1.1.2. Мышление, его роль в познании

Что́ представляет собой мышление, способность человека мыслить? Чем рациональное познание отличается от чувственного? Ответ на эти вопросы имеет важное значение в настоящее время. Во-первых, ставится задача моделировать на кибернетических машинах деятельность человеческого мышления, для чего, естественно, нужно знать, что это такое. Во-вторых, еще известному американскому изобретателю Томасу Эдисону принадлежат слова: «Важнейшая задача цивилизации – научить человека мыслить». Эти слова приобретают особенно важное значение в век НТР. Не случайно все более модным становится лозунг, что школа (от низшей до высшей – до вуза) должна учить мыслить. Да и вообще, наверное, каждый человек стремится быть «мыслящим». Но для этого надо иметь хотя бы некоторое представление о мышлении.

Вместе с тем надо отметить огромную сложность ответа на данный вопрос. Если обратиться к научным публикациям, обнаруживается множество разных подходов к пониманию мышления.

«В зависимости от целей и задач, теоретических предпочтений и словарного запаса ученые дают самые разные определения мышления: для одних это – процесс моделирования неслучайных отношений окружающего мира на основе аксиоматических положений; для других – активное, целенаправленное, опосредованное, обобщенное и абстрагирующее отражение существенных свойств и отношений внешнего мира, а вместе с тем и процесс созидания новых идей»^[3].

1. Мышление как интеллектуальная деятельность. При таком понимании мышления для его характеристики используется понятие «интеллект». Однако сам интеллект понимается исследователями по-разному.

«Часто мышление заменяют другим словом – интеллект, которому придают не меньшее число дефиниций, нежели мышлению – только в психологии известно несколько десятков трактовок интеллекта в зависимости от теоретического подхода. Так, согласно структурно-генетическому подходу Ж. Пиаже, интеллект трактуется как высший способ уравновешивания субъекта со средой, характеризующийся универсальностью. Согласно когнитивистскому подходу, интеллект – это набор когнитивных операций, а в факторно-аналитическом подходе на основании множества тестовых показателей отыскиваются устойчивые факторы (Ч. Спирмен, Л. Терстоун, Г. Айзенк, С. Барт, Д. Векслер, Ф. Вернон). В настоящее время принято считать, что существует общий интеллект – как универсальная психическая способность, основу которой может составлять генетически обусловленное свойство нервной системы перерабатывать информацию с определенной скоростью и точностью (Г. Айзенк)»^[4].

• Некоторые психологи характеризуют его как способность к обучению или как способность к адаптации. Известно, однако, что продуктивность обучения зависит не только от интеллекта, но и от многих других факторов, например, от мотивации (именно поэтому в число слабоуспевающих могут попадать и лица с высоким показателем уровня развития интеллекта).

• Среди психологов распространено также понимание интеллекта как приспособительной деятельности. Так, еще Д. Штерн характеризовал интеллект как общую способность психического приспособления человека к новым условиям и жизненным задачам. Автор одного из наиболее известных методов исследования интеллекта американский психолог Ж. Векслер толкует интеллект как общую способность личности, которая проявляется в целенаправленной деятельности, правильном рассуждении и понимании, в приспособлении среды к своим возможностям. Известный швейцарский психолог Ж. Пиаже сущность интеллекта усматривал в структурировании отношений между средой и организмом.

• Иногда для определения интеллекта используют так называемый операционный подход – определяют интеллект как то, чту измеряют тесты интеллекта. Но наиболее известные тесты исследования интеллекта основаны на очень общих, широких его показателях.

Одним из наиболее распространенных является, например, метод исследования интеллекта, который предложил Д. Векслер. При конструировании этого метода он исходил из того, что интеллект есть глобальная способность, проявление всей личности в целом. В соответствии с этим его метод предусматривает вербальную и невербальную шкалы. Вербальная шкала включает в себя комплекс тестов: общей осведомленности (анализируется запас относительно простых сведений и знаний, а также правильность запоминания); общей понятливости (способность понимать значение выражений, способность к суждению, «здравый смысл»); установления сходства (общности ряда понятий, например, газета – радио; яйцо – зерно); повторения цифрового ряда (в прямом, а затем – в обратном порядке); арифметический субтест (решение арифметических задач); словарный субтест (предлагается список слов с задачей объяснить их значение). Невербальная шкала включает такие тесты: шифровки цифр (анализируется степень усвоения зрительно-двигательных навыков); нахождения недостающих деталей в демонстрируемом изображении (изучаются особенности зрительного восприятия, наблюдательность, способность отличить детали существенные от несущественных); тест кубиков Косса (определяется сенсорно-моторная координация, легкость манипулирования материалом); субтест последовательных картинок (исследуется способность к организации фрагментов в логическое целое и т. д.).

Указанные выше подходы к пониманию мышления на основе понятия «интеллект» полезны для решении ряда исследовательских и прикладных задач. Но эти подходы вряд ли правомерны для решения обсуждаемой проблемы – чем мышление (рациональное познание) отличается от чувственного познания. Все они (включая операционный подход к характеристике интеллекта) ориентированы на определение и оценку очень широкого круга способностей личности, в том числе связанных с чувственным познанием.

2. Мышление как процесс решения задач. Яркой иллюстрацией такого понимания является позиция известного английского психолога Г. Айзенка, одного из создателей такого рода тестов интеллектуального развития.

Эта позиция изложена им в беседе с писателем В. Михайловым, которая опубликована в «Литературной газете». В этой беседе В. Михайлов прежде всего отметил, что «для того, чтобы измерять умственное развитие, нужно как минимум знать достаточно точно, что такое интеллект». И в связи с этим он спросил Г. Айзенка: «Можете ли вы с достаточной полнотой определить, что такое интеллект, что такое ум и что такое глупость?» Отвечая на этот вопрос, последний прежде всего заметил, что в основе его тестовой методики лежит следующее понимание интеллекта: «Мы определяем интеллект как общую врожденную познавательную способность». По его мнению, «на основании научных исследований был сделан вывод, что приблизительно на 80 процентов умственное развитие обусловлено генетическими причинами и только 20 процентов – окружающей средой». В. Михайлов попросил Г. Айзенка конкретизировать данное понимание интеллекта: «В психологии существует понятие “валидность”, которое требует доказательств того, что тест измеряет именно то, на что претендует, а не что-нибудь иное. Есть ли доказательства того, что интеллектуальные тесты измеряют “меру ума”, а не способность к обучению, например, или степень заинтересованности, или уровень внимательности человека?… Существует ли вообще такое свойство, которое может служить “критерием ума”? Короче говоря, каково содержание понятия “коэффициент интеллектуальности”?». Г. Айзенк ответил, что предлагаемые им тесты действительно измеряют «ум» и сформулировал тот критерий, который, по его мнению, позволяет это сделать. По его мнению, «критерием ума является скорость умственных процессов, скорость решения интеллектуальных проблем. Именно это свойство интеллекта и выявляют прежде всего тесты».

Понимание мышления, связывающее его с процессом решения задач, отмечает важную особенность мышления. Оно действительно возникает из проблемной ситуации, из потребности решить те или иные задачи и направлено на их решение. Умение мыслить в первую очередь предполагает способность поставить проблему и решить соответствующие задачи. И все же такое определение мышления недостаточно, хотя бы потому, что некоторые задачи могут быть решены на основе использования одних лишь органов чувств или памяти человека. Это, к примеру задачи, предполагающие ответ на вопросы типа: «горит ли в комнате свет?», «можно ли на таком-то автобусе доехать до такой-то станции?» и т. п. Значит, о мышлении правомерно говорить лишь тогда, когда приходится решать такую задачу, давать ответ на такой вопрос, что при этом недостаточно использования одних лишь органов чувств (и даже приборов), недостаточно вспомнить что-то уже известное и необходимо прибегнуть еще к каким-то познавательным действиям.

Это обстоятельство осознает и Г. Айзенк в упомянутой беседе. По его мнению, мышление (интеллект) предполагает решение не любых, а особых, «интеллектуальных», проблем: «Можно сказать, что под умственными способностями мы понимаем то врожденное свойство нервной системы, которое позволяет одному человеку думать, рассуждать, решать интеллектуальные проблемы лучше, чем другому». Но при этом Г. Айзенк не уточняет, что он понимает под интеллектуальными проблемами, не указывает, чем они отличаются от проблем другого рода. Поэтому его характеристика умственных (интеллектуальных) способностей вряд ли помогает понять их особенности и фактически представляет собой тавтологию: интеллектуальные способности – это способности решать интеллектуальные проблемы.

Необходимость уточнить особенности тех задач, на решение которых направлено именно мышление, отмечает П. А. Шеварев: «Процессами мышления являются интеллектуальные процессы, направленные на разрешение такого вопроса, ответ на который в данной ситуации нельзя получить ни простым восприятием, ни немедленным вспоминанием чего-либо хорошо известного, ни только выполнением хорошо известных и привычных умственных операций»^[5]. Однако его характеристика этих задач и связанных с ними вопросов содержит лишь указание на то, что они могут быть решены только мышлением, а не другими средствами. При этом П. А. Шеварев не разъясняет, чту такое «процессы мышления» («интеллектуальные процессы») и чту конкретно представляют собой те задачи (вопросы), которые могут быть решены с их помощью.

Возможны два варианта конкретизации понимания мышления на основе учета особенностей познавательных задач (проблем).

• Один вариант – определить специфику средств, которые применяются для решения этих задач и которые характеризуют именно мышление в отличие от чувственного познания, средствами которого являются ощущение, восприятие и представление.

• Второй вариант – уточнить способ применения этих средств.

К числу средств познания, специфически характеризующих мышление, обычно относят понятие, суждение и умозаключение. Они рассматриваются как основные формы мышления (рационального познания) в отличие от ощущений, восприятий и представлений как форм чувственного познания.

При таком подходе, как будет показано в последующем тексте, действительно указываются важные особенности мыслительного процесса. Вместе с тем следует попытаться выделить те базисные познавательные средства, на основе которых формируются понятие и умозаключение.

Одну из попыток такого рода предпринял С. Л. Рубинштейн^[6]. В качестве основных познавательных средств и форм мыслительного процесса, составляющих основу для формирования понятий и других форм мышления, он указывает абстракции, которые предполагают отвлечение от некоторых признаков предмета с целью выделения других его признаков.