Вопреки ожиданиям Алкеды известие о возможных опасных последствиях распри до Аранефа так и не добралось. Ошеломлённый поступком Тейира, который иначе как предательство он не воспринимал, принц сейчас общался только со своими военачальниками, только о форсированном захвате столицы, и от служителей просто отмахивался, словно от мошкары. Его выводило из себя всё: любые попытки отвлечь его от главной задачи, случаи грабежей и мародёрства в городе, которые только множились день ото дня, пожары… И то, что теперь он не мог призвать гвардию к повиновению законным представителям королевской власти, потому что один из них успел взять её под свою руку.

– Что, бес возьми, происходит в этом мире?! – ярился он.

Бовиас вёл себя чуть сдержаннее.

– Боюсь, если так пойдёт дальше, мы не оставим в столице камня на камне. Ты знаешь, что Тейир (а в действительности, думаю, это хитроумный Кавир всё придумал) призвал горожан объединяться в отряды и давать отпор бандитам-захватчикам из Опорного мира? Имеются в виду, конечно, наёмники Ианеи. И призыв звучит убедительно – горожане откликаются. Наёмников надо отправить обратно в Лестницу.

– Ни за что! Имеющихся войск и так недостаточно, куда годится ещё ослаблять армию?! К тому же эти наёмники отлично себя показали. Что ты предлагаешь взять вместо них?

– Надо набирать в регулярную армию из граждан Лучезарного. Уже сейчас понятно, что частей поддержки внутреннего порядка катастрофически недостаточно.

– Так делается лишь при возникновении внешней угрозы, ты же знаешь. Законы в королевстве всё ещё действуют. Да, где-то ты прав, часть прежних правил и традиций придётся оставить в прошлом. Но надо действовать продуманно и понимать, что можно и нужно рушить сразу, а с чем лучше подождать… Как понимаю, герцогиня сейчас как раз и занята формированием армии из числа граждан? – спросил он, глядя на брата с оценивающей проницательностью.

Но смутить его не сумел.

– Я не знаю, как действует герцогиня, – раздражённо ответил Бовиас. – И если да, то стоит взять с неё пример. У тебя есть владения. Сколько солдат ты сможешь мобилизовать?

– Полагаю, три-четыре тысячи.

– Разве? Почему же так мало? Я полагал, что раз в десять больше.

– А ты предлагаешь всех поставить в строй? Кто же тогда будет растить овощи и скот, работать в мастерских? Ковать оружие и доспехи для солдат, в конце концов?

– А это пусть будет заботой самих граждан. Если им будет нужно, они найдут выход. Пусть трудятся юнцы, старики, женщины. Нам нужно как можно скорее выиграть войну – вот наша главная задача. Граждане должны будут это понять.

– Жизнь во время войны не останавливается. Лучезарный не знал войн уже более трёхсот лет… Или больше? Плохо помню… Превращать сейчас королевство в сплошное поле боя значит окончательно потерять лицо. Королевская семья должна всегда держать ситуацию под контролем, или хотя бы создавать впечатление, что держит.

– Идёт война, братец! Какое лицо?! О чём ты говоришь? Мы если могли его потерять – уже это сделали!

– Странное у тебя представление о репутации и долге королевской семьи. Ты считаешь, что важнее всего военные действия, а я думаю о положении дел в целом. Так и надлежит делать государю.

– А ты знаешь, что у Ианеи в Лестнице уже больше пяти тысяч бойцов? В Диэдиме – около трёх.

– Откуда?

– А вот оттуда. Во-первых, наёмники – но это примерно половина всех сил. Также ополчение горожан и ополчение графства, которые находятся пока на стадии формирования. Полагаю, сестра в первую очередь должна быть благодарна Конгверу за помощь, однако и сама постаралась. Они, думаю, не собираются останавливаться на достигнутом. – Бовиас следил за выражением братова лица. – Верно ли я понимаю, что ты готов поменять своё мнение?

– Она обещала мне подкрепление. Кстати, хорошо было бы, если б кто-нибудь ей напомнил об обещании. Пусть даст мне хотя бы пару тысяч человек – лучше всего из числа диэдимцев, конечно, чтоб лишний раз не дразнить обывателей. Наёмники из Опорного тут действительно должны быть в меньшинстве.

– Не рассчитывай сделать из меня своего посыльного, – усмехнулся Бовиас.

– Успокойся. Я думал отправить к ней Гадара, но что-то брат пропал. Любопытно, чем он занят… Думаю, что пошлю кого-нибудь из своих людей. А тебе следовало бы затребовать подкрепление из Овеяния, вот что было бы полезно. Если герцогиня зачем-то собирает и готовит войска, так пусть они послужат общему делу.

– А она их действительно собирает?

– Ты сказал об этом.

– Только предположил. Но я подумаю.

– О чём?

– Ты хочешь убрать меня от столицы? Но я уйду только вместе с моими войсками.

– Так, хотелось бы знать, к чему эти угрозы?

– Никаких угроз.

Нет, в последнее время они совсем не ссорились, отнюдь – Аранеф понимал, как важна для него поддержка Бовиаса. Важна именно сейчас и до тех пор, пока он не осуществит высказанную братом идею: поставить под знамёна гораздо больше, чем три-четыре тысячи солдат с графства, да по паре тысяч от союзников – нет, взять половину способных воевать мужчин и сформировать армию, которая силы Тейира просто затопчет. А дальше можно будет напомнить Овеянию его место, заодно приструнить Бовиаса. Пока же надо держать его на глазах.

Бовиас в это же время мучился мыслью, что требовать у герцогини больше войск – просто смешное предложение. Можно себе представить, как она ответит. Разве только придумать какой-нибудь убедительный предлог… Хорошо было бы изобрести что-то такое, чтоб её светлость сама предоставила ему такой предлог, но для этого надо быть звездой интриг, а он не таков. Пусть в последнем письме она намекнула на какую-то близкую военную необходимость – Бовиас не знал, что сделать с этим намёком.

Его начинали серьёзно беспокоить обе облечённые реальной властью женщины Лучезарного: герцогиня и принцесса. Последняя при поддержке Конгвера продолжала брать под свою руку восток материка Синеард, область за областью. Число её знатных сторонников уже перевалило за десяток, и Бовиаса не удивит, если через год в её руках окажется стотысячная армия и деньги на содержание этой орды. Почему бы нет? Сестра оказалась цепкой.

Примечательно, что Аранеф не обращает внимания на её усиление. Так и будет смотреть сквозь опасность, не видя её, дожидаясь, пока ему кто-нибудь прямо укажет. Бовиас подумал, что лучше предоставит такую возможность другим. Ианея ему нравилась, она внушала уважение, хотя и без доверия. Принц привык опасаться сильных женщин.

Он теперь уже отказывался верить, что сестре действительно хочется только коллегиального управления Лучезарным и справедливости. Разумеется, она, как и все, добивается короны для себя лично. Есть ли у неё на это шанс? Очевидно, есть. И что можно с нею сделать? Пока, похоже, ничего. Значит, надо подружиться и по возможности натравить её на своих противников, реальных и потенциальных. Например, на того же Аранефа. Или, что было бы идеально – на герцогиню. Может быть, стоило самому вызваться на поездку в Лестницу. Собственнолично интриговать всегда проще.

Итак, решено – если его задумка осуществится, можно будет наведаться и в гости к Ианее. Разумеется, со своими выгодными картами на руках. Тут всё надо как следует продумать.

Но на следующий день он получил из Овеяния письмо и понял, что её светлость, возможно, случайно, разом вышибла основную опору его первоначального плана насчёт союза с Ианеей. Герцогиня приказывала сыну взять вверенную ему армию и идти захватывать Лестницу, а столица с Кавиром и Тейиром пусть подождёт. Она даже снизошла до того, чтоб объяснить причину своего решения. Оказывается, принцесса осуществила свою угрозу, и хлеб из Опорного стал поступать в Овеяние с большими ограничениями, через густую череду препон – весьма красноречивый намёк. Люди герцогини в ответ обеспечили присутствие на столе Ианеи яств, заправленных по-настоящему убойным зельем.

По какой-то причине сестра Бовиаса долго отсутствовала в Лестнице, половина яств пропала, а частью отравились люди непричастные. Мерзавка Ианея мало того, что своевременно провела расследование, так ещё и отреагировала нагло: вовсе запретила поставки любых товаров из Лестницы в Овеяние и всем союзникам Овеяния. Теперь хлеб приходится перекупать втридорога у тех, кто не успел поссориться с прыткой принцессой, и терпеть такую вызывающую наглость герцогиня не намерена.

– Вот уж действительно наглость, – пробормотал себе под нос Бовиас, и глаза его злобно сверкнули. Ну, впрочем, этого всё равно никто не видел. Принц сел к столу и написал герцогине краткое письмо о том, что, разумеется, готов выполнить поручение, однако ему требуется самое меньшее десять тысяч бойцов, и пусть отряд ждёт его у Геллавы, где он сам с имеющимся отрядом будет уже через три дня. Возможно, успеет и раньше.

Правда, чародеи обескуражили: по каким-то туманным причинам магия стала повиноваться им хуже, чем обычно, стабильно и уверенно провести крупный отряд с обозами они не сумеют. Только небольшую группу.

Что ж – и тут имелось решение. Принц задумал отправиться вперёд со свитой, а отряды его догонят. Они обойдутся без большого обоза, всем необходимым можно будет обеспечить себя на месте. Труднее всего будет сейчас извлекать солдат из вялотекущего сражения в столице. Понимания у Аранефа он не встретит, либо же надо ему красочно соврать, что чревато последствиями в будущем.

Или же уходить по-тихому, как ему самому, так и его бойцам. Отдать приказ офицерам прямо сейчас, пусть по тревоге собирают подчинённых и сразу выступают. Тогда им просто никто не успеет помешать.

Именно последнее он и выбрал. Рано утром Аранефу передали сообщение об отъезде брата: эдакую скромную записочку следующего содержания: «Возникла неожиданная проблема. Вынужден отбыть. Вернусь с большим войском. Осаду не снимай». Следом известили об отступлении Бовиасовых войск от столицы. Старший принц, по видимости, принял новость сдержанно, однако в душе у него всё вспыхнуло. Он понял, что ситуация может быть даже сложнее, чем ему показалось сперва, и чувства свои ему было трудно сдержать. Да, Бовиас вроде бы и обозначил, что они остаются союзниками, но при этом оставил его штурмовать столицу с жалкой горсткой сил. А ведь в цитадели города засела королевская гвардия, лучшие вооружённые силы Лучезарного!

Лицо принца перекосила совершенно не великосветская гримаса. Он вызвал к себе Римала, помощника командующего, и приказал армии забрать в свои ряды всех мужчин столицы, способных держать в руках оружие. Хотят защищать свои дома? Хотят быстрее изгнать войну от порога? Пусть потрудятся ради этого. Следующий приказ: отправить нового посланца к принцессе Ианее с требованием увеличить поставки продовольствия. Нет, не следует сообщать ей об увеличении войска за счёт горожан. Зачем обременять принцессу лишней информацией! Лучше объявить ей, что провизия пойдёт на обеспечение всего здешнего населения. Пусть берёт в долг у торговцев Опорного. Он, Аранеф, возместит все долги после захвата столицы.

Чем снабжать новую армию сейчас, пока обозы с зерном не подошли? Ну, чем-то же солдаты сейчас питаются, горожане тоже пока держатся, значит, припасы есть… Да, согласен, чем попало воинов кормить не станешь. Значит, надлежит отправить посланников к лордам Тихата, Прее, Фокинии. Пусть предоставят провизию, если не могут дать войска. В будущем принц собирался требовать и того, и другого, но приказал передать посланцам, чтоб те пока не слишком нажимали, однако намекнули, что отказ в содействии будет воспринят как измена интересам королевства. Пусть лорды делают выводы – и бодрее шевелятся!

Римал заверил, что приказы будут немедленно исполнены.

Аранеф дошёл уже до того предела ярости, когда она не имеет выхода и пожирает себя сама. Принц стал холодным и бесстрастным, но тон его голоса, манера изъясняться и в особенности взгляд обещали самую чудовищно-страшную расправу любому, то не справится с поставленной задачей, либо справится плохо. Разумеется, его люди забегали так, как усердствовали только при жизни короля.

И Римал, и его непосредственный начальник, Эйетел Орсо из Эйбы, понимали, что горожан, прежде чем ставить в строй, надо хоть чему-то обучить. Хоть пару дней помуштровать в учебном отряде, показать, как по команде поднимают щиты и выставляют копья, как надо замахиваться мечом, чтоб не лишиться его в первые же секунды боя. К тому же эти самые щиты, копья и мечи где-то нужно было взять.

Однако тут же, поразмыслив, порознь, но синхронно согласились, что принцу в подобные детали вникать не с руки. Он отдал приказ, а они, его приближённые, должны сообразить, как приказы следует выполнять, где скорректировать и о чём подумать.

Разумеется, Аранеф, который планировал с ходу увеличить численность своей армийки сразу вчетверо, получил чаемый результат намного позже, чем рассчитывал. Но всё же получил. Жители столицы, совершенно ошалевшие от всего, что творилось вокруг, легко позволяли офицерам, занимавшимся мобилизацией, брать себя в оборот и вешать на уши отборную лапшу. Многие пошли в армию принца за пайком, чтоб наесться наконец самим и что-то выкроить для семьи, кто-то соглашался потому, что не нашёл аргументов для отказа. Были и те, кто искренне верил в себя и свою возможность изменить судьбу королевства, лично приложить руку к ходу событий.

Аранефа мало интересовало, о чём думали люди, пополнявшие ряды его войска. Его больше беспокоило то, что Тейир (а точнее, видимо, Кавир) незамедлительно ответил тем же и поспешил загрести под свою руку всех здоровых мужчин своей половины столицы – буквально всех, до кого у них раньше не дошли руки. И это в придачу к гвардии и первоклассным лучникам Тейира! Грядущие бои обещали стать очень тяжёлыми и долгими.

Имея дело с подготовленным противником, бессмысленно ждать многого от вчерашних рыбаков, мостовщиков, грузчиков, приказчиков и возчиков. Аранеф особо и не рассчитывал на ополчение. Он рассматривал его использование как временную меру, пока под началом Эйетела не окажутся отряды Ианеи, и пока не вернётся Бовиас.

Последний поспел к Геллаве даже раньше оговорённого в послании срока. В такой спешке не было острой потребности, потому что письмо к герцогине могло попасть с запозданием, и чем зря ждать в условленном месте с малой свитой, лучше было б тогда уж прийти на место в сопровождении основных своих сил. Безопаснее, и возможностей для манёвра больше.

Но Бовиас хотел поскорее отбыть из столицы, чтоб избежать объяснений с братом, и ещё потому, что хотел в пути присмотреться к своим людям повнимательнее.

Да, он сменил командира непосредственно своего отряда, начальника штаба и всю свою охрану. Теперь предстоит поменять офицера, под командованием которого прибудут в Геллаву затребованные у герцогини войска. Причём ставить надо будет человека сильного, уверенного, знающего, который справится с крупными силами и – что самое главное! – захочет с ними справляться. Задача-то парню предстоит нерядовая, надо будет принудить к повиновению множество новых подчинённых, стиснуть в кулаке волю десяти тысяч человек так, чтоб без сомнений вести их за собой хоть бы даже и в Тусклый мир!

Так что – да! – надо выбирать стоящего, умного, опытного и так далее, но в первую очередь преданного себе лично.

Тут выбор очень небогат, ведь все люди, которые ему служат, так или иначе связаны с Овеянием, и что за «начинка» отыщется в душе каждого, если покопаться – покажет только время. Успокаивая себя, Бовиас подумал, что в конечном итоге у выбранного им человека не останется другого выхода, и вынужденные повиновение и усердие даже лучше, чем искренняя преданность. Она прочнее и обещает больше инициативы.

А пока длилось ожидание, принц нашёл лишнюю минутку, чтоб оглянуться по сторонам. Лучезарный разворачивался перед ним, но не такой, к какому он привык с детства. Может быть, виновата была погода, непривычно сумрачная, с намёком на дождь, но без него самого, а может, растерянность в глазах людей, попадавшихся по пути – у всех до единого.

Близ Ливы-Керст он остановился на полдня (до Геллавы оставалось всего ничего, а времени в запасе было полно), и здесь узнал, что, оказывается, лорды успели сообразить: неразбериху в королевстве можно использовать в личных интересах, потому что королевской семье сейчас не до них. И кое-какие их затеи стоили того, чтоб обратить на них внимание или даже забеспокоиться.

Вот, к примеру, граф Триб Дарим занял часть соседской территории, а барон Тегала блокировал Младшую Ливу, довольно крупный торговый город, требуя себе часть отчислений со всех сделок. Дальше всех пошёл владетель Четты: он захватил соседские владения целиком, женился на старшей дочери соседа и распоряжался захваченными землями, словно так и было надо. Конечно, лорды учиняли всё это, используя только войска внутреннего охранения, и не спешили увеличивать свои армии за счёт обывателей, обладателей чисто гражданских профессий. Пока.

Услыхав последние новости, Бовиас зло сверкнул глазами. Вот что лучше всего говорит об ослаблении королевской власти! Междоусобицы Лучезарный оставил далеко в прошлом, но вот теперь они возобновляются, и это хуже, чем просто плохо. По идее королевской семье следовало бы собрать все силы и разгромить каждого из вассалов, посмевших решать свои проблемы самовольно, военными методами. Причём разгромить без жалости, поотрубать головы главам семейств, каждого из приближённых пугануть так, чтоб до смерти заикались и оглядывались. Вот-вот в Геллаву прибудут отряды из Овеяния – десяти тысяч должно хватить на всех местных смутьянов.

Соблазн был огромен. Да и долг принца этого требовал!

Но нет, всему своё время и свой черёд. Но уж потом, когда будет достигнута основная цель…

Он ждал в Геллаве три дня, и всё это время владельцы ближайших областей вели себя очень тихо. Они вроде бы уже и начали выяснять между собой отношения за плодородную пойму реки Элле, но тут словно бы разом потеряли интерес к спорным землям, даже разошлись по своим замкам. Но, конечно, никого не могли обмануть – очевидно, что они лишь отложили споры на потом, на более удобный, безопасный момент. Лорды, конечно, просто ждут, когда он уйдёт. Бовиас бесился молча и успокаивал себя, что когда станет королём, вспомнит всё и всем. Память у него хорошая.

Пока он ждал прибытия войск, мысленно перебирал в уме все факты, которые были для него важны или могли оказаться полезными, складывал элементы плана, как узорную мозаику, то так, то эдак. Обдумал одну идею, которая забрезжила у него какое-то время назад, и решил всё-таки рискнуть: вынул последнее письмо герцогини, присовокупил к нему короткое послание с просьбой по возможности дать ему побольше войск и, запечатав, отправил Ианее с посланником. Он признавал, что не годится для интриг, поэтому твёрдо решил действовать прямолинейно.

Если повезёт, сестра сделает правильные выводы и решит помочь ему отрядом-другим. Но, конечно, не сразу – сперва убедится, что он действительно, как и сообщил в письме, намерен действовать не против неё. Сам Бовиас бы тоже сперва постоял в стороне и посмотрел.