– Понимаю, – следопыт отвёл серые, как грозовое небо, глаза в сторону и сконфуженно усмехнулся. – Я тоже не смог перевести, хоть и частично знаю виверхэльский, – сознался он и постучал пальцем по зависшей над волной птице: – Но бьюсь об заклад, в нём есть слово «чайка». Они изображены на всех столах. Как по мне, практичней было бы нацарапать карту города.

– Морская чайка, – пододвигая трёхногий табурет и устраиваясь напротив, бросил Рэксволд. – Могли бы и докумекать…

Следом за ним, придерживая двумя пальцами капюшон, за стол уселась и Эрминия:

– Поскорее бы убраться из города. Мне уже осточертел этот плащ.

– Догадываюсь, – понимающе закивал Джон, засучивая рукава рубахи. – Перекусим, закупимся и можно в путь. Кстати, насчёт первого… – он перевёл взгляд на ассасина. – Рассказывай, чем нас отравить собрался? Почему мне кажется, что вместо того, чтобы изъясняться с конюхом, стоило посмотреть, что ты там заказываешь?

– Ты бы всё равно ни черта не понял, – разведя руками, самодовольно произнёс Рэксволд. – Потому жри что дадут.

– Организованный тобой ранее банкет был восхитителен, – спокойно констатировала Лайла. – Я доверяю твоему вкусу и не вижу причин для беспокойства.

– Рад, что ты так думаешь… – загадочно улыбнулся ассасин, и на лице вампирши появились едва заметные нотки сомнения.

Следопыт покачал головой, а затем с наигранной задумчивостью поднял указательный палец:

– Вот скажи мне, Рэксволд, как тебе удается быть такой скотиной и другом одновременно?

Впившись в него суровым взглядом, наёмный убийца поставил локти на стол, после чего неторопливо наклонился вперёд: – Я бы сказал, что это стоит мне огромных усилий… – он выдержал паузу и серьёзно добавил: – Но я даже не стараюсь.

Заложив руки за голову, ассасин с усмешкой откинулся назад, но чуть было не упал, видимо, забыв, что под ним вовсе не стул. Табурет опасно накренился, собираясь вот-вот опрокинуться, и лишь отменная реакция позволила Рэксволду вернуться в исходное положение ловким рывком.

– Эх! – разочарованно хлопнул по столу Джон. – Ещё бы чуть-чуть… Да, Лайла? – он посмотрел на вампиршу, мимолётная досада которой сменилась милой улыбкой.

– Размечтались, – с завидным спокойствием изрёк ассасин.

Глядя на них, Эрминия лишь утомлённо вздохнула:

– Как дети малые…

– Это маскировка, – с видом великого хитреца проговорил Рэксволд.

– Ага… – подперев голову кулаком, флегматично ответила северянка.

Спустя несколько минут понурая женщина в сарафане цвета морской волны принесла заказанную еду. Отвлёкшись от окна и взглянув на стол, Лайла оторопела: прямо с круглого глиняного блюда на неё смотрела отрубленная голова змеи, возложенная на свёрнутое спиралью тело. Место глаз занимали две янтарно-золотистые ягодки, а посыпанная мелкими зёрнышками тёмно-рыжая чешуя отливала медью. Но даже эта сомнительная красота не вызывала в ней желания отведать диковинной виверхэльской кухни. Вампирша подняла растерянный взор на ассасина и, насупившись, решительно промолвила:

– Я не стану это есть.

– Я почему-то так и подумал, – с несвойственным для себя безразличием сказал Рэксволд. – Не всем по нраву копчёные змеи с кунжутом, потому я ещё взял немного пирожков, – он указал рукой на соседнюю тарелку, которую до сего момента находившаяся под впечатлением Лайла просто не заметила. – Ничего необычного, внутри только сыр и шпинат, – заверил её ассасин, накалывая на вилку цилиндрический кусочек удобно нарезанной змеи.

– Зря отказываешься, – последовал его примеру следопыт. – Пахнет вкусно.

– Пожалуй, я воздержусь, – невинно улыбнулась вампирша, наконец придя в себя. – Джон, будь так любезен, пододвинь поближе тарелку с выпечкой.

– Как знаешь… – намереваясь потянуться к пирожкам, пожал плечами следопыт.

– Не утруждайся, – символизирующая заботу фраза Эрминии больше походила на приказ. Северянка резким движением толкнула тарелку так, что она, проскользив по столу, остановилась прямо перед принцессой. – На здоровье.

– Благодарю, – Лайла взяла румяный пирожок и, подозрительно понюхав, осторожно откусила: хорошо зная Рэксволда, она ожидала новых сюрпризов, но внутри действительно оказалась сырно-шпинатная начинка.

Чем дольше жевался пирожок, тем больше расходился над столом приятный аромат копчёного змеиного мяса с дымными нотками паприки и кунжута. Вампирша украдкой взглянула на блюдо и стыдливо отвела глаза к тарелке с выпечкой, поймав себя на мысли, что один кусочек вполне можно было и попробовать. Хотя бы из уважения к Рэксволду, который любезно решил угостить их дарами родного края. Вдруг её скоропалительное решение обидело его? Но нет… Кого Лайла пыталась обмануть? За свои многочисленные издёвки ассасин уже давно не заслуживал снисхождения. Наверное, пара резких встрясок даже пошла бы ему на пользу, а она просто желала отведать оригинальное яство, чей манящий аромат заполнил всё пространство. Однако отказываться от своих слов совсем не хотелось: короткий миг возможного удовольствия не мог перекрыть горечь от публичного признания собственной неправоты. Без особого энтузиазма Лайла доела пирожок, с тоской покосившись на уже наполовину опустевшее блюдо.

Неожиданно в дверь вошли музыканты, на которых обсуждающие дальнейшее путешествие воины не обратили внимания, разве что Эрминия проводила их взглядом исподлобья, коим она удостаивала всех проходивших мимо. Наблюдая, как скрипач и лютнист поднимаются на импровизированную сцену из дюжины составленных вместе ящиков, вампирша на секунду задумалась, после чего стала отстранённо смотреть в окно. Наполнявшее помещение монотонное бормотание нарушил красивый аккорд, а вслед за ним под восторженные возгласы посетителей в зале заиграла звонкая, задорная музыка. Стоило Джону, Эрминии и Рэксволду на пару секунд отвернуться к сцене, как с глиняного блюда пропал самый крайний кусочек. Когда все снова повернулись к столу, ассасин хитро ухмыльнулся и впился взглядом в вампиршу:

– Вот ты и попалась.

– О чём это ты? – Лайла, предусмотрительно державшая в руке заранее надломленный пирожок, изобразила непонимание.

Рэксволд мотнул головой в сторону сидевшего за стойкой радостного мужичка, что вдруг послал ей воздушный поцелуй.

– Это ещё кто? – нахмурился Джон, заметно углубив строгую двойную морщинку между бровями.

– Всего лишь матрос. Я пообещал ему выпивку, если Лайла всё-таки попробует копчёную змею. Он пристально следил за ней и только что подал мне знак, – Рэксволд повернулся и, окликнув хозяина заведения, одобрительно махнул.

Следопыт удивлённо взглянул на Лайлу, идеальный план которой рушился на глазах, отражаясь на лице смесью досады и смущения. Но отпираться не было смысла, если только она не хотела оказаться в ещё более неловкой ситуации.

– Да, я попробовала кусочек. Это преступление?

– Нет, – опередил Джона с ответом Рэксволд, – Для этого всё и задумано.

– Задумано? – вампирша отложила пирожок и подозрительно прищурилась. – Появление музыкантов тоже не случайно?

– Конечно, – ассасин самодовольно улыбнулся. – Я просчитал каждый твой шаг…

– Тогда это низко, – холодно сказала Лайла.

– Может быть, – пожал плечами Рэксволд. – Но какая таверна без споров, интриг и азартных игр? Без них здесь слишком скучно, – он с упрёком посмотрел на остановившуюся рядом женщину, которая ставила на стол деревянные кружки. – Наконец-то, а то я уж думал состарюсь раньше… Эрми, тебе как обычно.

– Странные у тебя представления о веселье, – борясь с обидой в голосе, вымолвила Лайла.

– А что такого? – в вопросе Рэксволда промелькнули нотки раздражения. – Завидуешь моей проницательности?

– Проницательность не требует афиширования. Я бы назвала это отсутствием чувства такта с попыткой самоутверждения на чужих слабостях, – с вызовом отпарировала Лайла.

– Так, – успокаивающе выставил ладонь Джон. – Давайте обойдёмся без ссор, – он попытался обнять вампиршу, но та, не отводя укоризненного взора от ассасина, уклонилась от блеснувшей стальным наручем руки.

– Многообещающее начало… – Эрминия подтащила кружку, содержимое которой было немного темнее остальных. Сделав несколько жадных глотков, она утёрла рот рукавом и довольно изрекла: – Хороший квас, за такой и подохнуть не жалко… Так что там? Может, уже начнёте драться?

– Ладно тебе, – устав играть с Лайлой в гляделки, отмахнулся Рэксволд. – Умей проигрывать… Хлебни лучше отменного виверхэльского эля. Настоящего, а не той бурды, что здесь обычно плескают чужестранцам…

– Что ж, пожалуй, ты прав: какая таверна без хорошего спора… – вдруг загадочно проговорила вампирша, обведя посетителей постоялого двора оценивающим взглядом. – Эрми, сможешь кое-что перевести присутствующим?

– Лайла… – начал было насторожившийся следопыт.

– Нет, Джон, – решительно прервала его вампирша. – Позволь и мне приобщиться к славным традициям.

Рэксволд внимательно посмотрел на воительницу. Лайла что-то задумала, и ему это совсем не нравилось. Ответ Эрминии не заставил себя долго ждать. Скрыв едва заметную усмешку за кружкой и залпом допив остатки кваса, она рассудительно произнесла:

– А почему нет? Веселиться – так всем. Да, Рэкси?

Северянка глубже надвинула капюшон, поднялась с табурета и громко хлопнула в ладоши. Хватило пары жестов, чтобы заметивший её хозяин заведения дал отмашку музыкантам – дуэт лютни и скрипки резко смолк. В таверне воцарилась тишина.

– Дерзай, – посмотрела на Лайлу Эрминия.

Поставивший локти на стол Рэксволд скрестил пальцы на уровне подбородка. Хоть лицо ассасина и выражало лишь вялую заинтересованность, вампирша слышала, как участилось его сердцебиение. Он нервничал.

Лайла встала, обвела взором посетителей, коих было не меньше двух десятков, и потрясла над головой снятым с пояса мешочком золотых:

– Жители и гости Савальхата, прошу минуту вашего внимания! Я хочу помериться силой с этим воином, – она указала ладонью на немного напрягшегося Рэксволда, – и куплю каждому из вас пинту лучшего эля, если он одолеет меня в рукоборье. Ну как, вы готовы проследить за честностью нашего состязания?

– М-м-да… – многозначительно протянул Джон и пригубил кружку.

Фигура в капюшоне повторила слова Лайлы на виверхэльском, поэтому прозвучавшая сразу на двух языках речь была понятна большинству. Об этом же свидетельствовала волна прокатившихся по таверне смешков.

– Не жалко денег, так хоть ручки не ломай! – крикнул по-эльтаронски сидевший за дальним столом рыжеусый моряк. – Мы вполне можем выпить и за твою щедрость! – он захохотал и хлопнул по плечам находившихся рядом друзей.

Отметив знакомые лица, что сошли на берег вместе с ними, вампирша улыбнулась и покачала пальцем:

– Нет, господа, так не пойдёт… – она скосила на Рэксволда насмешливый взгляд. – Я уверена в своей победе.

В последнем нахмурившийся ассасин не сомневался. Нечеловеческая сила, скрывавшаяся под личиной хрупкой девушки, не оставляла ему никаких шансов. Он понимал и то, что главный удар Лайла решила нанести по его самолюбию. Отказ от состязания, впрочем, как и проигрыш, означал заслуженный вал негодования: люди не поймут, почему воину с дерзким взглядом сложно поставить на место зарвавшуюся девку и угостить их обещанным элем.

Зазывающий выкрик пьяного бугая вывел Рэксволда из размышлений, и он обнаружил направляющихся к столу зевак, что за несколько секунд образовали плотный полукруг. В просветах над плечами возникали всё новые головы. Какой-то кучерявый коротышка, видимо, не выдержавший конкуренции в толкучке, аж выбежал на улицу и встал у нужного окна таверны, позволявшего наблюдать за происходящим без риска пропустить самое интересное. Раззадоренная толпа жаждала зрелищ: как ассасин играючи смахнёт вызывающую самоуверенность с лица соперницы, как под всеобщий хохот заставит её пыхтеть в тщетных попытках одолеть крепкую мужскую руку и, в конце концов, оставит с кислой миной и опустевшим кошельком.

Словно вспомнив своё королевское происхождение, Лайла величественно опустилась на табурет и, уперев локоть в стол, протянула готовую к поединку ладонь.

– Сама напросилась, – недобро проговорил Рэксволд, стягивая чёрную перчатку.

Он собрался всем телом, рассчитывая, что неожиданный, молниеносный рывок в первое же мгновение оставит зазевавшуюся Лайлу с носом. Но едва они скрестили ладони в преддверии схватки, ассасин понял: идея обречена на провал. Прохладная рука вампирши была напряжена и неподвижна, будто высечена из камня. Закрой он глаза, без труда бы представил себя, дерзнувшим помериться силой с мраморной статуей.

Джон задумчиво смотрел на соперников, изредка крутя двумя пальцами стоявшую перед ним кружку. Ему не нравилась внезапная принципиальность Лайлы, решившей преподать Рэксволду жизненный урок. Ещё больше настораживало ледяное спокойствие ассасина, скрывавшее за маской непоколебимости бушующее внутри пламя. Уж кто-кто, а он точно не простит публичного унижения в неравном бою. Состязание грозилось перерасти в серьёзный конфликт, способный оставить глубокую трещину на камне их дружбы, если и вовсе не расколоть его пополам, на две пары, каждая из которых пойдёт своей дорогой. Тем не менее следопыт понимал, что попытки повлиять на ситуацию, став гвоздём между молотом и наковальней, лишь сильнее накалят обстановку.

Озвучиваемый Эрминией обратный отсчёт приближал неминуемый позор Рэксволда. Покосившись на обступившую их толпу, ассасин с презрительным прищуром взглянул на Лайлу. Он ещё не придумал, как отомстит, но даже не сомневался в своих способностях: она запомнит этот день надолго…

– Начали! – воительница рассекла ладонью воздух.

Рэксволд стиснул зубы и предпринял отчаянную попытку сопротивления, которая, к его великому удивлению, без труда уложила руку вампирши на стол. От взрыва дружного хохота заложило уши. Пребывая в замешательстве, ассасин пристально всматривался в спокойное лицо Лайлы, пытался понять её мимолётный проникновенный взгляд, что успел уловить прежде, чем она отвела глаза.

– По-видимому, сегодня не мой день… – вампирша печально вздохнула и, развязав мешочек, высыпала на стол пригоршню золотых.

– Не расстраивайся, в другой раз обязательно повезёт, – шевеля рыжими усами, с насмешкой проговорил эльтаронский моряк.

– Всем лучшего эля за мой счёт! – встав, громко сказала Лайла. – Пойду на веранду, подышу свежим воздухом, – добавила она и, протискиваясь через разбредавшуюся толпу, направилась к двери.

Наблюдая задумчивую растерянность ассасина, усевшаяся на табурет Эрминия невозмутимо заметила:

– Кажется, тебя уделали, Рэкси… – фраза была произнесена на языке горного королевства.

– Без тебя разберусь, – по-виверхэльски огрызнулся Рэксволд, неохотно вылез из-за стола и пошёл в сторону выхода.

– Что вообще происходит? – пробормотал ни слова не понявший Джон.

Он тоже засобирался, но Эрминия придержала его за плечо:

– Посиди. Пусть поговорят.

– Уверена? – обеспокоенно спросил следопыт. – По-моему, сейчас тот самый момент, когда не стоит оставлять их одних.

– Сейчас тот самый момент, когда тебе лучше не лезть, Джон, – ледяным голосом изрекла северянка и, запрокинув голову, сцедила с кружки последние капли кваса.

* * *

Рэксволд вышел на залитую солнцем веранду. Лайла стояла к нему спиной, облокотившись на резные деревянные перила, и смотрела в сторону моря, над которым, купаясь в золотых лучах, кружили ослепительно белые чайки. Неугомонно крича, они беспорядочно порхали над пирсом, парили над высокими мачтами галеона. Временами птицы грациозно падали в объятия синих волн и взмывали ввысь уже с зажатыми в клювах рыбёшками. Немного помявшись, ассасин подошёл и небрежно подпёр плечом ближнюю из восьми бревенчатых колонн веранды:

– Ты же знаешь: меня иногда… заносит. Особенно, что касается прозорливости… Прямо не могу остановиться… Но я понял тебя… Находиться не в своей тарелке не очень-то приятно… На своей шкуре прочувствовал… – он опустил голову, нервно потарабанив пальцами по чёрным кожаным ножнам. – В общем, да… Кажется, я перегнул палку со змеями…

Рэксволд поднял взор на профиль Лайлы, ожидая увидеть торжествующую улыбку, но на лице девушки не было и тени радости.

– Тебе не за что извиняться, – поникшим тоном промолвила вампирша. – Я и сама не знаю меры. Не стоило из-за глупых амбиций привлекать внимание к Эрминии. Её могли узнать по голосу…

– Ну… За это можешь не переживать, – уверенно ответил ассасин. – Она не из разговорчивых. По крайней мере, с теми, кого не уважает. Надо ли пояснять её отношение к «Апофеозу»?

– Тем не менее я поступила опрометчиво и эгоистично, – продолжала корить себя Лайла.

– Как и я, затеяв всё это представление со жратвой. И? Пойдём теперь повесимся на пару? Припоминаю крепкую сосну за городом. Вот Эрми с Джоном-то удивятся, – заметив проступившую на губах девушки улыбку, Рэксволд усмехнулся. – Вот и я про то же… – повернувшись к морю, он облокотился на перила рядом с вампиршей.

– Знаешь… – произнесла Лайла, не отводя задумчивого взгляда от пирса. Она размышляла, стоит ли продолжать фразу, но решила не идти на поводу у своих внутренних протестов. – Копчёные змеи пришлись мне по душе, – наконец созналась она.

– Здорово, – после небольшой паузы лаконично ответил ассасин.

– И всё? – удивилась вампирша. – А как же победно воскликнуть: «Я и не сомневался!» – по-доброму улыбнувшись, она взглянула на собеседника.

– Ну… Приблизительно это сначала и крутилось на языке, – честно ответил Рэксволд, подняв невинный взор к небу.

– И замечательно, – Лайла облегчённо вздохнула. – А то бы я решила, что ты заболел.

Одновременно взглянув друг на друга, они не выдержали и рассмеялись.

* * *

Услышав отголоски знакомого смеха, Эрминия посмотрела на дальнее, выходящее на веранду окно: за пыльным стеклом темнели два силуэта. Обратил на них внимание и Джон.

– Что ж… Всё хорошо, что хорошо кончается, – следопыт одним махом осушил кружку.

– А не боишься, что уведёт твою ненаглядную? – северянка взяла кусочек копчёной змеи, закинула его в рот и, небрежно стряхнув с пальцев кунжут, перевела взор на воина.

– Хех. Так говоришь, будто тебя это вовсе не касается. Первая же начнёшь локти кусать, – отпарировал Джон, снова принявшись крутить пальцами кружку.

– С чего вдруг? – с едва заметным недоумением спросила Эрминия. – Мне она нравится. Мы вполне могли бы ужиться и втроём.

Вглядываясь в её серьёзное лицо, которое на две трети скрывала тень капюшона, следопыт хитро улыбнулся и пожал плечами:

– Действительно… Почему нет?

Он ожидал услышать привычное «расслабься, я шучу», но воительница, не проронив ни слова, вновь посмотрела на застывшие за окном силуэты. И всё же Джон понадеялся, что это был тот самый специфичный юмор, изредка проклёвывавшийся сквозь холодную пасмурность воительницы.

* * *