…Земля была твердой, и лопаты вгрызались в нее с сочным, веселым звуком, как будто копателям в радость была их жуткая работа. Кая тоже копала: ее оттеснили было в сторону – «это необязательно», – но она вернулась, снова взялась за лопату, и на этот раз никто не сказал ей ни слова.
Она отошла как можно дальше от остальных. Ей хотелось быть одной.
Нужно было выкопать глубокую яму, и работать пришлось куда дольше, чем она ожидала. Было прохладно, но пот заливал ей глаза, а кожа на ладонях горела. И хорошо, ей хотелось этой отрезвляющей боли, хотелось, чтобы на руках остались отметины. Пусть бы они не проходили потом никогда – потому что смерти в подвале лаборатории были и на ее руках.
Она все копала и копала, а потом пошел снег. Прозрачные звездочки опускались на твердые комья у края могилы и не таяли. Новые земляные брызги гасили их навсегда.
Кая почувствовала на себе взгляд. И поворачиваться не нужно было, чтобы понять: это Саша. Больше никто не мог бы смотреть на нее с такой ненавистью.
– Теперь ты, наверное, счастлива?
Кая молчала. Лопата с тяжелым звяканьем наткнулась на что-то твердое. Может, старая труба или жестянка.
– Твоя подруга погибла… Мне жаль. – По голосу Саши было понятно, что ей вовсе не жаль. – А как насчет моих друзей? Тоша не может встать. Я не знаю, сможет ли. – Ее голос дрожал. – А Ган…
Кая выпрямилась, чувствуя, как гудит поясница.
– Ган был и моим другом тоже. – Она сказала «был», как будто не верила, что он может вернуться. Она говорила о нем в прошедшем времени.
– Да, – протянула Саша, – другом… – Ее голос окреп, вырос, набрал силу, как будто стены сочувствия, что сдерживали Сашу до сих пор, одним махом рухнули. – Да что ты вообще знаешь о дружбе, а? Артем… он любил тебя – по-твоему, это не было заметно? И знаешь что?
– Что? – устало спросила Кая, снова вонзая в землю лопату.
– Мне – да, мне – было больше дела до того, что он чувствует и о чем думает, чем тебе. Не потому, что мне нужна была его помощь, а просто так. Потому что он хороший, и…
– По-твоему, я шла с ним, потому что мне нужна была его помощь? – Кая говорила спокойно, с отрешенным, прохладным любопытством. Ни обиды, ни гнева она не чувствовала. – Вот как ты это видишь?
– Да. – Саша говорила с вызовом, и Кая услышала, как она делает шаг в сторону ямы. – Именно так. А как еще? Думаешь, хоть кто-то, кто видел вас вместе, поверил бы, что тебе на него не плевать? Ты прекрасно знала, что он влюблен. И тебе это нравилось.
– Что?.. – Это последнее утверждение на мгновение пробудило в Кае настоящее удивление. – Нравилось?..
Саша расхохоталась, и ее смех – невеселый, мертвый – еще некоторое время звенел в холодном осеннем воздухе.
– Не прикидывайся. Тебе нравилось, что они оба за тобой бегают. Ты гордо ушла из Агано с Артемом… «Ой, я никак не могу остаться, у меня такая высокая цель, я от нее не откажусь»… А он-то наверняка подумал, что ты идешь, потому что выбрала его. Скажешь, тебе это и в голову не приходило?
– Заткнись.
– А Гана ты оставила, перед этим посадив на крючок. Да от него никто бы никогда не ушел! Ради него многие девчонки из Агано забыли бы про любое обещание… А ты хотела показать, какая ты особенная, чтобы…
– Ну и каша у тебя в голове. – Кая наклонилась и вытащила из земли старую жестянку, швырнула ее к Сашиным ногам. – Судишь меня по себе, да? Тебе вообще что-то, кроме парней, интересно?
– Кроме парней? – взвизгнула Саша. – Парней… Мне был нужен всего один. Один! С тех пор, как я была совсем ребенком. Мне было десять лет, а я смотрела на него и думала: «Он будет моим мужем, когда я вырасту». Он тогда не был князем. Девчонки на нем не висли… Север колотил его почем зря, а его мать… – Саша осеклась, заговорила спокойнее. – Но мне всегда был нужен только он. Только он. Я выжила в городе Тени – ради него. А ты пришла и забрала его, вот так просто.
– Ну извини, – пробормотала Кая. Тупая боль в груди не отступала, и Сашины обвинения не могли от этого отвлечь. – Ты что, думаешь, цель моей жизни – тебя позлить?
– О нет. – Теперь Саша говорила спокойнее. Она тоже устала. – Я думаю, цель твоей жизни – это приносить беды… Не мне – всем. Агано, город Тени, этот город… Ты сама ничего не можешь построить и поэтому все только разрушаешь. – Саша говорила так страстно, как будто уже много раз прокручивала эту речь в голове. – Ты вообще не думаешь, прежде чем что-то сделать… Просто идешь наугад… И вот к чему это привело. Ган и Артем пропали – скорее всего, они никогда не вернутся назад. Тоша не встает – возможно, он не сможет ходить, как Инга. Ты хоть понимаешь, что он сейчас чувствует? Нет, тебе плевать. Ты стоишь тут, жалеешь себя, а лучше бы пожалела эту несчастную дуру, которая тебя послушала, а теперь…
– Довольно. – На Каины ссутуленные плечи легка длинная тень. – Девочка, оставь ее в покое. Иди к своему другу. Он звал тебя. Ему нужна помощь.
Некоторое время обе тени молчали, пока их владелицы мерились взглядами, а потом та, что покороче, дернулась и уплыла.
Кая оперлась на лопату, обернулась.
– Не стоило. В ее словах была доля правды.
Капитан Стерх молча разглядывала ее. Высокая сложная прическа лежала безукоризненно, волосок к волоску. Если бы не перевязь, поддерживающая руку, и не бурые пятна на полах длинного теплого плаща, подбитого мехом, нельзя было бы и предположить, что она тоже участвовала в недавних событиях в Красном городе.
– Я пока о тебе ничего не знаю, – наконец произнесла она. – Кроме того, что у тебя тоже есть причины разобраться со здешним бардаком. Так или нет?
– Так, – прошептала Кая, плохо понимая, о чем та говорит.
– Очень хорошо. Пока что все, кто сражался, зализывают раны… Хоронят убитых. Пока они не понимают, на чьей стороне продолжат биться. Не понимают даже, какие есть стороны… Теперь, когда Сандра здесь нет. Но пройдет немного времени, и они поймут. Начнется хаос. Кто-то захочет забрать власть, пока она плохо лежит. Кто-то – покинуть город, забрав ресурсы. Кто-то – вернуть Сандра.
– Вы тоже этого хотите?
Капитан Стерх помедлила, внимательно глядя Кае в глаза, а потом покачала головой:
– Нет. Не думаю. Но у нас будет время это обсудить. Мне нужны люди, которые были там. Которые обо всем расскажут… и которые заинтересованы в том, чтобы остановить кровопролитие, если это еще возможно. Ты из таких?
– Да.
– Тогда идем. Нужно убраться отсюда. Как можно скорее. Я уверена, что Сокол начнет действовать… опять. – Стерх бросила на Каю взгляд, в котором читалось все, о чем она умолчала.
Хаос последних дней показал, что Сокол не только жестока, но и безрассудна.
Кроме того, она была напугана и пыталась удержать то, чем обладал Сандр, любой ценой. Многие его люди переметнулись к ней, потому что она обещала им его вернуть. А потом она отдала приказ убивать всех, кто сопротивлялся или пытался сбежать…
– Я пойду с вами. Вы заберете Тошу?
Капитан Стерх молча кивнула.
– Хорошо, – хрипло сказала Кая. – Но… я должна…
Она наконец подняла взгляд и посмотрела. Туда, где, выпростанная из простыни, в которую ее завернули, белела тонкая бледная рука. Неживая. Холодная.
Капитан Стерх проследила за ее взглядом и вздохнула
– Мне жаль. На это нет времени. Многие погибли… Нам надо торопиться. Кто-нибудь ее…
– Я помогу. – За спиной у капитана стояла темнокожая женщина – по ее спокойному ровному лицу с крупными губами и большими карими глазами трудно было определить возраст, но Кая подумала, что она молода – не старше тридцати лет.
До сих пор она видела ее только мельком и знала, что она – одна из приехавших в Красный город по приглашению Сандра.
– Там, откуда я пришла, к смерти относятся серьезно. Своих мертвых нужно хоронить самим, – негромко произнесла женщина, обращаясь к капитану Стерх. – Я помогу ей. А потом мы обе пойдем за тобой – если ты и меня возьмешь.
– Я не слышала, как ты подошла, – сказала Стерх, – поглядывая на женщину с подозрением – но и с одобрением тоже. – Хорошо. Можешь выбраться из города с нами – а дальше решим, что делать. Поторопитесь. Времени нет.
Темнокожая женщина спрыгнула в неглубокую яму рядом с Каей и протянула ей руку – маленькую, с неожиданно светлой ладонью.
– Шоу.
Кая пожала протянутую руку, и на миг ей показалось, что эта ладонь – единственный источник тепла на свете на многие и многие километры вокруг.
Они молча копали, двигаясь в одном темпе, и через несколько минут Кая перестала бояться, что Шоу заговорит с ней – или что повторится атака капитана Сокол, несущая с собой взрывы, кровь и смерть. Они молчали – пока яма наконец не стала достаточно глубокой, чтобы надежно укрыть Марту от нечисти и диких зверей.
Вместе они подняли ее – такую легкую, маленькую – и осторожно опустили в яму.
Кая потянулась к простыне, взялась за край, и тень Шоу снова легла ей на плечо.
– Не надо. Не терзай себя.
Но Кая упрямо мотнула головой. Она должна была посмотреть – должна была увидеть и навсегда запомнить ее лицо. Марта родилась в Северном городе. Ее бабушка и дедушка были учеными. Ее мать сошла с ума после большого наводнения, а потом не пережила дороги в столицу. Марта была лаборантом. Ей нравилось сидеть в чайной, пить маленькими глотками согревающий чай, глядя на холод за окном. Она носила зеленый платок. Мечтала отомстить за тех, кого любила. Была влюблена в юношу по имени Шиповник. Заикалась… Кая никогда не узнает – с рождения? Или, возможно, с тех пор как чудовищная волна наводнения смыла, унесла все то, что казалось Марте незыблемым?
Теперь она лежала здесь. Твердая. Мертвая. Кая стиснула зубы и протянула руку, а потом откинула простыню…
Мир вокруг содрогнулся от грохота, и чьи-то сильные руки бросили ее на землю.
– Уходим! Уходим!
Она накрыла Марту собой, ничего не понимая, дрожа всем телом.
– Нет! Я не могу ее так оставить! Нет!
– Прекрати! Возьми себя в руки!
Пощечина на миг оглушила ее. Земля у ног Шоу взорвалась фонтанчиком брызг.
– Ложись!
Марта ускользала из ее рук, и Кая потянулась к ней, загребая свежие комья земли…
И проснулась.
За окном занимался рассвет – серый, безжизненный. Солнечные лучи, редкие, прозрачные, с видимым трудом пробивались сквозь снежную завесу. Стекло было изрезано узорами. Печь под Каей почти совсем остыла, и от губ в воздух поднималось легкое облачко пара. Дрожа, она плотнее закуталась в куртку и одеяло.
Прошло почти два месяца с тех пор, как она покинула Красный город, а этот сон не оставлял ее в покое. Он всегда заканчивался одинаково. Ей не удавалось отогнуть край простыни. Никогда не удавалось увидеть лицо Марты. И никогда не удавалось до нее дотянуться.
Наверное, когда-нибудь она смирится и решит, что это к лучшему. Не помнить лицо Марты мертвым – значило хранить ее в сердце живой. Обманывая себя, можно верить в то, что где-то далеко Марта продолжает краснеть и заикаться, рассказывая кому-то о Шиповнике, носить свой зеленый платок, пить обжигающе горячий чай. Когда-нибудь Кая точно с этим смирится… Но еще не теперь.
Некоторое время она ждала, пока успокоится сердцебиение. Отросшие рыжие волосы неприятно липли к вспотевшей шее. Кая отбросила одеяло и как будто в ледяную воду нырнула. Зуб на зуб не попадал от холода, и пол показался холодным как лед, даже через толстые носки. Стуча зубами, Кая влезла в сапоги, утонула в рукавах слишком большой и тяжелой куртки.
Она подошла к жестяному умывальнику, нажала на язычок ладонью. Воды не было, хотя еще вчера она топила снег. Кая приподняла крышку: в чаше умывальника подтаивала глыба льда.
В поленнице у печной заслонки оставалось не так много дров, но она все равно скормила пару пахучих брусков пламени, протянула к теплу озябшие покрасневшие пальцы. Пошмыгала носом, с тревогой прислушиваясь к ощущениям. Трое из группы недавно слегли с простудой, и теперь больше всего она боялась заболеть. Лекарств не хватало, не было даже трав для заваривания и припарок. Недоставало еды – и на скудных пайках больные и раненые поправлялись медленно. С приходом настоящих холодов они уже потеряли двоих.
– Ты проснулась? – На пороге стояла Шоу.
Как и многие гости Сандра, она так и не вернулась домой. Впрочем, все они уже мало думали о возвращении. Их занимали другие хлопоты.
– Угу.
– Отлично. – Шоу стряхнула с мехового капюшона целый сугроб прямо на пол и громко чихнула. – Проклятый холод. Не припомню такой холодной зимы с Великого хлада.
– Великий хлад?
– А. У нас так называют то, что творилось десять лет назад. Ты, наверно, ребенком была, не помнишь. Я в ту зиму как-то раз принесла домой пару десятков уток, не сделав ни единого выстрела.
– Как?..
– Вмерзли в лед.
Кая хмыкнула:
– Ну и история.
– Чистая правда. – Шоу белозубо улыбнулась, но посерьезнела. – Ты готова? Стерх не будет ждать.
– Готова. – Кая вздохнула. – Вода все равно замерзла. У тебя нет чего-нибудь поесть?
Шоу кивнула:
– Поедим по дороге. Или хочешь посмаковать сухари тут?
Кая застегнула куртку, опоясалась ножнами, сняла со стены свою пару снегоступов.
– Вы уверены, что хотите идти со мной? – пробормотала она, привязывая снегоступы к ногам. – В смысле… Он сказал, что готов говорить со мной один на один. Я боюсь, будут проблемы.
– Если пойдешь одна, проблемы точно будут, – мрачно заявила Шоу. – Нам нужна его помощь. Но, если он тебе навредит, от этого точно никто не выиграет.
– Я обещала зайти к Тоше…
– Кая! – Шоу покачала головой. – Не хочешь идти – просто скажи. К чему эти отговорки?..
– Я хочу идти. – Она понадеялась, что это прозвучало достаточно твердо. – Хочу. Я сделаю все… если это поможет.
Шоу коснулась ее руки – всего на мгновение.
– И мы все это ценим. Зайдешь к Тоше, когда вернемся. Мы вернемся.
За ночь снегу нападало так много, что первые этажи развалюх, в которых они зимовали, оказались наполовину завалены сугробами.
Стерх и еще несколько человек, в том числе Пом, верзила-помощник капитана, уже стояли у ее дома, все в снегоступах, укутанные в несколько слоев теплой одежды, с покрасневшими от мороза щеками и носами.
– Отличное утро! – пробасил Пом, завидев Каю. – Самое время для вылазки, девица.
– Готова? – спросила капитан Стерх вместо приветствия и, не дождавшись ответа, продолжила: – Вот и хорошо. Выдвигаемся сейчас. Я и Пом пойдем прямо за тобой. Еще трое – с нами. Шоу возьмет остальных и обогнет холм – так что через пару километров нам придется разделиться.
– Зачем? – Разделяться с Шоу Кае не очень хотелось.
– Подстраховка. Слишком много сопровождающих – он может разозлиться.
– Засада тоже его разозлит.
– Он о ней не узнает, – твердо произнесла капитан Стерх. – А если узнает – его злость тебя уже не должна волновать. Мы разберемся.
Помедлив, Кая кивнула.
– Вот и хорошо, – сказала Стерх. – Вперед!
О проекте
О подписке