Цитаты из книги «Не поворачивай головы. Просто поверь мне»

Да все о том же – как красиво все сотворенное Тобою и как больно все это покидать. Уходя, человек успевает вернуть лишь малую толику этой ускользающей красоты земле, небу. И на том спасибо с русским поклоном в пояс. Во тьме твои глаза блистают предо мною. Во тьме твои глаза блистают предо мною.

Какая-то нечестность в этом, растрата чувства, девальвация слова, повторять фразы, которые уже говорил, адресуясь другой. Но слова и мысли – это как маршруты в городе, в конце концов, привыкаешь ходить по одним и тем же улицам, и точка.

Чем старше становишься, тем больше понимаешь, что не так важна близость до, как близость после, утопить себя, свою нежность и ненужность в ее коже, ее покорном теле, застыть в неподвижном сплетении

блуждающим в мире уворачивающихся предметов, мстящих мне на каждом шагу. Просто удивительно, как нам при совместном проживании бок о бок передается от партнера это многое, часто не лучшее, исподволь меняя нас и переворачивая на всю жизнь

«Что такое любовь – я не знаю. Любовь – это когда у моей жены болит нога, и у меня тоже начинает болеть нога».

Еще была игра, заимствованная у Апдайка, под названием: Не поворачивай головы. Просто поверь мне. Мы гуляли в Воронцовском парке, и я, зацепившись взглядом за пламенеющий остролистный клен, говорил: вон сидит девушка на скамейке под кленом. У ног ее спаниель на поводке. В руках книжка. Над нею воздушный шарик на нитке… Жена просила описать девушку – во что одета, на кого похожа. Я набрасывал словесный портрет (шляпка с претензией, голубой шарфик трепещет на ветру, на ногах шпильки – выгуливать собаку), а жена, не оборачиваясь на нее, давала девушке имя и придумывала биографию, кличку для шоколадного спаниеля.

Часто это совпадало, наши метки накладывались одна на другую, а иногда – не совпадало, но, читая книгу за нею, я внимательно перечитывал ее метки, что-то понимая про нее, как она перечитывала мои и тоже что-то понимала про меня, чего я сам не понимал.

«душа себя невольно выражает то кратким словом, то крестом, то вопросительным крючком»

Странно было представлять себе, как много лет назад кто-то ходил по этим улочкам и думал обо мне, перечитывал мои письма. От этого улицы незнакомого города освещались особенным светом, окрашенным во все цвета подзабытой юношеской меланхолии.

И опять любимое из Фриша: «Один знающий господин втолковывал мне, что знаменитые белки CENTRAL PARK NY вовсе не белки, а древесные крысы. Вот раньше здесь еще водились белки. Древесные крысы не такого рыжеватого цвета, как белки, но не менее грациозны. За ними можно подолгу наблюдать с близкого расстояния, настолько они доверчивы. Но от белок древесные крысы отличаются прежде всего тем, что уничтожают белок».