В ноябрьский послеобеденный час, я поняла, что произойдет что-то бесповоротное и окончательное. Весь день пока Глеб был на дежурстве я слонялась в диких шагах по квартире, шепча при этом себе абсолютно идиотские мантры.

Сердце мое билось в аритмичных заскоках, но разум, если не считать успокоительные причитания – оставался спокойным. Интуитивно ощущая приход Глеба, я, высушив два бокала воды, провела лёгонькое дыхательное упражнение, и в конце дала себе самой обещание, что буду держать лицо до конца!

– Регина! – он удосужился лишь вымыть руки с дороги, но куртку так и не снял – Нам надо серьезно с тобой поговорить…

– Не надо…

– Но как же?

– Не надо…

На минуту его лицо приобрело набежавший румянец, и мне даже показалось, что Глеб был не прочь поскандалить.

– Я хотел все тебе объяснить, чтобы как можно яснее ты поняла ситуацию… – нервно повышая голос.

– Мне не нужны объяснения… – я в свою очередь говорю куда тише прежнего.

– Ну знаешь! Мне пойми тоже это все непросто, ты же знаешь мы мужчины не мастера вести тонкие разговоры…

– Да-да, я все понимаю…

– Черти что такое, а! – чуть ли не вскочив с табуретки он стал совершать нервные шаги по комнате – В конце концов, все уже и так зашло дальше некуда! Мы вместе очень много лет, а как известно, люди с годами имеют… так сказать… Привычку меняться! И не только…

– Ага.

– Так вот, я к тому, что меняясь, мы порой можем совершать ошибки…

– И? – чувствуя волнение я решила подтолкнуть его к развязке разговора.

– И… я к тому, что рано или поздно приходит момент, когда кто-то, больше не в силах жить как прежде! Ты меня понимаешь, Регина? – с трудом удерживая взгляд на моем лице.

– Прекрасно понимаю!

– Так вот…

– Ближе к делу!

– Пойми, то, что я сейчас тебе скажу, может причинить тебе боль, но это только поначалу! Позже, когда ты все поймёшь и взвесишь, то сама согласишься с моим решением…

– И каково? – смотря на него спокойный взглядом.

– Не понял?

– Ну каково решение то?

– В общем, Регина, я с тобой развожусь, прямо сегодня, прямо сейчас! – так и не сумев удержать прямого взгляда.

– Не получится…

– Регина! Ну ты же в конце концов взрослая женщина, к чему эти упрямства? Сама знаешь, насильно мил не будешь, так что отпусти меня спокойно и с миром! – истерично воскликнув, что было более присуще женщине.

– Я имею в виду прямо сегодня и прямо сейчас не получится!

– Что?

– Ну для начала нужно заявление в ЗАГС подать, а там пока рассмотрят, минимум пару месяцев пройдет, и то могут и после не дать развод, скажут три месяца на примирение.

– А, ты про это… – заметно выдохнув с облегчением – Ну, это мы как-нибудь переживём, подождем, но уйти я хочу сегодня, прямо сейчас.

– Угу.

– Ты не переживай, уйти мне есть куда, квартира там… – откашлянув – В общем все дела, все обустроено, вот…

– Ну, что ж, хорошо!

– Не пойми меня неправильно, я тебя не бросаю Регина, я просто сам ухожу! Тем более ты и сама понимаешь, что наши отношения сошли давно уже на нет, и надеюсь ты не против, и воспримешь все с согласием.

– Ага.

– Да что ж такое? – вскрикнув – Ты можешь хоть как-то поддержишь разговор, мне знаешь непросто, вот так вот распинаться!

– Ты ждёшь моей поддержки? – еле слышно.

– Хотелось бы…

– Глебушка, в добрый путь!

– Хм, а я и не знал, что ты такая, я-то дурак думал, что ты сейчас расчувствуешься, что мне тебя успокаивать придётся, а тебе оказывается, вон как – наплевать!

– Начихать, так точнее!

– Что ж! Меня тоже стоит понять, я долго жил с тобой, так что считать меня мерзавцем не стоит, другой бы на моем месте на второй год бы ушел от тебя, узнав окончательно, что ты не можешь иметь детей!

– Так значит вот она причина – моя бесплодность!

– Я этого не говорил!

– Только что сказал!

– Нет, причина Регина в том, что мы стали чужими, живём своими жизнями, я работаю, а ты…

– Понятно.

– Разумеется, раньше я тебя очень сильно любил и был счастлив с тобой, и я тебе очень благодарен за то время, но сейчас все изменилось, я другой, ты другая, ну и от этого дальше дороги нет!

– Ясно.

– Но мы же с тобой взрослые люди, поэтому я хочу расстаться с миром, без вражды и недомолвок.

– Разумеется.

– Пойми причина не в тебе, я знаешь не хочу уходить с грузом, что я причинил тебе боль.

– Глебушка, не переоценивай себя!

– Я? Регина, я, между прочим, стараюсь быть с тобой деликатным, а ты язвишь.

– Ты кажется, собирался уходить прямо сейчас, нет? – я встала со стула и собиралась уйти в другую комнату.

– Я и собираюсь, только для начала нужно все уяснить, чтобы потом не было претензий.

– А, да? Ну ладно! – сев обратно – Давай, уясняй!

– Так вот, квартиру эту я проплатил ещё на месяц вперёд, с коммуналкой само собой, так что ты спокойно можешь оставаться здесь. Денег на продукты я тебе оставлю, немного правда, но на первые недели две тебе хватит, а если нет, то у тебя ювелирные украшения есть, если что в ломбард заложишь, ну или совсем продашь, вот и все, надеюсь ты на меня не в обиде! Ах да, спасибо тебе за пройденные вместе со мной годы!

– Узнаю тебя, всегда в своем репертуаре, заботливый!

Не могу сказать какой спектр чувств я испытывала в тот момент. Знаю лишь, что ощущение, что мой муж меня оставит, зародилось задолго до этого финального разговора, и в те дни предчувствия, меня настигал приступ жара и озноба одновременно. Каждый раз, когда представляла, что мой муж начнет беседу о расставании, я буду охвачена полным ощущением ужаса и безвыходности. Я даже думала, что случись это в реальности, то я непременно в тот же день покончу жизнь самоубийством, ибо существование мое без Глеба пусто и лишено смысла. Но вот как только роковой момент застал мое настоящее, мое лицо не выдало ни одной эмоции, и даже слезы не спешили струиться по раскалённому лицу.

– Я просто не хочу потом слышать от тебя, что я оставил тебя без крыши над головой и без куска хлеба!

– Спасибо большое за заботу.

– Думаю ты не пропадёшь и в течение месяца устроишься на какую-нибудь работу. Сейчас, между прочим, спокойно можно курьером на доставку устроиться, у них говорят зарплата большая, двести тысяч в месяц спокойно поднимают.

– Ага, ты главное тоже о себе не забывай, береги себя!

– А! Ты не переживай, сказал же, идти мне есть куда, ждут! – нелепо усмехнувшись.

По виду Глеба было заметно, как ему не терпится поделиться своим новым амурным положением. Складывалось четкое ощущение, что введение меня в курс его новой личной жизни, было обязательным планом.

– Буду сыт, чист, в уюте и тепле!

– Очень рада за тебя!

– Ага, спасибо, а она… знаешь… женщина очень хорошая, очень! Правда старше меня на шесть лет, но зато домовитая, работящая, двое детей, так что думаю приживусь!

– С ума сойти! – искренне засмеявшись – Совет да любовь!

– Да, но я думаю, и ты Регина не пропадёшь, ты женщина молодая, красивая, а то что детей не можешь иметь – это даже где-то и плюс, знаешь сколько мужиков не хотят обязательств, а дети это как-никак обязательства!

Меня больше всего поражала не услышанная информация, и с каким смаком Глеб это вещал, а то, что все прожитые годы с этим человеком, я искренне считала его умным мужчиной. За все пройденное время, этот человек не дал мне усомниться в своем интеллекте и чувстве такта, но сейчас, сейчас со мной вел диалог мужчина абсолютно пустой и напыщенный, лишенный и толики эмпатии.

Не проигнорировав советы своего уже бывшего мужа, я и впрямь решила устроиться на не хлопотную должность курьера доставки. Разумеется, данная служба была отнюдь нелегка, затрагивая суждение о бесхлопотности, я имею в виду службу которая не ждёт мозгового штурма или какого-либо стратегического плана. От меня лишь требовалась пара функционирующих ног и остро развитая пунктуальность. Одним кликом зачислившись в ряды передвигающихся терморюкзаков, я приступила к безрадостным будням.

По правилам, мои часы работы могли смело варьироваться от индивидуальных предпочтений. График был весьма гибок, от того и имел особую популярность у студентов. Я могла работать день через день если бы выразила такое желание, но так как я являлась женщиной абсолютно одинокой и абсолютно безнадёжной, то сам Бог велел мне пахать без выходных.

Онлайн приложение что предоставляло мне работу, имело опцию расформирования, что означало отсутствие привязки к одной точки общепита. На мою службу выпадал разнос японских блюд, одного из самых дорогих ресторанов нашего города, и наем на простенькую лавчонку с шавермой, что без устали пахала двадцать четыре на семь. И я была согласна. Меня больше не пугала темнота промерзлых улиц и сама ночь, что так сильно страшила меня в моей прежней жизни.

Я подобно безликой тени, быстро шагала по дворикам спального района с коробкой на спине, и доставляла ещё дымящиеся рулеты из лаваша. Работодатели в первые же дни пытались усадить меня на велосипед, из честного беспокойства к моим ногам. Но я это предложение отвергла сразу, и пообещала, что осилю службу на своих двоих, ибо на велосипед я даже в детстве не садилась.

Поначалу моя работёнка казалась мне даже увлекательной, я ощущала себя персонажем компьютерной игры на прохождение, где, преодолевая этап за этапом я набирала золотые монеты. Люди, прорезавшиеся сквозь дверной проем своих квартир, виделись мне безликими и даже неодушевленными, и это очень радовало. Ведь если быть честной, то стоит уточнить, что поначалу меня дико терзал стыд и неуверенность. Я глупо полагала, что те, кто будут ждать меня с урчащими животами, станут воспринимать меня как объект насмешки или снисходящей жалости. На деле всем было на меня плевать, ведь я была невидимкой.

Правда спустя несколько недель моей работы, по странному стечению обстоятельств, точки назначения моего маршрута потерпели ощутимый резонанс. До этого я спешила с ароматным багажом к заурядным среднестатистическим лицам, но тут!

Теперь мне открывали двери неприлично отполированные дамы, что сражали меня своим видом. Квартиры их располагались в дорогущих жилых комплексах центра нашего города, а сами они были обтянуты в неприлично дорогие халаты из натурального шелка или же брендовые спортивные костюмы. И даже если на их лицах отсутствовал макияж, то весь вид тем не менее, выдавал этих дам как причастниц к миру элиты. Роскошный аромат, который первый спешил к порогу из диффузоров, обволакивал мое обоняние гипнотическим парфюмерным составом, перенося на секунду в мир высшего богатства и благополучия. Сами же они не всегда были улыбчивы и приветливы, бывали и те, что смотрели на меня как на свою рабыню. Особенно вспоминается самая молодая из отряда богинь, что оценивающе провела взглядом по моему силуэту, и финишным аккордом демонстративно потеребила свои бриллиантовые серьги в ушах. Тогда меня пробило и я вновь почувствовала себя брошенной на обочину жизни, тут же всплывал в памяти Глеб, который так лихо бросил меня словно ненужную вещь, и мое собственное осознание необратимого проигрыша.

Я взяла первый выходной за все недели работы и провела заснеженный день под одеялом, совершая лишь перерывы на чай с лимоном. Затем я долго ревела, а спустя пару часов бесперспективного рыдания, я, не пойми зачем оголив свое тело встала перед большим зеркалом в коридоре. Я словно вновь знакомилась с собой, пристально исследуя каждый кожный покров. Казалось, что я ищу изъяны, гадкие рубцы и причины неровности, но этого я не находила. С отражения на меня глядела стройная молодая женщина с дельфиньей кожей. И тут я поняла, как несправедливо со мной обошлась жизнь, швырнув в меня объедками в виде участи брошенки работающей в службе доставки. Я опять возвращалась в памяти к тем дивам, что вальяжно открывали мне двери своих богатых квартир, к их запаху и образу полного благополучия. Меня хлестали пощёчины унижения и ущербности, и я вновь рыдала. Безусловно я осознавала, что все эти образы существующих женщин, являли собой прямое отношение к миру эскорта и содержания, и тут меня колотило ещё сильнее. Мне хотелось быть на их месте, обволакиваться лакомством достатка и непринуждённости, быть по достоинству оценённой мужским полом, а не слоняться по промерзлым улицам с термокоробом на спине.

Решив дать ещё один шанс карьерному росту, я вновь вернулась на службу после трёх дней выходных и смиренно погрузила на свою спину гастрономическую ношу.

Попытка номер два увенчалась крайне неприятным инцидентом. Продолжая и дальше совершать воображаемые этапы игрового прохождения и разнося пищу голодным людям, я по дикой неудачи напоролась на двух отбитых укурков, что в состоянии кумара и по всей видимости дикого жора, отжали мой ароматный рюкзак. Тогда я, заплаканная, униженная и запуганная по самую жопу, послала работу в сервисе службы доставки к ебене матери.

Новое трудоустройство не заставило долго себя ждать и я, вооружившись тряпками и средствами бытовой химии, приступила к новомодному слову – клининг.

Меня определили к группе, состоящей из одного парня по имени Гоша и двух моих новых товарок – Малики и Севары, родом из Узбекистана. Вчетвером, деля общую смену мы дружно осиливали многокомнатные квартиры, доводя до блеска и запаха свежести чужие жилища.

В основном свои чистящие паломничества мы осуществляли в отсутствие хозяев квартир, и смело могли громко подшучивать друг над другом и даже наслаждаться прослушиванием музыки во время уборки.

Малика и Севара, чисто говорящие по-русски стали не только моими сослуживцами, но и настоящими подругами по несчастью, ведь и их бросили непутёвые мужья.

Девушки рассказывали, как остались одни после того, как их благоверные, уехавшие на заработки, позабыли о существовании своих жен. И тогда мы даже умудрялись всплакнуть в унисон и кидать проклятия всему мужскому роду. Наш коллега Гоша, к счастью, на нас не обижался, да и вообще не понимал сути наших разговоров, ибо имел психическую задержку развития. Правда парнем он был потрясающе добрым и трудолюбивым, да и работу свою выполнял куда лучше нас.

В какой-то момент, мне даже казалось, что жизнь начинает понемногу налаживаться и у меня просыпается аппетит к жизни. Я стала спать уже не четыре часа в сутки, а шесть, прием пищи увеличился до двух раз, и я потихоньку наполнялась целями. В моих планах было накопить приличную сумму денег и открыть свой магазин на маркетплейсе. Понемногу я стала избавляться от прошлых воспоминаний и вычёркивать все флешбэки. На Глеба я почти что не злилась и совсем перестала гадать о том, как же складывается его новая жизнь с «той другой». Но на деле это лишь было зловещим затишьем перед моей личностной бурей.

Однажды, когда я словила лёгонькую простуду и условилась со своими коллегами, что прибуду в пункт назначения на час позже, я, закупившись в аптеке необходимыми лекарствами, направилась по нужному адресу. В этот раз квартира которую мы должны были отдраить, располагалась в соседнем квартале от моего съемного жилища. С сопливым опухшем носом, не подозревая ничего неладного, я нажала на кнопку звонка и была встречена Маликой, которая с порога уведомила меня тайным жестом, прижав указательным пальцем к губам, что означало присутствие хозяина квартиры.

– Что хозяева дома? – шепотом спросила я.

– Угу, муж, мы в их спальне уже убрались, он прикинь там сейчас комнату украшает шарами в форме сердец. Ко дню всех влюбленных старается! – с нескрываемой завистью сказала моя печальная подруга.

– М-да… везёт же кому-то… – и я вздохнула с досадой в голосе.

– И не говори, решил провести в доме генеральную уборку, в подарок супруге!

– Ладно, пошли другие комнаты отмоем.

Когда мы оттерли до блеска кафельную кухню и приступили к уборке небольшого зала типовой хрущёвки, хозяин квартиры покончив с декором спальни в виде амурной тематики решил проверить нас и поинтересоваться не возникли ли у нас какие-либо непредвиденные хлопоты.

В этот момент я стояла спиной к комнате и приводила в порядок оконные рамы, и представляете мое шокирующие удивление, когда я узнала голос хозяина квартиры.

Да – это был Глеб, мой муж который успел обзавестись новой супругой не дождавшись официального развода со мной.

– Регина? – он был обескуражен не менее чем я.

– Здравствуй Глеб. – молниеносно собрав все свои эмоции и не выразив удивления.

– Здравствуй, а я тут знаешь ли сюрприз решил устроить, Томусику…

– Ну что ж молодец, повезло Томусику, очень рада за неё, привет ей кстати! – подыграв оторопевшему супругу, словно старая добрая знакомая, хотя я на деле знать не знала Томусика.

Севара и Малика, находящиеся с нами в комнате даже не заподозрили о возникшей неловкости положения, приняв нас двоих как просто знакомых.

Стараясь не утратить лица, и не явить обозрению своей боли, я вернулась к окнам, что были в моей обязанности.

К счастью, Гоша за считанное время расправился с ванной комнатой и санузлом, а девчонки отполировали зал. Стараясь побыстрее выбраться из адовой квартиры, я шиворот-навыворот напялила на себя свой шарф и верхнюю одежду. Дабы окончательно не сорваться в слезливую истерику, я даже считала про себя. Когда счёт дошел до ста восьми, меня встретил очередной круг ада, на порог квартиры нагрянул Томусик.

Немолодая женщина, весом в полтора центнера, облаченная в пуховик неактуального кроя, походила внешне на сотрудницу трамвайно-троллейбусного депо.

– Тома! А я тут видишь ли сюрприз тебе организовал! – слащаво прочирикал «мой» муж, когда был встречен вопросительным взглядом Томы.

– Да? – по-хозяйски воскликнула моя соперница и дав понять кивком Глебу, что самое время помочь снять ей пуховик.

Заботливый мужчина оперативно подлетел к своей даме сердца, и в манере преданного пажа освободил телеса Томы от утеплительных покровов.

Пулей вылетев из квартиры, я на едва двигающихся конечностях, покидала ненавистный подъезд.

Когда мы поджидали служебный автомобиль, Севарка спросила меня:

– Регин, а это что твой знакомый был?

– Угу, муж мой.

Брать выходной день дабы выделить его на очередной плаксивый вопль, казалось мне слабостью. От этого решив стереть из памяти пренеприятный день, я вновь погрузилась в рабочую атмосферу.

На этот раз нас ждали роскошные апартаменты в самом центре города. Панорамные окна по всей квартире, так надменно возвышались над будничной суетой шумящих проспектов, и словно с осуждением глядели на жалких прохожих.

Мне досталась неприлично модерновая спальня с раздражающе люксовым гардеробом.