Сам папаша задерживался и передал через Крис, чтобы мы начинали без него. Так что мы уселись за забронированным столиком и сосредоточенно, стараясь не пересекаться взглядами, изучали меню. Девушка явно тоже нервничала, и даже не пыталась скрыть это.

Судя по стоимости блюд, я все-таки ошибся со своей оценкой заведения. Четырехзначные числа напротив названий салатиков здорово не вписывались в мою систему ценностей. И уж тем более в бюджет.

– Да не нервничай ты, – усмехнулась Крис. – Он вообще сегодня может не прийти. Как обычно, какие-то дела навалились. Да и настроение у него в последнее время отвратное.

Однако, вопреки ожиданиям Эдж, ее отец все-таки появился, опоздав всего минут на десять. И был приветлив, улыбчив и вежлив.

– Катаев, Алексей Павлович, – представился он, протягивая руку. – Можно просто Алексей.

Они были похожи, но очень отдаленно – что-то неуловимо общее, даже не в чертах лица, а во взгляде, в жестах, в манере говорить. Внешне-то Крис явно пошла в мать, с которой, увы, познакомиться не получится – погибла больше десяти лет назад, какая-то трагичная история.

Катаев оказался некрупным мужчиной – пониже меня, худощавый, высокий лоб с большими залысинами, старомодные тонкие очки без оправы. Такие в наш век НКИ и дополненной реальности – все равно что какой-нибудь цилиндр или трость. Наверное, очки эти для него не более, чем аксессуар, к которому он привык с детства.

Притом что выглядел отец Кристины не особо грозно, ощущение он производил какое-то… давящее. Ну, знаете, как это бывает. Чтобы внушать уважение, необязательно быть двух метров росту и с пудовыми кулаками. Иногда одного тона или взгляда достаточно. Я был уверен, что если бы умел видеть течение Ци не только в Артаре, но и в реале, то разглядел бы внутри этого человека тугие пружины скрытой мощи.

Разговор долго крутился вокруг ничего не значащих бытовых мелочей. То все не могли решить, что заказать, то Алексей расспрашивал про то, как Крис провела день. Потом дошла очередь и до меня. Я рассказал, что бегал и был на тренировке.

– Школа ушу? – заинтересованно приподнял брови Алексей. – Даже не знал, что у нас в Москве до сих пор остались такие. Сейчас это не очень популярное направление. Это же что-то вроде кунг-фу?

– Ушу, кун-фу, цуань-фа и так далее – это, по сути, одно и то же. Общее название для китайских боевых искусств, просто на разных наречиях и в разные исторические периоды.

– И давно ты этим увлекаешься?

– Да нет, в реале чуть больше трех месяцев. Заинтересовался после того, как стал играть за монаха в Артаре.

Название игрового мира за весь наш разговор прозвучало впервые, и мне показалось, что Крис вздрогнула, когда я упомянул его. Если этой темы нужно было избегать, то ей следовало бы предупредить. Хотя не вижу смысла что-то скрывать. Неужели она не рассказывала отцу, что мы познакомились в игре?

– А чем ты занимаешься, помимо Артара и спорта? Уже вовсю учебный год идет. Кристина ведь говорила, что ты учишься на юриста.

– Да, я поступил в прошлом году, уже отучился первый семестр, но… Пока решил отложить.

– Из-за чего?

На этот счет у меня был уже подготовленный ответ. Не признаваться же, что забросил учебу из-за игры?

– У меня сейчас довольно неплохой стабильный заработок в Артаре. Хочу подкопить денег, чтобы самостоятельно оплатить учебу и не напрягать родителей. Думаю, к следующему учебному году восстановлюсь.

Алексей неопределенно хмыкнул, ковыряясь в своем салате. Я встретился взглядом с Крис, но та тут же опустила глаза, тоже уткнувшись в тарелку. За весь вечер она, кажется, и слова не проронила.

– Крис говорила, что вы не очень одобряете увлечение Артаром… – решил я сам пойти в атаку, чтобы прояснить ситуацию.

– Мягко говоря. Скажем так, к ЭТ-технологиям вообще стоит относиться весьма осторожно. То, что сейчас происходит – это, по меньшей мере, безответственно. Удивляюсь, как вообще в Евросоюзе и в Штатах дали ход массовому внедрению Эйдоса.

– Очевидно, спрос на новую реальность слишком велик.

– Спрос на наркотики всегда велик. Но это не повод потакать наркоторговцам. Эйдос – это тупик, Стас. Для любого, кто слишком завязнет. И для человечества в целом.

Сказано это было тоном, не терпящим возражений. И даже без всяких оговорок типа «на мой взгляд» или «по моему мнению». Этот тип так уверен в своей правоте, что даже не допускает мысли, что кто-то будет с ним спорить.

Эх, кого-то он мне напоминает…

– Ну, думать так – ваше право, – пожал я плечами, стараясь говорить максимально спокойно. – У меня другое мнение.

– Не сомневаюсь, – холодно усмехнулся Катаев. – Собственно, поэтому я и хотел познакомиться с тобой. Пусть это и пафосно прозвучит, но мне не все равно, с кем общается моя дочь.

– Она взрослая девочка.

– Тем более. Я, конечно, не собираюсь лезть с дурацкими старомодными расспросами типа «насколько у тебя серьезные намерения по поводу моей дочери». Но мне важно понять, что ты за человек. Что у тебя в голове. Кем ты, к примеру, видишь себя через пять лет?

– Вы серьезно? – скривился я. – Вопрос прям в духе плохих специалистов по HR.

– И все-таки? Хочешь узнать человека – пойми, какая у него цель. У тебя ведь есть цель в жизни, Стас?

Я неопределенно пожал плечами, показывая, что не особо-то настроен беседовать на эту тему. Если бы речь шла о моих целях в Артаре, я бы ответил не задумываясь. Что же касается реальной жизни… Возможно, я и правда вернусь к учебе в следующему году, хотя и не скажу, что эта идея вызывает у меня бурный восторг. Меня вообще коробит от одной мысли о том, чтобы стать очередным винтиком в очередной корпоративной машине. Ходить каждый день на работу, выполнять поручения начальства, получать фиксированную зарплату, ждать выходных и отпуска… Есть в этом что-то чудовищное, если смотреть на это непредвзято, со стороны. Будто продаешь сам себя в рабство по частям.

Но я прекрасно понимал, что нет смысла даже заикаться об этом сейчас. Отец Кристины по взглядам на жизнь очень похож на моего, и подобные разговоры воспринимают как детский лепет.

– Могу одно сказать: мне нравится то, чем я занимаюсь сейчас, – сказал я, наконец. – Нравится, как я живу. И нравится ваша дочь.

– Но не нравится заглядывать в будущее? – усмехнулся он. – Эх, молодость, молодость… А как вы собираетесь продолжать отношения, когда Крис уедет в Лондон? Каникул у неё в ближайшее время не предвидится. Нам с трудом удалось устроить ее на обучение прямо посреди семестра, поэтому ей предстоит многое наверстать.

Я посмотрел на Кристину, но успел лишь заметить, как она снова прячет взгляд и поджимает губы. Очень надеялся, что сам я не выдал эмоций, но, похоже, отец её меня раскусил.

– Так ты не в курсе? И когда ты собиралась рассказать ему, Крис?

– Пап, давай не будем, а? Ты же обещал…

Он развел руками.

– Да я, собственно, и не давлю. Просто мне интересно.

– Разберемся, – буркнул я. – Одно из преимуществ моего образа жизни – в том, что я не привязан к конкретной точке на карте. Эйдос, конечно, не Интернет, но тоже довольно разветвленная сеть. В Европе – так точно никаких проблем с доступом не будет.

– Преимуществ твоего образа жизни… – задумчиво повторил Алексей, перекатывая эти слова, будто глоток вина, чтобы получше прочувствовать вкус. – И какие еще преимущества ты видишь?

– Я занимаюсь тем, что мне по-настоящему нравится. Получаю опыт и эмоции, которые недоступны в реальном мире. Зарабатываю неплохие деньги. Потенциально заработок вообще не ограничен. Мы не просто осваиваем новые рынки – мы создаем их.

– Они иллюзорны, Стас, эти твои новые рынки. Тебя это не смущает?

– Не более иллюзорны, чем какие-нибудь рынки ценных бумаг, – фыркнул я. – Или криптовалюта, популярная лет двадцать назад. Да и вообще чем добрая половина современных финансовых схем.

– Ну да, ну да… Только, мне кажется, ты просто повторяешь чьи-то слова, вбитые тебе в голову. Будь осторожен. И попробуй взглянуть на всю эту ситуацию критически.

– Я и так смотрю непредвзято. В отличие от противников Эйдоса, которые просто боятся того, чего не понимают.

Он устало вздохнул.

– Ты знаешь, я уже участвовал в десятке подобных споров, и сейчас нет настроения встревать в очередной. Одно могу сказать – я, конечно, не сомневаюсь, что сторонники Эйдоса возьмут свое. Даже после случая с Джанкелем. Черт возьми, да даже если таких джанкелей будет случаться по десятку в год – никого это не остановит. Потому что ты прав – очень многие хотят сбежать от реальности.

– Может, потому что реальность – отстой?

– Реальность такова, какой ты сам ее сделаешь. В отличие от этих твоих виртуальных миров, которые по определению чужие, и в которых ты – лишь марионетка. Попомни мои слова, развитие Эйдоса расколет человечество, и очень быстро. Но при этом Эйдос – не причина раскола, а лишь инструмент. Это средство для того, чтобы сливать в унитаз людей второго сорта.

Я упрямо мотнул головой, собираясь возразить, но он предупреждающе поднял ладонь, требуя дать ему закончить.

– Все те, кому не хватает мозгов, трудолюбия, целеустремленности для того, чтобы добиться чего-то в реале, с радостью ринутся в иллюзорные миры, превращаясь со временем в виртуальных наркоманов, для которых настоящая жизнь – там. А в реале они будут апатичным управляемым стадом, которому ничего не нужно, кроме минимальных удобств и доступа в Эйдос. Когда-то говорили, что религия – опиум для народа. Так вот, Эйдос – новый опиум. Дурман, который окутает сотни миллионов людей. Вопрос в том, хочешь ли ты такого будущего лично для себя.

Я мог бы много чего возразить. Начиная с того, что, по-моему, большинство людей и сейчас – апатичное управляемое стадо. Но я понимал, что так мы точно поссоримся, а мне этого жутко не хотелось. Поэтому я постарался взять себя в руки.

– А вы сами хоть раз бывали в Артаре?

Вопрос этот его, кажется, озадачил, потому что ответил он скомкано и совсем в другом тоне.

– Н-нет… Зачем мне это? Сомневаюсь, что кто-то из людей… моего круга вообще суется в такие проекты.

– Вашего – это какого? – насмешливо уточнил я. – Если вы о деньгах, то я лично знаю как минимум двоих мультимиллионеров, которые играют в Артаре и даже выстраивают там свой новый бизнес.

– Я не о деньгах. Скорее об… уровне осведомленности. Поначалу и я относился к Эйдосу с любопытством. Даже разрешил Крис играть в Артар. Но после того, как получил несколько инсайдов, мнение мое поменялось.

– Так, может, и со мной поделитесь? Что же вы такого могли узнать?

– Если бы этой информацией так легко делились с первыми встречными, она не называлась бы инсайдом, ты не находишь? – с едва прикрытой издевкой ответил он. – К тому же не уверен, что эти знания пойдут тебе впрок. Ты, похоже, уже крепко завяз. Наркомана не стащить с иглы, даже когда он уже понимает, что наркотик разрушает его изнутри.

– По-вашему, я наркоман? – процедил я.

– А по-твоему, нет? – притворно удивился Катаев. – Что ж, я только рад буду, если ошибся.

Он раздраженно поморщился, отвлекаясь на входящий звонок по НКИ. Ответил, попытался быстро свернуть разговор, сославшись на занятость, но не получилось – собеседник был настойчив.

– Ребята, извините, мне нужно будет вернуться в офис, – сдался он через пару минут. – Я оплачу счет, так что сидите, никуда не торопитесь.

Мы поднялись почти одновременно, и он снова первым протянул мне руку.

– Было приятно познакомиться, Стас. Извини, если показался чересчур… резким в некоторых суждениях. Думаю, нам стоит пообщаться как-нибудь еще, если будет возможность.

– Да, конечно, – пожал я плечами.

Честно говоря, я и не особо-то завелся из-за этой небольшой перепалки. Меня больше волновало другое. То, что Кристина весь вечер молчала и даже не пыталась выступить на моей стороне.

Катаев ушел, и мы пару минут сидели друг напротив друга в полной тишине, пока я, наконец, не спросил:

–А правда, когда ты собиралась мне рассказать?

Она тяжело вздохнула.

– Стас, я… Не знаю, что делать. Отец строг, но во мне он души не чает. И раньше я всегда этим пользовалась. Легко могла его переубедить, что-то выпросить, добиться компромисса. Но сейчас он непреклонен. Кажется, он действительно очень боится за меня.

– О да, ведь его любимая дочка связалась с каким-то отбросом. Виртуальным наркоманом, человеком второго сорта…

– Ну, не начинай, а! Ничего он против тебя не имеет. Мне даже кажется, что ты ему понравился.

– Серьезно? – сказал я с таким сарказмом, что его концентрации хватило бы на то, чтобы насквозь прожечь стол, за которым мы сидели.

– Мне-то видней! Поверь – у него к тебе ничего личного. Просто он хочет, чтобы у меня началась новая жизнь.

– Ладно… – вздохнул я и постарался успокоиться. Тут здорово пригодились навыки медитации. Если бы не они, я бы уже дано ногой расшвыривал тарелки по всему залу. – Ну, и что делать-то будем? Куда ты уезжаешь-то? Он что-то сказал про Лондон…

– Да, он пропихнул меня в университет Брунеля, на отделение дизайна. Документы давно были готовы, я туда уже почти поступила в прошлом году, но забила. А потом увлеклась Артаром…

– Когда вылет?

– Послезавтра.

– Серьезно?! – снова не выдержал я. – Нет, и все-таки – когда ты мне собиралась рассказать?

– Да я сама обо всем узнала только вчера! Причем в весьма жесткой форме. Он мне ультиматум поставил, по сути…

Губы ее задрожали, и она отвернулась. Плачущая Эдж? Что-то немыслимое…

Я потянулся к ней через стол и взял ее тонкие теплые ладошки в свои.

– Крис… Крис, посмотри на меня!

Она подняла глаза.

– Ну а ты сама-то что решила? По поводу нас?

– Я не хочу уезжать. Не хочу с тобой расставаться. Но что я могу поделать?

– Да не про поездку я. Хрен с ним, с Лондоном! Надо будет – я к тебе перееду. Мне важно знать – мы по-прежнему вместе?

Она недоверчиво улыбнулась.

– Ты хоть представляешь, о чем говоришь? Я уж, конечно, не знаю, сколько тебе платит Молчун, но вряд ли этого хватит на то, чтобы обосноваться в Лондоне. Да и вообще – чем ты будешь там заниматься? Чужая страна…

– Как и для тебя.

Она снова отвернулась, пряча слезы. Обернулась, когда окончательно пришла в себя.

– Ты серьезно, Стас? Ты правда готов ради меня…

Я крепче сжал ее ладони.

– Дай мне время, Крис. Я что-нибудь придумаю.