стреломет и двинулись к первому входу, где были охотники. Те встретили их с радостью. Понятное дело!

Перед входом была вырублена целая поляна. Никита поразился – это сколько же деревьев сгорело!