2

Но волк появился сразу, как только Федул сделал свой первый шаг. И Федул увидел, что волк улыбается ему и трусит не спеша, приветливо крутя лисьим хвостом. Всё это было необычно и доверчиво, особенно когда пришлось удостовериться Федулу в волшебной силе Княгини, когда увидел множество горящих зелёным светом волчьих глаз в глубине леса по сторонам тропы. Всё это и указывало Федулу на магическую силу Княгини Ольги. И как только он уверился, что Ольга не пропадёт, то сразу и нашлась. Она стояла над кручами Днепра, глядела в дали низкого берега и ей ничего не мешало, ничего её не беспокоило; рядом стояла с таким же спокойствием белая кобылица.

Федул подошёл к Княгине, ожидая неприятных слов. Но Ольга и не обмолвилась о его отсутствии и сказала, словно ничего не произошло: пора возвращаться. Несказанно удивлённый всем происходящим Федул заметил при возвращении, что эта тропа была ему знакома, но как он смог потерять свою Княгиню – было не объяснимо. И он почувствовал себя виноватым в пустой вине, которую и хочешь. но не совершишь. Однако, вина пришла. Теперь деревья своими ветками били его по лицу, словно издевались над его беспомощным положением. В одном месте на поляну выбежал всё тот же белый заяц, сел на задние лапки и поводя своими длинными ушами стал умываться, а умываясь, подглядывал между лапок за Федулом и делал ему кривые заячьи рожи.

Волосы русые, в одну косу собраны, на щеках румянец проступает сквозь белый мрамор – такой Ольга садилась на белую кобылицу и кобылица её приняла с готовностью подчиняться. Стоящий рядом Олег попытался помочь ей сесть в седло, но получив отказ диковатым взглядом не трогать в помощи её тела, поспешил с ласковыми словами о свободной жизни в замужестве, об исполнении всех её желаний, о заботе о ней мужа и рабов и что она не куплена Игорем и будет вольна вновь вернуться во Псков в своё племя и ни в чём притеснения ей не будет. А Ольга на всё это промолчала. И процессия двинулась в путь. Туда, где ждал жених.

Выехали за околицу, Ольга по сторонам смотрит, точно прощается, а Олег прибавил шагу дружинникам и лошади едва не понеслись, значит стало не до задумчивых прощаний и Ольга пересела в телегу сберегая белую кобылицу до самого въезда в Киев. Так и сидела в свежем сене, проезжая мимо чужих земель, где живут дикие северяне, радимичи, вятичи, древляне. Три дня были в пути. И медлили, не давая коням устать, и поспевали к цели быстрым ходом, и всё через эти таинственные леса, где обитали не люди, а почти звери, которые убивали друг друга, похищали жён и девиц, жили в многомужестве и многожёнстве.

Ольга в пути видела брошенные обитателями, не умеющими в себе гостеприимства, а только способность к грабежу, лесные хижины людей. Она ещё не знала, что эти славяне живя в уединении, знали о предосторожности своих поселений строить их в отдалении и делали в своих жилищах разные выходы, что бы можно было в случае нападения скорее и незаметнее спастись бегством. В своих схронах, глубоких ямах, они хранили не только драгоценные вещи, но и хлеб. Ольга всё это видела воочию. Она знала о жизни этих племён, но их жизнь была для неё как бы отринутой и защищённой варяжской дружиной в Пскове и там жили совсем другие славяне, послушные и умные люди. Первая нужда иных славян, среди которых она жила до настоящего времени, и среди которых она осмелилась жить, куда она ехала сей час добровольно, есть пища и кров; вторая – удовольствие, которое находят в звуках, веселящих душу.

Сердечное удовольствие, производимое музыкой, заставляет этих людей изъявлять разные телодвижения, рождает пляску – любимую забаву, которая состоит в том, что бы в сильном напряжении мышц взмахивать руками, вертеться волчком, приседать и топать ногами. И это всё под звучную музыку. Под эту же музыку происходят и народные игры, среди которых наиболее любимыми являются борьба, кулачные бои, бегание наперегонки. Всё это Ольга наблюдала воочию и удивлялась, как после кулачного боя, происходившего до омерзения свирепо, как у зверей, люди и не вспоминали обид, напротив, считали себя друзьями и братьями, обязанными друг другу ближе родственника по крови.

Давно уже дорога шла по правому берегу Днепра, оставив позади незамеченным брод и истоку реки, похожую на хвост змеи, лежащую под солнцем вплотную под высоким берегом своим брюхом.

Ольга уже скакала на подаренной белой кобылице и не могла насмотреться на Днепровские дали. С Днепровских круч видно, что равнинные леса на левом берегу Днепра далеко ушли вглубь синеющего горизонта и Ольга, естественно, не знала какие это леса за пределом человеческого взора. Это в этих лесах потаились медвежьи углы, а в низменных чёрных лесах живут кикиморы, во всех лесах население одно – нежить, только она может уживаться там с такими соседями как Соловей Разбойник и эти леса продвигаются через Мещеру до самых ветлужских лесов, а куда дальше – никто не знает.

Появились посланцы Игоря на лошадях в праздничной сбруе, которые повстречав ожидаемое, с гиком, со свистом повернув лошадей, бросились назад оповестить радостью Князя. Тогда и Князь в сопровождении блестящей в латах дружины выехал навстречу. Достигнув посеки, нового места под пашню, за земляным валом, дружина с Князем слезла с коней и устремила свои взоры на лес, из которого по наезженной дороге должна появиться ожидаемая кавалькада. И вот они появились, выползали из зелёной стены леса и что то приветственное кричали встречающим. И тут было видно, что кто то отделился от кавалькады, их двое, на белой лошади и пегой в яблоках. И тут же Игорь вскочил в седло и помчался навстречу белой кобылице.

Уже уставшая от седла Ольга сравнивала столь разную жизнь славян и варягов и в мыслях прискорбно отмечая свою на манер славянской жизни, которую ей придётся претерпеть, поскольку жить придётся среди славян. Но, слава богу! при муже варяге, но о том, что она Княгиня ей в голову не запало поначалу. Всё это будет потом.

А утром четвёртого дня после свадьбы перед высокими окнами молодого Князя и мужа выстроились кто помоложе и кто постарше, вперемежку, кто ещё мог выговориться и понять самого себя, да прокричать молодым в окно, требовать на осмотрение «красное знамение». И тут же на красное крыльцо терема вышел Олег и с ним помощники из его дружины с развёрнутым «красным знамением», доказательством девственности и непорочности невесты. Славян среди них было – не сосчитать, а варягов мало интересовали такие доказательства, но они чтили обычаи славян и поддавались их требованиям. Нужно такое доказательство? Получите, доказательство нашей морали, оно такое же как ваше в данном случае. А могло быть всё по иному. Тогда невеста заранее известила бы жениха об этом. Но Ольга спокойно отнеслась к требованию Олега – правителя и жениха Князя Игоря. И почему то ей было это понятно, но в большей степени приятно: она достаётся жениху даже нецелованной. Таких требований к невесте у варягов не было.

И славянская часть жителей Киева была горда тем, что ими правят честные правители хоть и варяжского племени.

И они таскали это «красное знамение» по улицам города и по тем местам, где веселился народ. И показывали всем, какова невеста их Князя.

Удивительно, но празднество, такое обильно пьяное и громкоголосое, прошло без каких либо последствий и Правителю Олегу не пришлось прибегнуть к наказаниям.

А Ольга стала Княгиней. Но в ней ничего не поменялось. Или: поменялось, она стала до осторожности вкрадчивой в разговорах даже с простым людом и она часто находила о чём можно поговорить хоть с кем; особенно её интересовали беседы с Олегом и она часто приглашала его на верховые вылазки в лес и распрашивала его о впечатлениях и отношениях к другим окружающим славян народам или что может поменять Игорь у славян, что бы Игорь возвысился вместе с народом. Скакала по лесным тропам и в одиночку и это дело любила всего больше.

Садилось вечернее солнце, наводя сумрак в душе. Земля Киевская казалось громадной, необъятной, грустной и необъяснимой, вся погруженная в тяжёлую думу о своей участи. Над всадницей нависла тяжёлая молчаливая туча.

Только за Днепром отсвечивает край неба лучами занимающейся зари. Дальняя степь, обвеянная синеватой мглой, казалось, расплавлялась в истоме. Лёгкий ветерок лениво шевелил густыми травами и пестревшими в них головками разноцветных цветов. Если бы и Игорь был сейчас в седле, то его лошади стоило повернуть голову, что бы не нагибаясь срывать пучки травы. А небольшие озерки, точно осколки неба упали на землю. И от всей этой красоты становилось печально. Казалось всё это пространство пустынной степи тоскует о чём то далёком и неясном, истомившись в лете. Только Правитель Олег да сам Князь Игорь были не обеспокоены ничем, уверены во всём. Для Олега вообще было несвойственно обращаться к раздумьям, сквозь него не проступала ни прошедшая молодость, ни установившаяся старость. Глаза успели выцвести и полинять на солнце и в непогоды. Но они были, всё таки, заметны на его лице и приглядевшись можно было заметить в них доброту и даже лукавство.

А Олег прославился отважными завоеваниями, к тому же многие варяги, прослышав ранее о завоеваниях Рюрика, присоединились к Олегу и Олег покорил кривичей с их городом Смоленском и тут же ему покорились северяне. Но желания нового завоевателя славянских земель простирались дальше. Слух о независимой Державе Аскольда и Дира давно дошёл до Олега, но ему не хотелось открыто бороться с единоплеменниками. И он решил применить хитрость и коварство. Оставив позади войско, Олег с юным Игорем и с немногими дружинниками приплыл под днепровские кручи возле Киева и объявил Киевским Государям, что варяжские купцы хотят видеть их как друзей и соотечественников. Аскольд и Дир поспешили на берег. И воины Олега в мгновение ока окружили их. А Правитель Олег сказал им: Вы не Князья и не знаменитого роду, но я – Князь! И показав на сына Рюрика добавил: Вот сын Рюриков! Он волен во всём И вы должны уступать ему и этот малый городок на Днепре. С этими словами Олега Аскольд и Дир пали мёртвыми под ударами мечей к ногам Олега. И Олег, как победитель, обагрённый кровью невинных Князей киевских, вошёл в Киев, а устрашённые жители совершённым преступлением и сильным войском признали в нём своего Государя. Тем и была создана единая Монархия севера и юга славян – Киевская Русь, куда была привезена Ольга невестой для Игоря, сына Рюрика.