Упакован препарат был в красивую, блестящую коробочку, с надписью на латыни: "Ama ab imo cordis tui, et amabunt te…" Ниже следовал перевод микроскопическими буквами: "Полюби от души, и полюбят тебя". Капсулы, штук двадцать, были веселенькими, разноцветными, с черными символами близости – два переплетенных колечка со стрелочкой и плюсом.

  Ну что ж, попробуем. Инструкция к чудосредству была краткой, как к детскому трехколесному велосипеду: садись и езжай. Здесь: прими и получай безопасное удовольствие. Ни состава, ни противопоказаний. Ах да, имелось ценное уточнение: принимать за 30 минут до контакта.

  Какого "контакта"? – возмутился Дима. Электрического что ль? Но тут же остыл: купил, так купил, не злись на себя понапрасну. Взглянул на часы. Вскоре должна вернуться с работы Нуня.

  Ужин, сериал, душ, как обычно. Ага, значит, принимать капсулу, а лучше две, нужно около одиннадцати.

  Дима обрадовал Нуню:

  -Сегодня ты узнаешь, что такое волшебный секс. Я буду тебя драть как серый волк бедную овечку, а ты стонать от удовольствия на всю улицу, Нет, на весь район. Une nuit inoubliable pour deux. Незабываемая ночь для двоих. "Каменный цветок", – он показал пачку капсул, – совершит чудо.

  Диме со школы легко давался французский язык. Собирался поступать в Иняз, но не срослось. И теперь он по любому поводу любил вставить в разговор иностранное словечко, а то и фразу. Нинель тоже знала французский, но не злоупотребляла им в быту.

  -Заинтриговал, Димочка. Я вся в нетерпении.

  Закрывшись в ванной, Веточкин разделся, принял сразу две капсулы. Время шло, но никаких возбуждающих изменений он не чувствовал. Дима даже постучал по "дружку" кулаком. Бестолку.

  -Димон! – раздалось из спальни.– Ты где? Обещал стать серым волком, а сам спрятался как заяц. Бедная овечка тебя ждет.

  -Щас! Ну, щас же! Черт бы тебя побрал, проснешься ты или нет?!

  Дима задел дверь ванной локтем, которая открылась. В спальне, разметавшись по широкому ложу, в предвкушении наслаждения, возлежала обнаженная Нуня. Она не глядя, поманила Диму вспотевшей от нетерпения ладошкой.

  -Иди же ко мне, мой Казанова…

  Но, увидев печального, совершенно не готового к сексу любовника, с пачкой таблеток в руке, она сначала закашлялась, потом вдруг закричала:

  -Ну что же это такое, сколько можно подобное терпеть! Ты, Веткин, законченный импотент!

  Когда Нинель сердилась, она называла его не Веточкиным, а Веткиным.

  -Каменный цветок у него будет, каменный цветок… – Она указала на свой лобок в легком пушке, – вот где у меня давно от тебя всё каменное!

  -Щас же… Ну, сейчас же, подожди…

  В голове Димы вертелись варианты выхода из ситуации. Но только один единственный мог спасти положение. Он схватил джинсы, футболку, выбежал на улицу, забыв надеть кроссовки. Помчался к дежурной аптеке за два квартала.

  В джинсах кстати оказался телефон. Набрал номер фирмы, что продала ему "Каменный цветок".

  -Доброй ночи! – ответила трубка приятным, сексуальным женским голосом.

  -Какой, к дьяволу, добрая! Купил у вас "Каменный цветок", а результата никакого, моя семейная ячейка на грани развала. Как вы можете это объяснить?

  -Доброй ночи! – повторила трубка.

  -Издеваетесь? Я на вас в суд подам!

  На линии что-то щелкнула, появился мужской, заспанный голос:

  -Ну что вы кричите, как белый медведь в Африке, что стряслось?

  -Как что? – Дима наконец понял, что до этого ему отвечал автомат. – Купил по вашей рекламе "Каменный цветок", принял две таблетки, а толку ноль.

  В телефоне захрюкали, потом неприлично заржали.

  -Вам смешно? Ну, я найду на вас управу!

  -"Каменный цветок" – это средство контрацепции для женщин, от нежелательной беременности. Для мужчин мы разработали "Лунный камень".

  -"Лунный"? – тупо переспросил Дима.

  -Да. Лунная ночь располагает к качественному сексу. Вы согласны?

  -Разумеется, но…

  -Вы невнимательно смотрели наш рекламный ролик.

  Веточкина словно кипятком обварили, он даже остановился: ну конечно, ведь сам же сразу отметил, что "Каменный цветок", больше подходит женщинам.

  -И что же теперь делать?

  -Как что? Заказать у нас "Лунный камень".

  Не ответив, Веточкин выключил аппарат. Он и не заметил, как оказался в аптеке. Потребовав сразу две пачки "Виагры", он тут же проглотил несколько капсул, запив водой из кулера. Затем спросил у молоденькой, очкастой провизорши:

  -Это ничего, что перед этим я принял две капсулы противозачаточного средства?

  Девушка взглянула на его босые ноги, мокрые и грязные от осенних луж, тихо, но испугано позвала:

  -Мария Степановна, тут…

  Из аптечного закутка выползла тучная тетя, жующая пирожок, судя по "белому червячку" на нижней губе, с капустой.

  -Чего ему надо, опять наркоман за феназепамом приперся? Полицию надо вызывать.

  Дима махнул рукой, понесся домой. По дороге почувствовал невероятное возбуждение. На остановке ему подмигнула какая-то девица, явно "ждущая трамвая".

  Влетел на пятый этаж как в молодости, когда ему кричали с балкона, что начинается "Шерлок Холмс".

   "Ну, я сейчас тебе покажу, Нуня, – мечтал он, – что такое ненасытный хищник".

  Однако в квартире Нинель не оказалось. На кухне лежала записка на французском: "Tout a une limite" – всему есть предел.

  Он сел на табуретку, закрыл лицо руками. Надо же какое несчастье и все из-за дурацкой рекламы. Или не несчастье? Любила бы, не убежала. Может, и черт с ней? Нет, – отвечал он сам себе, – тебе хорошо с Нуней, а значит, надо было ее беречь.

  Надо… В штанах словно вырос огромный вулкан, готовый в любой момент взорваться. Нет, надо с этим что-то делать. Дима вспомнил о девице на остановке.

  Он даже не стал спрашивать, сколько стоят её услуги, потянул за собой, как учитель первоклашку. Через пятнадцать минут Лола, так она представилась, уже лежала на супружеском ложе, и на ней рычал диким зверем Веточкин.

  Вдруг хлопнула входная дверь.

  -Веткин, ты дома?– раздался голос сожительницы.

  В мгновение ока Дима запихнул Лолу под кровать, туда же сунул, дабы оказалась под рукой, ее одежду.

  Не дав опомниться Нуне, он кинул ее в постель, и не срывая с нее полностью одежду, "драл", как и обещал, серым волком. Она только восхищенно вскрикивала и стонала.

  -Невероятно, просто невероятно, Веточкин, – повторяла она.– А я, дура, хотела от тебя к маме сбежать. Вовремя вспомнила, что она живет с сожителем в Бирюлево, а квартиру сдает каким-то торговцам. Невероятно… Merveilleux, Charmant.

  Только когда сожительница заснула, из-под кровати высунулась голова Лолы.

  -Нет, ты не Казанова,– сказала она. – Ты сексуальный маньяк. Вы мне пружинами матраса чуть голову не проломили.

  -Тихо, ты!

  -За мои страдания, с тебя еще пара синеньких купюр.

  Дима спорить не стал. Выдал девице несколько банкнот, сунул ей в руку пачку "Каменного цветка".

  -Для незабываемого, безопасного секса, – пояснил он.

  -Лучше резинки ничего нет,– ответила Лола, но пачку взяла. – А ты того, мне понравился, если что, зови.

  Лола хлопнула надутым пузырем жевательной резинки, хлопнула ручкой и удалилась. Часть жвачки попала на лицо Димы. В ванной он ее отодрал, умылся.

  "В жизни всё так, сделал неверный шаг и ты уже на краю,– философски заметил он,– главное, внимательно смотреть под ноги, правильно определять направление ветра и вовремя исправлять ошибки".

   Дима принял аптечную капсулу, нырнул под бок Нуне.

  Эту историю мне рассказал сам Веточкин, который теперь обрел, по его словам, абсолютное счастье и обильно делится им с любимой женщиной. Или с двумя, не знаю.

  А мораль сей "басни" такова: никогда не доверяйте никакой рекламе, даже если вы правильно её поняли. Ходите только по проверенным тропам.

  Мизансцена

Насколько актер достоверно изображает пьяного, настолько он талантлив. Еще его смех. Он раскрывает истинное лицо лицедея, простите за тавтологию, но так говорит Петя Власкин. И не только лицедея, всех. На подобное мнение у него есть все основания. И вот что он мне рассказал…

  Да, смех… Однажды утром Петя освежился французским одеколоном от "Фрагонар" из Граса. Видно, переборщил. В трамвае, сидевшая впереди девушка, обернулась:

  -Это от вас так пахнет, мужчина? – спросила она. Ее тонкие брови укоризненно нависли над голубыми, глубокими, как скандинавские озера глазами.

  -Нет. Под сиденьем кто-то валялся, – хамовато ответил Власкин.

  Девушка взглянула на него, слегка наклонив симпатичную головку с пышной соломенной шевелюрой, прищурилась. Потом искренне, от души расхохоталась.

  Смех – это эхо души, – тогда подумал Петя. – Из души, вместе со смехом, вырывается ее суть. А девушка просто прелесть.

  -Я Маркус Софийский, – представился он придуманным себе театральным псевдоним.

  Маркус – от древнеримского бога Марса – воинственного, всемогущего существа. Софийский, потому что Петя родился в Болгарии, где родители работали в российском представительстве.

  -Кто? – округлила глаза девушка и снова расхохоталась. – Тебе не подходит это имя. – Она сразу перешла на "ты", что его порадовало, значит "зацепил".

  -И какое же имя, по-твоему, мне подходит?

  -Ну… думаю, Петя.

  Власкин обомлел. Она попала не просто в десятку, а в самый её центр. Просто так ничего не бывает, считал Петя, хотя не был ни мистиком, ни религиозным человеком, всё взаимосвязано общим информационным полем. Прав уфолог Ажажа, открывший, по его словам, "неединственность человеческого разума во Вселенной".

  -Я Линда, – наконец, назвала она свое имя.

  -Тоже необычное.

  -Отец из обрусевших немцев, вот и назвал. А мне нравится, всё же не Маркусиха какая-нибудь, ха-ха.

  Ну, раз пошло такое дело, Петя решил пригласить Линду в кафе, но она, даже не попрощавшись, выскочила на остановке.

  Власкин так и сидел до конца маршрута, моргая глазами: что это было? В его ушах звенел её звонкий, искренний смех. Где-то он её видел. Точно. Но где, когда? Нет, нужно для памяти чаще ресвератрол употреблять. Его уйма в красном вине.

  Петя Власкин посмотрелся в зеркало, показал себе язык. И почему в Щепку не взяли? Всё же ведь на месте. Ну, разве что уши как лопухи, нос кривоват, один глаз слегка косит. Но это же мелочи, наоборот, некоторые недостатки добавляют изюминки. Сколько выдающихся и не очень актеров было и есть косых, хромых, взять хотя бы… в общем, продолжать нет смысла, все и так их знают. И любят.

  Про "пьяных актеров" Власкин вспомнил неслучайно.

  В известной новогодней комедии, где некий врач с нетрезвых глаз, по ошибке друзей, попадает в Ленинград и знакомится с блондинкой, его крайне раздражал главный герой. Ну не похож он на хмельного мужика, фальшивит в каждом кадре. Невозможно смотреть, как он кривляется. К тому же внезапно протрезвел до стеклянного блеска, что абсолютно нереально. Спрашивается, разве режиссер этого не видел? Вероятно, видел, но лучшего "пьяного артиста" не нашел. Возможно, были в запое. Вот он, Петя Власкин, показал бы, так показал натурально упившегося до изумления медика в квартире польской пани. Как ее… Неважно.

  О представлявшей русскую "натуральную блондинку" полячке у него тоже было особое мнение. Он считал её той заливной рыбой, которая так не понравилась несчастному жениху.

  И что щепкинским профессорам надо? Прочитал им басню про мартышку, осла, козла и мишку – "…а вы друзья, как не садитесь", спел блатную частушку: "Мой папа был отпетый наркоман, всегда носил за пазухой наган…" (а что, на федеральном телеканале на всю страну можно блатняк гонять, а ему нельзя?), сплясал даже "под Джона Траволту" из "Криминального чтива", правда, без партнерши. Предлагал побыть ею даму из комиссии, отказалась. Нет, не взяли. Тьфу. Ничего не смыслят замшелые преподы Щепки в настоящем искусстве. Возможно, подумали, что под "Квартетом" Крылова он подразумевал их. А разве не так?

  Можно, конечно, попробовать еще в Щуку, но нет, он должен доказать, что не пустое место и пробить Щепку.

  Да, он покажет, что такое настоящий актер, так, что щепки полетят. Разыграет и снимет на видео ту самую сцену из "новогодней комедии", когда блондинка придя домой, застает в своей постели неизвестного пьяного мужика, начинает стаскивать его на пол. Именно эта мизансцена в фильме решающая, из-за её фальши, так и покатилась недостоверность дальнейшего действия. Потом он выложит видео в интернет, в том числе на "щепкинский" сайт, наберет миллион просмотров и лайков, бросит результат профессорам: ну, поняли теперь, какого артиста потеряли? А ну-ка зачисляйте меня сразу на третий курс без экзаменов и с повышенной стипендией.

  Ага, именно так он и сделает. Конечно, Власкин был не настолько туп, чтобы не понимать абсурдность своей затеи. Но им руководило стремление доказать в первую очередь самому себе, что он творческая личность с большой буквы, а не дырка от бублика.

  Итак, дело за толковым режиссером, "глазастым" оператором и, разумеется, красивой блондинкой. А почему, собственно, блондинкой? Пусть будет жгучая брюнетка, а еще лучше какая-нибудь серебристо-желтая оторва. Такая, от вида которой, даже у импотентов оживают гендерные принадлежности.

  За кружкой пива Петя поделился идеей со школьным приятелем Митей Метёлкиным. Митя поступил в ГИТИС на Актерский факультет. Поступил легко, потому что, как он хвастался, был отпрыском "богатого папаши, присосавшегося к нефтяной трубе". Врет, наверное, думал Петя, папенька его похож на бандюгана из 90-х. Впрочем, к "живительным трубам" иные личности и не "присасываются". Метёлкин чувствовал, по его словам, в себе талант режиссера и уверил Петю, что именно он создаст нетленку своему приятелю. Он вызвался найти опытного оператора, у которого "глаз как алмаз" и подыскать "клёвую деваху".

  Вскоре Митя объявил Пете, что всё готово. Снимать будет бывший оператор из Останкино по фамилии Кулачков, коего "ушли" с ТВ по возрасту.

  -Ты же говорил, что у опера будет острый глаз, а предлагаешь старика, – поморщился Власкин.

  -Старый конь борозды не портит, а прицел профессионала временем и водкой не собьешь, – ответил приятель. – У него глаз тройную перспективу видит.

  -Какую?

  -В ином измерении живет.

  -Понятно. Алкаш.

  -А где ты найдешь телевизионщика – трезвенника? К тому же ты сам собираешься изображать пьяного врача. Не волнуйся, все будет тип-топ.

  -Ну, а девушка?

  Митя помял подбородок.

  -Я вот что, как режиссер подумал. Всё должно быть натурально. Согласен?

  -Конечно.

  -Вот. То есть, даму ты до начала съемки видеть не должен.

  -А если она окажется не в моем вкусе?

  -Не окажется, доверься моему режиссерскому опыту. Вернее, чутью. Мэтры не ошибаются. Ты что во мне сомневаешься?

  -Не сомневаюсь, но…

  -Никаких "но". Твое дело играть на всю катушку, как Качалов после ресторана, так чтобы все ахнули. Мое дело – подготовить тебе для этого все условия. Потом всё качественно смонтировать.

  С этим было не поспорить, тем более, что Митя взялся не только режиссировать "пьяную мизансцену", но и финансировать её. "Папа может", любил он повторять по поводу и без повода.

   Съемку режиссер назначил на папиной Рублевской даче, стоявшей в чудном сосновом бору.

  Дом был в новорусском стиле позднего периода перестройки и гласности с аляповатыми колоннами, безвкусными резными балкончиками по всем сторонам, большим медным флюгером в виде лошадиной головы на широкой, почти плоской крыше. В придомовом, открытом настежь гараже, "отдыхал" черный "мерин" последней модели.

  Внутренняя же отделка дачи оказалась по высшему, европейскому разряду.

  Оператор уже ждал на "съемочной площадке" – в просторной спальне на втором этаже, посреди которой стояло широкое супружеское ложе – сексодром. Пенсионером ТВ оказался рыхлый дядька с густыми бровями, длинными, давно немытыми седыми волосами, ленивым, надменным, взглядом. Типа: знаем, плавали, в советах не нуждаюсь. В общем, как и положено маститому останкинскому оператору. От него несло Тройным одеколоном.

  Видимо, поэтому он видит "тройную перспективу", ухмыльнулся про себя Власкин. Он поздоровался, "Глаз-алмаз" что-то пробубнил в ответ.

  -В фильме была обычная советская комната в "брежневке", – заметил Власкин приятелю. – А здесь хоромы.

  -Тебе-то что, – ответил Митя. – Графика, спецэффекты, туда-сюда, смонтирую так, что будет всё тип-топ. В Голливуде все улётные сцены на зеленой тряпке снимают. Хромакей называется. Но я и без него обойдусь.

  -А где девушка?

  -Сказал же, будет тебе сюрприз. Пока сидит в соседнем зале, прихорашивается.

  Метёлкин кивнул оператору. Тот достал из кофра с накамерными прибамбасами бутылку водки. Налил полный стакан, протянул Власкину.

  -Не-ет, нельзя, – отвернулся Петя. – Нетрезвый актер не может достоверно изображать пьяного. В этом весь парадокс. Я должен быть трезвым как стекло!

  -Какой еще "парадокс"? Митя изобразил кислую гримасу. – Все великие актеры на сцену подшофе выходили и не стеснялись. Главное меру знать. Я же тебе не литр предлагаю. Всего пару глотков.

  Митя взял стакан, опрокинул в себя половину, другую протянул Пете.

  -А-а, – махнул рукой Власкин. Если он классно изобразит пьяного, находясь сам слегка "под газом", будет вообще высший пилотаж. – Давай!

  Занюхали рукавами.

  -По второй? Для достоверности.

  Большой опыт употребления "ресвератрола" не пропал даром. Петя быстро захмелел. Предупреждала ведь мама: бросай глотать эту гадость, какой там, в бутылках, ресвератрол, одни чернила.

  Очнулся Власкин от чего-то теплого и влажного. Нащупал упругую женскую грудь, подскочил. Рядом лежала, безмятежно посапывая, довольно красивая, совершенно голая девушка. Ее белые, местами розоватые ягодицы, блестели, словно натертые маслом.

  Перед кроватью на штативе устало свесилась миниатюрная видеокамера. Ее хозяин, опер Кулачков, лежал на диване, закинув ноги в носках с дыркой, на верхний валик.

  Он тоже был как из утробы матери. Постучал себя по лбу, покрывшегося испариной. В голове звенело, мысли путались, разбегались в разные стороны. Мы же собирались снимать мизансцену прихода домой полячки. Точно! Полячки…

  Петя вгляделся в профиль девушки. Не может быть! – вырвалось у него. Это была та самая Линда из трамвая.

  Девушка приоткрыла правый глаз:

  -Может. Дай поспать, Власик, задрал как волк овечку. Разве что не съел.

  -Какую еще овечку? Ты, вообще, откуда здесь?

  -Никакой ты не Маркус, – ответила она невпопад, поворачиваясь на спину, – тем более не Софийский. Казанова рядом с тобой и близко не стоял. Кайф.