© Юрий Калугин, 2020

ISBN 978-5-4496-9748-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Купите за копейки Ордена

Память опять в девяностых застряла,

Где всё пустили под нож.

Утром помойки толпа разгребала,

Тут академик и бомж…

Все стадионы – уж платные рынки,

Проданы на год места.

Едут из центра, везут свои крынки,

Масла купить и сальца.

Рынок обычный в Российской глубинке,

Много таких по стране.

Книги, обувка, хрусталь и картинки,

Даже ковры на стене.

Каждое утро в спортивных костюмах

Ходят качки по рядам.

Деньги сшибают без лишнего шума,

Если не дал – по зубам…

Рядом со всеми на старенький ящик

Как-то дедулька присел.

Взглядом просящим смотрел на входящих,

Что-то под нос себе пел.

Он на обрывке картонной коробки,

Все ордена закрепил.

Видно, что нету в торговле сноровки,

Не зазывал, не просил.

Деда толкнули здоровые парни —

«Место пора оплатить!

Если нет денег, вали в свой свинарник,

Либо придётся учить»…

«Мне бы немного собрать на лекарство,

Бабка совсем уж плоха.

Кто помогал, улетел в Божье царство,

Там на погосте сноха».

Парни глумились над дедом нещадно,

Бросили в пыль ордена.

Свора подонков была беспощадна,

Им не в пример седина.

Возле ворот тормознула девятка,

Резво все ринулись к ней.

Старший докладывал всё по порядку,

Пел, как весной соловей.

Тут из машины вдруг вышел мужчина,

Медленно к деду пошёл.

Стрижка под ёжик, но видны седины,

Под олимпийкою ствол.

Рядом присев на потрёпанный ящик,

Вдруг извинения принёс.

Я в этой жизни, увы не приказчик,

Тут не об этом вопрос.

Ты заслужил ордена и медали,

Ранен, контужен не раз.

Не для того, чтоб в стране воровала

Кучка отпетых зараз?!

Сунув в карман денег толстую пачку,

Деда подвёз до крыльца.

Дал ему столько ж ещё на заначку,

Чтоб уж теперь до конца…

Таяли слёзы у деда в морщинах,

Он ещё долго стоял.

Мясо и сало торчало в корзинах,

Виски в бутылках сиял.

Этому дедушке выпало счастье,

Спас незнакомец от бед.

Он все проблемы решил в одночасье,

Выдав «счастливый билет»…

Сколько таких орденов и медалей

Деды продали тогда?

В руки копейки безбожно бросали,

Подвиг купив без труда…

Стремитесь делать добро всегда, даже если этого никто не ценит…

Ползун…

Как долго ждали все победы

И наконец, тот день настал. Казалось все остались беды, Солдат взошёл на пьедестал. Отец мой был тогда военным

Мы с ним мотались по стране. Он строил город современный, Что уничтожен был в огне. Скитались с ним по гарнизонам

В вагоне вместе вновь сидим. Кругом солдатики в погонах, Состав на станции стоит…

Отец ушёл за кипяточком, А я прилипла лбом к окну. И любовалась на цветочки, Что с нами выжили в войну. Вдруг беготня и суматоха, Отец с товарищем зашёл. Тут мама стала страшно охать, – Кого ж касатик ты припёр?!

Солдатик был совсем безногий, Был грязный, пьяный, как «свинья». Кто он – узнаем по дороге, Возможно где-то ждёт семья. Внесли солдатские пожитки, В купе «заплыл» аккордеон. А в вещмешке сукно, да нитки

И вдруг медалей перезвон. Все офицеры обомлели

Когда коробочку нашли. На орден Ленина смотрели

Пошевелиться не могли…

Прошли войну и каждый знает

За что вручался храбрецам. Ни кто о нём и не мечтает, Быстрей добраться к Праотцам…

На дне мешка письмо из дома, Писала в госпиталь жена. "-Не нужно мне «добра» такого, Останусь жить я как вдова…

Зачем «ползун» мне в эти годы, Хочу рожать, хочу любить. С калекой никакой свободы. Я молодость должна сгубить?!»

Солдат проспавшись огляделся, Узнал куда идёт состав. В ХБэшку чистую оделся, Аккордеон свой «распластал». Под стук колёс и гомон с полок

Поплыл в вагоне баритон. Что у героев век не долг, Про колокольный перезвон. Летела песня словно птица

Вдруг обгоняя облака. Под пятернёй не сохли лица

И слёзы лились, как река. Певец допел и улыбнулся, -Сержант Авдеев Николай!

Волшебных клавиш вновь коснулся

И песня снова через край. Авдеев в части был оформлен

И комнатёнкой наделён. Всегда ухожен и накормлен

Завхозом в клуб определён. К нему мы бегали гурьбою, Чтобы нам что-то почитал. А он с любовью и душою

Свои поделки раздавал. Однажды он увидел Соню

Она кухаркой здесь была. Жила со страшною судьбою, Враз онемела – «умерла». Сожгли детей её фашисты, Помочь она им не смогла. Такой нашли её танкисты

У них на кухне и жила. Глаза, в глаза смотрел Авдеев

И вдруг тихонечко запел. Пел словно бы хмелея, А голос, как метал кипел. Все вдруг увидели запруду, Гнездо прекрасных лебедей. Утят убитых, жёлтых груду

И пьяных с ружьями людей. Ужасный вой в толпе раздался, Каталась женщина в пыли. Крик на молитвы прерывался, Поклоны бились до земли. Врачи сказали – просто чудо, Что песня возвратила речь. Ей полежать сейчас не худо, Себя немного поберечь. На утро Соня прибежала

Сказав, что «чистят» всех калек. Рыдала, руки целовала

Забрать просила на ночлег. Прошёл слушок, что едет МАРШАЛ, Победы маршал – это честь!

Его встречать победным маршем

А там, где лесть, возможна месть…

Встречали всех гостей, помпезно

Апартаменты – высший класс!

Концерт, афиши повсеместно, На площадь подвозили квас. Из парашута сшили платье

Зубрила текст я на зубок. Ведь я и Жуков – это счастье!

И этот шанс, мне дал сам Бог!

С букетом шла, не дрогнув бровью, Воткнулась в чьи-то сапоги. Я тёплую ладонь лишь помню

Сказала дяде – помоги! -Мой дядя Коля очень болен, Но замечательно поёт. Судьбу его решать ты волен, Он не мешает и живёт…

Мне Жуков хитро улыбнулся

И в ложу пригласил к себе. На стуле мягко обернулся

Вопрос задал тихонько мне. -Скажи, что хочешь ты для мамы, Проси, что хочешь для отца?

Помаду, пудру, иль пижамы, Звезду для бати молодца?!

Я прошептала: «Дядю Колю, Не забирайте никуда!

Я напою вас квасом вволю

Пусть будет здесь он навсегда!»

Открылся занавес на сцене

И дядя Коля в орденах. Аккордеон – в одно мгновенье, Лишь капли пота на висках. Он пел душевно, мелодично, Весь зал восторженно вздыхал. А Жуков встал и гаркнул зычно-

Вот, кто за нас всех умирал…

Домой я ехала с подарком, Конфеты, Рижские духи, Часы ладонь мне жгли так жарко

Считала все свои шаги. Прислали ордер дяде Коле, И в Академии отец. По чьей скажите это воле

Упал на голову венец?!

В 48-ом, всех подметали, Везли, Бог ведома куда. Кого- то просто, расстреляли

Кто сгнил в болотах навсегда. Тепло в ВАГОНЕ и уютно, Маршрут обычный Курск – Москва. Тут песня, что я помню смутно

Через динамик заползла…

Сержант Николай Павлович Авдеев один из немногих ветеранов калек, который закончил музыкальное училище и работал заведующим дома культуры. У него остались два сына близнеца, они стали выдающимися хирургами. А сам Николай Павлович умер от тяжёлых ранений, когда ему исполнилось 47 лет.