Отзывы на книги автора «Владимир Одоевский»

Я знаю по опыту, что невозможно приказать себе писать то или другое, так или иначе; мысль мне является нежданно, самопроизвольно и, наконец, начинает мучить меня, разрастаясь беспрестанно в материальную форму, — этот момент психологического процесса я хотел выразить в Пиранези, и потому он первый акт в моей психологической драме.  

Джованни Баттиста Пиранези — итальянский архитектор, художник-гравёр и исследователь римских древностей. Он оставил после себя огромное количество чертежей и рисунков, но построить сумел только одну церковь. Изначально Одоевский хотел создать цикл о гениальных безумцах, но написал всего две новеллы: "Последний квартет Бетховена" и эту, посвящённую Пиранези.

Несмотря на итальянское название новелла полностью написана на русском языке. Её основа — рассказ старика-библиофила о встрече, которая случилась с ним в юные годы. В Неаполе к нему подходит человек, утверждающий, что он и есть тот самый Пиранези. Но как такое может быть, ведь Пиранези уже умер. Кто перед ним? Мучимый бессмертием великий архитектор или безумный старик? Ответа не будет. А будут размышления о природе творчества и истоках гениальности.

Одоевский считает, что сам человек не создаёт ничего, что мысли и образы сами приходят к нему. Нужно лишь уметь их поймать, придать им форму, воплотить в реальность. Не всем это дано, а из тех, кто обладает подобным даром, многие сходят с ума. Но есть трагедии и иного рода, такая какая постигла Пиранези. Он слишком опередил своё время. Ни технически, ни практически его идеи нельзя воплотить. Их бесплодность мучает творца, превращая его в "бумажного архитектора".  Впрочем, читатель может решить сам, что это было: нечто мистическое или заурядный случай с сумасшедшим попрошайкой с улиц Неаполя.

Временами на меня накатывает любопытство, хочется раздвинуть всяких Пушкиных, Толстых и прочих «наше всё», як высокую траву, и посмотреть, что же там прячется за ними? Кого обделили славой и вниманием сборщики школьной программы? А прячется там такая вот милая вещица, образец русской готики, которая тоже как жанр скрылась за маленькими человечками и большой проблематикой, обозначена позорным клеймом развлекательной литературы и оттеснена на задворки читательской памяти.

Очень даже зря, на мой взгляд.

Небольшой рассказ о праздничной Москве, куда уже тогда понаехали всякие провинциалы и топчутся на балах, о фанатичном поклоннике оперной певицы и о концерте, на который слетаются мертвецы, не уступает классикам жанра. А кое в чём даже превосходит, особенно, да простят меня боги, наше всё – Загоскин пишет куда живее Пушкина.

Всего несколько фраз, несколько деталей, неправильный говор рассказчика – и вот уже вырисовывается атмосферная дореволюционная Москва, которая сейчас сильно изменилась, однако в чём-то осталась такой же. В противовес отстранённому, парящему в невесомости и условном небытие сюжету попытки нашего всего в готический жанр – «Пиковой даме», с коей «Концерт бесов» некогда издавался в одном сборнике.

Хоть современники-писатели иронизировали над Загоскиным, а школьная программа посчитала его слишком развлекательным, меня он заинтересовал, и в неопределённом будущем я обязательно прочитаю у него ещё что-нибудь.