И сотрясают наши небеса
Гортанные, чужие голоса.
 

За эту песню Франк Реннике был приговорен к 17 месяцам тюрьмы условно; его жена У та, которая участвовала в распространении его творчества, получила пять месяцев условно. К тому же суд конфисковал многочисленные компакт-диски и кассеты Реннике и 36 000 евро, полученных от их продажи.

Третий пример. Гораздо суровей, чем супругов Реннике, суд покарал Адриана Прейсингера, который распространял компакт-диски с так называемой музыкой «правых». В конце 2002 года земельный суд в Дрездене приговорил его к трем годам тюрьмы, причем срок не был условным^[12].

Эти примеры дают представление о том, какими могут быть последствия нарушения требований «политкорректности». Но последовательней всего юстиция ФРГ выступает не против критиков засилия инородцев, не против авторов нежелательных песен и производителей компакт-дисков, а против т. н. «ревизионистов», которые ставят под сомнение расхожие представления о Холокосте во время Второй мировой войны.

Студентка: Но какой разумный человек может ставить под сомнение Холокост? Ведь есть неоспоримые доказательства преследования евреев в Третьем рейхе. Тот, кто отрицает эти очевидные факты, может руководствоваться только злонамеренными мотивами, чтобы снова открыть дорогу национал-социализму. Я вполне могу понять, за что в Германии преследуют таких лиц: нельзя допустить, чтобы нацизм снова поднял голову.

Ф. Брукнер: Здесь необходимо разъяснение. Ревизионисты не отрицают преследование евреев как таковое, поскольку в данном случае речь идет действительно об очевидном историческом факте. Ревизионисты оспаривают, в основном, три главных пункта освещения судьбы евреев в Третьем рейхе: 1) существование программы систематического уничтожения евреев, 2) существование специально созданных для убийства евреев и оснащенных газовыми камерами «лагерей уничтожения» и 3) обычно упоминаемое число евреев – жертв национал-социализма – шесть миллионов.

Студент: Но как можно всерьез оспаривать это? Ведь все это тысячекратно доказано!

Ф. Брукнер: Именно этот вопрос будет предметом моих следующих лекций. В данный момент я не хотел бы вдаваться в подробности аргументации ревизионистов; займемся этим позже. Для начала я хотел бы только отметить, что преследование людей за их взгляды на вопросы истории представляет собой нарушение гарантированной немецкой Конституцией свободы слова и с логической точки зрения вообще бессмысленно. Вопросы истории должны решать историки, а не юристы. Вы согласны?

Студент: Трудно уследить за вашей мыслью. Мы просто не можем себе представить, что такое демократическое государство, как ФРГ, преследует людей за их мнения по спорным историческим моментам.

Ф. Брукнер: В этом вы глубоко ошибаетесь. 5 месяцев назад, 11 августа 2005 г, в суде первой инстанции г. Ремшейд состоялся процесс над 79-летним Эрнстом Гюнтером Кегелем, издателем небольшого журнала «Дойчланд», к тому времени уже отбывшим 15-месячный срок заключения за то, что он в одном из номеров своего журнала за март-апрель 2001 года «отрицал Холокост» и к тому же допускал нежелательные высказывания по вопросу об иностранцах. Этот номер был конфискован и уничтожен. Поводом для второго процесса над ним послужили тексты, распространенные Г. Кегелем в Интернете, а также то, что во время первого процесса он упорствовал в своем «отрицании Холокоста» и «ксенофобских взглядах», стараясь обосновывать их. Это воистину чудовищная система юстиции, которая на практике исходит из того, что обвиняемый на политическом процессе не может защищаться, не рискуя быть обвиненным заново. И в самом деле, прокурор предостерег Г. Кегеля во время его защитной речи: «Если вы и дальше будете говорить в том же духе, я вынужден буду предъявить вам новое обвинение». Приговор был вынесен в тот же день: три года тюрьмы (не условно) 79-летнему больному человеку! Одна присутствовавшая на процессе наблюдательница, которая раньше жила в ГДР, была потрясена таким бесчеловечным приговором старому человеку за одни только высказанные им мнения^[13].

Другой пример. Ныне уже умерший учитель истории д-р Ганс-Юрген Вицш был в ноябре 2002 г. осужден в Фурте на три месяца тюрьмы (не условно) за то, что он высказал мнение, что цифра шесть миллионов евреев-жертв национал-социализма преувеличена, а существование приказа Гитлера об уничтожении евреев на основе их расовой или религиозной принадлежности не доказано^[14]. Дело Вицша необычно лишь в том отношении, что обвиняемый был кандидатом исторических наук. До него сотни других ревизионистов были осуждены немецкими судами. Строгий приговор Эрнсту Гюнтеру Кегелю, к сожалению, не единичный случай. Гюнтер Деккерт, бывший председатель Национал-демократической партии Германии, за отрицание существования Холокоста провел в тюрьме почти пять лет; политолог и публицист Удо Валенди по той же причине вынужден был отсидеть 27 месяцев.

Студентка: Но то, что Деккерт был председателем правоэкстремистской НПД, доказывает, что ревизионисты – представители крайне правого лагеря политиков. Несомненно, что они стараются обелить Гитлера и национал-социалистический режим.

Ф. Брукнер: Мы скоро убедимся, что эта огульная оценка неверна. Но предположим, вы правы: все ревизионисты близки к крайне «правым». Считаете ли вы, что суды должны выносить приговоры в зависимости от политического мировоззрения обвиняемых?

Студентка: В принципе нет, но с учетом печального опыта Германии и всего мира в экспериментировании с правым экстремизмом…

Ф. Брукнер: …нужно для разнообразия преследовать «правых», а не «левых» и либералов? Мне кажется правильней сделать из тоталитарного опыта Германии тот вывод, что вообще никого нельзя преследовать за его убеждения, при том, конечно, условии, что этот человек не применяет и не проповедует насилие. Но перейдем теперь к другому аспекту. Слово «ревизионизм» происходит от латинского «revidere» – «проверять». Разве не является нормой, что в истории, как и в любой другой науке, устоявшиеся взгляды периодически подвергаются критической переоценке?

Студент: Если этого не будет, любая наука неизбежно погрузится в застой и сведется к бесплодному повторению уже тысячекратно сказанного.

Ф. Брукнер: Вы попали в самую точку! Действительно, история постоянно пересматривается: то новые находки заставляют историков пересмотреть свои взгляды, то вроде бы бесспорные факты получают новую интерпретацию. Когда сорок лет назад я был учеником второго класса гуманистической гимназии, нас учили, что возраст Homo sapiens – примерно 500 000 лет. Сегодня большинство антропологов на основании новых данных раскопок считает, что наш вид гораздо старше – ему свыше миллиона лет. Я не могу ручаться ни за первую, ни за вторую цифру; кто знает, какие цифры назовут нам через пару десятилетий палеонтологи? Но представьте себе, что вопрос о возрасте человека будет решаться на судебных заседаниях, а прокуроры и судьи будут разыгрывать из себя специалистов по антропологическим находкам и доисторическому периоду?

Еще один пример. В Германии есть школа историков во главе с медиевистом Герибертом Иллигом, которая защищает тезис о «выдуманных столетиях». Эти историки убеждены, что три столетия нашей истории – чистая выдумка, а именно период с 614 по 911 год. По их концепции, все лица, которые согласно официальной истории жили в этот период, не исторические, а мифические фигуры. Одна из книг Герберта Иллига так и называется «Жил ли когда-либо Карл Великий?»^[15]. Иллиг отвечает на этот вопрос отрицательно.

Студент: Но это поистине странные тезисы!

Ф. Брукнер: Я не хотел бы сейчас обсуждать эти тезисы, тем более что это не в моей компетенции. Я подчеркиваю только, что Иллиг и его сторонники могут публично излагать свои взгляды, не опасаясь репрессий, в то время как с ревизионистами Холокоста дело обстоит иначе. В Германии и многих других европейских странах они подвергаются судебным преследованиям; их книги запрещаются, они не имеют возможности защищать свои взгляды в официальных СМИ. Любого здравомыслящего человека это должно убедить в том, что с официальной версией Холокоста что-то неладно, ибо что же это за истина, если для ее защиты требуется уголовный закон?

Студент: То, что вы говорите, звучит довольно убедительно. На какой же юридической основе проводятся процессы против т. н. ревизионистов в Германии?

Ф. Брукнер: С одной стороны, на основе § 185 и 189 свода уголовных законов, которые запрещают «осквернение памяти погибших», а с другой стороны – на основе уже упомянутых § 130 и 131. Параграф 130 был впервые ужесточен в 1994 году; согласно его новой формулировке, подлежит наказанию тот, кто «публично или на собрании нарушает общественный покой и порядок, одобряет, отрицает или преуменьшает факты, совершенные национал-социалистическим режимом, которые в соответствии с § 220,1 являются геноцидом».

Новое ужесточение последовало в начале 2005 года. Теперь полностью запрещено одобрять или преуменьшать злодеяния национал-социалистического «царства насилия и произвола». В пояснении к тексту закона говорится, что преступное деяние уже налицо, если какие-либо аспекты национал-социалистического режима изображаются положительно и если одновременно образ мыслей преступника порождает подозрение, будто он не достаточно жестко осуждает совершенные при национал-социалистическом режиме нарушения прав человека.

Видите, какие последствия вытекают из такого закона? Во-первых, тем самым официально благословляется суд над мыслями, т. е. то, что всегда ставилось в вину тоталитарным государствам национал-социалистического или коммунистического типа. Во-вторых, согласно § 130 можно осудить, например, защитников животных, которые выступают против вивисекции и ссылаются на то, что она была запрещена в Третьем рейхе (исключение делалось для крыс и мышей). Эти защитники животных тем самым «положительно описывают» «определенный аспект» национал-социалистического режима, а это уже наказуемо. Осудить можно, разумеется, и того, кто вспомнит, что при Гитлере безработица за четыре года сократилась с шести миллионов до нуля.

Обратите внимание, что согласно § 130 как в старой, так и в новой редакции Конституции запрещены только «одобрение, отрицание или преуменьшение национал-социалистических преступлений». Если вы в Германии, например, одобрите варварское раскулачивание крестьян в СССР в начале 30-х годов, повлекшее за собой миллионы смертей, или будете утверждать, что его не было, или скажете, что погибли не миллионы, а всего несколько тысяч человек, вам не грозит за это судебное преследование. И вас не потащат в суд, если вы будете оспаривать, что во время Первой мировой войны в Турции имели место массовые убийства армян.

Студентка: Итак, вы считаете, что отрицание сталинских преступлений или турецких массовых убийств должны быть наказуемы?

Ф. Брукнер: Ничего подобного! Я настаиваю на том, что оценка спорных исторических вопросов – дело историков, а не судей. Если же юстиция ФРГ карает за сомнение в официальной версии Холокоста, она должна, следуя собственной логике, карать и за сомнения в других преступлениях. Кстати, ревизионистов преследуют не только в ФРГ, но и еще в восьми государствах. Это Австрия, Франция, Швейцария, Бельгия, Румыния, Польша, Испания и Израиль.

Студент: Для нас это ново и удивительно. Мы хотели бы узнать подробнее, кто такие ревизионисты и каковы их аргументы.

Ф. Брукнер: Именно этот вопрос мы теперь и рассмотрим!