Время подумать было, эти две недели я тоже без дела не сидел. Морщился вспоминая как меня подавлял имплантат подчинения. Не хочу повторного такого. Причём, тот заставлял меня прислуживать хозяевам корпорации и их доверенным людям. Ну откуда у меня ещё мысли делать работу хорошо, чтобы хозяева мной довольны были? И ведь работало, я жаждал похвалы, виляя хвостиком как преданный пёс. Сейчас это аж бесило, а в прошлом теле я за собой таких стремлений не замечал, фоном проходило. Да ладно это, курьером, что доставлял на борт припасы и нужное оснащение, был барон, бывший господин Вилка. А я даже не позлорадствовал, то что его статус не подтвердили и всю жизнь ему теперь работать посыльным. Причём, бывший барон носил кольцо ошейника, имплантата подчинения у него не было, о чём сейчас я даже завидовал ему. Не всем так повезло. Много что я переосмыслил, сейчас взглянул с другой стороны. Правда, планы свои не изменил. Лечу к Байкалу, дальше к тому месту где портал, медитации буду проводить и думать о мире где остались Лея и дети. Это как установка, чтобы сработал заброс именно в тот мир. Когда сработает, шанс был, сразу или через несколько месяцев, и сработает ли вообще, не знаю. Тут только надежда поддерживала мой энтузиазм. Так что, то что хранилища заработали, я встретил спокойно. А вот когда разобрался что Сфера защиты стала многоразовой, вот это озадачило и порадовало. А она была у меня, Лея поставила, ещё до того, как я попал в мир с червоточинами. Чёрт, знания как создавать оборудование для таких червоточин, отсутствуют. Какие-то ошмётки в памяти есть, но это именно памяти, не с ауры. Вернусь к Лее, и с помощью неё свежие знания, пилота малого и среднего корабля перенесу на ауру, и попробую разобраться, что это такое сделала Моана, отчего такой эффект, что я даже понять не могу. Впрочем, знания по магии тоже утеряны, как не печально это осознавать. Немного в памяти моей осталось, но полноценным магом уже не стать. Да и Дара нет. Лея проверит при нашей встрече на присутствие Дара. Надеюсь наша встреча будет.

Как видите, было о чём подумать. Вот так я постепенно восстанавливался. Уже сняли лубки. На ноги ещё не встал, но левой рукой уже пользовался. Правда, локоть так и не сгибается. И действительно, подняв наверх, спустили верёвку с петлёй, знаками показали, что делать, я встал на неё обеими ногами и меня рывками, по ранам и травмам в теле отдавало, подняли. Помогли идти, я с трудом стоял на ногах, двое молодых парней, и вот повели по улочкам горного села. Щурясь от яркого света, я осматривался. Похоже половина кишлака сбежалась на меня посмотреть, как на какую-то диковинку. Много детей и женщин было. Внизу раскинулась красивая долина, а на горизонте, далеко, в дымке, было видно крупный город. Смотрел правым глазом. А левого не было, это вовремя перевязки понял, пощупал, отсутствует. Видимо потерян. Вот так меня и завели-занесли в один из домов кишлака. Не скажу что он лучшей постройки чем другие вокруг, кишлак есть кишлак, но во дворе был мотоцикл с коляской, и автомобиль, причём свежий «Форд»-седан. Пыльный правда, не сразу и цвет поймёшь, что белый. Так что меня занесли в комнату, вся в коврах была, без мебели, усадили к стене, вот и прислонился спиной, вытянув ноги. Один парень, лет восемнадцати на вид, остался, охранял, а второй вышел. А через несколько минут зашли трое. Все трое местные, арабы, только двое в пакистанских одеждах, видно, что местные крестьяне, а третий в неплохом костюме. Бежевого цвета, чуть мятый, даже галстук был, но европейского кроя костюм. Я сам не без интереса их рассматривал.

– Кто ты? – спросил костюмчик на русском.

– Я не помню. Очнулся в яме, наверху решётка, всё тело болит. Даже имени не знаю.

Тот залопотал остальным, видимо сообщая что от меня узнал. Костюмчик оказался толмачом, причём, я подозреваю что он или торговец или с советской стороны. А он на русском без акцента шпарил, значит, вырос среди русских. Те о чём-то довольно эмоционально общались, минут пять, у меня от их гомона даже голова побаливать начала. Хранилища запустились шесть дней назад, сейчас в каждом почти по двенадцать килограмм, уже есть куда убирать добычу, но уйти не смогу, пока плохое физическое состояние. Пока же эта тройка наговорилась, и костюмчик сказал:

– Уважаемый глава поселения Маджери, говорит, что купил тебя у афганских революционеров. Их группа как раз перешла границу в Пакистан, шли на одну и тренировочных баз. Говорили русский офицер. Отстреливался, а во время боя раненый упал в ущелье. Афганские воины достали вас, перевязали, а через два дня продали уважаемому Маджери.

– Я ему зачем? – прямо спросил я.

Да мне действительно было интересно узнать. Других вопросов не задавал, не мне якобы беспамятному это делать. Я тут лишь не знал в чьё тело попал, где служил этот якобы офицер, какой год, остальной информацией вполне владею. Вон, жаркое лето вокруг.

– Ему механик нужен. Надеялся вылечить и будут свой механик.

– Механик? Для машины?

– Нет, – засмеялся костюмчик. – Для его личного танка.

– А я офицер-танкист?

– Возможно и нет, – пожал плечами костюмчик. – Но советских офицеров хорошо готовят, разобрались бы. Хотя с потерей памяти, всё плохо.

Те снова забормотали ту тарабарщину, и глава кишлака явно был не сильно рад тому, что как механик я ему вряд ли могу чем помочь. Так что похоже решалась моя судьба. Думаю, будут проверять действительно потерял память или нет. Скорее всего проведут к месту стоянки бронетехники и велят починить. Заодно любопытство утолю. А на самом деле, что за танк? И вообще, а кто ему разрешил им владеть? Думаю, какое старьё, могли разрешить как военный раритет, музейный экспонат, вот об этом я и размышлял. В общем, поспрашивал меня костюмчик ещё, но я говорил, что ничего не помню. Решил не играть. Так что вскоре эта троица вышла. Я думал обратно в зиндан понесут, ну или в сарай, или где там этот танк стоит, однако меня понесли во двор, положили у крыльца. В принципе я и сам могу ходить, просто здраво оценивал свои силы. Ну пройду метров двести, раны разболелись, устану и там лягу. Не ходок я пока, это видимо и местные понимали, вот и переносили. А тут подкатили арбу с большими колёсами, меня закинули внутрь, тянуло два мула, и тот самый глава кишлака, с теми же двумя парнями, что меня всё носили, повезли прочь от кишлака. К слову, тот костюмчик уехал на седане, его машина была. Ну и в плюс я рассмотрел передок какой-то брони. Это точно не танк, что-то вроде нашего «БТР-152», но не наше, а иностранное. Зачем этому Маджери это чудо из музея, не знаю, но тот явно желал технику восстановить и поставить на ход. Вот только механика не было, и похоже меня вычеркнули из планов Маджери. Если не продавать везли, то обменять на кого-то, тот точно желал.

Надо сказать, что дорога для меня проходила если не ужасно, травмы давали о себе знать, то близко. Трясло так, что оставшиеся зубы готовы были выпасть, что уж по остальным травмам говорить? Поэтому я если не в забытьё был, то близко. Надеюсь ехать недалеко. Только в один момент тряска прекратилась, я себя лучше стал чувствовать и понял, что мы просто стоим. Старик что-то скомандовал молодым. Не думаю, что ошибусь если предположу, что эти два парня его внуки. Те стали прятать меня в соломе. А я у стенки лежал, щель есть в досках. Услышал шум мотора и мимо проехал автомобиль с полицейскими символиками. Ну да, рабов вот так показывать не стоит, а раз тот купил меня, то скорее всего именно этот статус я и имел. Ничего, те уехали, машина полна была. А арбу снова мелко затрясло при движении. Так и катили, пока меня всё же не вырубило, ушёл в спасительное забытьё.

Очнулся от удара, как я поначалу это принял, а оказалось просто скинули с арбы. Та покатила прочь, а мне последовала резкая команда. На плохом, но всё же русском языке. Приказывали встать. Так что стараясь сдержать стоны, встал. Рванный халат, моя единственная одежда, распахнулся, но меня это не смутило, с прищуром осмотревшись, поглаживая козлиную бородку, проросла за время пока в зиндане был, и глянул на кричавшего. Это был армеец, из пакистанской армии. Сержант, или что-то вроде этого. Тот новые команды стал отдавать, видя что я не реагирую, силой толкнул в плечо, и я упал. Не в моём состояние было как-то реагировать физически. Да в принципе тому нужна была лишь причина, так что с ещё двумя солдатами те стали забивать меня сапогами. Так и вырубили, один из ударов пришёлся в голову.

Очнулся в темноте, тело болело, только подживать всё начало и нате вам, снова. Шурша соломой, видимо подстилка, хотя воняло тут довольно сильно, стал себя осторожно ощупывать, чтобы не травмировать ещё больше, если те это сделали. На удивление, особо сильно я не пострадал. Может трещины где были у старых переломов, но вроде незначительные травмы. Больше пострадали мягкие ткани. Пока же я прислушался, нахожусь в сарае, или бараке, сам не понял этого, но было тихо. В общем, я лежал у стены, тут саманные кирпичи, вот и убрал кусок в хранилище, хватило размера выползти наружу, прислушиваясь. Ночь снаружи, ничего не видно, так что помогает только слух, а с ним было всё в порядке, восстановился пока в зиндане лежал. До этого шум был. Вот так выбравшись, вернул кусок стены где он раньше был, и с трудом встав, используя стены сарая, я двинул было к углу, но обнаружил там часового. Тень маячила. Я хоть и одним глазом вижу, но главное вижу. Сделал два быстрых шага, всё же для скоростного рывка я не в том состоянии, тем более на подходе споткнулся о что-то, чего не видел. Но падая, коснулся часового вытянутой рукой, убрав обе его ноги, по колено, в хранилище. Тот как-то всхлипнув, начал падать, я как раз сам рухнул, не сдержав стона. Хорошо тихий вырвался. Так что пакистанец рухнул по сути на меня. Вот и убрал его голову. Если тот и собирался закричать, то не успел. Освободив хранилища от этого не нужного мяса, стал ощупывать основной торс. Нащупал подсумки и ремень, отстегнул его, и выдернув из-под тела, на это немало сил ушло, убрал в Первое хранилище.

Автомат, что лежал рядом, подтянул, пусть в крови, потом почищу, на ощупь вроде «калаш», приклад сложен, и также убрал, прошёлся по карманам. Нашёл перочинный ножик, немного денег, документы, на руке наручные часы. Всё это прибрал. С ног стянул неплохие ботинки на высокой подошве и шнуровке. Для начала хватит, так что оставил тело на месте, там лужа крови расплывалась, сам в неё вляпался, я снова встал, ноги едва держали, и направился прочь. Понять бы ещё где я. То, что это какой-то палаточный лагерь понял по палаткам и сборным домикам, но последних было мало. В общем, чёрт его знает где я? Поэтому шёл по натоптанной тропинке, её луна подсвечивала. Темнота не везде была. Горели кое-где костры, на некоторых в котлах готовили пищу. Именно там похоже палаточный лагерь, там я постараюсь затеряться. Дошёл с трудом, на одной силе воли. У палаток достал автомат и подсумки, тут светлее, вот и разобрался, что это китайский клон «АК», в подсумках шесть запасных магазинов. Также была фляжка, я жадно напился, и штык-нож, но гранат не было, так что проверил магазин в автомате, привёл оружие к бою, разложил приклад, и всё прибрал. Дальше, передохнув, подошёл к натянутым верёвкам, тут сушили бельё и одежду, ну и стал выбирать. Подобрал штаны, рубаху, лёгкую куртку. Последняя сырая, видимо только повесили, но размер мой, убрал во Второе хранилище, ну и двинул прочь, через палатки. С тремя отдыхами по десять минут, я смог наполовину пересечь лагерь. Там повезло, наткнулся на велосипед, и увёл его, вот держась за него и шёл дальше.

Когда была очередная остановка, натянул штаны, и ботинки с пакистанского солдата. Вот повезло, точно мой размер. А то босиком разбитыми ногами по этим камням ходить, не каждому врагу пожелаю. А вот рубаху не накинул, как и куртку. Светлые. Остался в халате. Так и шёл прочь. Не далеко ушёл от лагеря, внезапно патруль вышел. А может и не патруль, двое всего. Подошли вплотную, один возился в кармане, фонарик доставал, когда я прыжком, сил только на это было, прыгнул к ним, и касаясь голов, убрал их. Тела повалились, я рядом, чтобы в крови не испачкаться. Дальше достал головы, отбросив и быстро зашарил по телам. С одного снял ремень с кобурой пистолета, офицер похоже, в трёх чехлах три магазина к нему. Что за оружие не смотрел, не до этого. Также по карманам пошарил, по кистям рук. Тут тоже часы были, всё прибрал. Потом по второму, похоже солдат. У него в кармане действительно фонарик нашёл. Тут второй клон «АК», но уже «весло», в подсумках также шесть магазинов, и в отдельном подсумке две ручные гранаты, округлые бока, как бы не американские. У одной выдернул кольцо и сунул гранату под тело офицера, тот придавил предохранительный рычаг. Ну и подняв велосипед, направился дальше. Шатало, но именно благодаря велосипеду, точке опоры, уверенно шёл дальше. И это не патруль, просто офицер с солдатом куда-то шли, сбоку вышли, и на меня наткнулись. Ушёл я недалеко, послышался шум вертолётных движков, и увидел, как у костров, чуть дальше сел вертолёт, американский, на вроде «хьюи», но другая модель. Салон покинуло четверо пассажиров, по фуражкам военные, и на машине, открытом джипе, их куда-то повезли, а у вертолёта, что не глушил движки, оба пилота были внутри, я определил всего трёх солдат в охране. Шанс? А ведь другого выхода нет, утром меня по любому найдут. Хм, а ведь те двое сюда и шли.

Вот так и двинул в ту сторону. Хорошо ночь помогала. При этом шарил глазами, точно трое солдат и всё. Просто эти трое не прятались, на виду. Старший, офицер или сержант, подошёл к вертолёту и через открытую дверь о чём-то общался с лётчиками. Меня вот-вот обнаружат, к световому пятну подходил. Ветер из-под лопастей раскидал костры, но угли тлели, так что прислонил раму велосипеда к боку, достал первый «АК», он к бою готов, левая рука не сгибается, по сути ствол ею держал, приклад упирается в плечо, и вот так быстро переводя ствол с цели на цель, я и открыл огонь. Раз есть шанс, его не нужно упускать. Двумя короткими очередями свалил обоих солдат, потом того что с лётчиками общался, он пытался в перекат уйти, но пули сбили его попытку, а дальше короткой очередью, нашпиговал свинцом пилотов, стараясь не повредить систему управления. Стекло пострадало, и думаю вряд ли ещё что-то. Вот так убрав автомат обратно, треть магазина осталось, я хороший стрелок, даже в таком состоянии, и заторопился к вертолёту. Проходя мимо убитого солдата, наклонился и подобрал оружие. Точнее касанием отправил его во Второе хранилище. Первое занято было, и также касанием следом ремень с подсумками, не расстёгивая его, так что скорее всего повредил. Причём оружие опознал, немецкая винтовка «G3», но дальше двинул. Второй солдат недоступен, далеко. С офицера у вертолёта, а это он, забрал ремень с пистолетом, бросив рядом велосипед, дальше рывком скинул пилота на землю, и забравшись на его место, жаль обшмонать времени не было, итак его уже потратил, дав газу движкам, а сюда уже все бежали, подняв машину, и с небольшим уклоном ушёл в сторону, в темноту, поднимаясь выше. Вслед стреляли, но я ушёл. Знания может на ауре и утеряны, но как управлять вертолётом я знал, пусть это не «Хьюи», у меня были такие машинки, чисто гражданский аппарат, но всё понятно. Рядом покачивая безвольно головой, пристёгнутый ремнями находился второй пилот, вот дотянувшись, отстегнул планшетку, и положив на колени, держал штурвал травмированной рукой, определился где я. Ветер гулял по кабине через пробоины, трепал волосы и выбивал слезу. Потом глянул на встроенный в приборную панель компас.

– Так я рядом с Пешаваром? Тут же недалеко граница с Афганистаном, – пробормотал я.

Так что определившись по компасу, чуть сменил маршрут и увеличив скорость до двухсот километров в час, направился в сторону Джелалабада. Ну вряд ли долечу, баки не сказать, что сухие, треть объёма топлива есть, но не факт, что хватит. Вот так и летел. Под утро похоже вертолёт я угнал, уже через два часа светать начало, я как раз садился на дорогу, в пределах видимости блокпоста. Даже по-моему он не советских войск, а афганской армии. Знакомый перекрёсток, не раз тут в прошлых жизнях проезжал. До Джелалабада было километров тридцать. Сел благополучно, сразу на посадку пошёл, как красная лампочка перестала мигать, а просто горела. Заглушив движки, то дальше, отложив планшетку, стал выкладывать на пол трофеи с солдат, в основном документы. Оп-па, а с того офицера что я за патруль принял, оказалось снял кобуру с «Кольтом», и документы у того были на военнослужащего армии США, лейтенанта Хопкинса. Военный советник, значит? Ладно, «Кольт» прибрал. С офицера у вертолёта, добыл «Беретту», где магазины на пятнадцать патронов, и два запасных магазина. С убитого лётчика также снял ремень с кобурой, там была такая же «Беретта», но уже три запасных магазина. Достал «АК» и оставил лежать на коленях, нужно же как-то объяснить, как я из плена сбежал. Там ещё есть патроны. Завоняло остро сгоревшим порохом, я же, перебрав содержимое обоих хранилищ, они почти полные, стал ждать солдат с блокпоста. Те кстати особо попыток сблизиться не делали, уверен, что вызвали помощь. А вот встречи я так и не дождался, вырубило.

***

Череда госпиталей закончилась в Душанбе. Месяц шли допросы, опросы, то что беспамятный видели, поэтому мало что добились, только подробности по самому побегу, где я ничего не скрывал. Только указал, что это тяжелораненый пилот меня доставил к Джелалабаду и там умер после посадки. Кстати, когда лицо более-менее восстановилось, бородку давно сбрили, смогли опознать из тех, что числились в списках пропавших без вести. Не офицер, сержант-сверхсрочник, Тимофей Егоров. Десантура. Тот собрав пустые фляжки двинул к источнику воды, группа в поиске была, и сгинул. Стрельбы его сослуживцы не слышали. Искали, не нашли.