Глава 4

Задрожав всем телом, я вцепилась заледеневшими пальцами в рубашку Дмитрия.

– Не открывай, пожалуйста! – шёпотом взмолилась я.

– Муж? – кивнув в сторону двери, уточнил он.

– Брат с отцом, – прошептала одними губами.

– О, как, – удивился мужчина. – Очень интересно.

Задумчиво взъерошив волосы, он начал расстегивать рубашку.

– Э-эй, ты чего? – заикаясь, выдохнула я, отступив на шаг назад.

– Собираюсь проверить одну теорию.

– Без рубашки? – вытаращив глаза, пролепетала я.

– Не только, – верхняя часть гардероба полетела на шкаф, – и без штанов тоже.

С характерным звуком открылась молния, и на пол полетели светлые джинсы, оставив своего хозяина в одних трусах-боксерах.

– Так и будешь здесь стоять? – усмехнулся мужчина.

– Что? – подняв глаза, едва не хлопнула себя по лбу от понимания того, куда только что пялилась.

– Прятаться будешь или ты всё-таки решилась на примирение с роднёй?

– Ой, – весьма информативно выдала я, завертев головой по сторонам в поисках места, где могу укрыться.

– Побудь в спальне, – прервав мои метания, Дмитрий направил в нужном направлении, а сам, растрепав волосы ещё сильнее, потянулся к двери.

Вылетев из коридора, словно пробка из бутылки игристого, я закрылась в комнате и, скинув рюкзак, оттягивающий плечи, прислонилась спиной к дверному полотну, затаив дыхание, прислушиваясь к каждому звуку.

Щёлкнул замок, и требовательный стук во входную дверь резко оборвался.

– Чего надо? – грубо поинтересовался хозяин квартиры, и от интонации в его голосе по спине поползли мурашки.

– Мы ищем мою дочь, – ответил отец относительно спокойно, без прежнего раздражения, с которым отчитывал Никиту.

– У меня в квартире? – процедил Дима. – Папаша, вы с какого дуба рухнули?

– Наш человек видел, как она перелезла на балкон, – вмешался в разговор брат.

– На мой?

– Нет, но…

– Не понял, то есть вы меня разбудили лишь из-за того, что кто-то куда-то перелез?

– Он сказал, что ей помог мужчина, – уже не так уверенно произнёс Никита.

– И? – голос Дмитрия стал ещё на тон ниже, и в нём теперь явно слышалась угроза. – Половина людей на планете – это мужчины. Так какого хрена вы припёрлись ко мне?

– Но, он сказал…

– Послушайте, мужики, – зарычал Дима, – у меня была не самая приятная ночка, после которой мне бы очень хотелось отоспаться. И если вы сейчас не оставите меня в покое, то я…

Последовавшая угроза впечатлила не только меня, но судя по вялым извинениям и торопливому топоту, родственничков тоже. Кажется, можно немного расслабиться.

Отойдя от двери, я плюхнулась в кресло и закрыла лицо ладонями. Похоже, прежде чем уехать, брат оставил кого-то следить за домом. Вряд ли это был профессионал. Такие за работу берут приличные деньги, а он сейчас не в том положении, чтобы тратиться по-крупному. Скорее всего, это был какой-нибудь местный выпивоха. Но сути дела это не меняло. За мной следили. А это говорит о том, что родственнички отступать от своего плана не собирались. Если до этого и теплилась слабая надежда на то, что они всё-таки одумаются, то теперь от иллюзий не осталось и следа.

– Есть хочешь?

Вздрогнув, убрала от лица ладони, и устало взглянув на хозяина квартиры, который снова был одет, кивнула. Мой обед так и остался лежать на полу, так что голод уже давал о себе знать.

– Пойдём, посмотрим, чем нам можно поживиться.

Подхватив рюкзак, проследовала за Дмитрием в кухню, остановившись на пороге и оглядевшись по сторонам. Судя по сверкавшему новизной кухонному гарнитуру и плите, готовили здесь не часто. А заглянув из любопытства в холодильник, перед распахнутой дверцей которого стоял задумчивый хозяин, убедилась в своём предположении окончательно.

– Мда, не густо, – сорвалось с языка, глядя на две маленькие бутылочки с безалкогольным пивом и банку тушёнки, разбавлявшие собой пустоту. – Может, хоть картошка есть? Сварим пюрешку, добавим туда тушёночки и обед готов. Если, конечно, здесь найдётся кастрюля.

– Кастрюля-то найдётся, – вздохнул Дмитрий. – Но я вроде как пригласил даму на обед не для того, чтобы она его готовила. У меня есть другое предложение, – вытащив из кармана телефон, он набрал номер и, дождавшись ответа, сделал заказ, по ходу дела уточняя мои предпочтения.

– Ну, рассказывай, – отложив телефон и разместившись на стуле, он кивнул в сторону диванчика, намекая на то, что пора бы уже сесть, а не стоять столбом на одном месте.

– Что рассказывать?

– Как что? – наигранно удивился он. – Как ты докатилась до такой жизни?

– Это до какой? – сев, уточнила я, раздумывая над тем, стоит ли говорить правду чужому человеку.

– До той, в которой приходится бежать от отца и брата, взяв с собой один рюкзак. Или там всё-таки был твой муж? Тогда ещё я мог бы понять…

– Мой муж погиб восемь месяцев назад, – почувствовав необъяснимое раздражение, перебила его.

Что именно меня задело – его недоверие или навязчивое любопытство, сказать было сложно, но изменение в моём настроении Дмитрий заметил без труда.

– Слушай, я помог тебе перебраться на соседский балкон, спрятал от родственничков, даже пытаюсь проявить гостеприимство и накормить. Тебе не кажется, что такие поступки дают мне право узнать причину, по которой ты, наплевав на безопасность не только свою, но и ребёнка, испытывала судьбу такими неординарными способами на прочность, – он кивнул в сторону окна, явно намекая на мою попытку с побегом.

– Зачем тебе это? – спросила, откинувшись на спинку дивана и скрестив руки на груди.

– Из-за скуки? – вопросом на вопрос ответил Дмитрий, поморщившись от собственной лжи, отчётливо читавшейся на его лице. – А ты сама загадка во плоти. Поделись, излей душу.

– Они хотят отнять у меня ребёнка, – голос сорвался, пришлось взять секундный тайм-аут, чтобы справится с эмоциями. – И продать его, как какую-то вещь.

– Вот так поворот, – ошалело выдал мужчина. – Кому продать?

– Понятия не имею, – устало покачала головой. – Брат сказал, что какой-то мужик готов заплатить за него кругленькую сумму.

– А у них как раз в это время возникли финансовые проблемы. Я правильно понимаю? – цепкий взгляд прошёлся по моему лицу, задержавшись на губах, и снова вернулся к глазам.

– Эм-м, вроде, да, – растерялась я, уже понимая, к чему он клонит.

Но верилось пока ещё с трудом, что кто-то намеренно подпортил дела фирмы, чтобы потом прийти с предложением, от которого ни брат, ни отец не смогли бы отказаться? И, судя по всему, этот человек знал их довольно-таки хорошо. Ведь не каждый согласится на подобное.

– Давай немного порассуждаем, – дождавшись моего кивка, мужчина продолжил: – Зачем какому-то постороннему мужику нужен твой ребёнок?

– Не знаю, – пожала плечами. – Времени подумать над этим, у меня ещё не было. Никита сказал, что мне нужно подписать договор о суррогатном материнстве задним числом, и отказ от ребёнка, на случай непредвиденных проблем с властями. Может, тот человек решил усыновить моего ребёнка?

– Странное желание. Тем более, если фигурирует договор о суррогатном материнстве. Зачем ему чужой ребёнок, если сейчас такие технологии, что можно зачать своего?

– Мало ли, какие бывают у людей проблемы со здоровьем. Что если он в принципе не может иметь детей?

– Тогда почему зацепился за тебя? Ты не производишь впечатления распутной женщины, готовой ради денег на всё, даже продать своего ребёнка. Ты для него потенциальная проблема. С таким же успехом, он мог взять ребёнка из дома малютки уже, так сказать, готового. А не кота в мешке, извини за сравнение.

– Я не знаю, голова кругом от всего этого. Я вообще до сих пор не могу отойти от того, что это предложение мне сделал брат, – призналась доверчиво.

– А скажи-ка мне, кем был отец твоего ребёнка?

– Обычным парнем. Мы учились вместе.

– А его родители?

– Мы никогда не обсуждали их, – произнесла, сжав ладони в кулаки, чтобы скрыть дрожь в пальцах. – Для нас это была закрытая тема. Муж не любил о них говорить, я и не настаивала.

– Очень интересно, – протянул Дмитрий. – Это могло бы многое объяснить. Знаешь, Винни, что-то мне подсказывает, твой ребёнок важная фигура в какой-то игре. Так что, пожалуй, я пригляжу за тобой, пока он не родится.

Глава 5

Дмитрий отвлёкся на курьера, доставившего еду, а я всё прокручивала и прокручивала в голове его последние слова: «…пригляжу за тобой, пока он не родится». Зачем ему это? Какое значение он вкладывает в слово «пригляжу»? Не выпустит меня из квартиры?

По своей наивности я могла бы запросто поверить в мужское благородство… Ещё пару часов назад. До разговора с Никитой. Теперь же всё изменилось. Я изменилась. Если меня предали близкие люди, которые знали с рождения, решив, что деньги для них важнее, то где гарантия того, что этот мужчина не поступит так же? Их нет.

Да, его помощь оказалась весьма кстати. За что я искренне ему благодарна. Но, то был порыв. Теперь же – взвешенное и обдуманное решение. А зачем кому-то взваливать на себя ответственность за жизнь другого человека, тратить на него своё время? Мужской интерес? Не в моём случае. Я в положении, и этим всё сказано. Жалость? Возможно. Как и меркантильность.

Пульс участился, набатом стуча в висках, и новая волна страха окатила с головы до ног, затрудняя дыхание. Кажется, у меня снова начиналась паническая атака, как после озвученного братом предложения.

Никогда за собой не замечала подобного. Но тревога за ещё не родившегося малыша оказалась настолько сильной, что организм дал сбой, отсюда и паника. Пробудившийся материнский инстинкт требовал защитить ребёнка, сберечь его от явной и возможной опасности. Явная – исходила от отца и брата, а возможная – от всех остальных, в том числе и от Дмитрия.

Я не знала его. Не понимала мотивов. А разыгравшееся воображение подкидывало всё новые и новые варианты, один страшнее другого. Что если он сам надумал найти того человека и, минуя отца и брата, продать ребёнка? От одного лишь предположения мне стало дурно. Нет, доверие в моём случае непозволительная роскошь. Если есть даже один процент вероятности того, что такое возможно, я должна уносить отсюда ноги. Бежать как можно дальше. Затеряться на просторах бескрайней Родины. Именно в этом моё спасение. Здесь же я чувствовала себя в ловушке.

– Эй, ты чего зависла? – осторожное прикосновение к плечу заставило вздрогнуть.

– Что? – растерянно заморгала я.

– Есть пора, остывает всё, – мужчина указал на расставленные контейнеры.

За своими размышлениями я даже не заметила, как вернулся Дмитрий. Похоже, мне сегодня удалось переплюнуть все рекорды по невнимательности. Это всё стресс. Моя спокойная и размеренная жизнь разбилась вдребезги, вот мозг и бунтует, отказываясь воспринимать такую реальность. Надо брать себя в руки и успокаиваться, иначе ни к чему хорошему это не приведёт.

– Прости, задумалась.

– Это я уже понял, – усмехнулся Дмитрий. – И о чём же, если не секрет?

– О жизни.

– Сражён наповал, – поддел он. – Обычно женщины думают о шмотках, причёсках и всякой ерунде… А тут…

– У тебя неверные представления о нашем мышлении, – схватив контейнер, открыла его, заглядывая внутрь. – М-м, картофельное пюре с котлеткой. Ням-ням.

Я старалась вести себя как прежде, но страх не отпускал, затаившись в закоулках сознания. Как бы себя ни уговаривала, что Дмитрий кажется нормальным, что он не причинит вреда ни мне, ни ребёнку, но внутренний голос нашёптывал, что брата я знала гораздо дольше, и была уверена в нём на сто процентов. И вот результат.

– И почему же оно неверное? – насмешливо приподняв бровь, уточнил мужчина.

– Потому. Ты подвержен стереотипам, – проворчала я, с энтузиазмом накалывая котлету на вилку. – Мы просто стараемся выжить в суровом мире мужчин. Да, некоторые применяют тактику очарования и соблазнения, используя для этого одежду и прочее, но это не значит, что все их мысли вертятся вокруг шмоток и косметики.

– А какую тактику применяешь ты? – увлечённо разрезая отбивную на кусочки, как бы между прочим спросил Дмитрий.

От такого вопроса я чуть не поперхнулась, пришлось налить себе сок и сделать пару глотков, чтобы протолкнуть упрямый кусочек, не желавший проходить в пищевод.

– Зачем тебе это знать?

– Просто любопытно, – пожал он плечами, не поднимая взгляда от тарелки.

– Никакую, – проворчала я, снова принимаясь за еду.

– И всё же?

– Держаться от всех вас подальше. Так меньше проблем.

– Что ж, логично. Но это сейчас. А до встречи с мужем? Ты же должна была его как-то заманить в свои сети?