От фальшивомонетчика к новому уровню осознания

С развалом СССР и приходом псевдодемократии люди потихоньку начинали осознавать, что коллективное счастье куда-то безвозвратно кануло, а за свое личное счастье уже нужно бороться самостоятельно, кто как сможет…

А демократия, пришедшая к нам из-за рубежа, и вовсе преподнесла нам учебное пособие, именуемое – как научиться выживать в самых экстремальных условиях…

Меня же в этот период под натиском псевдодемократии затягивало в такую трясину, из которой не так уж было и просто выбраться. На подарок от псевдодемократии мне почему-то захотелось ответить аналогичной монетой, начав разрабатывать технологию изготовления фальшивых долларов. Причем, основная задача, которая ставилась передо мной, заключалась именно в том, что фальшивые доллары должны были быть по качеству не хуже настоящих. И прежде чем наступил этот значимый период в моей жизни, я долго думал еще и над тем, стоит ли это вообще делать или нет, с учетом того, что это весьма опасно и к тому же еще и уголовно наказуемо.

Но все же, у меня был интерес сделать эти деньги с той целью, чтобы проверить свои способности и узнать их предел. И так слаживалась моя жизнь, что я всегда, с самого детства, любил что-то мастерить, что-то придумывать и воплощать во что-то реальное. Я и технарь закончил с двумя авторскими работами, которые выставил в качестве дипломного проекта. Так что, что-то изобретать для меня было самым любимым занятием.

Произошедший развал империи, союза стран, у меня не вызвал каких-то позитивных эмоций. Более того, у меня все это вызвало какое-то неприятное ощущение, и я хорошо осознавал, чем все это закончится в недалеком будущем для всех бывших дружеских социалистических стран. Понимал я и то, что инструментом в корыстных действиях нечистой силы по развалу сильнейшей империи послужил тот самый доллар, по отношению к которому у меня почему-то никогда не было каких-то позитивных чувств и эмоций.

Почему-то я верил, или хотел верить в то, что все те доллары, которые ходят по всему миру, за исключением территории Америки, в действительности не имеют под собой золотого фонда. В итоге я все больше убеждался в том, что процентов девяносто из общей массы всех тех долларов, которые гуляют по миру, являются фальшивыми, несмотря на то, что они напечатаны официально. Так что, признаюсь честно, я не видел ничего страшного или преступного в своих устремлениях, да и, собственно, моя совесть перед Америкой меня тоже не мучила. Я рассуждал так: ничего страшного не произойдет, если к огромной массе фальшивых долларов я добавлю несколько тысяч своих фальшивых банкнот.

С другой стороны, меня действительно тревожило именно то, как оценит Высшая Сущность мои деяния как фальшивомонетчика. Ведь я понимал, что с учетом хорошего качества своих фальшивых долларов, я смогу защитить себя от каких-то жизненных проблем, делая себя материально обеспеченным, или, в случае провала, смогу откупиться, чтобы уйти от наказания, учитывая то, что в нашем мире абсолютно все продается и покупается, и вопрос лишь в цене. Понимал я и то, что откупиться от высшей божественной сущности практически невозможно, и даже просто исключено, чисто по определению, и что рано или поздно мне все же придется держать ответ за свои деяния, даже если я какую-то часть своих денег потрачу в качестве пожертвований или в целях благотворительности на очень хорошее дело.

И когда я все же решил освоить технологию изготовления фальшивых долларов, то так слаживалась моя жизнь, что я также параллельно в какой-то степени занимался и духовным очищением. Я молился, очищался, просил прощения у Высшей Сущности за свои грешные деяния, и все же, несмотря на это, я продолжал свою подпольную работу. Сильно доминировало надо мною чувство азарта, а мой слабый духовный потенциал, к сожалению, еще не был значимым для меня и лишь только набирал свою мощь. На внешнем плане это все выглядело как хороший анекдот.

За три года моих упорных трудов по качеству изготовления фальшивых долларов я все же вышел к той финишной черте, к которой стремился с самого начала. И вот настал тот момент, когда передо мною на столе лежал мой готовый «шедевр», а у меня было такое ощущение, что я сотворил какое-то необычное по своей значимости творение. Да, это творение забрало у меня немалую часть моего жизненного времени, сделало меня в чем-то зависимым, оторванным от внешнего мира, но это все было абсолютно ничто в сравнении с конечным результатом. За несколько лет утомительных трудов я постоянно чувствовал, как из меня уходила живительная энергия, как радостные и приятные ощущения ушли куда-то в прошлое, а ужасная усталость и раздражительность постепенно начинали доминировать надо мною. Но теперь, по первым ощущениям, все снова нормализовалось, и я обрел какое-то незначительное спокойствие, другими словами, для меня этот момент был ничем иным как временной передышкой.

Я смотрел на свое творение, а у меня мысленно в голове проскальзывали такие ситуации, в которых я видел себя в достаточной степени обеспеченным, проживая всю свою оставшуюся жизнь в свое удовольствие, без каких-либо материальных затруднений. Мне было радостно от того, что все мучительное и страшное уже позади, и очень грустно от того, что я понимал, что в моих действиях есть что-то неправильное именно перед Высшим Божеством. Я очень хорошо понимал, что Высшее Божество меня сюда, на землю, послало не ради того, чтобы я на основе лжи и обмана благоустраивал свое будущее, а для того, чтобы я с достоинством проходил все свои трудные жизненные испытания. И то, что я выбрал для себя именно этот путь, в итоге поставило меня между двумя абсолютно разными крайностями, где нужно было определиться, что для меня является более важным и необходимым в жизни.

Именно этот период в моей жизни для меня был самым трудным и мучительным. Три дня я ломал голову, задавая вопросы и выискивая ответы. Одни мысли вытеснялись другими мыслями, совсем противоположными, и так продолжалось несколько раз, с раннего утра и до поздней ночи. Наверное, такое состояние можно сравнить лишь с состоянием наркомана, у которого начались ломки, и у которого в это время нет того самого, без чего ему очень трудно как-то себе помочь.

Ко всему этому, мне еще не давал покоя один жизненный случай, с которым я столкнулся в тот самый период, когда я занимался своими долларами, и, может быть, если бы не этот случай, то мне было бы гораздо трудней принять правильное решение или и вовсе удержаться от соблазна, ведущего к легкой наживе.

Так распорядилась моя судьба, что я подрабатывал с художниками, занимался альфрейной росписью в одном культурном заведении. И именно в этот самый период произошел тот необычный случай, благодаря которому я очень хорошо почувствовал, что представители из тонкого духовного мира находятся рядом с нами, что они видят все то, чем мы занимаемся, и как они способны влиять на наше мышление и наши судьбы.

Мой хороший друг и коллега по работе минуты своего свободного времени всегда использовал на свое любимое занятие, разрисовывая пасхальные яйца с образами святых. Не помню, как именно начался наш разговор, но с учетом того, что меня всегда, везде и во всем интересуют именно мелочи каких-то деталей, я спросил, каким цветом он будет рисовать глаза Иисусу. Он сразу же мне ответил, что глаза Иисусу всегда рисует карими. Я, естественно, задал ему следующий вопрос относительно того, почему именно карими, ведь нет информации относительно его цвета глаз. Я также предложил ему, чтобы он нарисовал Иисусу зеленые глаза, такие же как у меня. Конечно, мое предложение он не принял и остался при своем мнении, что лучше не нарушать давно сложившуюся традицию и оставить все как есть, без изменений. Собственно поговорили и забыли, закончился рабочий день, я замкнул двери, и мы поехали в свой город к своему месту жительства.

На следующий день, когда мы приехали, я обратил внимание на то, что мой коллега как-то не очень дружелюбно по отношению ко мне настроен. Естественно, он мне сразу ничего не рассказал, и еще некоторое время он оставался таким же замкнутым и неразговорчивым.

Прошло время, и он все же решил мне все высказать. И оказалось, что на следующий день он обнаружил, что на пасхальном яйце у Иисуса глаза были уже нарисованы, причем нарисованы не карими, а именно изумрудным цветом. Но больше всего его возмутило то, что когда он попытался смыть эту акварель, то она не поддалась размывке, и он подумал, что это именно я так пошутил, и что акварель я развел не на воде, а на лаке, чтобы оставить неизменным этот цвет глаз. В итоге ему пришлось наждачной бумагой стирать полностью весь лик и заново его рисовать. Что собственно его сильно и обидело.

Я попытался ему объяснить, что уважаю его работу, что есть много других способов для шуток, и что лики святых для меня, в любом случае, не могут быть предметом каких-либо шуток. К тому же я попытался ему объяснить, что если бы я Иисусу рисовал глаза под цвет своих глаз, то я бы их нарисовал зелеными, а не изумрудными, и это мое безупречное алиби, с которым тоже необходимо считаться. Естественно, он мне не поверил, понимая, что свидетелями разговора относительно цвета глаз были лишь только мы вдвоем, и что физически этого не мог сделать какой-либо другой человек, так как комната замыкалась, и кроме нас двоих на объекте больше никого не было.

Из нас двоих я один точно знал, что это не чья-то шутка, и что в этом есть проявление потусторонней духовной сущности. И в это же самое время, я встретился еще с одной необычной, но очень жизненно опасной ситуацией. Одна молодая привлекательная девушка абсолютно без каких-то особых причин набросилась на меня, проявляя максимум агрессии. В ее руках была палка, на конце которой был вбит большой гвоздь, и если бы я не успел каким-то чудом откинуть свою голову чуть назад, то этот гвоздь вошел бы мне прямо в висок. Тогда я еще не понимал, каким может быть опасным прикосновение к тонкому миру, где многократно поднимается уровень осознания и уровень ответственности. Сейчас я все очень хорошо понимаю и полностью осознаю, что эта психически больная девушка, желавшая реально меня убить, не была какой-то случайностью. И что эта опасность, исходящая на физическом уровне, в действительности была предупреждающим голосом из тонкого мира, говорящим о том, что прикосновение к тонкому и неизведанному может не только давать какую-то необычную информацию, но и может быть очень опасным, вплоть до смертельного исхода.

И именно эти ситуации с цветом глаз святого и психически больной девушкой заставили меня еще больше и тщательней обдумывать вопросы, связанные с фальшивомонетчеством и моим будущим. Мне нужно было все же определиться: сделать себя богатым с помощью обмана или оставить все как есть, сохранив чувство совести, и тем самым полностью открыться перед своею судьбой, приняв ее такой, какой ее создают и корректируют для нас, жителей земли, представители Высших Сил.