XIV

– И как же ты курить бросил? – обратился к Игорю Олег.

– Однажды, – продолжил свой рассказ Игорь, – познакомился в поезде с мужчиной. Он оказался осетином, в дальнейшем мы с ним подружились. Эта встреча произошла через месяц после трагедии в Беслане. После нашего знакомства он рассказал мне, что в заложниках у террористов была вся его семья – жена и трое детей. Жена и сын были ранены, средняя дочь уцелела, а вот старшая дочь погибла во время освобождения школы от террористов. Я пытался словами из Библии утешить его в этом горе. Он часто выходил в тамбур и там нервно курил. Когда он там закурил очередную сигарету, я сказал: «Давай я тебе компанию составлю». «А ты разве куришь?» – спросил он. «Так, балуюсь иногда», – ответил я.

И, взяв в руки сигарету из его пачки и зажигалку, я долго пытался извлечь огонь, но не получилось. Молча взяв её из моих рук, он зажёг пламя с первого раза. Не предложив мне прикурить, он взглянул на меня и спросил: «А может тебе и не надо „баловатьсяˮ? Тебе это не идёт!». Тогда я ответил: «Может, ты и прав» и вернул сигарету в пачку. Его слова я принял близко к сердцу, осмысливая их, понял, что его замечание «тебе это не идёт!» не означает, что моя внешность не соответствует курильщику. Бог через него дал понять, что он, воспринимая меня как верующего человека, не видит последовательности в моих словах и поступках. Он просто не хотел обидеть меня своим обличением в том, что я лукавлю. Ему дано было понять, что я, утверждая, что христианин представляет из себя храм живущего в нём Святого Духа, сам оскверняю этот храм никотином.

С тех пор я не курю, – завершил свой рассказ Игорь.

– Когда человек имеет никотиновую зависимость, для него сигарета является идолом, кумиром, – пояснил Иван. – Значит, для курящего христианина сигарета, это ещё один бог. А политеизм – это многобожие, его исповедуют язычники. Господь же заповедал: « Да не будет у тебя других богов перед лицем Моим. Не делай себе кумира и никакого изображения. Не поклоняйся им и не служи им, ибо Я Господь, Бог твой». Вот, и апостол Павел говорил по этому поводу, – Иван зачитал: «Какая совместность храма Божия с идолами? Ибо вы храм Бога живого, как сказал Бог: вселюсь в них и буду ходить в них, и буду их Богом, и они будут Моим народом». – Божьи обличения люди часто получают через тех, кого Он им посылает. С вами, Игорь, это произошло в поезде. А для кого-то это в церкви может произойти, через проповеди священников, например, – сказал Иван.

– Вот, насчёт них у меня большие сомнения, – решил высказать своё мнение Олег. – Когда я вам пообещал рассказать кое-что о священниках, мне вспомнилась давняя история, которая однажды лишила меня покоя и сна, – пояснил Олег. –

В начале девяностых годов мы с женой гостили у родственников в Ростове-на-Дону и там зашли в кафедральный собор. Уже при выходе с храмового подворья, мы обратили внимание на мужчину, быстро подходившего к единственному автомобилю, стоявшему во дворе. Это был автомобиль «Жигули» двенадцатой модели.

У него пять дверей, если заднюю считать. Мужчина, судя по его длинным волосам, усам, бороде и одежде, был священником. Из-под его верхней одежды была видна ряса. Подойдя к машине,

в которой на переднем сиденье сидела молодая женщина, а на заднем сиденье мальчик лет пяти, он начал нервно дёргать ручки дверей. Но они оказались запертыми изнутри. Только задняя дверь автомобиля оказалась не запертой. Когда мужчина открыл её, то из машины послышался крик плачущего мальчика: «Папа не бей маму!». В этот момент мы уже почти вышли за ограду. Услышать такую мольбу из уст ребёнка к священнику, да ещё на территории храма, для нас было шоком. От увиденного и услышанного хотелось бежать подальше со двора храма. Я только успел заметить, что этот разгневанный «папа» начал молча залезать в машину через эту заднюю дверь, открывающуюся вверх. Может, только для того, чтобы открыть остальные двери изнутри, не знаю. За каменным забором мы уже не видели продолжения этой семейной драмы. Но раз уж ребёнок такое прокричал, значит, он уже был свидетелем, когда его папа бил маму. Вот, что можно в церкви увидеть, – сделал заключение Олег.

– И это лишило вас сна? Да такие баталии сплошь и рядом происходят, – прокомментировал эту историю Алан.

– Но не в храме же это должно происходить и не со священниками? – сказал Олег. – А не спалось мне от того, что я не вмешался. Жена меня тогда спросила: «И как в таких случаях нам поступать? Священник же, как-никак». Вот вы, Иван, что бы ответили на такой вопрос? – обратился Олег к Ивану.

– Есть такой стих в Притчах Соломона: «Хватает пса за уши, кто, проходя мимо, вмешивается в чужую ссору». Но уместен ли он в вашем случае, вам решать. Может, Господь допустил вам быть свидетелем этого для того, чтобы напомнить, что и священники подвержены искушениям дьявола. «В гневе своём не согрешайте!» – эти слова адресованы и священникам, и прихожанам, – ответил Иван.

– Да, надо было мне подойти к этому священнику и заговорить с ним?– продолжил свои рассуждения Олег, – может, смог бы отвлечь его.

– А если бы он в драку полез? – поинтересовался Алан.

Олег задумался над этим вопросом.

– Если бы, Олег, ты о Боге с ним заговорил, ничего бы и не было. Надо иметь дерзновение и не стесняться упоминания имени Божьего, – сказал Игорь. – Сам не раз проверял. Приходилось мне с разъярёнными мужиками беседовать, как только заговоришь о Боге, так у них гнев пропадает, – припомнил Игорь.

– Прям так и исчезает? – заинтересовался Алан.

– Да, Алан, – утвердительно ответил Игорь. – Однажды проезжал в своей машине через дворы одного жилого микрорайона. Со мною были жена и дочь. Скорость была маленькой, увидев впереди глубокую яму, я притормозил. Сразу за собой услышал резкое торможение и сигнал автомобиля. Плавно преодолев яму, я проехал вперёд. А, когда ширина дороги позволила, меня обогнала и, подрезав, остановилась крутая иномарка. Из неё выскочил разъярённый спортивного сложения водитель лет тридцати. Поняв его намерения, я вышел к нему навстречу, попросив жену и дочь оставаться в машине. От него я услышал: «Ты, что козёл?»… Это самое приличное, что он произнёс, но из его матерной тирады мне удалось «вычленить» основную мысль, что он возмущён до глубины души. При этом он угрожающе надвигался на меня.

– Да сам он «козёл» – дистанцию соблюдать надо, – прервал Игоря Олег, – виноват всегда тот, кто сзади ударил, по правилам дорожного движения, он бы и платил.

– Это и мне известно, Олег. Но, видимо, ему хотелось реабилитироваться в глазах своей спутницы, сидевшей в его машине, за проявленный им испуг во время торможения. Этот «сгусток энергии» не скрывал своего желания подраться, так что мои объяснения, что он должен соблюдать дистанцию, только способствовали бы драке. У меня у самого взрывной характер и раньше я заводился с «пол-оборота», – пояснил Игорь. – Мне было достаточно услышать в свой адрес обращение «козёл». Дальше у меня, как говорится, «планка падала», и в ход шли кулаки или удушающие приёмы. Но тут я, к своему удивлению, спокойным тоном задал вопрос этому гневливому: «А вы с Богом в каких отношениях?». Такого нелепого вопроса я сам от себя не ожидал. Но произнёс его я после того, как успел про себя спросить: «Господи, что делать?». Ну, или что-то подобное. После того как прозвучало упоминание о Боге, «обиженный» водитель, обомлев, замер. Он начал пристально рассматривать моё одеяние и, не увидев на мне рясы священника, посмотрев по сторонам, спросил: «А причём здесь Бог? Вы кто?». Я ответил: «Человек». Он сказал, уже в более спокойном тоне: «Ты, вы… я из-за вас чуть аварию не сделал».

Я ответил: «Дай вам Бог разума и смирения!». Он направился к своей машине, что-то бормоча себе под нос. И, уже открыв водительскую дверь, прокричал мне: «Это вам… дай Бог разума и смирения», сел и уехал.

Олег искренне рассмеялся и сказал:

– Он просто ещё не избавился от детсадовской привычки, там обычно в ответ кричат: «Сам дурак!».

– Может быть, – согласился Игорь. – Когда я сел в свою машину, моя жена сказала: «Я тобой горжусь!». Для неё моя спокойная реакция и стремление к мирному диалогу были большой неожиданностью. Как, впрочем, и для меня. Сказанное мною мне же и было напоминанием о Божьем обещании верующим: «Не заботьтесь о том, что вам говорить, Я буду вашими устами». Поэтому я считаю, что напоминание о Боге производит неизгладимое впечатление на тех, кто забывает о Нём. Когда человек матерится, это признак того, что он уже не с Богом, – завершил своё повествование Игорь.

– Да, интересная история, – высказался Олег и, в оправдание себе, добавил, – но это твоё мнение, что тот, кто матерится, он не с Богом. «Не судите – да не судимы будете!», – неожиданно для себя вдруг припомнил он, – это тоже в Библии написано, я помню. Кто может определять, с Богом человек или нет?

– Это, Олег, под силу каждому рассудительному человеку, – подключился к диалогу Иван, – в Библии есть на эту тему стих: «Кто исповедует, что Иисус есть Сын Божий, в том пребывает Бог и он в Боге», – процитировал он.

– Я исповедую, – поспешил заверить Олег.

– Следовательно, Олег, Бог пребывает в вас и вы в Боге, – безапелляционно резюмировал Иван.

Олег, задумавшись над этим выводом Ивана, произнёс:

– Но я почему-то в этом сомневаюсь.

– Вы искренний и бесхитростный человек, Олег. А есть у вас ответ на вопрос, почему вас одолевают такие сомнения?

– Не знаю, я об этом не думал, – с раздражением в голосе признался Олег.

– Видите ли, в этом стихе об исповедании христианами Иисуса Сыном Божьим, подразумевается исповедание не только словами, но и поступками? «Вера без дел мертва» – так в Библии говорится, и вот ещё: «Дети мои! Станем любить не словом или языком, но делом и истиною», – уже зачитал Иван, – и одним из этих дел, Олег, может быть отказ от мата, – напомнил он.

– Но, я же не матерюсь как сапожник, чтобы у окружающих уши в трубочку сворачивались и «крышу» у них срывало. Так, иногда слетает с языка, – оправдывал себя Олег.

XV

– Кстати, о сорванных крышах, – решил продолжить тему Иван. – Когда я проживал в Осетии, то со своей женой посетил женский монастырь в Алагирском ущелье.

– Я тоже один раз туда заезжал, красиво там, – поспешил заявить Алан.

– Да, Алан, красиво. Матушка Нона была тогда настоятельницей, – припомнил Иван. – И там одна из монахинь любезно предложила нам провести ознакомительную прогулку по территории монастыря, – продолжил повествование Иван. – Когда мы подошли к длинному зданию, где монахини и послушницы обычно занимались рукоделием, она поведала поучительную историю. Указав нам на новую кровлю этого здания, монахиня пояснила, что эту крышу ставила бригада кровельщиков почти два месяца. И всё это время монахиням приходилось слышать ненормативную лексику, доносившуюся с этого объекта от рабочих. Монахини не раз просили их прекратить это злоречие и предостерегали от нежелательных последствий. Но те не обращали внимания на эти замечания. Хотя на многих из них монахини видели нательные крестики – свидетельство их принадлежности к церкви. И когда им оставался один день до завершения работ, налетел ураганный ветер, свернул эту кровлю в трубочку и, вместе со стропилами сбросил на землю. После этого кровельщики вынуждены были восстанавливать всё за свой счёт. Но сквернословия от них уже не было слышно…

– По-о-оня-я-ятно, – протяжно произнёс Олег и, желая закрыть эту тему, потягиваясь, начал зевать.

– Возможно, что те рабочие считали, что их нательные крестики автоматически делают их праведниками в глазах Бога, – предположил Иван. – Но апостол Павел сказал: «Не слушатели закона праведны пред Богом, но исполнители закона оправданы будут…», – процитировал он на память.

– Ну, мне всё понятно. Вот вы про монашек заговорили,

а замечаете, сколько у нас в Питере курящих женщин развелось? – спросил Олег, пытаясь сменить тему разговора и сосредоточить внимание на проблеме Алана.

– Я это заметил, – живо отозвался Игорь. – Об этой проблеме тоже молиться надо. Меня поразила их стойкая зависимость от табака. Это видно по ненасытности, с какой здесь женщины курят. Как говорится, курят одну за другой, даже прогуливаясь по улицам. У нас на Кавказе, конечно же, тоже есть курящие женщины. Но здешние курят, прямо как героини кинофильмов про революцию семнадцатого года, стремившиеся к эмансипации. Эти революционерки, выполняя «партийные поручения», например, даже печатая на печатной машинке, не выпускали изо рта папирос. Для того чтобы быть равными в правах с мужчинами, эти феминистки начинали курить и, перевоплощаясь, обретали мужиковатость. Их ещё называют «мужик в юбке», на голосовые связки это ведь тоже влияет.

– Вот моя младшая дочь тоже курит, – признался Олег. – Она мне говорит: «Сигарета – моё спасение от одиночества, мой „верный другˮ». Я ей говорю, истинные друзья не травят. Да и с друзьями так не поступают, попользовалась «другом», плюнула на него и выбросила, – подытожил Олег. – Раньше я мог ей сказать, когда она на пожарную лестницу лезла: «Ну, ты же девочка, а не пацан какой!», а теперь она мне заявляет, что она «личность и самостоятельный человек». Правильно ты говоришь, Игорь, в мужика превращается эта «личность», – со вздохом выразил он своё огорчение.

– Согласен, женщина и табак – вещи несовместимые, – выразил солидарность Алан, – вот они меня «достают», когда умудряются курить за рулём. Сколько раз видел, когда она едет мне навстречу, одной рукой держит телефон у уха, другой сигарету и руль двумя пальцами придерживает. А что с ней будет, если пепел на её голую коленку упадёт? Она ведь на встречную полосу выскочит, а там я.

– Да, женщины – народ непредсказуемый, поэтому и в транспортном потоке их легко вычислить по манере вождения автомобиля, – пояснил Олег. – Я видел тех, которые косметикой пользуются на ходу, а на лобовом стекле жёлтый треугольник с восклицательным знаком. Да, вот ещё про знаки на стекле, – вспомнил Олег, – недавно увидел в городе старенькие «Жигули», у которых на всё заднее стекло была надпись крупными буквами: – «Все курящие женщины – ВОНЮЧКИ!».

– Интересное наблюдение, – высказался Игорь. – А вы что, Иван, по этому поводу думаете? Ведь на кого-то, может, и подействует такой эпитет?