…Кроме этого, меня подвинуло на создание нашей организации следующее. Так вот. Как-то в очередной раз я проверял своё здоровье, в том числе и сердце. После осмотра и проведённых всех медицинских процедур врач мне как-то таинственно сказал, что я, скорее всего, из космоса. То ли пошутил, то ли нет, но я всё-таки зацепился за этот, такой неожиданный вывод. Потом с какой-то внутренней насторожённостью спросил: «А на каком основании вы сделали такое неожиданное умозаключение?» Он посмотрел на моё несколько растерянное лицо и с вполне серьёзным выражением уже своего лица ответил: «У всех в сердце три артерии, а у вас пять. А такое сердце, скорей всего, необходимо для того, чтобы без особого напряга преодолевать космические перелёты. Так что не исключено то, что я предполагаю». К тому же вы наверняка уже слышали, что говорят космические учёные.
– И что говорят?
– А говорят то, что инопланетяне уже живут среди нас и присматриваются, чем мы живём, как мы живём и ради чего живём. Я пытался всё-таки превратить этот разговор в шутку, но не получилось. Я к чему? А к тому, что вечером я ложусь и засыпаю. И, представляете, мне постоянно снятся сны про космические планеты. Иногда приходит в голову, что когда я засыпаю, то реально перемещаюсь в другие миры, а когда просыпаюсь, то уже на Земле и в своей спаленке. Может, это просто сны, а может – и реальность. Но как я могу всего за одну ночь преодолеть такие расстояния? И на чём? Это же не сходить на даче к соседу, который находится на другой улице, пусть даже в самом её конце. Впрочем, может, лет через двести, может, триста это будет так же просто, как налить в кружку молока. Наука ведь не стоит на месте. Правда, если её не пошлют куда подальше любители побряцать оружием. Тогда снова в пещеры. Чувствую, что сейчас вы начнёте мне задавать вопросы, о которых я заранее догадываюсь, поэтому предварю их ответами: сколько бы я ни бывал в космосе, сколько бы ни видел разумных существ, всегда от общения с ними оставались только положительные, только восторженные эмоции. Одним словом, коммунизм и звёздный, и межзвёздный. Все равные, все правильные… и, понятно, все умные. Никогда не слышали таких слов, как «война», «баррикады», «украсть», «отнять», «захватить», «объегорить», «убить» и тому подобное. И всё-таки уверен, что я не из космоса. Его прелести мне только снятся. Но в который раз задаю себе один и тот же вопрос: «А почему у нас так хорошо только во сне?» И так часто, и так много не совсем хорошо в реальности? Не потому ли иногда нет желания просыпаться? Вот давайте сообща и попытаемся хоть как-то, хоть чуть-чуть приблизить сны к реальности. Мысль понята?
…Но мы не сможем реально ничего сделать, если не станем, причём в ближайшее время, известными, а лучше популярными. Ведь ради популярности сегодня многие и многие чуть ли не лишаются своих последних извилин. И у меня на этот счёт есть мыслёнка.
– Глеб Иванович, ещё раз извините. Это опять я, Перебивалкин. И я с Вами полностью согласен. Мало того – дополню. Сегодня даже родившийся малец уже не доволен. Почему, мол, меня ни разу не показали по телику? Вот беременный живот соседки показывали чуть ли не каждый день. И если бы я оказался с ним рядом, то сказал бы ему вот что. Твоя умная мама не вертелась в телевизоре и не звонила во все колокола, чтобы ты не родился уродом. Вон та самая соседская мама не очень умная. И кого родила? Да, урода. А почему? Да потому, что люди разные и внутренняя энергетика у них разная. Одни желают беременному животу добра и только добра, а другие – наоборот: всё светишься на экране, сколько можно, надоела уже; да чтоб тебе не повезло, да чтоб ты родила… Вот и родила.
– Николай, понимаю, что в твоём примере некий перебор. Но понимаю также, что этот аллегоризм для того, чтобы мы побыстрее усвоили тему даже крайнего вида популярности. Но я же перед твоим выступлением предупреждал, что по этому вопросу у меня уже есть некая, на мой взгляд, удачная мыслёнка.
– Например?
– О том, что мы все вместе уже завтра должны пройти по улицам города, – вы уже знаете, в курсе. Но вопрос в том, как пройти, что изобрести, чтобы наш поход не остался просто походом. Нужно, чтобы нашу оригинальность заметили журналисты, чтобы сразу и прицепились к нам. И, естественно, раструбили так, как это умеют только они. И у меня по этому поводу есть такое изобретательское предложение. А давайте соригинальничаем следующим образом.
– Так, так, – заволновались сидящие в зале.
– Так вот. Пройдём по улицам города, и каждый из нас будет держать в руке большой надутый шар, на котором будет написано большими буквами название нашей организации, но не сокращённо, а полностью. То есть побольше обещаний: «Дадим стране угля! И крупного, и много». Ну как?
– Я, Неравнодушный Александр, думаю, что вроде неплохо, но цирковатой шаловливости маловато. А журналисты – кто без цирка? Да как пауки без паутины. Поэтому в нас не вцепятся. Подумают – идут шахтёры, пусть себе идут. Много обещают, но кто сегодня обещает мало? Если бы у нас в стране складывать отдельно все обещания, то мы бы переплюнули Америку по небоскрёбам. А помните, кто первый начал обещать, то есть компостировать нам мозги? Правильно, сам Борис Николаевич. Когда ему задали вопрос насчёт возможного повышения цен, он ответил, что ни в коем разе. А если это случится, то пойду и лягу на рельсы. Я где-то видел и запомнил куплеты, которые вам сейчас и озвучу. Возражений нет? Нет. Тогда слушайте.
Случится с ценами скандал —
Помчусь я тут же на вокзал
И, пусть и непривычно,
На рельсы лягу лично.
Потом, опять же ради нас,
Ложились рядом и не раз
Гайдар, Аксёненко, Чубайс,
ГлавНефть, ГлавГаз, ГлавУнитаз…
И стало непривычное —
Житейское, обычное.
– Хорошо. Я в том смысле, что уже и нехорошо стало хорошо. Привыкаем. Но продолжаем думать. Или у кого-то из вас уже созрело более оригинальное предложение?
– У меня. Я, Григорий Пейпивододна, предлагаю завтра пройти по улицам города в костюмах, но наизнанку. Сразу бросимся в глаза. Видно новый стиль. Такого ещё не было.
Глеб Иванович сделал выражение очень думающего лица и после несколько затянувшегося молчания произнёс:
– Думаю, журналисты решат, что люди в этой колонне уже относили один срок костюмов, а теперь перешли на второй. Видно, бедные. А бедные им нужны – как вороне зубная щётка. А что, на Украине уже дошли до костюмов наизнанку?
– Да, дошли, но не все. Например, Вальцман ходит в новом костюме.
– А кто такой богатей Вальцман?
– Так президент Порошенко. А Вы что – первый раз слышите? Да. Вот как можно замаскироваться. То есть уже почти срок сидит в засаде. И не берёт на мушку только тех, кто поможет ему нажать на спусковой крючок.
– И кто же у него сегодня на мушке?
– А вы не догадываетесь? Россия, но не вся. Только об этом потом.
– А зачем ему сразу две фамилии? Так можно наломать дров. Подпишет бумагу, тем более международную, одной фамилией – бумага прошла, то есть приобрела силу законного статуса. Подпишет другой фамилией – напрасный труд и его, и создателей этой бумаги.
– Ладно, открою вам и только вам один украинский политический секрет.
– А не посадят? У нас сегодня не просто садят, а получают от этого ещё и кайф. Мол, я всё, а ты ноль без палочки. Вот и сиди. Такие времена.
– А какие такие ваши времена?
– А такие. Раньше были времена, а теперь моментики. Даже муха у слона просит элементики. То есть раньше побаивалась слона, а теперь ведь демократия. А значит – и вседозволенность. Так вот и я, пользуясь этим, открываю большой президентский секрет.
– Интересно, интересно.
– Пьёт и много, и часто. И в таком состоянии подписывает документы сразу двумя фамилиями. А такие документы не проходят. Например, закупает у Америки продукты, оплачивает, но бумагу с двумя подписями не принимают. Правда, деньги оставляют себе.
Может, поэтому многие и многие украинцы ходят в брюках и рубашках наизнанку. Поносят – и снова наизнанку. А говорят, ничего вечного нет. Чудаки.
– А может, эти самые «двухфамильные» просто хитрюги? По средствам массовой информации, конечно, через своих представителей долдонят, что деньги регулярно высылают то в Америку, то в Европу, то даже на Юпитер, а на самом деле денежки в карман.
– Не исключено.
– Глеб Иванович, а может, эти «двухфамильные» и есть Ваши друзья – космические пришельцы, которые живут у нас, рядятся под нас, изучают, а разобравшись, что мы, земляне, ужасные простаки, обворовывают? Впрочем, не напрягайтесь. Шутка.
– Представь, что я этот вариант тоже не исключаю. На нашей Земле, да и во всей Вселенной, вопросов больше, чем ответов. Но в космических загадках я копаться не буду. Для нас есть свой земной космос. И он находится в хитрющих головках многих и многих чиновников, политиков и наших скороспелых буржуев.
– Но, может, они берут пример с нас? У нас «двухфамильных» тоже предостаточно.
– Может. Но эта тема и назревшая, и объёмная, а поэтому мы вынесем её на рассмотрение отдельным разговором.
– А я думаю, что мода на ношение одежды наизнанку на Украине и мода на ношение драной одежды у нас несколько политизирована.
– О чёрт! Мне такое не могло прийти даже в одну извилину. Как это? Выходит, правительство проводит заседание примерно с такой повесткой дня. Вопрос первый: любой ценой доказать наше мировое экономическое превосходство; и профессиональные специалисты в этом непростом деле у нас есть. Вопрос второй: убедить население в том, какие брюки нужно носить, чтобы они не износились в ближайшие десять лет.
– Да нет. Повестки правительства здесь не при чём. Просто живём все же бедно, вот чиновники и дали указание на новый тип моды, то есть на дырявую одежду. Иначе – чтобы покупали новые штаны, необходимо будет прибавлять к зарплате. А с чего? Самим не хватает. Как жаловался один чиновник, что вот уже полтора года не может достроить пятиэтажную дачу. На самом деле подобных вопросов предостаточно. Собственно, поэтому мы и здесь. Ещё предложения будут, как нам стать моментально узнаваемыми?
– Есть. Я Невезухин Иван. До сих пор оправдываю свою фамилию. Одно время – педагог, другое время – безработный, Одно время – советник (правда, сам себе), другое время – безработный. Словом, жизнь-тельняшка. Итак, предлагаю скопировать оригинальность учеников…
…Они ведь для того, чтобы выделиться среди остальных, чего только не придумают. Знаю своего ученика-соседа. Всегда был очень скромный и тихий по характеру. И его мама как-то жаловалась мне, что его неправильно воспринимают ученики. А ведь такой характер не от плохого ума. Понятливый – и поэтому не настырный. Но, видно, время таких подростков ушло. Вот и обзывают его то забитым, то затюканным. И девочки ведут себя не лучшим образом. Им нравятся больше говорливые, драчливые и даже шебутные. И, конечно же, внешнее отражение моды. Изобретательность на грани фантастики. У мальчиков косички девочек и пуговицы на спине, а у девочек один чулок белый, а другой чёрный, на одной ноге сапог, а на другой – сандаль. И много чего подобного, чему ни конца ни края. Но, оказывается, и к этому привыкли и ждут уже чего-то совсем неожиданно-потрясающего. Вдруг наш скромник заходит в класс, и для учеников уже не существует школы, учителя, уроков. Есть только непрерывающиеся возгласы на грани первобытных воплей: о-о-о, вот это да, о-о-о, а-а-а, ух ты, ах ты…
– Иван, да не тяни ты. Так в чём он пришёл и к чему ты нас ведёшь?
– А пришёл этот мальчик в костюме, но сверху на костюм надел рваную майку и такие же плавки. И, представляете, с тех пор стал самым популярным. Так может, и нам выйти на улицы по образцу и подобию.
– Нет, нет и нет. Я против. В детство нам перебираться не стоит. И вот почему. За свою жизнь человек переживает детство два раза. Первый раз в ранние годы и второй раз – в старости. Именно в старости так часто человека заносит в детство. Наверное, об этом позаботилась великодушная природа. Ведь, чего греха таить, мы больше всего боимся смерти. Именно поэтому человечество изобрело миллионы придумок, как продлить жизнь, а то и вообще жить вечно. Но это всё сказки, которыми очень хорошо пользуются и на которых очень хорошо наживаются хитруны. А их очень много. А как быть? Куда их всех девать? Так очень просто. Перераспределение. Часть таких ловкачей уходит в религию, часть в политику, часть становится магами и пророками, а часть бьётся за продление жизни. А вот природа использует только один метод – переводит старость в детство. И смерть становится не такой уж страшной. Так вот из первого детства мы выросли, а ко второму детству нам ещё рановато. Думаю, на такой вид журналисты не клюнут.
– Я с Вами вполне согласен. Мало того, когда мы будем идти в таком виде, они подумают, что мы вышли из хорошо укомплектованной психушки. Но ведут себя вроде не агрессивно, а значит – лечение там эффективное. Так что же делать? Шли, шли и пришли в тупик?
– А у меня есть ещё один вариант.
– Озвучьте.
– А может, мы пройдём по главной улице задом наперёд? Ну, хотя бы метров сто. Очень даже неожиданно и оригинально. Так ещё никто никогда не хаживал. И журналистов будет… как голубей на площадях.
– А не скажут, что мы ходим задом наперёд потому, что смотрим только в прошлое, вот и вцепились в него. По этой же причине не видят, что впереди светлое будущее. А до него совсем не далеко. Президент озвучил, что в 2034 году у нас всех будут только счастливые лица. Ведь приедем одновременно к очередному повышению и заработной платы, и пенсии. Но те, кто не доживёт, как скажут в правительстве, сами и виноваты. Видно, слабохарактерные. Сдались раньше времени.
– А в случае чего, то и тупик можно использовать в свою пользу. Ведь журналисты – это в первую очередь молодёжь, из них ещё не совсем выбралось детство. Не потому ли они так часто любят словесную эквилибристику? Вот и напялим на себя парочку предложенных вариантов внешнего вида. И, думаю, сработает. А мы сами от такого вида открестимся. Скажем, что реально показали, как плохо выглядит эта самая вседозволенность.
– Хорошо. Завтра посмотрим. А в заключение хочу сказать, что после завтрашнего дня встречаться мы будем регулярно. Но второй раз только через месяц, а потом гораздо чаще. Почему целый месяц? Да чтобы вы хорошо обдумали все волнующие вас вопросы. При этом мы должны говорить не только о плохом в нашей стране, но и о хорошем. Ведь если говорить только о плохом, то однажды придёшь к выводу, что у нас действительно много и много плохого, но оказывается хуже всего… догадайтесь кому.
– Скорей всего – совсем бедным…
– Инвалидам…
– Бомжам…
– Да, согласен. Этой категории людей живётся совсем худо. Но я скажу несколько мистически. А именно, что хуже всего – ещё не родившимся на этот белый свет. Сколько их рвётся, а не получается. То на их пути будущие разгульные родители, то пьянство, то бесконечные аборты. Так что… как у нас не плохо, но нам повезло. Живём. Но это я вам сказал для того, чтобы поднять вам настроение. Ну как?
– Правильно. Заседаем уже четыре часа и немного зачахли. Чайку бы.
О проекте
О подписке