Цитаты из книг автора «Яна Ясная»

Не-брат Максим очнулся, когда я уже втянула его на пассажирское сиденье, и теперь возилась с ремнями безопасности. – Н-да, Ксения Егоровна, – прокомментировал он, и я дернулась, выпустила из рук металлическую скобку, и инерционный ремень с тихим шелестом всосался под обшивку. – Серьезные у вас в городе люди…Отлично, раз пришел в себя – пристегнется сам, и я демонстративно выпрямилась на водительском месте.– Что это было?Делать вид, что мне в целом безразличен его ответ, а спрашиваю лишь из вежливости, было глупо, но необходимо: делая вид, я успокаивалась, собиралась и не поддавалась искушению проклясть весь город. Идея казалась привлекательной с точки зрения личной безопасности, но что-то мне подсказывало, что это будет немного не этично.

– Ксения Егоровна, что вы знаете о серии убийств в вашем городе? – задал он наконец вопрос по итогам внутричерепной конференции с самим собой. Я призадумалась – а сыр во рту держала. Вернее – но ненадолго. Надолго задуматься у меня бы и не получилось, без опыта-то.

Я старая больная (ленивая!) женщина, я от таких нагрузок на отдельные кости раскачусь!

вряд ли сумеешь забыть, что единственная любовь, в которой взаимность гарантирована, – это любовь к себе.

Уж на что я повидала стервозных баб с завихрениями в области эгоцентризма – моя семья, к примеру, вся сплошь такие бабы и есть

Катерина и вовсе у мамы, а рядом с мамой – папа. Магия магией, а мужик с топором – это всегда мужик с топором.

и слава богу… До свиданья. Ядом из ее интонаций можно было выморить небольшое государство вроде Люксембурга или Ватикана. Или на месяц загнать на больничные койки все население какой-нибудь страны покрупнее, вроде Франции.

Отец ухмылялся, разводя костер, и делал вид, что к нему все это вообще никак не относится: формально наш папа про магию и прочее мракобесие как бы не знает. А реально – он почти два десятилетия в одной квартире с нами всеми оттрубил, а это были те еще «Зачарованные».

Справа и слева от дороги замелькали кукурузные поля, размеченные табличками с названием сортов, и мне вдруг нестерпимо захотелось, как в детстве, вломиться в заросли, наломать молодых, сочных еще початков, а потом драпать сквозь частокол жестких, толстых стеблей под свирепые матюки колхозного сторожа, громогласно пугающего залпом соли в зад из ружья, которого у него отродясь не было…

Максу позвонили в шесть утра. В шесть, мать его, утра! Вот так и рождаются легенды о злобных ведьмах, уничтожающих земли и города. Просто в легендах умалчивают, с чего все начиналось, – а начиналось именно с побудки в шесть утра, наверняка.