шарлатаном, русский язык которого был уморителен, но который тем не менее великодушно ссужал свое почтенное имя произведениям безымянных тружеников. Пнин, несмотря
казалось, что им уже никогда не отыскать того безценного инструмента, который они по ошибке там закопали. Была
как тогда я смогу помешать этой сморщенной, безпомощной, убогой ее душе карабкаться на меня, проползать по мне