Глава 4. Воспоминания о прошлом

Скарлетт Лейтес

Когда экипаж остановился напротив входа в городскую ратушу, где должна была проходить церемония заключения помолвки между Сапфирой и Девидом Венгером, я с трудом дождалась возможности выбраться на свежий воздух. Находиться в замкнутом пространстве с Дэниелом не хотелось. Я злилась на него после услышанного упрёка в свой адрес и не желала разговаривать. Само собой, что и он не поднимал больше эту тему в присутствии девочки. Хватит с неё того, что она успела увидеть и услышать. Об этом мы поговорим с ней завтра.

На протяжении всей обязательной части церемонии я молча кивала в знак приветствия всем, кому требовали приличия, и переминалась с ноги на ногу возле супруга с натянутой улыбкой. Пару раз Дэниел пытался нежно взять меня за руку или подставить свой локоть в качестве опоры, но я демонстративно игнорировала его знаки внимания. Будет знать, как упрекать меня в чём-то.

Любой на моём месте выставил бы незваного гостя вон, кем бы тот ни был. Люди, которые и правда хотят о чём-то предупредить или помочь, не будут нарушать закон и взламывать защиту дома. Я верно поступила, не став слушать Иммануила.

На протяжении всей церемонии эти мысли крутились у меня в голове.

Как только обязательная часть была окончена, все гости, включая нас, опустошили свои бокалы и разбрелись по залу в поисках общения и самых вкусных закусок.

Я улизнула от супруга, поспешила затеряться в толпе и выскочила на ближайший балкон. Он выходил на внутренний двор ратуши и был окружён другими административными зданиями. Внизу располагался сад с лавочками и журчал небольшой фонтан. Людей поблизости не было, а день уже клонился к вечеру.

Положив руки на перила, я прижалась к ним животом, вытянулась вперёд и попыталась рассмотреть крышу над головой. С моего последнего посещения этого места здесь ничего не изменилось. Поспешно взглянув на открытую балконную дверь, я закрыла её одним лёгким движением пальцев.

Убедившись в отсутствии свидетелей, я с лёгкостью забралась на перила, повернулась спиной к саду и ухватилась за край крыши. Ладони в перчатках не скользили по ней, это облегчало задачу. Подпрыгнуть оказалось не просто из-за тяжести пышного платья. Колени с трудом дотянулись до нужного упора, но уверенно коснулись его.

Восемнадцать лет назад забраться сюда было ещё проще. Сейчас юбка мешала сильнее. На том месте, которым она коснулась грязной черепицы, сразу же образовалось тёмно-серое пятно. Не обращая на это внимания, я спокойно выпрямилась, развела руки в стороны и, слегка пошатываясь, взобралась на прямую каменную кладку между двумя скатами крыши.

Отсюда открывался потрясающий вид на главную площадь города, утопающую в лучах предзакатного солнца. Разбитый на брусчатке рынок постепенно сворачивался, люди спешили по своим делам, и никому не было дела до крыши здания ратуши, потому на меня с той стороны никто так и не посмотрел. Слева всего в паре шагов возвышалась центральная башня здания, она тоже отгораживала меня от любопытных глаз, но уже с другой улицы.

Преодолев расстояние до башни, я присела под её стеной и прижалась спиной к холодному камню. Окинув взглядом всё, на что открывался вид, невольно улыбнулась. За столько лет ничего не изменилось. Все ближайшие строения оказались на своих местах, как и было в день нашей с Дэниелом помолвки. Она тоже проходила здесь, в этой ратуше. Правда, тогда мы дважды стояли перед тем самым Иммануилом Картор и выслушивали его занудные однотипные речи, чтобы дать своё согласие.

Воспоминания о том дне нахлынули на меня внезапно и вызвали улыбку на лице.

***

Восемнадцать лет назад

Платье мне не нравилось. Обнажённые плечи обдавало сквозняком, а прямой лиф, перетекавший в расклёшенные рукава, стеснял движения. Из-за туго стянутого корсета было не повернуться, только если крутить головой. Юбка весила больше меня, и рука уставала постоянно придерживать подол. Путь от экипажа до бального зала, где уже собрались гости, дался мне с большим трудом. Если бы не поддержка Амары, я бы не дошла туда сама.

Это был уже шестой раз, когда мы с ней приезжали на церемонию в здание ратуши на мою помолвку. После гибели родителей и брата в пожаре тётя взяла на себя опеку надо мной, но её во всём слишком ограничивали ради безопасности. Как бы она ни старалась облегчить мне жизнь и помочь справиться с потерей, ей это почти не удавалось.

Каждый раз, когда экипаж останавливался у главного входа в здание ратуши Ориента, у меня было чувство, словно мы снова приехали на похороны.

В самый первый раз я с трудом дошла до зала на негнущихся ногах. Перед глазами стоял образ закрытых гробов, а не празднично украшенные столики и помолвочная арка, что располагалась на том же месте… В тот день лорд Ариэль де Саммо Берит, избранный моим будущим супругом, вместо себя прислал записку с извинениями и известием о заключении тайного брака с другой девушкой. Когда я услышала об этом, то не знала, смеяться или плакать. Судя по выражениям на лицах членов совета магов, они столкнулись с такой ситуацией впервые. Само собой, что помолвка была отменена, и мы с Амарой вернулись домой в полном замешательстве.

Во второй раз жених пришёл лично, но тоже оказалось, что как раз на днях, якобы перед получением призыва, он уже прошёл через подобную церемонию и находился под воздействием помолвочного заклинания, что связывало его с другой леди. Вот тогда я точно рассмеялась и не могла успокоиться всю дорогу до дома.

Третий и четвёртый женихи просто не пришли. Мы прождали полтора часа, и Иммануил отменил церемонию, объявив их в розыск. Пятый и вовсе умер. Вместо него в храм явились законники и сообщили о его кончине ночью.

Амара видела во всём этом заговор, а я считала себя проклятой, но это доставляло больше радости, чем грусти. В груди теплилась надежда, что совет и Иммануил успокоятся и прекратят пытаться выдать меня замуж. Сама судьба была против моего вступления в брак, разве это было не очевидно?

И вот шестая церемония. В этот раз имя жениха прозвучало как гром для моих ушей, ведь мы с ним были давно знакомы. Каждый раз, когда Амара таскала меня в гости к своей подруге Даниэле, в их жутком доме приходилось иметь дело и с её братом – тридцатилетним занудой Дэниелом, руководителем какого-то там отдела в управлении законников. Он всегда очень пафосно произносил свою должность, а я каждый раз пропускала её мимо ушей.

Пока мы с Амарой шли от экипажа до бального зала, я мысленно пыталась угадать, что же случится с бедным Дэниелом. Ведь после всех предыдущих женихов совершенно не ожидала, что увижу его возле помолвочной арки, беседующего с Иммануилом.

Он не сбежал, не женился и не умер, это было досадно. Стоило нам с тётей переступить порог, а моему взгляду найти среди гостей жениха, как я чуть не споткнулась, но всё же нашла в себе силы продолжить путь от дверей.

Чтоб этому Дэниелу провалиться на том месте, где он стоял!

Короткие пепельные волосы, идеально гладкое лицо, высокие скулы, объёмные светлые брови и слишком взволнованный взгляд жениха раздражали. Его лоб уже был пронизан множеством морщин, и, кажется, я увидела несколько седых волос, от которых меня передёрнуло. Ему же за тридцать! Как его могли выбрать мне в мужья? Этот вопрос мучил мой разум все три дня, на протяжении которых Амара готовила меня к церемонии, заверяя, что лучшей партии на всей половине мира не сыскать.

Когда я заняла своё место и взяла протянутый бокал с пуншем, то уже знала, что сделаю. Выходить замуж за человека старше меня на пятнадцать лет не было никакого желания. Тем более помня, как он всегда раздражал своим занудством во время моего пребывания у них в гостях. Он никогда не понимал шуток, обижался на колкости и не умел смеяться.

Я знала, что прежде Дэниел уже был женат, но его супруга не перенесла родов и погибла вместе с малышом. Сам он в тот день был на службе, а слуги слишком поздно поняли серьёзность ситуации и не позвали лекарей вовремя. Возможно, это было причиной его вечной угрюмости, но почему-то я не испытывала к нему жалости.

Иммануил начал церемонию и принялся произносить положенную речь. Взгляд жениха был обращён только на меня, пока я наблюдала за тем, с какой силой его пальцы сжимали ножку бокала, а рука едва заметно подрагивала. Казалось, что Дэниел очень волновался. Я же была совершенно спокойна, ну разве что чуток зла.

Первым своё согласие на заключение помолвки давал жених. Его чёткое и уверенное «да» разнеслось на весь зал командным тоном. Следующей должна была быть я, но, вместо всеми ожидаемого слова, я не менее грозно произнесла «нет» и, пока никто не опомнился, резко выплеснула содержимое бокала в переменившееся лицо Дэниела. Правда, попала больше на мундир.

Повернувшись, я собиралась убежать, но заметила на ближайшем к нам столе кусочек торта. Идея пришла в голову мгновенно. Подхватив его вместе с тарелкой, я одним движением прижала её к груди жениха, превратив бисквит со сливками в огромное пятно.

Вокруг нас раздались вздохи и ахи, но мне было всё равно. Позволив тарелке упасть на пол и разбиться о мрамор, я фыркнула и поспешила прочь к ближайшим дверям. Меня пыталась остановить только Амара, но у неё не получилось. Никто из зала не рискнул применить ко мне магию, это меня и спасло.

Бежать и прятаться было негде, и потому ноги сами привели меня на балкон. Схватившись за перила, я попыталась отдышаться и дала себе время прийти в себя. На моей памяти ещё ни один представитель рода мага-источника не делал ничего подобного. Ну или об этом не распространялись. Мою непокорность запомнят все.

Подставив разгорячённое лицо под порывы прохладного ветра, я случайно бросила взгляд на крышу и вспомнила вечер бала и встречу с незнакомцем. С тех пор прошёл почти целый год. Это, правда, было не здесь, а в другой ратуше в столице западного округа, но все административные здания строились одинаково.

Забраться наверх оказалось трудно из-за тяжести платья и корсета. В тот вечер наряд на мне был не столь пышный. Зато когда мне это удалось, я спокойно села на край и поджала ноги к груди, обхватив руками колени.

Я не хотела замуж… Тем более за тридцатилетнего зануду. Что ему стоило тоже куда-нибудь пропасть или поспешно жениться? Уж ему-то это простили бы, как представителю рода мага-источника запада…