– А ты не хочешь нас поздравить? – усмехается рыжая, глядя на Макса. – Кстати, я тебе звонила. Вот, – жестом указывает на руки парня, удерживающие. две темные бутылки.– Друзья на соседней аллее обмывают наше с Лешкой желание вступить в брак, а он мало того, что не желает присоединиться, так ещё и находится в паре метров не отвечая на телефон.

– В тот момент я работал, Лен, – отвечает мягко, разворачиваясь к собеседнице, а я, точна скрытая от глаз, остаюсь за его спиной.

– Почему не перезвонил позже, – уточняет без капли довольства.

– Думал это обычный трёп, – произносит с усмешкой, мгновенно ретируясь- Извини.

Позади девушки раздаётся приглушенный смешок, сменяемый приглашением присоединиться к их дружной компании или хотя бы пойти поздороваться, единожды выпив за молодых.

– На пару минут, – поворачиваясь ко мне произносит тихо и мягко. Вбирает пальцы в свои, оставляя мне возможность только кивнуть в ответ.

Пересекаем тропинку, напрямик, через полосу посадки, упираясь в более светлую аллею.

– Кого я вам привела, – за несколько метров весело заявляет новоявленная невеста.-

Забелина в лицо ещё помните, а с девушкой знакомьтесь: это Лика, подружка нашего Макса.

Большинство дружно кивают, Лена бегло представляет мне собравшихся вокруг. Человек десять, имена которых сотрутся в памяти уже через нескольких минут. Доходит до красивой брюнетки, вальяжно сидящей по центру лавочки. Среди парней.

– Лина, – представляет рыжая, смеясь.– У вас даже имена похожи. Лика- Лина.

– Слава Богу лишь имена, – негромко парирует девушка с надменным взглядом, демонстративно отворачиваясь в сторону, делая из пластикового стакана крупный глоток. Недоуменно наблюдаю, не понимая чем могла вызвать подобное поведение.

Мне вверяют в руки пластиковый стакан, ядрено пахнущий алкоголем. Макс тут же ловко подхватывает его, забирая себе, проговаривая парню, заменяющему бармена:

– Она такое не пьет.

– С чего бы? – ехидно вставляет комментарий брюнетка.– Мала для подобных напитков? Так может отведёшь спать и вернёшься к друзьям?

Поджимаю губы, замечая на себе и, незнакомой ранее, девушке двоякие взгляды собравшихся. Макс же точно проигнорировав её выпад обращается к «виновнику торжества»:

– Ну так, с чего это вы решили в столь срочном порядке? Ленка беременна?

– Забелин, – роняет обиженно рыжая.– В брак вступают не только после положительного теста, да будет тебе известно. Мы ж вместе восьмой год. Всё исключительно по любви. Не как вы…, – заминается, произнося тихое, – Ой… я хотела сказать…

Все пряча взгляд затихают, а Макс так же сохраняет непроницаемое выражение лица, спокойно произнося:

– Поддерживаю, Лен. Я тоже собираюсь жениться исключительно по любви. Поздравляю вас.

Боковым зрением замечаю как брюнетка подкуривает сигарету, бросая на него пронзающий, ледяной взгляд. Рыжая же, точно находясь в своих мыслях, взрывается смехом, протягивая к нему свой бокал в желании выпить за произнесенный «тост». Мне остаётся лишь тихо стоять рядом тихо, нервно сжимая его пальцы в своей руке. Смутно понимая происходящее. Не вникая в нюансы общения, которого мне не понять. Да и, по сути, вообще ничего не зная про него..

***

Вздрагиваю, ощущая как Макс отпускает мою руку, снимая с плеча рюкзак. Наклоняется ко мне, заговорщически шепча на ушко:

– Там что-то вибрирует.

Вбираю в руку, плотную ткань, не глядя, расстегивая молнию. Делает небольшой шаг за меня демонстративно обнимая со спины. Не в притык ко мне. Оставляя зазор между телами в два-три сантиметра. А меня пробивает дрожь от ощущения его тепла. Слишком близко. Слишком приятно… Левая рука Макса лежит на моём животе, вызывая, ощутимую пульсацию на отдельном участке тела, разделенного с его пальцами тонким слоем сатиновой ткани. А правая удерживает пластиковый стаканчик, наполненный тёмной жидкостью.

Не хотя, отвлекаюсь на экран телефона, искривляя улыбку, вызванную ощущением его тепла, словно проникающего в меня. Не желая разрывать телесный контакт, столь желанный и, одновременно, пугающий, нажимаю кнопку «отбой», сбрасывая звонившего абонента.

– Мне пора, – шепчу тихо, поворачиваясь в его сторону. Его голова сейчас буквально покоится на моём плече и я сталкиваясь щекой с его губами, точно оставляющими, на глазах у всех, невесомый поцелуй. Поджимаю губы, расползающиеся в глупой улыбке. Накрываю его руку своей.

– Это отличный повод свалить отсюда, – заявляет с весельем, проникающим в голос.

Отстраняется, скользя пальцами под моей рукой. Выпуская из своего захвата. Вызывая мгновенный прилив сожаления, болезненно прокатывающий по телу. Лучше бы я промолчала, ещё на какое-то время продлив этот миг… Так близко побыть с ним является самым желанным в этот момент. Единственным необходимым. Необъяснимым… Пусть и, находясь, под прицелом его друзей, искоса смотрящих на нас с разной интонацией, вложенной во взгляд. Да хоть среди тысяч людей… Обреченно понимаю, что сейчас мне было бы плевать на любое присутствие рядом. Я бы не заметила их, слишком занятая попыткой осознать то, что творится у меня внутри.

Ставит стакан на брусчатку. Не удосуживаясь его осушить до дна. Выказывая этим неуважение? Не понимаю. В его взгляде царит спокойствие. В жестах нет напряженности и раздражительности. И я… твою мать… как полная дура, стою, любуясь представшей взгляду картинкой.

Это шампанское. Явно! Вскружило голову на голодный желудок. По другому и быть не могло. Преподнесло фантазии за реальность. Раскрасило красками обыденную картинку…

– Хорошего вечера, ребята, – бросает неспешно, вбирая в свою руку мою ладонь. И от этого жеста мне, вновь, дышится легче. Размереннее. Без лишней нервозности, витающей в воздухе.

– Как, вы уже? – приподнимается, обиженно поджимая губки, новоявленная невеста.

– Леночек, я же предупреждал тебя, что мы не надолго, – расслабленно пожимает плечами, делая шаг в сторону выхода с аллеи. Девушка, с легким недовольством, кивает в ответ, кратко прощаясь. Макс отвечает игривой улыбкой, ускоряя шаг. Проходим мимо оставшейся компании. Точно чувствуя на себе тяжесть, обходя крайнюю лавочку, упираюсь взглядом в ту, от кого исходит подобная энергетика. Она ощущается ярче, чем запах сладких духов. Дорогой аромат, окутывающий вокруг брюнетки пространство. Яркий, как и его обладательница. Красивая. Статная. Взрослая… Одаривающая меня презрительным взглядом, завуалированным опушкой угольных ресниц.

Едва не сбиваюсь с шага, мгновенно отводя глаза. Ощущая кожей ненависть, граничащую с безумием. Смутно понимая, чем обязана столь ярким эмоциям абсолютно незнакомого человека. Поджимаю губы, сжимая плотнее руку Макса, отвечающего таким же жестом. Минуя» веселую компанию» на десяток метров, поворачиваясь к нему, произношу тихо, ощущая панику, выражающуюся в вибрации голоса:

– Макс, кто она?

– Лик, – отвечает низко, слегка кривясь. Поворачивается в мою сторону, делая глубокий вдох. Настороженно смотрю на него, ожидая завершение паузы.

– У каждого есть прошлое, – продолжает более спокойно.– И оно не всегда достойно обсуждения.

– Больно? – выпаливаю, не думая. Кляня себя за неумение вовремя прикусить язык.

– Бессмысленно, – качает головой, поднимая уголки губ в грустной улыбке. Той, что ставит заслон, объясняя, что тема закрыта. Исчерпана. Отныне к ней нет доступа и, касаться её, вовсе было ошибкой.

Иду вперёд, смотря себе под ноги. Выпустив из рук тонкую, странным образом, связывающую нас нить. Ощущаю неловкость от внедрения в чужую зону комфорта. Смущение, за свою несдержанность, излишнюю раскрепощенность, от которой сейчас не осталось и следа… Я не знаю как себя вести рядом с ним. Ощущаю себя обузой, которую поскорее хочется скинуть. Быстрее проститься, занявшись более стоящим. Тем, на что время потратишь не зря.

– Какие планы на завтрашний вечер? – произносит неспешно, как только мы минуем границу парка, выходя на более освещенную, центральную улицу.

Я всё так же держу его за руку. Немного расслаблено. Точно ожидая момента, когда ладонь беспрепятственно выскользнет из его захвата, но в этот миг, Макс вновь, сильнее сжимает мои пальцы, не позволяя от себя отстраниться физически и морально.

– Не знаю, – выдавливаю из себя робко.– Возвращается отец и…, – кажется я краснею, пытаясь придумать доступное объяснение тому, почему завтра, возможно, не смогу беззаботно распоряжаться своим свободным временем. Не зная моих отношений с отцом, вернее, его тотального желания контролировать каждый мой шаг, чтоб, не дай Бог, я не совершила непоправимых ошибок, трудно понять, отчего вдруг, после сегодняшнего согласия на «сближение», завтра, я могу ему отказать.

– Хочешь, я спрошу его разрешения? – парирует абсолютно свободно. Заставляя сомневаться в своей вменяемости. – Заочно мы с ним знакомы, – продолжает бесстрастно, не обращая внимания на мой напряженный взгляд и, поджатые, в недоумении, губы.

– Неудачная шутка, – отворачиваясь в сторону, бездумно смотрю на непривычно опустевшую улицу, словно замершую в ожидании его реплики.

В одно движение, в котором нет резкости, излишней эмоциональности, присущей другим, нервозности или же нетерпеливости (чем там ещё обладают парни моего возраста?), притягивает меня к себе, обхватывая талию, будто аккуратно вбирает в свои руки. Настолько плавно и, одновременно, неожиданно, что я смутно понимаю происходящее, не успевая испугаться или же задуматься о том, хочу ли я отстраниться. Поднимаю голову. Глаза в глаза. Настолько близко, что я вновь чувствую его притягательный запах, исходящий от кожи. Его голос проникает в сознание, клеймя в нем особый бархатный тембр, выводящий обыденную фразу, от которой, почему-то импульсно, по-дурацки хочется разреветься.

– Лик, я не шучу.

И мне хочется в это верить… Понимая, что я не хочу отказываться от этой возможности… Ещё один день побыть с ним… Зачем..? Для чего..? Чёрт подери… я вся дрожу в его крепких руках, желая им надышаться… Захочет ли он чего-то подобного, если я прекращу лгать?

Кривлюсь, уводя взгляд. Недоговаривать о своём возрасте… Подтверждая утверждение, испепеляющей меня взглядом брюнетки… Умницы, красавицы… и, если она его прошлое, что же смогу поставить в противовес я? Не зная как себя вести. Не умея. Не… Твою мать! Поток из слёз вот-вот переполнит глаза, а дрожащие губы готовы выпустить в воздух столько невнятных слов, о которых я потом пожалею… Господи, как же я хочу сейчас, чтоб он заткнул, это моё желание поговорить, своим поцелуем! Как в парке. Ещё. Больше. До пронзающей боли в губах. Хочу. Умирая от этого взгляда. Голоса. Запаха. Проклиная себя за встречу, произошедшую за городом… за то, что разрешила ему сесть за свой столик… да за всё, что угодно! Ведь… я не в силах это удержать!

Усмехаюсь, сквозь стекающие по щекам слёзы. Наверняка выгляжу полной дурой. Не в силах объяснить накрывшие меня эмоции. Болезненные и радующие. Поражающие своей глубиной. Не понимаю, как раньше могла без них жить. Да и жила ли я, спрятавшись в, сплетенном родителями, плотном коконе?

– Я очень хочу, – роняю тихо. И мне уже не важно, что мамин звонок, минувший более двадцати минут назад, остался без ответа. Я понятия не имею, что скажу отцу завтра вечером, сорвавшись к Максу из дома. Не привыкшая лгать, словно жонглируя в голове мыслями, уже сейчас способна придумать тысячу и одно нелепое оправдание. Надо ли мне это..? Бесспорно.

– Лик, – не смело проводит подушечками пальцев по щеке, точно смахивая бегущие вниз слезинки, а я пытаюсь приподнять вверх уголки губ, прикрывая под его движениями глаза. Должно быть выгляжу глупо. Отталкивающе… Где ещё можно найти подобную идиотку, захлебнувшуюся в мечтах с одного глотка?

Замираю, вытягиваясь точно струна, глотая воздух, вдыхаемый словно комками. Обдирая сухое горло его вибрацией. Будто привычный для организма жест, теперь сопровождается впиванием в легкие острыми иглами. Не размыкаю ресниц, боясь посмотреть в его глаза. Быть отвергнутой глубиной взгляда, способного вознести меня ввысь, или же снабдить камнем, погрузивши на дно.

Никогда не вела себя более глупо. Не способна даже представить, как можно выглядеть более нелепо. Хуже.

– Не думал, что меня ещё можно настолько удивить, – шепчет тихо, обрамляя лицо руками. – Настоящая беда, – произносит мягко, нежно касаясь щеки губами. Горячими. Влажными. Впитывающими мои редкие слёзы.

Хочу вцепиться в него руками. Прижаться. Заключить в объятия. Хочу… а стою, не шелохнувшись. Приоткрыв, не видящие пред собой глаза. Слегка подав в его сторону свои губы. Не способная думать о чём-то. Искать ответы на то, что я буду делать, когда это безумие кончится… В эти короткие секунды, мне кажется, что он со мной навсегда. Остальных в мире просто не существует. И сердце болезненно бьется в груди, отсчитывая ударами ритм нашего дыхания… Утопия. Наивно хочу, чтобы миг не кончался, а Макс, обдавая сознание жаром, вновь выжигает до тла в нём обрывки мыслей, покрывая линию губ невесомыми поцелуями. Посреди одной из центральных улиц. Странно вымершей для не столь уж и позднего времени. Или я не заметила его ход? Возможно. Создаётся иллюзия, что кто-то свыше умело управляет декорациями, позволяя вкусить этот шанс сполна. И не в моих силах противостоять желанию быть с ним. Так же, как и последовать голосу разума, тихо молящему от него отказаться… пока не поздно.

Вибрация звонка настолько сильна, что звучит оглушительно, повторяясь на дне вновь и вновь. Не хочу на неё отзываться! Макс медленно завершает поцелуй, наполненный чем-то большим, нежели плотским желанием. Я замечталась, да? В каждом его движении мне видится ласка. Глупо. Понятия не имею о том, что твориться в его голове. Сплошная теория. Ассоциации с тем, что желаю я… Да, кажется, что я чувствую его мысли. Словно лучи, пробивающие насквозь тело. Дарующие тепло. Бесконечное. Сильное. Необъяснимое.

Это клиника. Описание подобных симптомов, наверняка, подходят к десятку психических заболеваний.

– Тебе пора, – хрипло шепчет, зарываясь пальцами в моих волосах. Продолжая едва различимо: – Но я не хочу тебя отпускать.

– И не делай этого, – произношу на выдохе, смущенно пряча глаза. Сама не веря тому, что отважилась это произнести… Мама, небось, места себе не находит, а я… Так нельзя…

– Очень не хочу, – вторит, точно не слыша меня. Глубоко вдыхает, потераясь своей щекой о мою.– Заеду завтра после работы. К семи будешь готова?

Улыбаясь, киваю в ответ. И, кажется, большего мне сейчас и не надо. Это внутреннее ощущение, разрывающее на мельчайшие частицы, переполняющее чем-то неразбавленным. Абсолютным. Счастьем..? Теряюсь в понятиях.

Прижимает к себе сильнее. Скользя губами по коже. Покрывая поцелуями линию скул. Бережно. Оставляя, на местах соприкосновения кожи с губами, пылающие участки и, нестерпимое желание того, чтобы он от меня не отстранялся. Пропитывая своим запахом. Клеймя… Чёрт… как же это приятно… Всё, что связано с ним. До банальной мысли. Осознания. Взгляда.

Телефон вибрирует вновь, скидывая флёр очарования. Порождая обиду внутри. Глупую. Детскую. Сильную. На всех. Всё. На себя… За то, что не имею права продолжить миг, в котором хотелось бы остаться. Без угрызения совести. Наслаждаться. Наплевав на предрассудки. Ощутить. Отдаться. Сполна.

– Если ты продолжишь льнуть ко мне, я не смогу от тебя оторваться, – смеётся на выдохе, отстраняясь. С явным нежеланием, звучащим в голосе, пытающемся сохранить размеренный тон.

В досаде закусываю губы, ловя себя на мыслях, каждая из которых становится в разы безумнее предыдущей. От выключения телефона, до попытки бегства, с повинным возвращением с утра… Не в силах озвучить и краткой фразы, молча следую за ним. Не разбирая дороги. Словно иду не по знакомым с детства улицам, а по неизведанному ранее маршруту.

Свет горит во всех окнах, выходящих во двор. Не предвещая хорошего от предстоящей встречи. Разговор по душам неминуем. А присутствие Макса рядом только усугубляет сложившуюся ситуацию.

– Какой этаж? – уточняет спокойно.

– Третий, – отвечаю, теряясь в догадках, зачем сейчас ему эта информация.– Давай расстанемся здесь, – стопорясь на месте, произношу безвольно, поджимая губы и, пряча от объяснений глаза.

– Уверена, что именно этого хочешь? – бросает недоверчиво, сжимая пальцы в своей ладони.– Я могу объяснить твоё опоздание.

– Макс.., – тушуюсь, не зная как разрулить ситуацию не во вред себе. Сказать, что мне и без него по полной взлетит? А его присутствие рядом сведёт к минимуму шансы вырваться из дома завтра? – Пока.., – роняю тихо, высвобождаясь из захвата, делаю несколько быстрых шагов вперёд, сдерживаясь от желания обернуться, кляня себя на чём свет стоит, слыша вдогонку, сбивающее с ритма:

– Хоть светом моргни, как будешь дома. Я завтра позвоню.

Поднимаюсь по ступенькам. Порой через одну. Тереблю в руках ткань рюкзака, мысленно настраиваясь на радушную встречу.

– Явилась? – слышу строгое, приоткрыв дверь.

– Мам, я..– скинув обувь, пытаюсь скорее исчезнуть в ванной, избежав разговора глаза в глаза.

– Бегом спать, – раздается рядом более резкое и недовольное. После тяжелого вздоха, точно выплеснув в нём своё негодование, констатируя сухо:– На часах почти два часа ночи.

– Прости, – роняю несмело, проскальзывая мимо. Опустив в пол глаза, подхватываю с пола рюкзак, поджимая опухшие от поцелуев губы. Плотно закрываю дверь своей комнаты, прильнув к стене рядом с выключателем. Протягиваю руку, совершая три резких нажатия. Буквально через пару секунд после этого получая на телефон сообщение. Вытаскиваю аппарат из рюкзака, с улыбкой читая:

– Доброй ночи. До завтра.

Выключаю свет, ощущая гнетущее чувство вины, вызванное совестью, соизволившей всё же проснуться. Стойкое ощущение, что в происходящем со мной полно несоответствий действительности. Всё слишком хорошо, чтобы быть правдой. И всё же…«до завтра», вторю в ответ, печатая на телефоне. С долей смущения и недоверия. К чему? К себе? Предчувствие? Интуиция?

До завтра… которое вот-вот наступит. Или же…