Эмма суетилась вокруг стола.
– Колин, если бы я знала, что ты приедешь, то приготовила бы твои любимые отбивные с картофелем и…
– Мама. – Перебил ее сын. – Могу поесть и рис с овощами. И бобы. Я всеядный. Успокойся и сядь.
Эмма посмотрела на мужа. Сэмюель оторвался от газеты, чтобы кивнуть. И она села.
– Как тебе на месте Эдварда?
Глаза Колина застыли на вилке в руке.
– Я… не смог.
Сэмюель убрал газету.
– Но ты же обещал.
– Знаю, пап. Но этот бизнес не по мне. Фернанда Торрес сможет справиться, я уверен. Она образована и хорошо подкована в этом деле.
– Но кроме Фернанды есть еще люди, которые выставят свою кандидатуру. – напомнила Эмма. – Этот Колби… Альберт говорил, что именно его они опасаются.
– Если они боятся его, тогда зачем держат в компании?
– Сынок, – Сэмюель сдвинул брови, – его мог уволить только Эдвард, но он этого не сделал. Но сейчас твоего брата нет, а это значит, двери открыты, понимаешь? Колби вполне способен уничтожить «Арчболд Билдинг». Я разговаривал с Альбертом, и он заверил меня, что тот хочет продать компанию конкурентам, якобы это расширит их рынок. Но это рискованное дело. Арчболд Билдинг переименуют. Она перестанет существовать и Келли останется без средств существования. Подумай о Линн и Элис. Они должны получить образование. Ты лишаешь их будущего из-за своей трусости.
Послышался звонок, и Эмма пошла открывать.
Через минуту в столовую ворвались счастливые Линн и Элис. Увидев дядю Колина, они кинулись ему на шею.
– Дядя Колин, приходи на мой концерт в субботу. – Сказала Линн, не отпуская его шею. Ей восемь лет, но в этом возрасте она делала отличные успехи в музыке. Ее игра на фортепиано вызывала восторг не только у посторонних зрителей, но и в семье девочку любили слушать.
Элис была не менее одаренной девочкой. Ей только недавно исполнилось десять лет. Эдвард подарил ей велосипед. Элис собиралась стать профессиональной спортсменкой. Велотрек – это ее призвание.
– О! Обязательно приду! – Воскликнул Колин.
Девочкам становилось легче, когда они видели дядю, ведь он и папа на одно лицо. Он являлся ходячим напоминанием Эдварда. И девочки его очень любили, как и он их, хотя виделись они редко и чаще только по праздникам.
Келли стояла в дверях уставшая и переполненная горем. Под глазами он заметил темные круги. Спит ли она ночами? Или плачет в подушку, обнимая фотографию мужа?
Позже, когда девочки ушли с дедушкой в кабинет читать волшебные истории, а Эмма прибирала на кухне, Колин подсел к Келли и взял ее за руку. Темная курчавая челка упала на его лицо, но он не стал смахивать прядь.
– Прости меня. Прости за мой эгоизм.
Келли выдернула руку.
– Я могу тебя понять. Что ж, это судьба. Поищу работу, а девочкам придется сменить школу, потому что эта мне будет не по карману.
Услышав о том, что Линн и Элис должны будут привыкать к простой школе после престижной частной школы, Колин задумался.
«Ты даже не попробовал».
«Я всему вас обучу».
«Я же не серьезно…»
«Струсил!»
«Ты лишаешь их будущего из-за своей трусости».
Так что он, собственно говоря, теряет? Келли привыкла к другой жизни, и этой жизни сейчас лишает ее именно он. Колин любил ее в молодости, но брат оказался шустрее. Сейчас чувства угасли, но он не должен оставлять ее на растерзание времени. А если она не справится?
– Нет, Кэл. – Решительно сказал он. – Ты не будешь работать. Девочки не станут менять привычный образ жизни. Я кретин. Завтра поеду в «Арчболд Билдинг» и покажу всем, кто там хозяин. Пускай Колби забудет о продаже компании.
Келли крепко обняла его, и этим все было сказано.
18.00
В редакции началось движение. Рабочий день окончен. Я сижу.
18.05
Кок вывалился из своего кабинета, потирая виски. Он махнул мне на прощанье и вышел. Сижу.
18.15
Заглянул Тео, чтобы спросить иду ли я. Соврала, что надо доделать срочную работу. Он ушел. Я сижу.
18.20
Всё еще не сдвинулась с места.
18.30
Редакция опустела. Уборщица приступила к своим обязанностям. А я еще не ушла.
Не хочу домой.
Колин шел по Лондонским улицам к себе домой, запустив руки в теплые карманы куртки. Сколько должно пройти времени, чтобы он вновь смог сесть за руль?
Страха парень не испытывал, но один взгляд на машину заставлял всплывать перед глазами ужасающую картину.
Келли позвонила и попросила поехать с ней. «Куда?» – спросил он.
«На место аварии», – был ответ.
Покореженный автомобиль его брата стоял на тротуаре. Вся правая сторона была смята и вдавлена в салон. Руль отсутствовал. Эдварда раздавило в лепешку, как какой-то бекон. К тому времени, как он подъехал, труп уже успели увезти. Колин видел только кровь на сиденье и разлетевшиеся бумаги, которые, судя по всему, он рассматривал перед смертью.
Ужасающая картина лишила его дара речи. Эдварда убила не скорость, непогодные условия… он мирно припарковался на обочине перед банком. А потом появился тот мудак на БМВ…
Шел дождь. Часы показывали начало девятого. Я сидела в своей маленькой машине, ела гамбургер.
Лицо, что явилось мне утром, было не четким. Работал телевизор, и, возможно, спросонья увидела проекцию или отражение от лица на экране. Я убеждала себя, что наяву такого просто не бывает.
Что же касается голоса, то Дженна права, мне нужен мужчина и секс. Весь день я строила Тео глазки, но он так ничего и не понял. Завтра пойду прямым путем и просто позову его… в ресторан. Мы выпьем, а потом при свете ночных фонарей займемся этим на заднем сиденье его машины.
Да уж… перспектива. Тео не нужен мне в качестве постоянного приятеля. Он не урод, но и не мой идеал. Не хотела бы я, чтобы мои дети были на него похожи.
Гамбургер закончился. Пепси тоже. Печально вздохнув, вышла из машины, чтобы выкинуть мусор, и угодила туфлей в глубокую лужу. Замечательно! Заболеть не было ни малейшего желания, поэтому пошла домой.
У порога избавилась от обуви и чулок, сняла мокрое пальто. За ним пиджак. Юбка стала колоться и я, стянув ее, бросила к общей куче в корзину для белья. В блузке, трусиках и босиком прошлёпала в спальню, надела штаны и футболку, а потом включила свет в гостиной.
Минуту стояла в оцепенении, задержав дыхание. Биение сердца нарастало с каждым ударом. Меня охватила паника, но крик долго не хотел вырываться из горла.
У окна стоял мужчина. Маньяк? Вор? В деловом костюме? Почему он не убегает? Молча стоит.
Внезапно вспоминаю о бите в углу у шторки. В спальне. Мне всего лишь нужно сделать шаг назад. Что я и делаю. Нахожу биту, предназначенную как раз у меня для таких экстренных случаев, потом выбегаю в гостиную с криком… Его нет.
Показалось?
Выставив биту перед собой, начинаю ходить по квартире. Куда он мог деться? Чертовщина какая-то.
В кухне опускаю своё оружие, решив, что винтики у меня точно пооткручивались. Выдыхаю, пью воду, разворачиваюсь и… стакан падает на пол, разбивается, а я дико кричу. Фильм «Крик» по сравнению с моим криком щебетанье зябликов.
Незнакомец неподвижной статуей застыл посреди комнаты, неотрывно глядя на меня. Теперь получилось рассмотреть его получше. Высокий, элегантный и вполне себе симпатичный мужчина среднего возраста. Я бы дала ему лет тридцать. Тёмный костюм-тройка идеально сидит на крепком теле. На грабителя он не похож, тогда кто он, чёрт побери?
Визжу, надрывая связки. Затем начинаю бегать по дому. Решаю его ударить. Взгляд натыкается на оставленную биту, которую немедленно подхватываю и ударяю самозванца. Бита проходит сквозь его тело. Мне кажется, что я промахнулась и бью еще раз. В моих глазах поселяется ужас. Бита вылетает из моих рук, словно это что-то мерзкое. С очередным истошным криком убегаю в ванную, где запираю дверь на щеколду и прислоняюсь к ней спиной. До слуха доносится только моё тяжелое дыхание. Сознание сковал страх, мешая ясно думать.
Немного отдышавшись, решаюсь прислушаться к остальным звукам в квартире, но за дверью тишина. Это успокаивает. Наверняка, он уже ушел. Еще немного стою у двери в ожидании какого-то звука или шагов, но ничего не происходит, что окончательно меня обнадеживает. Тогда, наконец, решаюсь умыться. Я уже повернулась к зеркалу, как сердце вновь сковал леденящий душу страх с криком, застрявшем в горле.
Мужчина стоит передо мной, а сквозь него я вижу всю мебель в ванной.
Со словами «Мама! Мамочка!» я вылетаю из ванной, хватаю ключи от машины и даю дёру из своей квартиры.
До дома Колин так и не дошел. Элспет позвонил и позвал его в спорт-бар.
– Два пива, – сказал Элспет бармену, и оперевшись на свои локти, томно посмотрел на друга. – Значит кому-то из твоей родни все-таки удалось тебя уломать. Я рад.
Все рады, кроме самого Колина. И именно Элспету пришлось наблюдать его кислую мину. Из Колина непроизвольно вырвался тяжелый вздох, стоило Элспету припомнить утро:
– Но вот с блондинкой вышло очень некрасиво, – сказал Элспет. – Придется тебе расстелиться тряпочкой перед красоткой.
– Именно это я сделаю первым делом завтра утром – извинюсь перед Фернандой. Отныне она нужна мне, как воздух.
Официант принес пиво и орешки. Колин подхватил горстку.
– Что же все-таки заставило тебя изменить решение? Утром ты казался категоричным.
– Отец кое-что прояснил. Да и Келли… боюсь за нее. Теперь я несу за них ответственность. За нее и племянниц. Сегодня мне кое-что стало понятно: у Келли и девочек остался я. Кто еще о них позаботится лучше?
– Почему бы тебе не… ну, ты же все-таки был в нее влюблен. А теперь она одна и все такое.
Отпив пива, Колин с горечью усмехнулся.
– Да, был. Но прошло слишком много времени.
– Да ну брось! Всего-то десять лет. Келли еще ничего – хорошенькая. А ты холост и…
– Если быть точнее, то прошло пятнадцать лет. – Поправил ошибку Колин, повысив голос. В бар повалили люди, плазменный экран окрасился в зеленый цвет. Игроки футбольных команд исполняли гимны своих стран. Бар постепенно превращался в гомонящий и разношерстный улей. – Пойдем отсюда. Нет настроения смотреть футбол.
Элспет расплатился, они вышли на улицу и, зарывшись шеями в куртки, решили немного пройтись.
– Мы учились в одной школе. – Начал рассказывать Колин. – Келли появилась в последний год. Ее семья как раз переехала в Лондон из Оксфорда. И мы с Эдвардом, как два близнеца-дурака по уши в нее втрескались. Мы даже умудрились заключить договор. Если Келли выберет одного, второй уходит тихо в сторонку.
– Мне кажется, честно.
– Я проиграл. Первый начал и сделал ошибку. Я начал вести себя с Келли так, словно она ничем не отличалась от других школьных потаскушек. Не был вежлив, не был обходителен. Я не учел, что Кэл другая. Не как все. А Эдвард учел. Он – романтик, умел ухаживать за девушками. И ему не понадобилось много усилий, чтобы покорить ее. Келли влюбилась в него без памяти и навсегда. А я ушел в сторонку.
– Печально.
– Нет. Когда нам было по восемнадцать, они поженились. Через два года появилась Элис, а за ней Линн. Я был счастлив за брата. Хотя, не спорю, первое время мучительно переживал свой провал и еще долгое время любил ее. Трудно видеть любимого человека каждый день и не иметь шанса коснуться. Она ведь стала частью нашей семьи, все праздники и уикенды она проводила у наших родителей, то есть с нами. И вот по этой причине, я постепенно стал откалываться от семьи. А дальше гонки, пьянки…
– Девушки.
– Девушки, в которых я не хотел влюбляться.
– Но теперь же у тебя отличный шанс, Колин. Келли может принадлежать тебе.
– Нет. Теперь мои чувства к Келли иссякли. Моё отношение к ней – это забота. Но никак не любовь.
«Настоящий мужчина не сомневается, когда встречает свою женщину» – однажды сказал ему Эдвард.
И Колин знал, что пока такая женщина не появилась на его пути.
В ушах до сих пор звенел мой собственный крик. Дворники работали в полную силу, чтобы лобовое стекло оставалось чистым. Похоже дождь затянется на всю ночь, а может даже и до утра.
О проекте
О подписке