– Ясно. Тогда, Роман, в качестве одолжения, которое я запомню и, при возможности, отплачу ответным реверансом, дайте мне ее номер телефона. Пожалуйста.

Никогда не поверю, что встретившись с ней, ты не вытащил из нее номер телефона под любым благовидным предлогом.

– Он у Вас есть, я знаю.

– Не могу, Захар. Как мужчина поймите. Просто так милые барышни от матерых Волков не прячутся.

– Да нет… – морщусь я.

– Закрыта тема. Нет. Без обид.

– Хорошо. Без обид. Всех благ.

* * *

Скидываю номер Романа своему человеку из ФСБ и двадцать штук на счет его жене.

– Сними мне все входящие и исходящие московские номера за последние пару недель.

– Сделаем. Завтра.

Отлично.

Падаю спать.

Ее белье на соседней подушке…

Ты фетишист, Волк!

Да, надо признать, будит она во мне эти желания.

Я пропускаю между пальцами кружева, сокращаясь от возбуждения.

Софья… Давай к папочке. Обещаю больше не обижать! Честно! И любые нежности, которые захочешь. Я вспомню – как это. Тоже обещаю! Буду «любить», как ты привыкла. Ну и трахать, конечно… Я в курсе, что тебе по кайфу.

И всю ночь меня таращит от горячих снов!

Но я не хочу разряжать себя сам. Софью хочу…

Под утро не спится вообще!!

Прокручиваю разговор с Романом.

«… милая барышня у МЕНЯ ничего не брала».

«…у МЕНЯ…»

А у кого брала?!

– Ааа… – доходит до меня. – Ах, Софьюшка! Похитительница бабушкиных сердец! Моя умная девочка!

С облегчением выдыхаю.

Нет, нет… погоди-ка, Волк. Или ты на самом деле настолько наивная псина, что веришь в такие подарки? Да и Софья не из тех девочек, которые легко смогут их принять от сердобольных старушек. Там, с той квартирой, другая была ситуация. Там она сестру спасала. Это – другое… А здесь смесь разного. Но ничья жизнь от этих денег не зависит. Тем более что я не просил их с нее и не давил никак. Сказал же – исчезни! Сама вернуть захотела. Не подарок это. Нет. В долг взяла, наверняка. Это больше похоже на правду.

А под что долг?

Тут нет вариантов. Только продажа квартиры.

Значит, надо трясти агента.

Софья быстро устанавливает личные связи с любыми людьми. А это значит, что если она начала с кем-то сотрудничать, то считай, уже считает его почти другом и вряд ли поменяет коней на переправе. Он помогал ей с арендой. Она доверяет ему ключи. Значит, и продавать будет через него!

Ищу его телефон, оставленный арендатором. Звонить напрямую не буду, вдруг тоже предупрежден. Моя Фея очень быстро учится.

Гуглю, что за агентство.

Звоню сначала руководству. Продаете такую-то квартиру?

Продаем. Эксклюзив. Срочка. Но клиенты уже есть.

Какая цена? Готов повысить!

Смешная цена. Но задаток внесен…

В какую сумму задаток? Готов вернуть с неустойкой!

Нет. Хорошее агентство, не ведутся. Надо запомнить их. Вдруг пригодятся.

Окей, если сделка послезавтра сорвется, то перезвонят.

Та-а-ак!

Попалась!

Послезавтра сделка. Где? Открываю карту.

У агентства три офиса… Один недалеко от ее дома. Но это ничего не значит.

Где?

Когда?

Силой ее оттуда увезешь?

Что будешь делать, Волк?

Не знаю… не знаю…

На месте сориентируюсь! Главное – найти! И не дать ей продать квартиру. Потому, что сумма детская. Торопилась моя Фея. Вычтем из нее еще лям, который она отдаст, сумму на лечение Лизы. Что там останется? Ни черта не останется!

Три адреса… и восемь рабочих часов.

Нахожу еще один телефон этого агентства. Консультант.

Быстро выясняю, где и как у них проходит подписание, где сидят юристы и прочее. Да. Не рядом с домом, другой офис.

Мхм…

А можно узнать, есть ли у них свободные окна завтра, подъехать с документами, проконсультироваться? Можно! Через десять минут мне перезванивает девушка и сообщает, что в любое время после одиннадцати. С утра все занято. Поздно вечером назначать сделку глупо, ведь вам еще ее зарегистрировать надо успеть.

Ну, всё… привет, Фея!

Открываю почту, там шестнадцать московских номеров.

Шестнадцать. Всего.

Поговорим?

* * *

Опять заезжаю за Тимохой в прокуратуру. На улице холодно. Присаживаюсь, застегиваю ему курточку, надеваю капюшон.

– Пап, а куда мы сегодня пойдем?

– Хочешь, в кино пойдем, на мультики?

– Нет, не хочу. Я хочу к Сонечке.

Я тоже…

– Сонечка уехала.

– Куда?

– Не знаю. Но я ее найду.

– А я ей подарок сделал! – хлопает себя по нагрудному карману.

– Ух ты… Под дождем не доставай. Сейчас в машину сядем.

Усаживаю его на переднее сиденье. Во избежание любвеобильной слюнявости Бакса.

Но они все равно успевают «пообниматься», пока я сажусь на свое место.

– Тимофей… – протягиваю ему салфетки. – Вытри лицо.

Бакс виновато, но довольно прижимает уши.

– Что за подарок?

Открывает молнию. Достает небольшой стеклянный шарик из двух полусфер. Внутри неровно вырезанная его фотография, под ней блестящие звездочки и сердечки для хенд-мейд. Снизу плоская подставочка, на ней надпись «маме».

Я сглатываю. Что тут скажешь?..

– Это мы на занятиях делали… в центре…

– Может, маме передашь? В больницу?

Тесть сказал, что для Тимки она в «больнице».

– Нет. Я хочу Сонечке… – прячет он.

– Давай… – протягиваю ладонь. – Завтра я ее увижу и передам.

Отдает.

– Ей понравится?

– Конечно. У тебя очень красиво получилось.

– Папа… А почему она у тебя тогда цветы не взяла?

Да, а сын-то уже совсем взрослый.

– Потому что я… – зависаю.

– А ты на Сонечке женишься?

Вау…

– Почему ты спросил?

– Дед сказал, что если женишься – я с тобой буду.

– А ты ему про Сонечку рассказывал?

– Да. Я сказал, что Сонечка самая хорошая. И играет со мной. И оладьи как бабушка печет. И что она – врач! И что она говорит, что я – «волчонок славный»!

– Сонечка так говорила?

– Да.

Ну, что Волк, всё? Капкан захлопнулся окончательно?

Никого другого ты больше Антонову не скормишь! Тимоха сдал все позиции.

Что чувствуешь?

Облегчение…

* * *

Я не звоню ей. Боюсь напугать и сбить все планы. А потом лови ее заново…

Хотя хочется. Очень. Весь вечер сижу с телефоном в руках, подыскивая слова. Хреново получается… Я совершенно не представляю, что можно сказать такого убедительного и не убойного для ее психики, чтобы она расслабилась и просто по-человечески послушалась меня.

Убойного могу сказать много. И скажу, если будет надо. А уже потом переиграем.

А вот как «по-хорошему» и эффективно одновременно, я вообще не представляю.

Не будет слушать!

Извиняться? Нет. Это я не хочу делать по телефону. Мне нужно ее вернуть и зафиксировать. Всё. А когда она поймет, что дергаться нет смысла, тогда уже… Я соберусь с мыслями и…

С самого утра паркую машину чуть дальше офиса агентства, в соседнем дворе, чтобы она не попалась ей на пути. В моих руках папка с документами, там несколько вариантов липовых доков на ее квартиру. Вчера ваял… Это всё, конечно, полная пурга, но сделку остановит. Никто не станет рисковать, пока не перепроверит заново.

Большой черный зонт защищает от моросящего осеннего дождя. А от промозглого холода не защищает.

Хочется подогнать машину и подождать в комфорте.

Но боюсь, что заметит и исчезнет до того, как я увижу ее.

Достаю сигарету.

И сразу выкидываю. Она.

Меня тут же встряхивает, заполняя каким-то странным чувством. В горле пульсирует… я пытаюсь сглотнуть… колени подкашиваются…

Соберись, Волк… ты чего поплыл-то?

Это всё потом. Возьми ее сначала! Потом будешь на колени падать.

Рассматриваю.

В черном длинном пальто, шляпке. На каблуках. Бордовый шарф, сумка, ботиночки и перчатки. Куколка…

Задумчиво перебирает файлы с какими-то документами. Замирает на крыльце. Оглядывается. Опускаю чуть ниже зонт.

Ладно, пусть зайдет. Ухожу за машиной. Надо же мне ее как-то украсть? Не тащить же двести метров силой. Медленно заезжаю во двор, наблюдая, как за дверью, открытой каким-то мужчиной, исчезает ее силуэт. И следом заходят еще несколько человек.

Паркуюсь у самого входа.

Набираю ее.

– Да?

– Привет, Фея. Узнала?

Давай без эксцессов, Софья. Разумно.

Молчание в несколько секунд.

– Оставьте меня в покое, наконец! Я Вам больше ничего не должна!! Вы – никто мне теперь!

Да что ты говоришь?!?

– Срок нашего контракта три с половиной года. Те деньги, что ты прислала, мне не нужны. И на будущее: деньги брать только у меня. Или – покусаю.

– Я не Ваша собственность!

– Моя. Не вздумай ничего подписывать сейчас.

– Я буду делать то, что сочту нужным!

– Я тебе сейчас сочту, Софья!

Разошлась!

Никто я тебе?

Н-е-ет… Я тебе – «папа», как минимум. Как максимум – будущий муж.

Залетаю по ступенькам в агентство. Небольшой офис. Оглядываюсь. Пять кабинетов.

– Что Вы хотели? – выглядывает девушка.

– Привез документы к сделке Городецкой.

– Вам туда, – показывает на дальнюю.

Захожу без стука. Несколько человек. Софья… Ее рука с ручкой зависла над каким-то документом.

Как же я давно тебя не видел! Хмурясь, кусает свою мягкую губку. Ну что ж ты ее так сильно терзаешь! Прокусишь!

Поднимает на меня глаза. Плечи беспомощно опускаются вниз. Чуть-чуть и заплачет.

– Вы кто? – разворачивается ко мне мужчина, который открывал ей дверь.

– Он – никто! – прищуривается Софья. – Выйдите отсюда.

– Охрана!

– Спокойно! – кидаю парочку документов на стол. – Кто покупатель? Ознакомьтесь… Софья… На выход. Сегодня ты ничего никому не продашь.

– Это еще почему?!

– Потому что в твоей квартире прописаны несовершеннолетние с регистрацией права собственности и сделана незаконная перепланировка.

– Но это же неправда!

– Софья, хватит. Пойдем, поговорим. Будет хуже.

– Что это?! – какая-то женщина растерянно показывает документы агенту.

Тот озадаченно рассматривает.

– Софья, забирай документы. Пойдем.

– Подождите! А как же наш залог?!

– Сколько?

– Триста тысяч!

Достаю из папки нужную сумму.

– Пересчитывайте.

Всё… ревет.

Молча.

Слезы катятся по лицу.

Дурочка…

Собираю со стола все документы на ее квартиру, расписку… Убираю себе в папку.

Снимаю с вешалки ее пальто, раскрываю.

– Быстро.

Молча встает, словно во сне, глаза расфокусированы. Позволяет мне помочь надеть пальто. Забираю ее сумку, свою папку.

Подхватываю за талию. Настойчиво веду к выходу.

Останавливается на крыльце, с равнодушным отвращением глядя на мою машину.

– Давай-давай.

Беру за руку, усаживаю. Сажусь сам. Блокирую двери. Всё…

Выдыхаю с облегчением.

Мы молча смотрим в лобовое.

Что я должен сказать?

Не знаю…

Правду?

– Я соскучился…

* * *

Она не реагирует, не смотрит, я вижу, как дрожат ее губы.

Достаю из бардачка бутылку воды. Протягиваю.

– Софья, ты сильно продешевила с ценой. Это раз. Я не мог позволить тебе продать квартиру за такие деньги. Два – я не просил у тебя никаких денег, и не надо было мне ничего отдавать, занимая для этого у чужих людей. Эти деньги мы с тобой тоже вернем сегодня. Зачем ты их заняла? Всё равно же продавала квартиру. Нарвалась на внимание мужчины, с которым не сможешь справиться, если он захочет тебя взять. Нельзя так делать.

– Захар…

– М?

– Отпустите меня, пожалуйста.

– Зачем?… Куда?…

Ну, куда ты пойдешь, Фея? Зачем? Ты же совсем беспомощная у меня, наивная девочка. А я о тебе позабочусь. Вот чуть квартиру не потеряла на нервах своих!

– Куда отпустить, Софья?

– Теперь уже никуда… хотя бы просто отпустите, – закрывает глаза.

А куда ты собиралась?!

Вытаскиваю из ее рук сумочку. Она даже не открывает глаз и не сопротивляется. Что там внутри?

– Извини… Но я посмотрю, ладно?

Достаю файл с какими-то документами, билет на самолет. Меня пробивает холодным потом. Он на сегодня! На восемь часов вечера. Я теряю дар речи.

Волков! Ты почти опоздал.

– Это что?…

Смотрю документы, договор какой-то… на английском…

Я знаю английский, но буквы прыгают перед глазами, и я не могу разобрать ни слова!

– Что это?! – рявкаю на нее.

– Меня пригласили в Амстердам… там партнер мой бывший… два года уже… есть место в труппе…

– А как же Елизавета?

– У Елизаветы через два месяца заканчивается курс. РОТ пошел на спад. Почка прижилась… Я бы отдала ей оставшиеся деньги от продажи квартиры, чтобы она купила что-нибудь поменьше, когда ее отпустят из больницы… – голос совсем затухает. – Студию, например. Я прилетела бы на выписку… побыла бы с ней недельку… мы с ней так решили…

Я не хочу это слушать!

Просто разрываю ее контракт на несколько частей.

Нет! Нет, нет, нет…

И билет разрываю следом.

Ты что придумала, Фея?!

– Я наш с тобой контракт не отменял, Софья. Три с половиной года ты принадлежишь мне. А нет… погоди… прибавим к этому еще триста, что я отдал сегодня, и лям, который переведу сейчас Роману для его матушки. Ты же миллион у нее взяла?

– Да.

– Думаю, десять лет будет в самый раз, – вытаскиваю из ее сумки паспорт. – Это я пока оставлю себе.

Закрывает лицо руками.

– Страшно?

– Да.

– Мне тоже, Софья. Мне тоже!! – рявкаю я.

– Я не понимаю…

– Не смей исчезать, – челюсти сжимаются. – Если ты еще раз попробуешь – будет десять, клянусь. Найдешь другого мужчину, попробуешь спрятаться за ним – я объявлю ему войну и уничтожу. Поняла?

– Поняла.

– Завтра ты выходишь на работу.

– Пожалуйста… я не смогу так… пожалуйста!

– «Так» больше не будет. Обещаю. Не трону, если ты не захочешь. За то, что я сделал в последнюю нашу встречу – прости. Это вышло на эмоциях. Не оправдываюсь. Виноват. Поэтому – прости. Всё. Жду тебя завтра. Документы на квартиру и паспорт побудут пока у меня.

Меня колотит не меньше, чем ее.

– Будь на связи. Не вздумай выкинуть что-нибудь…

Мне становится совсем хе*ово. Я не хочу, чтобы она видела меня таким слабым.

– Сейчас уходи.

Открывает дверь.

– Стой!

Я же обещал сыну…

– Вот… – протягиваю ей подарок. – Тимоха просил передать тебе. Уходи, всё.