Данная книга представляет собой переработку докторской диссертации, сравнительно-историческое исследование бранной лексики, в том числе и матерной. Это не значит, что автор выступает за популяризацию и легализацию употребления матерных слов в социуме, литературе, на телеэкранах. Совсем наоборот, но такой обширный языковой пласт лексики, имеющий определенное место в жизни общества, требует всестороннего изучения. Автор объясняет нам зарождение и развитие матерной лексики с языческих и даже дочеловеческих времён, когда ещё не сформировалась речь как таковая.
названия того, что сегодня кажется стыдным, неприличным, в своё время явно такими не были и назывались свободно в любой ситуации. Такие слова звучали нейтрально или даже торжественно.
Естественно, что при таком раскладе, взгляде на деторождение как на священный акт, названия детородных органов и совокупления никак не могли осуждаться и запрещаться. Поэтому дошедшие до нас их древние обозначения имеют совершенно невинное происхождение.
Интересно, как развивалась инвективная лексика в разные исторические периоды и в связи с религиозными изменениями общества.
Инвективы - это слова, цель употребления которых заключается в желании оскорбить или обличить оппонента. И могут быть разной степени грубости — от простого "болван" до отправки собеседника определенным маршрутом.
древнерусские языческие обряды обильно использовали матерщину. А пришедшая на смену язычеству христианская церковь объявила их бесовскими и связывала с нечистой силой. В народном сознании установилось мнение, что если вы хотите вызвать чёрта, надо было ему свистнуть, а чтобы от него избавиться – его выматерить. То есть свист и мат считались бесовским языком. Матом, видите ли, разговаривали бесы. Поэтому и материться означало всё равно что беседовать с нечистой силой.
Автор сравнивает бранные слова в разных языковых структурах, их разную эмоциональную насыщенность и степень оскорбительной семантики. С этой точки зрения было очень интересно читать книгу, но порой обилие ругательств утомляло, поэтому приходилось делать перерывы.
Помимо собственно матерных слов автор также исследует более мягкий вид ругательств, такие как богохульства, зоологизмы, скатологизмы ("инвективы, включающие наименования нечистот, особенно – продуктов жизнедеятельности организма ")
Интересен тот факт, что в некоторых европейских странах богохульства являются более грубой лексикой, чем сексуализированные выражения.
крепость и количество наиболее резких инвектив издавна находились в прямо пропорциональной зависимости от религиозности народа. У такого очень религиозного народа, как древние евреи, грубые религиозно ориентированные инвективы получили столь широкое распространение и воспринимались столь ярко, что специальными законами за них полагалась смертная казнь.
В японском языке богохульства практически отсутствуют, поскольку общество гораздо более спокойно и равнодушно относится к религии, чем в европейских и мусульманских странах.
В Японии достаточно любопытно использование бранной лексики. Слабые по европейским меркам оскорбления у них могут нести очень резкое грубое значение. Главным образом роль инвективы выполняет построение фразы, из которой убираются все вежливые формы обращения, которые являются обязательными.
Получается, что, если русский захочет оскорбить оппонента, он прибегнет к оскорбительным выражениям. Отчего его фраза станет много длиннее. А если того же захочет японец, он уберёт из речи все вежливые обороты, отчего его фраза станет много короче.
Автор также рассматривает функции инвективной лексики, самая приемлемая и целесообразная из которых, как мне кажется, заключается в эмоциональном выражении бурных эмоций. Каждый мог убедиться, что в какой-то стрессовой ситуации крепкое словцо помогает выплеснуть негативные эмоции, сбавить градус "кипения", раздражения. Это может быть как матерная лексика, так и более безобидная, например, "ах ты зараза". Чем крепче произнесённое слово или выражение, тем больший накал страстей оно может выражать.
Одна из функций, которая очень широко наблюдается в наше время, это переход ругательных слов в междометия, слова-паразиты. Сравните с использованием в данной функции безобидных "блин", "чёрт", ну и дальше можно цепочку продолжить...
Любопытным для меня оказалось исследование российских учёных, которые выявили разрушительное действие бранной лексики на клетки ДНК живых организмов.
Они разработали устройство, переводящее человеческую речь в электромагнитные колебания, которыми воздействовали на молекулы ДНК. Оказалось, что в результате такого воздействия в организме возникают определённые мутации. И если человеческая речь состоит из брани, хромосомы корёжатся, гены меняются местами, ДНК начинают вырабатывать противоестественные программы. Например, при таком воздействии на растения последние могут погибнуть или получить наследственные повреждения, а через несколько поколений и вовсе выродиться. Бранные слова, говорят нам учёные, создают мутации, подобные радиоактивному облучению в тысячи рентген.
Сквернословие, утверждают учёные, повреждает волновые программы, которые отвечают за нормальную работу организма. Причём вред здесь наносится в первую очередь не тому, кто подвергается поношению, а самому ругателю. Достаточно данных для утверждения, что инвективный способ выражения агрессивных намерений одновременно является деструктивным, опасным для личности и общества в целом. Давая врéменное сиюминутное освобождение от стресса, инвектива одновременно создает нигилистическую разрушительную модель дальнейшего поведения, что не может не сказаться на психическом здоровье как отдельного сквернослова, так и нации в целом.
Помимо прочих факторов, именно инвектива содействует смене духовно-нравственных ориентиров нашего общества не в лучшую сторону. По крайней мере частично, инвективизация речи безусловно ответственна за катастрофическое состояние психического и даже физического здоровья населения современной России.