– Да, он говорил, – аккуратно складывая газету, кивнул тот и указал на место перед собой, предлагая присесть, при этом наблюдая, как я осторожно и тяжело сажусь. В его глазах мелькнуло понимание причины такой осторожности.

Никакой сложности набрать отряд не было. Тимофей уточнил, в какой сфере я буду его применять, и, узнав, что в основном на воде, хотя боевые операции на суше я не исключал, задумчиво побарабанил пальцами по столешнице. Он пояснил, что часть ветеранов, а он, оказывается, был главой небольшого совета ветеранов, откажется от моего предложения. Причина проста: личные лошади, которых они считают друзьями и которых не оставят. Однако и без них можно набрать охочих до реального дела людей. И Тимофей с ходу предложил четырнадцать бывших пограничников, причём включив туда и себя, унтер-офицера в отставке. Ещё было пять пластунов, очень редкие специалисты, с десяток артиллеристов, два казака, которых, возможно, удастся уговорить. Вероятно, будет один сапёр и, главное, два профессиональных пулемётчика, оба унтеры.

Мы с Тимофеем договорились, что завтра ближе к обеду он устроит демонстрацию, войсковой смотр, можно сказать. Встретиться договорились за городом. У многих бывших военных было своё личное оружие. Но снаряжение и вооружение в рейде будет на мне. Да всё на мне, включая обеспечение, обсуждением чего мы и занимались следующие полчаса. Я делал записи, подсчитывая. Точно определимся после смотра, а пока просто наброски. Перед уходом, чуть помедлив, я спросил у унтера:

– Тимофей Игнатич, вы не в курсе, у кого-нибудь из ваших людей есть среди личного оружия японская винтовка? Хотелось бы посвежее.

– Да вроде у Павла была такая, – слегка нахмурился тот, припоминая. – Из Маньчжурии этим летом привёз. Он там в добровольческих отрядах хунхузов гонял.

– Я бы хотел её приобрести в личную собственность с небольшим запасом патронов. С десяток хватит.

– Постараюсь узнать. Если она всё ещё у него, договорюсь о продаже.

– Вот за это спасибо. До встречи.

Время было к двум, и мы с Еном, пообедав тут же, в трактире, покатили узнавать, готовы ли мои документы.

Клерк, который занимался оформлением моего подданства, как только меня увидел, радостно бросился навстречу. Он подтвердил, что всё готово, и принял деньги, а я получил на руки документы.

Изучив паспорт, я поинтересовался:

– Когда будут готовы документы, разрешающие мне посещать заграничные государства?

– Оформление уже началось, но вы сами понимаете, это по отдельной цене.

– Конечно, понимаю. Давайте обговорим сколько и сроки исполнения. Мне снова нужны эти документы ещё вчера.

– Выполнимо, – кивнул тот.

Через пять минут я вперёд уплатил за работу как самому клерку, так и на заброс тому чиновнику, который оформлял местные загранпаспорта. Обещали выправить нужные документы к завтрашнему дню. Прибыть за ними лучше часам к трём дня. И я покинул министерство. Пролётка с Еном ожидала меня, так что мы сразу покатили к Главному адмиралтейству.

Там я попросил одного из служащих вызвать Гарина, и тот сначала провёл меня к себе. Надо сказать, своей работой он произвёл на меня отличное впечатление. На каждого моряка имел если не досье, то нечто похожее. Так что сначала я изучил данные на кандидатов, а потом мы покатили к морским казармам, где была назначена точка сбора. К нашему прибытию успело собраться человек сорок, ещё трое прибежали чуть позже и встали в строй с нашего разрешения.

Особых претензий у меня к добровольцам не было. Некоторые были одеты в откровенное тряпьё, видимо, жизнь на гражданке не сахар, а так, в принципе, все крепкие мужчины, было видно, что специалисты знающие, что мне и нужно было. В общем, я подтвердил, что беру всех. Большая часть команды не имела своего угла, так что я по совету тёзки арендовал часть казарм, с котлом, и бездомные наёмники после смотра направились туда, семейные пошли по домам. Со мной остался клерк и шесть унтеров (остальные были матросами). Один унтер был боцманом на броненосце, другой – механиком машинного отделения бронепалубного крейсера, ещё двое – командирами орудийных башен, то есть артиллеристами, пятый командовал рулевыми, шестой вообще был минёром. В принципе, командные штаты я закрыл, укомплектовав. Офицеров Гарин сговорить пойти под мою руку не смог и после небольшого колебания поинтересовался, не заинтересует ли меня курсант военно-морского училища. Он не доучился, был отчислен по пустяковому поводу, а в действительности за лямур с женой одного из преподавателей. Я опытными людьми не раскидывался, хоть и недоучившимися офицерами, должен же кто-то меня подменять на вахте, так что дал добро. Завтра встречусь с Андреем Саламатиным, как звали несостоявшегося морского офицера, ну и с остальными добровольцами.

Когда всё было обговорено и у меня голова уже была забита тем, как обеспечить всех, теперь уже своих людей, мой тёзка, немного смущаясь, попросил отдельного разговора. Удивлённо посмотрев на него, я кивнул. Ен в это время приглядывал, как моя будущая команда устраивается в казарме, её сейчас начали протапливать, и как работает котёл. Кстати, система кормёжки в гвардейских казармах была организована немного странно. Не централизованно, а в каждой казарме были свои котлы и свои столы. Так что в пустую казарму, которую нам выделили (спасибо Макарову, сдержал слово), уже прибыл один из помощников местных флотских поваров гвардейского экипажа и, получив дежурных по кухне, начал творить, готовить на сорок человек. Несколько телег с продовольствием успело прибыть, чуть позже подойдут со свежим хлебом. Старшим в казармах я поставил бывшего кондуктора Севастьянова, боцмана. Он крепкий хозяйственник и неплохо командовал добровольцами. Во всяком случае, на начальном этапе.

– Я слушаю, – кивнул я Максиму, когда мы отошли в сторону.

До этого я общался с унтерами и кондукторами, изучая их, знакомясь, а они присматривались ко мне. Всё же не один месяц вместе проведём.

– Я хотел бы отправиться с вами, – прямо сказал тёзка. – С вашего разрешения, конечно.

– Вот как? – не очень удивился я. – В каком же качестве? Какую вы имеет флотскую специальность?

– Морское международное право. Я прапорщик по адмиралтейству и в случае войны обязан призваться на флот в этом звании.

– А как ваше начальство?

– Я сам решу эту проблему.

– Что ж, хорошо. Вы меня устраиваете. Я хотел бы видеть вас в своих замах по тыловому обеспечению, фактически по вашей основной специальности в Адмиралтействе. Сначала подумывал эти обязанности возложить на Севастьянова, но сейчас с ним пообщался и понял, что не потянет. Может, боцман он и отличный, но не тыловик.

– Моя задача в обеспечении отряда?

– Именно так. Согласны?

– Да, более чем. В этом я как рыба в воде.

Хорошо. Зарплата будет втройне по сравнению с тем, что вы сейчас получаете, но и отдача должна быть соответствующей. Первое – нужно оснастить отряд. Одеть его в однотипную морскую форму, можно гражданских моряков, даже нужно. А то посмотришь, и непонятно, не то банда какая, не то рвачи. У многих даже личных вещей нет, поэтому на каждого вещмешок, полотенце, посуда, средства гигиены. Это не всё, кроме смены одежды, нужно купить вооружение…

– Но?..

– Надо, именно надо. Не менее сотни винтовок Мосина, это реально? Патронов по пятьсот штук на ствол. Можно оформить их как охотничье оружие.

– Хм, сложно, но сделаем. Просто такие крупные партии частным лицам особо не продают, всё же армейское оружие. Могут быть проблемы со стороны охранки.

– Думаете? Ладно, закупим за границей. Проблем таких нам пока не надо. Дальше, учитывайте, что завтра в казарму помимо остальных моряков вселится ещё около тридцати мужчин, бывших солдат. Их я сам отберу.

– В каком качестве они потребуются?

– Для абордажа и охраны судна во время стоянок в разных портах, туземных, например… Давайте пройдём в казарму, там такого пронизывающего ветра нет, вон унтеры уже синеть начали.

Дальше мы разговаривали уже в помещении. Очень много вопросов нужно было обсудить. Найти судового врача. Зафрахтовать судно до Германии, через шесть дней оно должно покинуть порт Санкт-Петербурга и направиться в Киль. Поиски такого судна тоже были на Гарине. В общем, нагрузил я его конкретно. Когда уже вечерело, я поинтересовался у озадаченного Гарина:

– Максим Олегович, не скажете, где мне можно сдать экзамен на судовождение?

– Это вам нужно в училище гражданского флота. Там принимают платные экзамены.

– Адмирал Макаров согласился посодействовать с этой проблемой. Он велел обратиться к капитану второго ранга Барзину в вашем Адмиралтействе. Мол, тот решит её.

– Анатолий Игоревич? – удивился тёзка. – Знаю такого, но он архивом командует, кстати, оформляет моряков торгового флота по адмиралтейству. Я прапорщика через него получил… Хотя, да, он может посодействовать с этим делом, и также он вас сразу оформит прапорщиком по адмиралтейству, как и меня. Это входит в его обязанности.

– А-а-а, – понятливо протянул я. – Интерес адмирала мне стал понятен. Я успею сейчас обратиться к Барзину?

– Нет, рабочее время уже закончилось. А вот завтра после десяти вполне можно.

– Благодарю, но хотелось бы после обеда. До обеда у меня смотр солдат.

– Это уже как вы пожелаете.

Посмотрев, как работает повар, вспомнили, что нужен кок, тоже внесли его в список. А радист? Его тоже вписали… После заключения контракта на работу я всем морякам выдал аванс.

Мы покинули казарму, когда уже стемнело.

Дальше дни полетели как суматошные. Солдат я набрал тридцать три при семи унтерах. Они освоились в казарме, получили вещевое обеспечение, включая новенькую форму, обычную солдатскую, но без знаков различия. Моряки тоже приоделись. В данный момент у меня под началом было почти сотня человек. Офицеров вот не было, только один недоучившийся, Андрей, парень всего на три года старше меня, он и командовал моряками. Над солдатами стоял Тимофей, и подчинялся он только мне. На нём была охрана, посты и патрули вокруг казармы. Это они к службе так привыкали.

Был зафрахтован пароход, старое грузопассажирское судно, на его борт уже загрузили запасы продовольствия, и на завтра было назначено отбытие. В данный момент, покинув казармы, на корабль переходила моя команда. Там Саламатин командовал. Кстати, как и я, он теперь числился прапорщиком по адмиралтейству. Фактически на халяву отхватил патент на это звание. А дело было так.

После того как я одобрил подбор ветеранов, командовать ими стал Тимофей, передислоцируя отряд в морские казармы, и я направился туда же. Гарин представил мне новых добровольцев-моряков, был там и Саламатин. Я с ним плотно так пообщался, узнал, что он никакой подтверждённой специальности не имеет, а выгнали его из училища буквально за несколько месяцев до выпускных экзаменов, то есть тему знает, вот я и направился вместе с ним к Барзину. Тот был предупреждён адмиралом и, хотя удивился, что нас двое, но, собрав коллегию офицеров, устроил нам форменный экзамен. Да, по многим темам мы откровенно плавали, точнее, плавал я, так ведь я и не собирался становиться морским офицером, не военный чай, так что полученным патентом на звание прапорщика по адмиралтейству был вполне доволен. Андрей получил такой же патент. Кстати, когда мы выходили с документами на руках, на его глазах были слёзы. Ну да ладно. Выдав ему аванс, я велел озаботиться пошивом формы, да и сам заехал к своему портному, заказав ему два комплекта формы морского прапорщика. Вот такие дела. Понимаю, у самого голова кругом идёт, но я реально спешил.

Больше мы с адмиралом не встречались, что меня сильно удивляло. Хотя не сказать, что и расстраивало, дел было множество, а времени не хватало. Да и покупкой квартиры в столице я озаботился. А то как же, подданным Российской империи стал, а своего угла не имею, у прислуги живу. Как такое может быть? И за три дня до назначенного дня отбытия я нашёл отличный вариант. Дом был построен этим летом в центре, на месте двух снесённых старых зданий. Заехав с подрядчиком, я выбрал восьмикомнатную квартиру на втором этаже второй парадной. Вот только стоимость её была такова, что у меня глаза на лоб полезли, на эти деньги можно было купить три морских судна. Раньше ходили слухи, теперь я им верю, что один купец предлагал за доходный дом в Питере золотой прииск в Сибири и владелец доходного дома отказался, такие у него были доходы. Дорого в столице было жить, очень дорого, ведь все стремятся сюда, а Питер не резиновый, вот и идёт война за метры. Тайная, но всё же. Значит, за квартиру Ена я не переплатил, как думал ранее.

Квартира мне реально понравилась. Дом имел всю необходимую инфраструктуру. Даже санузлов было два, один туалет из личных покоев, там же была чугунная ванна на витых ножках. Ещё один санузел недалеко от входа, у кухни. О планировке комнат я решил так. Личные апартаменты, то есть спальня, пара гостевых спален, кабинет, гостиная. Большая столовая. Комната прислуги, будет у меня кухарка или нет, позже увидим, но комнату приготовил. Отдельная комната, не самая маленькая, будет стоять пустой. После возвращения с Дальнего Востока я собирался устроить в ней небольшую мастерскую. В эту комнату даже дверь специальную установили со специфическими запирающими устройствами.

В квартиру я вбухал чуть ли не все свои средства. Да, именно так, почти вся наличка ушла на приобретение этой квартиры. Более того, я заказал подрядчику отделку и у мастеров-краснодеревщиков мебель. Это было не сиюминутное, а тщательно взвешенное решение. Да, я почти остался без средств, но все приготовления первого этапа выполнены, а где взять деньги на остальные, я прекрасно знал. Уже спланировал, и осечек не ожидалось, хотя и такие случайности я просчитал.

В принципе, я предусмотрел вариант растраты финансов. Ведь как: снаряжаться на войну я собирался за счёт англичан. Да, часть оснащения я уже оплатил, это фрахт и команда, они получили всё, что необходимо, а вот покупку судна оплатят мне англичане, хотя они этого ещё и не подозревают. Да и не думаю, что когда-либо узнают, я же не дурак так подставляться. Пулемёты, другое вооружение стоит больших денег, и англичане мне помогут. Сами подталкивают Японию к войне, так получите.

Конечно, столько дел втиснуть в шесть дней было трудно, но мы справились. Зафрахтованное судно стоит на рейде в полной готовности, команда из тех, кто не имеет семей на берегу, на борту, и мы собирались. Весь мой гардероб я уже отправил на борт «Девы Марии». Этот пароход принадлежал одному русскому купцу, который купил его у испанцев и не стал менять название.

Так, все приготовления завершены, завтра утром отходим. Ен договорился с хозяином дома, которому он платил коммунальные услуги, о сдаче своей квартиры в аренду. Оплата за наём должна идти на счёт, открытый Еном в Русско-промышленном банке. У меня там тоже счёт был открыт, я положил на него пять тысяч рублей. Это так, чтобы был резерв. Неплохо было бы больше оставить как НЗ, но и эту сумму я с трудом выделил.

И вдруг на квартиру к Ену прибыл вестовой от Макарова. Повезло, что застал нас, а то мы постоянно в разъездах. Узнав о причинах его появления, я кивнул и, поправив морской сюртук, а я разнашивал морскую форму без знаков различия, направился к выходу. Вестовой верхом был, пришлось искать извозчика, нашли, и я покатил к дому Макарова. Тот меня ожидал в своём кабинете. После взаимных приветствий и некоторых вопросов адмирал вдруг озадачил меня вопросом:

– Максим, ты знаешь, что тебе положен опекун?

– Да, я в курсе, но он мне не нужен. Во Франции навязали мне одного такого, так он сразу попытался руки в казну нашего семейства запустить, поэтому пришлось расстаться. Он погиб, кони понесли. Карета трижды проехала по его телу. Бывает и такое. Не люблю, когда лезут в мои дела, и особенно в душу.

– Бывает, – остро взглянув на меня, кивнул адмирал.

Свою кандидатуру на роль опекуна адмирал не предложил, одного из своих подчинённых подталкивал. Я обещал подумать. Заметив, что я особо на эту тему общаться не хочу, он повернул разговор на завтрашнее отбытие. Да и вообще на мою идею о помощи нашим в войне. То, что об этой моей инициативе мало кто знает, я был в курсе. Да я и сам держал причины набора людей в тайне. Их также просил держать язык за зубами. В команде Макарова было в курсе человек пять-шесть, не более. Конечно, слухи пошли, не могли не пойти, но официальная версия – мы отправляемся в Африку, там ещё хватает неизведанных земель. Такая информационная утка была проглочена, и особо нам не досаждали. Думаю, это из-за того, что в команде было двое, а то и трое человек от жандармов. Одного я вычислил точно, он из кондукторов, как раз спец по котлам.

Вопроса насчёт моего возраста и опекунства я ждал давно. Несмотря на то что по документам мне было шестнадцать лет и два месяца, Макаров знал, сколько мне реально. Ещё при нашей первой встрече поинтересовался, и я не решился скрывать, назвав точный возраст. Да и в загранпаспорте был указан тот же возраст, и вроде без сопровождения я не мог выехать, но тут я легко решил проблему: оформил как сопровождающего Гарина, своего зама по тылу.

Зачем меня вызвал Макаров, я так и не смог понять, может, хотел убедиться в моём настрое, в желании довести дело до конца. Вроде и поговорили всего ничего, а два часа мигом пролетели. Никаких указаний от адмирала я не получил, да и встреча у нас, похоже, прошла тайно, не афишировали моё прибытие к дому адмирала, так что покинул я особняк в некотором недоумении. Ну да ладно.

Свободного извозчика я смог найти только на соседней улице, но адрес назвал не квартиры Ена, а самого крупного музыкального магазина Питера. У меня там была заказана гитара, даже предоплата внесена. Добравшись до магазина, я с радостью узнал, что заказ доставлен. Я почти полчаса изучал гитару, настраивая и пробуя её. Очень неплохо. Прикупив запасных струн, подозреваю, что в походе будет проблема их достать, отправился на квартиру. Уже вечерело, все дела были сделаны, так что мы просто отдыхали, продолжая уроки японского языка. Неделя до конца не прошла, а я уже вполне сносно говорил и писал. Ничего, через пару месяцев и акцент уберу. Время ещё есть, может, и корейский подучу, пригодится. Ен ещё и китайский знал, но честно признавался, что говорил на нём с сильным акцентом.

Ночь прошла без сновидений, обычно сны постоянно снятся, и яркие, а тут как в яму погрузился и проснулся лишь утром, когда меня разбудил Ен на завтрак. Может, это от волнения, ведь сегодня стартуем?

– Как дела? – поинтересовался я у Саламатина, поднимаясь по шаткому трапу стоявшего на рейде судна. – Все на борту, опоздавших нет?

– Все, – кивнул Андрей. – Вы последние. Каюта уже готова, багаж там же.

Ен поднимался с двумя саквояжами, со своими вещами и моими, так сказать, ручной кладью. Слушая доклад Андрея, я прошёл к каюте. Устроившись в ней, я приказал капитану судна сниматься с якоря, пора отправляться. И началось немного нудное плавание.