Глава 2

Гравийный щебень – товар хороший, но громоздкий, ладошками его не вычерпаешь, не вывезешь. Тут экскаватор нужен, самосвалы. Все это у Гаркуши есть. Только вот совести ему не хватает. Ничего, Дорофей добавит.

Подлеца взяли по всем правилам разбойничьей науки. Свалили дерево поперек дороги и, когда Гаркуша вышел из кабины, окружили его.

– Ну вот и приехал! – оскалился Дорофей, вынимая нож из сапога.

Дорога узкая, лес глухой – лучшего места, чтобы убить, и не придумаешь. А убить Дорофей мог. И Боров с Шуликом останавливать его не будут. А Боров еще и пальнуть мог из своего обреза. Все это Гаркуша прекрасно понимал, поэтому его затрясло от страха.

– Помнишь Косого? Помнишь, как ментам его сдал?

– Я не сдавал!.. Менты сами! – брызнул слюной Гаркуша.

Дорофей презрительно усмехнулся. За сорок лет мужику, все лицо в морщинах, совсем уже взрослый, а ведет себя как сопливый юнец. И страшно ему, и врет не задумываясь.

– Так и нож в тебя сам войдет.

– Не надо!

– Как это не надо? Мы с Косым одну зону топтали, – соврал Дорофей. – Он привет тебе передавал… Тебе брюхо вспороть или глотку перерезать?

– Брюхо, – засмеялся Боров. – Там у него щебень. В «КамАЗ» загрузим и продадим.

– Может, он лучше сам продаст, – вслух подумал Дорофей. – Он знает, куда толкнуть. Просто с нами потом поделится, и не вопрос.

– Поделюсь, поделюсь! – закивал Гаркуша.

– Поделишься, – кивнул Дорофей. – Мы же с ментами делимся, и ты с нами поделишься.

Дорофей снова соврал. Не делился он с ментами. Но ведь собирался. Шляхов им уже отстегнул, Махонин еще пока дозревает, не сегодня-завтра с него капнет, чтобы Дорофей не сжег его цветочную оранжерею. Тетю Тоню в оборот с ее магазином взяли, козырек над крыльцом у нее сожгли. Если она к ментам побежит, то и весь магазин сгорит. Кажется, до нее уже начинает доходить. И Гаркуша должен понять, что лучше откупиться, чем в своих кишках потом барахтаться.

– Ну хорошо, – кивнул мужик.

– Учти, у нас в ментовке свой человек, – зашипел ему в лицо Дорофей. – Ты еще заяву не напишешь, а мы уже узнаем про твой стук-стук. И пристукнем, на! Понял!

– Да понял! – Гаркуша затравленно глянул на него.

– Ну, тогда живи… До первого косяка…

– Если что, я тебе, падла, башку снесу! – Боров угрожающе передернул затвор своего обреза.

– Да понял я, понял!

На Гаркушу жалко было смотреть. Но жалеть его Дорофей не собирался. У него большие планы на будущее, и его ничем уже не остановишь.

* * *

Комбинат химических удобрений – структура серьезная, и стоят за ней солидные люди. Потому на встречу с директором комбината Захар приехал лично сам.

Он был здесь зимой, тогда комбинатом руководил один человек, сейчас другой, но ему все равно, с кем договариваться.

– Я знаю, как это бывает… – усмехнулся средних лет мужчина в безупречном костюме.

Густые широкие брови, крупные глазницы, а нос тонкий, как будто хрящ моль обглодала.

– Сначала на пятьдесят процентов поднимут, потом снова на пятьдесят…

– Игнат Ильич, я предложил поднять плату сразу на двести процентов, – качнул головой Захар.

На нем тоже дорогой костюм и туфли из крокодиловой кожи. Это зимой он был одет кое-как. И с комбината в город возвращался на убитой «восьмерке». А по пути нарвался на знакомую проститутку, а вместе с ней на дезинформацию. Авторитетный Джин пытался стравить его с Жанной, с дочерью самого Ставра. Чуть погодя прилетела одна пуля, сразу вслед за ней другая. И такая тогда каша заварилась… Если бы Кадомцев знал, в каких переплетах ему пришлось побывать, он бы сейчас не корчил из себя крутого.

– Значит, ты играешь по-крупному… – натянуто улыбнулся Кадомцев. – И ставки будешь поднимать по-крупному. Одну ставку за другой.

– Мы берем фиксированную плату, а не процент от прибыли. Поэтому ставка будет подниматься, но в пределах инфляции.

– Ну, ты можешь говорить что угодно…

– Игнат Ильич, если вы заметили, я обращаюсь к вам на «вы».

– А разве возраст не имеет значения? Мне сорок семь, а вам?..

– Двадцать шесть. И вы должны это знать.

– Должен.

– Кто не владеет информацией, тот не владеет ситуацией. А если ты не владеешь врагом, враг овладеет тобой. Все просто. И страшно.

– Это угроза? – не зло и без вызова спросил Кадомцев.

– Я не бандит, чтобы пугать и запугивать, – спокойно сказал Захар. – Напротив, моя задача – обеспечивать вам безопасность.

– И не важно, хочу я этого или не хочу?

– Вам не нужна охрана?

– Руководство компании приняло решение вернуться к прежней, автономной системе охраны.

– С этого бы и начинали, – с каменным лицом сказал Захар.

Дверь открылась, и в кабинет упругой походкой вошел молодой, подтянутый мужчина. Правильные черты лица, прямой нос, породистая линия скул; высокий, плечистый. Взгляд строгий, в глазах металлический блеск с ироничным отливом. Холеная внешность, безукоризненный деловой стиль.

– Олег Александрович с этого и начнет, – улыбнулся Кадомцев.

Он и не думал, казалось, представлять вошедшего. Да и мужчина не проявлял желания знакомиться с Захаром.

– Олег Александрович Шустов, сын генерального директора компании «Алхиминвестпром», – глядя в пустоту, едва слышно сказал Захар.

– Олег Александрович, ваше слово.

– А что здесь говорить? – усмехнулся Шустов. – Компания «Алхиминвестпром» отказывается от услуг вашей… э-э-э…

– Частное охранное предприятие «Горохрана», – подсказал Захар.

– Мы отказываемся от ваших услуг, – подтвердил Шустов.

И кивком головы деловито показал на дверь. Захар усмехнулся в ус. Домашний мальчик возомнил себя крутым боссом. Это диагноз, придется проводить лечение.

– Это после того, как мы полгода несли службу себе в убыток?

– Вас никто не заставлял жертвовать своим финансовым благополучием ради нас, – усмехнулся Шустов.

– Вам придется заплатить неустойку.

– Где, в каких документах это прописано?

– Полмиллиона долларов, и мы расходимся.

– Людей смешить не надо! – хохотнул вдруг Шустов.

– Кому смешно? – Захар посмотрел на него спокойно, но с уверенностью человека, способного рушить чужие судьбы.

Он не вкладывал в свой взгляд всю свою внутреннюю силу, он просто смотрел – тяжело, немигающе. И Шустова проняло.

– Вот только не надо на меня так смотреть! – занервничал он.

– Я задал вопрос, – негромко сказал Захар. – Ты должен ответить.

– Мне смешно!

– Ты не ответил, – качнул головой Захар.

– Ну как же не ответил!.. Ты спросил, кому смешно, я ответил, что мне… – Шустов чувствовал себя не в своей тарелке, но продолжал пыжиться.

Он чувствовал себя полным хозяином – на своем заводе. Но на чужой земле.

– Отвечают не так.

– А как?

– Мы охраняли комбинат себе в убыток, – сказал Захар. – И если мы больше не нужны, вы должны выплатить компенсацию. Я сказал сколько.

– Отлично! Подавайте в суд!

Захар поднялся со своего места, неторопливо, не сводя глаз с Шустова, застегнул пиджак на одну пуговицу.

– Суд уже состоялся, – невозмутимо сказал он. – Не советую ждать судебных приставов. Лучше оплатить исполнительный лист сразу… Всего доброго!

Не дожидаясь ответа, Захар повернулся к двери и вышел из кабинета. И с таким видом, как будто побывал в обычном магазине и сделал ничем не примечательную покупку.

Кадомцев человек на заводе новый, и Шустов также далек от суровых местных реалий. Поэтому Захар не стал им угрожать карами. Они люди неглупые, и если у них есть желание жить без проблем, то появятся и возможности овладеть ситуацией. Пока ситуация не овладела ими.

* * *

Дверь закрылась тихо, но Олег оглушенно вздрогнул. И озадаченно глянул на Кадомцева.

– Это было ваше решение, Олег Александрович, – развел руками тот.

– Да?

Олег задумался, но не над главным, а над побочным вопросом. Байкалов перетряхнул его изнутри своим взглядом, как будто плугом душу вскопал. Может, потому и потерял он ориентацию в пространстве. Олегу понадобилось время, чтобы понять, сидит он или стоит.

– Что вы знаете об этой «Горохране»? – спросил он, осознав наличие опоры под задницей.

Опора плоская, но ощущение такое, будто она взбугрилась.

– Руководитель у них не очень солидный, – усмехнулся Кадомцев. – Предприятие крупное, а руководитель молодой. Захар Байкалов.

– Какой-то он черствый… И эти шрамы… – Олег провел пальцем по лбу, затем по щеке к уху.

– Ну, парень он бывалый…

– Бывалый, – кивнул Олег.

Он все еще находился под впечатлением. Байкалов действительно молод, но сколько же в нем внутренней силы, если его взглядом можно забивать гвозди?.. На бандита он вроде бы не похож, но эта его манера держаться. А сила притяжения… Он говорил тихо, но Олег все слышал. Потому что под воздействием этой силы вынужден был заострять слух.

– Могут возникнуть проблемы, – сказал Кадомцев.

– Но я не могу отменить своего решения, – мотнул головой Олег.

Да, этот Байкалов обожжен жизнью, как глиняный горшок в печи, но так и Олег не пальцем деланный. Он с детства закалял не только тело, но и характер. Он такой же крутой, как и его отец, который никогда не был бандитом, но заставлял их себя уважать. И он бы ничего в этой жизни не добился, если бы кланялся братве. И Олег не поклонится.

– Хозяин – барин! – кивнул Кадомцев.

– Люди у нас на охрану есть, – в раздумье проговорил Олег.

– Да, старые кадры…

– А новые пусть обратно в свой Алтанайск проваливают. И пусть передадут Байкалову, чтобы он больше к нам не совался.

– Пусть передадут… А если вдруг Байкалов сам вызовет вас на разговор, вы, пожалуйста, следите за словами. Он человек сдержанный, но если вы вдруг пошлете его прямым текстом… Говорят, был один такой, имел неосторожность послать… Байкалов достал пистолет и молча выстрелил в него.

– Говорят?

– Ну, если бы знали точно, Байкалов бы уже сидел… Наверное… А может, и нет… У него сейчас связи на всех уровнях, в органах, в мэрии…

– И все эти уровни – на уровне города… – усмехнулся Олег. – А за нами Москва!

– Москва далеко, а Байкалов близко.

– Игнат Ильич, вы пытаетесь меня испугать?

– Ни в коем случае. Просто вы должны осознавать существующие угрозы.

– Речь идет всего лишь об охране нашего предприятия. Байкалов не требует процент от прибыли, а почему? Потому что боится. Сегодня он потребует, а завтра в Алтанайск прибудет особая группа из Генеральной прокуратуры. И он прекрасно это понимает. И поэтому он не станет лезть на рожон.

– А полмиллиона долларов?

– Это всего лишь игра на публику. Хорошая мина при плохой игре. Поверьте, Байкалов здесь больше не появится. Он знает, кто мой отец, и знает, как опасно связываться с ним…

– Надеюсь, что так и будет, – кивнул Кадомцев.

– Будет как это нужно нам, – заверил его Олег.

В мире большого бизнеса полно угроз разного толка – это и проблемы с бандитами, и финансовые риски. И если каждую угрозу воспринимать всерьез, можно сойти с ума. Отец не сошел. Потому что он сильный человек. И Олег просто обязан брать с него пример. И гнать в шею всех, кто навязывает ему свои условия. Представителю «Алтанай-Банка» показали кукиш с маслом, и Байкалову такой же крендель в дорогу. Хитромудрый банкир пилюлю сглотнул, и этому не отрыгнется.

* * *

Строительные блоки, тротуарная плитка всегда в цене, а производить этот товар можно дома. Сколотил сарай, поставил в нем оборудование, и вперед. Макарыч так и поступил. Работа идет полным ходом. Только вот проблемы у него вдруг возникли.

– Цех твой нигде не зарегистрирован, налоги ты не платишь. Непорядок, Иван Макарович, – ухмыльнулся ему в лицо Дорофей.

– А ты что, из налоговой инспекции? – буркнул мужик, отряхивая запыленную куртку.

– Из инспекции. Будешь платить налог мне. А заявишь в ментовку, мы тебя с потрохами сдадим.

– Э-э! – протяжно вздохнул Макарыч. – Креста на вас нет!.. Я же в долгах как в шелках! Еще ничего не заработал, а уже плати!.. Лучше бы этих, капиталистов проклятых, трясли! – Он махнул рукой в сторону, где дымили трубы химического комбината.

– Капиталистов?

– Ух, мироеды!.. – Макарыч махнул кулаком в ту же сторону.

– Говорят, Любку твою обрюхатили! – хохотнул вдруг доселе молчавший Шулик.