Глава 1

Хван Чжон Хён

Серое небо низко висело над крышами домов, под ногами сердито хрустел гравий. Идти было невмоготу, ноги, пусть в самых удобных кроссовках, подворачивались. Лёгкие забила пыль и запах дыма. Попахивало гарью – в это время года многие жгли сухие листья. И если в другое время Хван не обратил бы никакого внимания на едкий запах, то сейчас он закашлялся.

Ударившись о ствол дерева, он приложил лоб к коре и закрыл глаза. За ним больше никто не гонится, бежать не было смысла. Повернувшись, он облокотился на ствол дерева спиной и скатился вниз. В руке Хван держал разбитые очки. Его мать будет в ярости. «Нет у нас денег каждый раз покупать тебе новые очки, – будет причитать она. – Это третьи за два месяца. Что ты с ними делаешь?»

Рукав на куртке был практически разорван по шву и открывал плечо. Серые брюки стали чёрными и никуда негодными. Все старания выглядеть модно и со вкусом пошли прахом. Если однажды стал в своём районе изгоем, то что ни делай, ты – неудачник. Даже девушки хихикают и шепчутся за спиной, говоря о том, какой этот Хван невзрачный.

– Эй, брат, тебе помочь?

Хван поднял голову. Перед ним стоял парень в широких джинсах и с походным рюкзаком, европеец. Турист, судя по всему.

– Нет, спасибо. Со мной всё хорошо.

– У тебя кровь.

– Упал с… велосипеда. Мне близко до дома, там приду в себя. Но спасибо за беспокойство.

Парень похлопал Хвана по плечу и побрёл своей дорогой.

Посидев ещё минуту, Хван поднялся и побрёл домой, где его встретила возмущённая мать. Она заприметила его из окна и заранее заготовила бранную речь.

– И если бы работал! Ты только и делаешь, что деньги мои проедаешь. А ещё эти постоянные драки! Двадцать три года, а ума не набрался!

Хван прошёл мимо неё, юркнул в свою спальню и закрыл дверь. И хотя мать продолжала ворчать, он её не слушал. Каждый раз одно и то же, слово в слово. И бессмысленно объяснять, что его невзлюбили за то, что чистый и опрятный, без вредных привычек и за себя как следует постоять не может. Каждый день возвращение из колледжа превращается в ад. А другой дороги домой просто не было. Хвану было сложно психологически справиться с проблемами, которые преследовали его, поэтому замыкался в себе. И только музыка и танцы возвращали его к жизни. А мечты помогали забыть реальность.

Так и сейчас, наспех сменив одежду и умыв лицо от крови, он надел на голову вязаную шапочку и спустился в подвал, где оборудовал себе небольшую танцевальную зону. Музыка не беспокоила мать, а Хван мог вытворять здесь всё, что душе угодно. Он жил не там, наверху, в злом и непримиримом мире, он жил здесь, внизу, под землёй в гармонии с собой и своим телом.

Леа

Закрапал дождик. Леа раскрыла зонт и забралась двумя ногами на скамейку. Зажглись уличные фонари, и скоро её хватятся. Ну и пусть. Раз уж ей суждено увидеть любимого в последний раз, то пусть ей за это достанется. Уже не страшно.

Она ждала уже довольно долго, а он всё не шёл. Девушка начала терять терпение.

«Если он сейчас же не придёт, я даже раздумывать не стану. Пусть отец делает с моей жизнью что хочет».

И только она об этом подумала, как заприметила в конце парка знакомый силуэт. Эиджи шёл беззаботной, скользящей походкой, запустив руки в карманы брюк, непонятного цвета красного кирпича. Чёлка закрывала лоб и лаза, но ему она не мешала. Леа вздохнула. Она любила его продолговатое лицо, его повадки и загадочную улыбку. Всё это больше не её.

– Привет, – сказал он, присев на сырую скамью рядом с девушкой.

– Привет, Эиджи.

– Что за срочность? Ты хотела поговорить. – Он взял её белую ручку в свою, но Леа нехотя выдернула её и отвернулась. Эиджи заподозрил неладное. – Что случилось?

– Не знаю, с чего начать. Нам… придётся расстаться.

– Ого, – без эмоций произнёс он. Леа не подозревала о том, что сердце Эиджи готово вырваться из груди от волнения. Он никогда не показывал свою слабость. – Опять твой папаша?

– Пожалуйста, не называй его так грубо.

– Он не заслуживает моего уважения, прости.

Леа заплакала. Она сама не знала, из-за чего больше текут слёзы: то ли из-за того, что любит Эиджи и не сможет расстаться с ним окончательно, то ли из-за злости на собственного отца и его принципы.

– В этом году я заканчиваю колледж, ты знаешь, – всхлипывая, говорила Леа. – А после отец выдаст меня замуж. Жених уже есть. В воскресенье состоится сватовство.

Эиджи нервно кивнул. Капли дождя намочили волосы, но ему было плевать, он сидел, наклонившись вперёд, опираясь на колени локтями, и слушал бред своей возлюбленной. На этой девушке он мечтал жениться. Это была первая его серьёзная связь, и он не желал так просто отдавать её какому-то мажору.

– И ты дала согласие? Ты хочешь замуж за человека, которого толком не знаешь?

– Сам подумай, ну какое нас ждёт будущее? – рыдала Леа. – Какое? Отец тебя ненавидит, как и всю твою семью. Твои родители не примут меня ни за какие заслуги. Они враги.

– Давай сбежим, – резко бросил Эиджи, наперёд зная ответ. Перед ним молодая девчонка, которая боялась лишний шаг сделать без ведома отца. Побег – слишком серьёзно для неё.

– С ума сошёл?

– Любовь и есть сумасшествие, Леа. Если ты меня любишь, то пойдёшь за мной на край света.

– Это безумство! Ну сбежим мы, и что дальше? Мой отец будет искать меня с собаками, а потом с радостью посадит тебя в тюрьму. Ты этого хочешь?

– Я же тебя не оставлю, – настаивал парень.

– Расстанемся. Пожалуйста. Здесь и сейчас.

Теперь Эиджи провёл по лицу мокрыми ладонями и убрал все волосы назад. Он был ужасно притягательным, и Леа с трудом заставила себя отвести взгляд.

– Ты не изменишь своего решения? – холодно спросил он, умилительно сощурив глаза. – Ты отказываешься от меня?

Сглотнув комок, Леа выдавила:

– Да, Эиджи. Это наша последняя встреча.

Он встал.

– Ладно. Прощай.

И ушёл.

Леа осталась одна в темноте, под дождём, совершенно беззащитная и разбитая. В характере Эиджи было вот так уходить без следа и следствия. Крики, выяснения отношений или мольбы – всё это не про него. Но Леа знала, что в душе он страдает. И, возможно, дома он будет колотить всё, что только попадётся под руку.