– Что? – Переспросила я, когда заметила, как Викторович шевелит губами, но звуков при этом не было.

– Да, это я сам себе. – Отмахнулся и отвернулся, возвращаясь к своим мыслям.

– А я считаю, что вам нужна женщина.

– В каком смысле? Я же сказал, что вы не в моём вкусе.

– Так и вы не в моём. – И огорчилась, и заново обрадовалась я, не хватало мне ещё и таких тютей на пути.

– Это не ваше дело. – Взвился его голос к фальцету и мягкий хлопок ладони по столу нарушил интимность момента.

– Конечно, не моё, это исключительно в ваших интересах. Я не думаю, что вы построили свой бизнес, как оказалось, серьёзный, находясь вот в таком расположении духа. Вы говорили ушла жена? Думаю, это вас и подкосило. Вам нужна другая женщина, которая будет знать, что с вами сделать.

– Да не нужно ничего со мной сделать. – Раскраснелся Викторович, но потом снова поник и уже удобнее устроился в кресле. – Но на самом деле вы правы, с Наташей получилось нехорошо.

 И Викторович бросился в воспоминания, которые я, по большей части, снова пропустила мимо ушей. Смотрела на него и находила всё больше и больше сходств с Гошей. Не внешних, скорее, сходств характеров. И один, и другой уверенные в себе личности, спокойные, уравновешенные, но слишком слабы для защиты в моменты нарушенного равновесия. И если Гошу сбить с толку смогла я, то Викторовича уход жены. И он потерялся в незнакомом мире. Странно, конечно, для человека, который занимается бизнесом, он наоборот должен быть стрессоустойчивым, но всякое бывает, я ведь точно не знаю, как давно он вот так себя ведёт.

– Только вот где мне её найти? – Услышала я окончание фразы и заметила морщину по центру лба, которая говорила о серьёзном мыслительном процессе.

– В театре. – Выпалила и тут же засмеялась. – А что? Там собираются женщины интеллигентные, образованные, не пигалицы, которых вы обычно снимаете в своих клубешниках.

– Лариса Витальевна…

– А что такого я сказала?! – С нажимом в голосе уточнила я, чем сбила всякое желание сопротивляться. – Я завтра закажу вам билет, а вы не вздумайте там обратить внимание на молоденькую блондинку в красном платье с разрезом во всю спину.

– А она там будет? – Нездорово загорелись глаза этого Казанова и на меня снизошло озарение. Взгляд метнулся к краю стола, на котором стояла чашечка чуть отпитого кофе.

– Будет, – совсем уж мстительно пообещала я, но мстить собиралась не Викторовичу, а тому павлину, который дал моему кофе пылиться на столе практически нетронутым. И в голову влезла уже другая мысль, ещё более радикально настроенная, чем первая. – Ждите билетов, а с контрактом не спешите.

 Остывшую жижу я со злостью вылила в мойку, в урну под ней хотела отправить и чашки, но сдержалась, всё же они тут ни при чём, а как отомстить Филе, уже знала, и поможет мне в этом Аллочка.

 Надеюсь, вы помните Аллочку, та самая, которая работает администратором в моём ресторане, та самая, которая ангельски красива и дьявольски сурова со своими мужиками? Мельком я упоминала, что у неё мама и маленький ребёнок, вот только жертвой Аллочка не была никогда, за что и была взята на работу, и успешно разводит на ней бурную деятельность. Аллочка из таких женщин, которые рождены управлять, а чем управлять, таким женщинам не важно, важен сам факт. И она управляла. Сначала первым своим мужем, потом вторым, потом сотрудниками ресторана, которые боялись её и уважали практически так же, как и меня саму. А сейчас Аллочка находится в активном поиске следующей жертвы. И эту самую жертву я для неё уже нашла. Викторович мне ничего плохого не сделал, но сейчас находится в моральном упадке, что чревато для его бизнеса. Аллочка возьмёт его в ежовые рукавицы, направит, проконтролирует и мужик вспомнит, что он мужик и будет своего ангелочка носить на руках до следующего грехопадения. Красное платье с разрезом во всю спину у неё есть, а билет рядом с клиентом я организую.

 Уже следующим вечером я направила Викторовича на светлый путь исправления, а следующим утром лицезрела изменённого начальника во всей красе. Подтянутый, ровный, как струна, с гордо выпяченной вперёд широкой грудью, с задранным подбородком. О, да, так выглядят удовлетворённые мужчины и могу смело признать: так быстро Аллочка не обрабатывала мужиков никогда прежде.

– Лариса Витальевна, меня ни для кого нет. – И никаких вам унылых полутонов – строго, чётко, по делу.

 А затем он на целый день закрылся в своём кабинете, а я узнала, что в нашей компании работает много народа, половина из которого кочевала между кабинетом директора и своими рабочими местами на протяжении всего дня. Уже вечером, в конце работы, Викторович едва ли не ползком выбирался из своего кресла, уставший, но довольный. Проходя мимо секретарской стойки, положил на самый край стола стопку документов.

– Отправьте Филиппу Аркадьевичу, пусть изучает. Время для согласования нюансов ещё есть, а встречу назначь ему на конец недели, не раньше.

– А…

– И никаких поблажек! Ему моё предложение выгодно в первую очередь.

– Поняла. – Удивлённо приоткрыв рот, поддакнула я, а как только услышала из коридора шум уходящего лифта, побежала к окну, из которого хорошо виден центральный вход.

 На стоянке уже стоял знакомый мне красный автомобильчик, а раненый в шинель Викторович, как только вышел, так и поскакал молодым козликом, забывая о тяжёлых рабочих буднях. Я внесла изменения в исходники и отправила их по известному мне электронному адресу Филечки. А когда собиралась выходить, прослушала настойчивую трель городского телефона в приёмной, улыбнулась, как только он звонить перестал, и уверенным движением руки дверь захлопнула. До машины шла едва ли не в припрыжку, так мне понравилась эта затея с Викторовичем.

 Утром телефонная атака не то, чтобы продолжилась, она началась с новой силой, и каждый раз поднимая трубку, я выслушивала один и тот же монолог Филиппа, который убеждал меня перенести встречу на «пораньше», каждый раз отвечала ему категоричным отказом и снова выслушивала заготовленную отрепетированную речь сначала. Викторович соизволил порадовать нас своим присутствием около одиннадцати.

– Меня ни для кого нет, Лариса Витальевна. – Только на этот раз на его губах был лёгкий мазок алой помады и загадочная улыбка. Эх, и ведь никто не скажет спасибо.

– Максим Викторович, Филипп Аркадьевич звонил три раза, ещё раз шесть, звонила его секретарь, спрашивают вас с завидным постоянством, обещаются прибыть лично.

– Что, в полном составе?

– Не в курсе. До этого я отвечала, что вас на рабочем месте нет и это правда, а что мне отвечать сейчас? – Шпарила на одном дыхании, пока Викторович не потеряет к разговору интерес и не скроется в недрах кабинета.

– А сейчас можешь отвечать, что я на важном совещании.

– Поняла.

– И… кофе мне.

– Сейчас будет.

 Не успел Викторович закрыть свою дверь, как открылась дверь в приёмной и показался спокойный с виду, но со злыми чертями в глазах Филя. С порога окинул меня презрительным взглядом, вроде: «Ай-я-яй, как нехорошо, Лариса Витальевна» и без лишней грациозности и трепета отмаршировал ко мне, шлёпнул на стол папку, в которой я смогла разглядеть правленные давиче документы, поставил на стойку свои здоровенные ладони, расставив их одна от другой по меньшей мере на полметра, зыркнул так, что от возбуждения у меня потемнело в глазах, и молчал.

– Филипп Аркадьевич, а если я скажу, что у Максима Викторовича важное совещание, это вас остановит?

– Кофе мне! – Ожидаемо вместо ответа выкрикнул Филя, я подскочила на месте, а он уже хлопнул директорской дверью.

 Сварганив на скорую руку лабуду под стратегическим названием «Латте» в кофемашине, я без зазрения совести шагнула на горящую землю, а от напряжения там и впрямь всё могло воспламениться. Викторович сидел откинувшись на спинку кресла, вполне себе расслабленно, Филя в это время сверлил его грозным нагнетающим взглядом, а слева и справа двое мужчин, один из которых точно являлся нашим юристом. Моё появление вызвало некоторую суету, перекладывание бумажек с обеих сторон заняло время и заполнило гнетущую тишину, а я в этот момент не удержалась и наклонилась к шефу.

– Если вы уступите ему хотя бы рубль, я перестану вас уважать. – И подмигнула, на что получила одобрительную усмешку и взгляд, говорящий : «не ссы, детка, всё под контролем».

 Как мышь я просидела за своим столом не меньше часа, после указанного времени из кабинета, оттягивая и послабляя галстуки, вывалились юристы, по вискам которых едва ли не пот катился, а ещё через тридцать минут Викторович в обнимку с Филей. Они ещё с минуту о чём-то заговорщицки перешёптывались и только после этого мы с Филей остались наедине. Как интимно сейчас сказанула, аж у самой зубы свело…

 А вот Филя, видимо, о интимности думал меньше всего. Не отпуская моего стремящегося удрать в сторону взгляда, он подошёл к стойке, облокотился, а если быть точной, то буквально повис на ней.

– Лариса Витальевна, за что вы меня так не любите?

– Громкие слова, Филипп Аркадьевич, не имеющие с вами ничего общего.

– А вот в предыдущий раз мне ваш кофе действительно понравился. Пощадите несчастного, не подсовывайте более сегодняшнего пойла. – Притворно тяжело вздохнул и устало улыбнулся. И всё-таки красивая у Фили улыбка, так и призывает ответить.

– И… ещё, – пару раз моргнул, добиваясь моего полного внимания, – про «… я перестану вас уважать», мне очень понравилось, правда.

 Не дав прилюдно залиться румянцем, а в моём случае побагроветь, Филя удалился, ни разу не обернувшись. Так же, стоя лицом к двери, выкрикнул «до скорой встречи!» и вышел, а меня загрызла совесть. И с чего вдруг я сорвалась? Вот он не очень-то на меня и обижается, хотя потери в случае новой формы договора с его стороны едва ли не многомиллионные, а он о кофе… Стыдно, Читаева, стыдно. Не дал моей совести окончательно покончить с хозяйкой телефонный звонок. Звонила Аллочка и я естественно ответила. Оказалось, Викторович так впечатлился Аллочкиному наряду, и с заявлением, что это судьба, повёл её чуть ли не под венец, уже ночью признался в своих сомнениях по бизнесу и неминуемо наткнулся на суровый женский взгляд, после которого согласился на решительный шаг противостоять напору сторон и, судя по увиденному мной сегодня, выиграл.

– Ой, чуть не забыла, Лариса Витальевна. – Уже вешая трубку, услышала я и помедлила.