Цитаты из книг автора «Владимир Сухинин»

я не мог ей объяснить, что логики-то и нет вовсе, а есть простое понимание, необходимая потребность поступить так, а не иначе, позыв души, что надо так, и никак по-другому. Я поступаю не по расчету или полезности, а по зову широкой русской души, или большого сердца, если хотите. В этом и кроется вся отгадка русского характера. Он может наплевать и пройти мимо, а может отдать жизнь за незнакомого ему человека. И какая тут логика? Ее просто нет.

Зачем переть напролом? Нормальные герои всегда идут в обход.

Отрицательный опыт тоже положительный

ты знаешь, почему евреи лысые спереди, а русские на затылке? – спросил он меня, заметив, что я чешу затылок. – Еврей чешет лоб и думает, кого надурить. А русский чешет затылок и думает: опять надурили».

как ржавчина разъедает металл, так недоверие разъедает дружбу.

– А эти ягоды съедобные? – спросила она. Я оглянулся и увидел ежевику, точно такую, какая росла у бабушки вдоль ограды. – Съедобные, – ответил я и стал смотреть, как она запихивает их в рот. Глядя на это пиршество, я лучше стал понимать, как она умудрилась четыре раза пасти свиней. – Но козленком станешь, – не преминул добавить я. Рона замерла с полным ртом ежевики. Но выплевывать не стала, прожевала и проглотила. По ее лицу можно было читать ее мысли, как если бы она говорила их вслух, мол, чего добру пропадать, коли все равно козой стану. – Козленок – это кто? – Она взирала на меня с ненавистью. – Рона, не смотри так на меня, не я тебе ягоды в рот запихивал. А козлик – это девушка с рогами и бородкой клинышком, а на ногах копыта. – Я ночью заколю тебя рогами… Нет, я тебе отомщу до смерти, и сама умру. – Она начала всхлипывать. – Что я тебе сделала плохого, Дар? – Рона, неужели ты не понимаешь простых вещей?

– Смотри, Дар, ягодки черные, их можно есть? – Можно, Рона, – ответил я, – только отравишься, – добавил через некоторое время и услышал громкое плевание у себя за спиной, а следом ругань девушки: – Не мог сразу сказать, что ягоды несъедобные? – А ты не спрашивала, съедобные они или нет, – повернулся я к ней. Рона скорчила презрительную рожицу и показала язык. – Вот уже язык почернел, – заметил я и отвернулся. – А что это значит? – встревожилась девушка. – Это значит – сок у ягод был черный. – Я не оборачивался. – Это опасно? – В ее голосе была тревога. – Посмотрим, – равнодушно ответил я. – Если не отвалится язык, то неопасно. – А что надо сделать, чтобы он не отвалился? – Рона чуть не плакала. – Болтать поменьше, – засмеялся я. – Шутник, да? – обиделась она и замолчала.

Для меня стало значимым то, что происходит здесь и сейчас, а завтра само о себе позаботится.

я давно перестал заморачиваться, чтобы понимать женщин. Они как погода в мае – то дождь, то солнце.

Ох уж эти женщины! Понапридумывают себе всего, а мужчина потом виноват в ее глазах. Как негодяй, разрушивший хрустальный замок мечты.