Рождение сверхновой

Николай Петрович Одуванчиков покинул заводскую проходную на десять минут раньше положенного срока. Такое с ним случилось впервые. В жизни он стеснялся только двух вещей: своей фамилии и отпрашиваться у начальства с работы.

– Как дела, Коль? – улыбнулся в порыжевшие от неумеренного потребления табака усы сосед он же по совместительству вахтер на заводских проходных.

– Да пока не родила! – Громко прокричал привыкший к грохоту горячего цеха Николай. – Вот– вот жду первенца. Сына!

– Девка будет. Как пить дать девка. Я тебе как спесилист говорю. Если пацан, то он живот клинышком. Понимаешь, петрушка какая? А у тебе – девка родится.

– Типун тебе на язык. Дед! Ты чего глупости болтаешь?! Парень и только парень…. Если вдруг родится девка, в роддоме оставлю!

– Ну, ну. Самих вас ещё нянчить нужно, а оне плодятся как кролики. Раскудрит твою через коромысло, – пожелал соседу удачи бравый вахтер.

– Знаешь Василич?

– Чо?

– Ты – большой Мук.

– Как это? – удивился дед.

«Старый мудак», – подумал Николай и, улыбнувшись, нащупал в правом кармане пиджака набор ключей-головок позаимствованный у родного завода.

– Мудрец большой говорю. В смысле мудрый ты очень

– С мое поживешь – поумнеешь!

– Пистолет на веревку привяжи, чтобы снова в туалете не выпал. – Душевно простился с вахтером Николай и, ещё раз ощупав коробку с ключами, вышел на улицу.

«Своему сыну Сашке подарю. Вот родится сын – сразу и подарю!» – решил он и зашагал в сторону дома по ночному городу.

Издержки работы во вторую смену. Город спит, а ты его догоняешь. И лишь редкие огоньки…. Впрочем, Коле как деревенскому жителю это все очень нравилось. На ум приходили диковинные картины ночного. Когда на целой планете только ты, лошадь и звезды.

Дома у порога его уже ждала суетливая тёща. Сердце сразу ушло в пятки, а в душе разгорелся радостный костер предчувствий.

– Что? – сорвавшимся на фальцет голосом испуганно воскликнул Николай – Родила?

– Тетя Паша звонила она сегодня дежур…

– Мама! Скажите прямо: родила или нет? – нетерпеливо перебил суетливую женщину зять.

– Дык, знамо дело. Куда ж она денется. Сроки подошли. Тетя Паша звонила….

Окончание фразы Коля не дослушал. Он, уже неся в сторону роддома. Два квартала вниз, затем направо, мимо городского парка. У парка новоиспеченный папаша задержался, чтобы надрать цветов с клумбы.

– Это я Катьке! За моего сынка Сашку! Спасибо тебе родная! – рвал и приговаривал он словно оправдываясь перед невидимым садовником

За парком Коля свернул налево, чуть не сшиб проезжавший мимо легковой автомобиль. Водитель посигналил: «Мол, куда прешь?!».

– У меня сын родился! – в след габаритным огням поделился радостью Коля, перемахнул через забор и вот он уже у дверей роддома.

– Ты чего долбишь!? Рожениц разбудишь, – наконец открыла дверь на его требовательный стук, дежурившая в ночь заспанная тетя Паша, старая подруга Колиной тещи, а возможно даже и их дальняя родственница.

– Теть Паша. Моя – родила!? – толи спросил, толи поделился радостью Николай и стал совать цветы нянечке. – Отнеси, пожалуйста, Катьке. Катька моя родила! Представляешь?!

– Тихо, тихо! А то я не знаю!

– Как сын-то теть Паш?! Руки ноги на месте?

– Какой сын-то?

– Сашка!

– Какой Сашка? Дочка у тебя Коленька. Дочка! Красавица. И ручки на месте и ножки. Королева прямо.

– Откуда дочка? – удивился Николай – А как же Сашка? …

Цветы, небрежно брошенные на пол, смотрятся как обычный веник.

– Проснулись красавицы? Готовьтесь к водным процедурам. – Это затопала по палате нянечка.

Катя открыла глаза. Странно, но боли в данный момент она не почувствовала. Все, что было вчера, казалось страшным сном. А сейчас, сейчас только солнце в окошке и белые стены.

Взгляд упал на прикроватную тумбочку. Там в литровой банке стоял букетик разнокалиберных цветов собранный неумелой мужской рукой. На краю тумбочки лежала небольшая прямоугольной формы коробочка, обернутая в целлофан. Из-под коробочки торчал край тетрадного листа.

Катя протянула руку, только теперь ощутив тупую боль в нижней части туловища, развернула листок бумаги, и в тот же миг веселая улыбка поселилась на ее лице. В записке были две фразы

«Милая это набор ключей для нашего Сашеньки. Спасибо тебе родная».

Слово «нашего» было неаккуратно зачеркнуто, а сверху, неуклюжей рукой мужа больше привыкшей к общению с железом, чем с пером коряво выведено слово «нашей».

Порванная мечта

Хорошо когда у человека есть идеалы. Нет! Это не просто хорошо! Это – прекрасно! Думать не нужно. А чего думать-то? Смотри на идеал, любуйся, ровняйся, бери пример, стремись к нему. Одна беда – идеалы имеют свойство: низвергаться, развенчиваться, да просто рваться. Лучше когда у человека есть мечта….

Праздники – вещь замечательная. А День пионерии в особенности. Вторая половина благословенного месяца мая, как правило, ласкает ребят солнечными лучами светло и бережно, так, чтобы не дай бог не перегреть юные, не окрепшие организмы. На улице тепло, и вместе с тем комары с мухами не досаждают. В общем – мечта, а не праздник. Впрочем, любая замечательная вещь замечательна только при условии, если вас ею не особенно напрягают.

Подготовка к очередному дню пионерии в средней поселковой школе №2 велась основательно, продуманно и в итоге обещала вылиться в грандиозное шоу, вернее как говорили в те времена – большое мероприятие

Что нужно чтобы мероприятие, читай шоу, удалось на славу? Ну, конечно же, хорошую песню. И не одну, а побольше, побольше!

Коллективный разум – великая сила. В смысле придумать, на кого дело спихнуть. Поручили заслуженной пионерке-ветеранке Неле Михайловне. Неля Михайловна – это конечно не человек–пароход, но тоже легендарная личность. Неля Михайловна – человек-аккордеон. Музыкальный работник школы. Почти народный! Да к тому же руководитель местного хора мальчиков «туберкулезников».

А еще – Неля Михайловна, не смотря на свой гренадерский рост, внушительные габариты атомной подводной лодки и не слабый вес, центнера в полтора, была женщиной деятельной и очень активной.

Своей активностью она моментально заполонила школу и местный народ, вздыхая, отдуваясь и охая, был вынужден читать сценарии, учить роли, готовить реквизит и костюмы. Ох, и трудная это работа, когда над душою стоят бегемоты. Пошли бесконечные репетиции, прогоны, слезы, обиды. Все то, что является неизменным атрибутом большого дела, особенно если за него берется мастер. Школа сошла с ума, и лишь один Андрей был спокоен и счастлив. Его мечта сбылась. Человек по натуре амбициозный, он гордился своей ролью пионера-барабанщика, он был счастлив своим реквизитом – настоящим пионерским барабаном. А ещё…! Ещё ведь были барабанные палочки, которыми очень удобно барабанить исподтишка по толстому заду одноклассника Юрика Баранова.

Время шло, праздник приближался. Как всегда незаметно, наступило то самое «накануне», когда всё уже в кусках готово, но как оно будет выглядеть в собранном виде – никто кроме всевышнего и «старой пионерки» Нели не представляет. Да и готово ли? Думаю всевышний тех времен, в смысле дедушка Ленин, и тот до конца не был уверен. А посему нужна была генеральная репетиция. Странно, почему она так называется? Ведь мучают на ней отнюдь не генералов. Наверное, потому, что «генералы» имеют привычку слетаться на смотрины как мухи на продукты жизнедеятельности. Вот и сегодня, на прогон в школе ожидалось появление, какого то товарища не то из обкома не то из парткома. Кто их там разберет этих странных взрослых. В общем, ожидали «генерала».

А пионерам им что? Надо, значит надо! Тем более всех, по этому случаю, сняли со второго урока. Якобы на пол часика. Сняли и вывели на широкий плац перед школой. Зашумел словно рассерженный улей школьный двор. Придумали тоже, пол часика. Святые наивности! Минут двадцать ушло только чтобы построить эту кипящую, дергающуюся, разрушающую строй толпу. Потом классные руководители ещё столько же искали и выдергивали из чужих рядов своих юных заблудших овечек.

Неля Михайловна ревела как рассерженный бык, но даже она не смогла совладать со всем этим стадом, а посему идею по отрядного выхода каждого класса с речевками, песнями и маршировкой пришлось отложить до лучших времен. Каждый класс поставили на определенное место и строго настрого велели его запомнить. Данная процедура, ввиду постоянно проистекавшего броуновского движения заняла ещё как минимум четверть часа. Потом долго искали и раздавали плакаты с различными, умными девизами типа: «Пионер держит равнение на героев борьбы и труда» или «Пионер – друг пионерам и детям трудящихся всех стран». Девизы в виде картонных щитов с обернутыми в красную бумагу железными стержнями-ручками достались правофланговым. Половину щитов любопытные пионеры поломали тут же, вторую половину развернули задом наперед, чем довели Нелю Михайловну до икоты и преждевременного облысения. Правда, рвать волосы на голове ей долго не пришлось, они выпали сами, так как выяснилось, что вместо волос на голове этой мощной дамы возлежал парик.

Тут подоспела новая напасть: знаменосец совета дружины оказался, облит с ног до головы чернилами и отправлен домой для приведения внешнего вида в надлежащее состояние. Какие же они не серьезные эти знаменосцы!

Срочно была сделана замена, и после нескольких неудачных попыток знамя совета дружины с грехом пополам вынесли на середину без падений и сбоев.

Затем действо стало разворачиваться живее, можно даже сказать «как по маслу». На бодрое приветствие: «Юные пионеры! К борьбе за дело … будьте готовы!» послышалось браво – текучее:

– Всегда гав!

Вышла юная, звенящая пионерка из седьмого «Б» и продекламировала стихи собственного сочинения. Впрочем, сути данного творения никто с первого раза не расслышал ввиду появления на авансцене большой рыжей собаки.

– Наше дело правое! Враг слева, – погрозил непрошеной гостье учитель физкультуры и зачем-то принялся ее ловить.

К моменту, когда физкультурнику удалось нейтрализовать любопытное животное, а затем погасить всеобщее ликование оказалось, что стихи, собственно, уже закончились. Пришлось повторять их заново.

И тут случилось ужасное…, нет, генерал ещё не приехал, просто выяснилось, что продвинутых октябрят, которых следующим номером программы должны были посвящать в пионеры, предупредить забыли, а уроки у них давно закончились.

Поиски октябрят проходили долго и тягостно. За это время стихи успели заучить наизусть даже те отъявленные хулиганы и двоечники, на которых давно махнули рукой семья и школа. По нестройным рядам пошел тихий ропот. Время то к обеду. Но железная Неля была непреклонна!

Выход нашелся сам собой. Потенциальных ленинцев заменили физкультурником, и весь ритуал проутюжили от «А» до твердого знака.

Наивный народ по простоте душевной решил – все! Мероприятие окончено. Пионеры стал неуверенно разбредаться. Ах! Глупые, глупые. Все ещё только начиналось. Дальше то, как раз, по гениальному замыслу Нели Михайловны, и должна была свершиться та самая изюминка, которая однозначно вызвездит школу в глазах высоких партийных бонз.

Как по волшебству на груди этой мощной женщины из воздуха материализовался аккордеон, и тут же на передний план гуськом, точно наложившие в штаны пингвины выползли участники узко известного хора мальчиков «туберкулезников».

Гениальность задумки состояла в том, чтобы инсценировать события, о которых собственно, и сложены пионерские песни.

– Repitition! – словно легавая в предвкушении охоты скомандовала Неля Михайловна, загоняя в стойло заблудших овец.

Действо началось. Хор замычал, а вдоль строя навстречу друг другу двинулись две группы ряженных в костюмы времен гражданской войны юных актеров изображающих схватку между белыми и красными отрядами.

– «Слышишь, товарищ, гроза надвигается…» – по туберкулезному гнусаво и грустно тянул хор, – «С белыми наши отряды сражаются…»

– Ваааау! Иванов! – подменила своим зычным голосом музыкальный аккомпанемент Неля Михайловна.

– Иванов! Ты белый! Белый! Запиши это на своем тупом лбу! Не ты должен мутызить Гильденщухера, а он тебя. Все на исходные. Хор – La r?p?tition!

– «Слышишь, товарищ, гроза надвигается…»

– Ваааау! Метлицкая! Ты куда смотришь!? Куда ты смотришь, я спрашиваю! Ты же пулеметчица…. Почему руку задираешь словно у тебя вши? Какие часики?! Часики у нее там! Метлицкая! Это же гражданская война, у красной пулеметчицы не могло быть золотых наручных часиков! Что значит: «У белой отняла»?! Всем часы снять! Только в борьбе можно счастье найти!

– La Repitition …. Ваааа! Где Гайдар?!!

«Гайдар» был предательски заложен местными плохишами и обнаружен буржуинствующим в школьном буфете. Только после этого песню с грехом пополам удалось допеть.

– Следующие – пошли! – Скомандовала Неля Михайловна. La r?p?tition!

Дун-дун-дун радостно заиграла музыка.

– Взвейтесь кострами синие ночи, – отдышавшись, запричитал хор. – Мы пионеры дети рабочих.

– Ваааау! Баранов ты пионер, а не колобок. Ты сын рабочего класса. Живее, живее! Больше огня! И не нужно тащить молот по асфальту так словно это штанга – подгоняла толстого Юрика Нели Михайловна.

– Радостным шагом, с песней весёлой! – в экстазе забился хор.

– Ножку, ножку тянем. Радостней. Да подними ж ты молот! Бестолочь!

– Мы выступаем за комсомолом…

– Группа уходит за кусты, за кусты я сказала, а не в кусты – гневалась разгоряченная Неля. – За кусты, за комсомолом…. Запомните разгильдяи!

– Следующий!

Следующим был Андрей. Он с высоко поднятой головой ударил в свой барабан под песню:

Встань пораньше,

Встань пораньше,

Встань пораньше!

Только утро замаячит у ворот.

Ты увидишь, ты увидишь

Как веселый барабанщик

В руки палочки кленовые берет.

Андрей гордо отбивал дробь, ему казалось, что все девочки следят за ним, затаив дыхание. Все ни все, а одна то точно! Он так увлекся, что даже и не заметил как, отмаршировав мимо строя, оказался за углом собственной школы.

– Вааааау! – словно из другого мира заверещала сирена, но юному барабанщику было не до того.

Оказавшись за углом, Андрей столкнулся с веселенькой компанией старшеклассников: двоечников, курильщиков и прогульщиков. Дело в том, что именно на эту сторону здания, куда Андрей в порыве барабанного экстаза так неожиданно для себя попал, выходили окна служебных помещений школьной столовой. Тут, не боясь быть замеченными педагогическим коллективом, любили собираться покурить неблагонадежные элементы школьной тусовки.

– Тебе чего козел? – Просто и доходчиво спросили Андрея. – Сдерни отсюда, а то барабан на уши натянем….

– Все на исходную! Очень хорошо! Все смотрим и берем пример. – Шумела точно камыш на плацу Неля Михайловна. Андрей словно вернулся из холодной ночи в солнечный день.

– Идея хорошая! Барабанщик барабанит до завершения песни. Потом гордо уходит со сцены за угол, словно в туман революции и тут же без перерыва начинаем следующий номер. – Прямо по ходу вносила коррективы в мизансцену Неля Михайловна, – Только не забудь оборвать барабанную дробь вместе с окончанием песни… A compris?

– Repitition!

«Встань пораньше, встань пораньше, встань пораньше!» – задал тон хор.

«Только утро замаячит у ворот», – ответил барабан…

Не известно замаячило ли утро у ворот, а вот за углом Андрея снова ждала та же самая, теплая компания хулиганов.

– Козел не понимает?! – грозно сплюнул на землю главный хулиган школы по кличке «Кассил». – Козел хочет, чтобы сюда слетелись все школьные училки? Горыныч! Натяни ему на уши барабан.

Через мгновение Андрей понял, что барабаны, оказывается, тоже рвутся, только ушам при этом очень больно.

Праздник состоялся! В нем участвовали другой барабан и другой барабанщик. А дело о порванном инструменте замяли. Выяснить у Андрея кто и как совершил подобное кощунство, так и не удалось. Молчал он как партизан, в одиночку переживая крушение своей мечты….

Минуло несколько дней после описанных событий. Теплым весенним утром, когда уже не только ученики, но и весь педагогический коллектив мечтал о каникулах, Андрей пришел в школу с огромным синяком под глазом и распухшей нижней губой. Впрочем, это обстоятельство его, кажется, не смущало. Наоборот был он как ни странно доволен собой и даже весел. На все расспросы одноклассников отвечал уклончиво: «Исполнял пионерский долг. Бился со змеем!». Только никто ему не поверил, но и дразниться не стали. Подразни такого, если с ним при встрече уважительно здоровается за руку сам Горыныч правая рука Кассила, грозы и ужаса школьной ребятни. Нет! Что-то тут было не так. Хулиганы «пионеров героев» не любят…

– Сашка привет! – Радостно с порога прокричал отец. – Алексашка, где ты?

Отец сорвал туфли, не развязывая шнурков. Просто уперся носком ноги в пятку и стянул их как ненужный элемент. По всему было заметно – отец сегодня в хорошем настроении. Из кухни на шум выглянула жена.

– Где моя дочь?! – обнял и поцеловал её Николай.

– В зале, телевизор смотрит. Как дела?

– Как дела?! А ну-ка свистать всех наверх! Сашка, где же ты?! Бегом ко мне моя ушастая Чебурашка. Сашка!….