Цитаты из книги «Опять 25!»

что, не в курсах? – Аполлинария решительно оттеснила девиц от умывальника и принялась

молодой человек! – Она с досадой махнула рукой в сторону стола. – Осторожней! – вскрикнула Ксюша, но было слишком поздно. Аполлинария смахнула чашку с края стола на диван, и горячий чай залил лежащие на столе эскизы и клавиатуру ноутбука. Пока бабушка с внучкой пытались вытереть кипяток, ноутбук жалобно пиликнул и отключился. Ксюша в панике уставилась на черный экран. – Мой проект! – простонала она. – Ксюшечка, детка, ты только

с Евгением разводимся! Я застукала его с любовницей! – Не может быть, – ахнула Аполлинария. – Женя вас так любит! – Он любит не меня, а кобылу в черных кружевных трусах, – трагически возвестила мама Павлика. – Так что вы приходите скорей. – Простите, Леночка, но я никак не могу, – удрученно промычала Аполлинария. – Болею. – Как это не вовремя! – раздраженно

Так! – раздался за спиной мрачный голос супруги Щеглова, не предвещающий ничего хорошего. – Евгений, что здесь происходит?! – Леночка, – Аполлинария повернулась к ней, – как хорошо, что вы здесь! – Действительно! – перебила ее Елена, нервная стройная блондинка с каре. – Это очень хорошо! Стоит задержаться в магазине буквально на три минуты, как ты уже сговариваешься за моей спиной со своей любовницей! И это при ребенке!

Нравится, – признала Ксюша, разглядывая знакомую незнакомку в зеркале. У нее были мягкие русые романтичные локоны, широко распахнутые глаза и чувственные губы. Такие феи не пашут в офисе от звонка до звонка, а по‐кошачьи потягиваются на йоге в фитнес‐клубах с утра, в обед потягивают через трубочку латте в уютных кофейнях, болтая с подружками, а по вечерам вышагивают на высоких каблуках по модным галереям и разговаривают не о перепланировках и отделочных материалах, а о новой премьере Вуди Алена и погоде на Сейшелах. – Только это не я.

как такое возможно? – спохватилась Ксюша. – Ба, ты что, ходила к колдунье? Поймала золотую рыбку? Нашла цветик‐семицветик? Или тебя чудесным образом отфотошопили, сбавив полтинник? – Понятия не имею, Чебурашка! – призналась Аполлинария и добавила, подумав: – Я только загадала желание – вот бы мне опять стало двадцать пять! Видимо, желания, загаданные под Рождество, обладают особенной силой. Даже такие невероятные, как мое! – Она сорвалась с места. – Что же мы тут расселись‐то? Мне снова двадцать пять. Непонятно, надолго ли. Быть

живущей в современной Москве. Ей бы очень пошло то платье, которое она видела в витрине магазина… «Эх, где мои двадцать пять лет! – думала Аполлинария. – Уж я бы тебе, Ксюшка, показала! Уж я бы для тебя такого мужчину нашла!»

ну давай не будем ссориться. – Девушка примирительно улыбнулась. – Я понимаю, что ты хочешь мне только добра. Но я уже взрослая и сама разберусь, ладно? – Дурочка, – вздохнула Аполлинария. – Да пойми ты: двадцать пять лет бывает только раз в жизни! «На то и молодость дана, чтобы быть кипучей, активной, жизнеутверждающей», – вдохновенно процитировала она Шолохова. – А отсиживаться дома в выходные можно и в семьдесят пять. Будешь тогда локти кусать, что молодость

неделю. Куда бы Аполлинария ее ни звала, внучка наотрез отказывалась покидать свою комнату, ссылаясь на срочный проект. – Вот сдам проект – тогда погуляем, – отвечала на все ее уговоры Ксюша. «Да чтоб он провалился!» – в сердцах думала Аполлинария, уходя из дома. Сама она в квартире не сидела.

31 декабря Ксюша полдня проездила по Москве, встречалась с заказчиком и осматривала помещение под кофейню. Аполлинария с утра испекла коржи для «Наполеона» и сбегала в супермаркет за сливочным маслом для крема. Когда возвращалась домой, на первом этаже столкнулась с соседом, выходящим из лифта. При виде нее ровесник Игнат