Захватившие ее чувства совершенно лишили рассудка и умения трезво мыслить. Она начала расстегивать одежду на нем, торопливо и неуклюже. Сердце колотилось в груди как бешеное, а в глазах помутнело. Женщина не могла совладать с возбуждением. А Реннет, некоторое время напряженно таращившийся на нее, скоро перехватил инициативу в свои руки.
Кассандра оказалась в траве, ощущая, как мужские руки касаются ее, вызывая новый взрыв эмоций и чувств, терзающих разум. Прочная черная лента, которой она перевязывала роскошные светлые волосы, развязалась, в результате чего они рассыпались по земле и спутались…
Молодой ренегат коснулся рукой роскошной груди чародейки, упругой, теплой, пульсирующей в такт биению сердца… и остановился.
Несколько долгих секунд он сидел неподвижно, а затем слез с нее и привалился спиной к рядом стоящему дереву. Казалось, он вообще потерял способность говорить или очень сильно не хотел этого делать. Кассандра продолжала лежать, с расстегнутой одеждой, невидяще уставившись в черные кроны деревьев. Свет едва-едва взошедшей луны падал на ее белоснежную грудь.
– Тебе нужно одеться. Если сложно из-за усталости, я помогу, – произнес он, не поворачивая головы.
– Я… сама справлюсь, – она поднялась и села. Женщина не могла поверить, что пошла на такое… и что ее отвергли только что.
Терпеливо ожидая, когда она закончит одеваться, Реннет пытался привести свой разум в порядок. В какой-то степени, он ощущал себя ничтожеством. По какой именно причине, было очевидно.
– Эй-эй! – Кассандра вдруг схватила его за плечи и развернула к себе. Вгляделась ему в глаза и увидела, какими потухшими они выглядели. Прекрасно осознавая, что вина за случившееся лежит на ней одной, чародейка начала: – Прости меня, слышишь? Реннет, пожалуйста, умоляю тебя…
– Стой! – внезапно глаза парня вспыхнули, отразившись в серебристом свете. – Даже не вздумай! – твердо сказал он.
– Ч-что?..
– Даже не вздумай извиняться, Кассандра! Иначе я могу посчитать эту ночь ошибкой, а я не хочу так думать!
– О-о чем ты? – непонимающе спросила та. – Ничего же не было?
Он отвернулся на мгновение, но затем снова встретился с ней взглядом.
– Происходящего уже не изменить. Я предан Катарине, и ты это знаешь. Ты также знаешь, что я не испытываю к тебе тех чувств, которые должен испытывать мужчина, чтобы разделить с женщиной постель. Однако… это вовсе не значит, что сегодняшний случай я буду помнить как неприятность. Не совру, если скажу, что сожалею о том, что между нами сегодня не произошло чего-то большего. Ты поистине необыкновенная женщина. Я восхищаюсь тобой и буду восхищаться всегда. Наверное, поэтому я так легко простил тебе инцидент с Искрой и побег в Кардин. Да, это немного несправедливо по отношению к остальным Гончим, но мне плевать, ибо ты – не они.
Женщина слышала сказанные им слова, но никак не могла их осмыслить. Казалось, мальчишка нес всякий бред, первым постучавшийся в его голову. Но даже так, благодаря им она сумела взять себя в руки. Она смогла подавить неприязнь к себе самой.
– Хорошо, – опустила она голову. Следующие слова прозвучали очень тихо: – В таком случае, никогда не забывай того, что между нами случилось, никогда…
– Не забуду, – кивнул он, оторвавшись от ее поцелуя.
Дальше оба молчали. Реннет все так же поддерживал Кассандру, когда они передвигались по лесу. Вероятно, каждый думал о своем, оба были переполнены сомнениями. Чародейка не спрашивала, что им теперь делать и что сказать Катарине, а Реннет выглядел так, будто все последствия собрался взять на себя одного.
Могла ли она чем-нибудь помочь? Нет, скорее всего сделала бы только хуже. До сих пор она не могла осознать, чем вызван тот внезапный порыв… а может, просто не хотела. В конце концов, никому не хочется признаваться в том, что он одинок.
В лагерь они пришли, когда начало светать. Черное небо окрасилось в темно-синий. Кассандра ушла в направлении костра, чтобы помочь приготовить магам завтрак. Спать ей совершенно расхотелось.
Прогулявшись по лагерю, юноша вернулся к тому месту, где обычно ночевал. Как и ожидалось, там его ждала Катарина. Было заметно, что она не спала всю ночь, однако даже не шелохнулась, когда подошел Реннет.
– С ней все в порядке? – спросила мистик.
– Да.
– А с тобой?
– Со мной нет, – ответил он и сел напротив.
Катарина достаточно долго вглядывалась ему в лицо, достаточно, чтобы обзавестись подозрениями. И покорно ждать, когда ей все расскажут, она не стала.
– Между тобой и ею что-то произошло. Теперь я, кажется, начинаю все понимать. Это не ссора или нечто такое… Ладно, что насчет поединка, о котором ты упоминал вчера? – неожиданно резко сменила она тему.
– Погоди… ты не спросишь меня об этом? – удивился Реннет и посмотрел на нее.
Глаза Катарины обратились в два черных уголька, в глубине которых искрился свет. Она приняла облик ведьмы, а он даже не успел почувствовать этого. Но… он не боялся, а просто был удивлен. Еще сильнее удивился, когда глаза приобрели прежний вид, став темно-карими.
– Нет причин мне такое с тобой обсуждать, – добавила она спустя время. – Правду я знаю, и этого будет достаточно. Так мы будем говорить о поединке?
– Вечером, – после долгой паузы ответил Реннет.
– Хорошо, в таком случае я лягу спать, – Катарина занялась раскладыванием спального полотна. Но перед тем как лечь, девушка добавила с различимой в голосе горечью: – Жаль, что я потеряла способность плакать.
Больше ничего. Реннет рухнул и закрыл глаза. Голова сильно болела.
«Я сделал это, чтобы легче было мне. Нет ничего странного, ведь я всегда так поступал. Тогда почему же сейчас ощущаю неприязнь к самому себе?»
Подготовка к началу переговоров продвигалась. Валент практически перестала появляться в лагере и подолгу, целыми сутками, пропадала где-то в лесу. Она практически ни с кем не общалась. Разве что с Майнергард. По прошествии недели Реннет попытался вызнать у последней, что наемница задумала. Надо сказать, та восприняла его вопросы не самым лучшим образом.
– Спрашиваешь, что с ней происходит? Ты, который бездумно сломал волю девушки и унизил гордость Жнеца? Ты пытаешься понять причины ее поступков? – она очень и очень сильно злилась.
Однако он ответил ей в той же резкой манере:
– Я не тот, с кем ты меня могла случайно спутать! Если будет нужно, я сломаю ее еще раз, и сломаю любого другого, ради своих целей и амбиций! Только благодаря этому мы еще живы!
– Живы? Ты о тех жалких четырех десятках магов под твоим руководством? Давай, покажи мне, где остальная сотня? Назови мне, в какой точке этого мира они живут? – с большей яростью, нежели можно было ожидать, отреагировала та. – Я достаточно долго наблюдала за тобой, чтобы наконец понять, что все слова – пустой звук! Ты беспокоишься только о себе и ни о ком другом!
Так как диалог происходил не при свидетелях, а наедине, никто помешать им не мог. Реннет улыбнулся.
– Ты права, Майнергард, совершенно и во всем права. Мой эгоизм не ведает пределов. И скоро ты еще больше, глубже уверишься в этом. Однако знаешь, пусть я эгоист и люблю все за всех решать, вы – Инвизия, вовсе отбросы! Вы ничего не смогли сделать. Вы даже не сумели бороться до конца и попросту закопались в могилы. В том, что наш союз был хорошей идеей, я сомневаюсь все больше и больше, ибо репутация вашего клана, как среди темных, так и среди светлых, просто ничтожна. Вы никчемны!
– Будь ты драконом, давно лишился бы головы, но так как им не являешься, не желаю пачкать руки!
Майн ушла, напоследок добавив нечто странное о том, что враги из прошлого скоро останутся в прошлом. Реннету это показалось не самым удачным началом дня. Жнец не сказала ему про Валент ничего.
Отношения с Катариной остались без изменений, то есть полностью застыли. В тот день, вечером, ренегат уединился с ней, чтобы как следует подготовиться к грядущему событию – мирным переговорам. Мистик играла в нем очень важную роль, и он не мог допустить ее ненависти по отношению к себе.
Впрочем, как оказалось, он зря переживал. Не смотря на прохладность во взгляде, женщина не предпринимала попыток выяснить с ним отношения или вовсе игнорировать его существование. Создавалось впечатление, будто она пыталась разобраться в себе.
– Ну, и в чем будет состоять наша тренировка? – поинтересовалась она у него сразу по пути. – Судя по увиденному мной ранее, планируется что-то необычное? Избить меня планируешь или унизить?
– Скорее наоборот. Ты отличаешься от остальных. Могу даже сказать, что у тебя одной есть шанс остановить меня. Единственная из охотников, о возможностях которой мне известно немного.
– Прозвучало так, будто ты меня сейчас хвалишь, однако знаешь, я бы хотела, чтобы ты знал обо мне больше, нежели о ком-либо еще, – заметила она.
– На данный момент будет лучше для всех, если я узнаю минимум о твоей силе и способностях ведьм, – сказал тот уклончиво. – Проблема кроется во мне, и решить ее в случае неудачного развития, хотелось бы поручить именно тебе.
– Погоди! Так мы сюда не драться пришли? – изобразила Катарина изумление.
Реннет попросил ее не беспокоиться на сей счет.
– Сразиться нам придется, причем не один раз, чтобы ты смогла собственными глазами увидеть, разглядеть мои слабости и использовать их потом против меня же. Ты знаешь, какую опасность я представляю для окружающих. И прежде чем начнем, я попросил бы тебя не использовать ничего из того, что не видел раньше. Будет гораздо спокойней, если не буду знать о твоих сильных сторонах.
– Выходит, ты просто сдался? – мрачно смотрела она ему в глаза. – Решил заранее проиграть схватку с проклятием?
– Ты не понимаешь, это не то, где можно положиться на возможность! На сей раз я не могу быть уверен в себе, не могу допустить оплошности!
Катарина молча наблюдала за ним некоторое время, а затем кивнула.
Оба сошлись в тридцати метрах друг от друга. Дистанция приличная для мистика и даже ведьмы, но не для боевого мага. На самой первой секунде схватки Катарине пришлось уклоняться от огненного шара, посланного ренегатом.
– Не совсем честно, – безэмоциональным тоном пожаловалась она.
– Зато реалистично, – усмехнулся ей Реннет, запустив в нее еще четыре огненных стрелы, одну за другим.
Тип заклинания «Огненная Стрела» относился к точечно-пронзающим. Достаточно искусная в фехтовании мистик без сложностей сумела их избежать. А в это же время сознание мага-ренегата анализировало стиль ее движений, предпочитаемые приемы уклонений и все остальное в том же ключе. Сейчас Реннет ненавидел эту свою способность, но ничего поделать не мог, так как она работала на уровне инстинктов. Попытайся он хоть как-то перестроить мышление, в тренировках просто не осталось бы смысла.
В общем, так как огнешар и стрелы были лишь способом проверить проворство противника, не дожидаясь ответной атаки, он перешел к более активным действиям.
Темный полупрозрачный покров охватил его фигуру, превратив в нечто наподобие тени.
Катарина, едва завидев его подготовку, внезапно начала отступать, не поворачиваясь к противнику спиной, и странным образом сосредоточив взгляд перед собой.
«Хм… что-то меня тревожит в ней. Надеюсь, не планирует сдаться на первой же минуте?», – с беспокойством подумал Реннет и устремился вперед.
Но… совершенно неожиданно, его голову пронзила острая боль, будто в висок воткнули раскаленную иглу. Сознание оцепенело, а конечности перестали слушаться. В результате всего он прямо на бегу свалился с ног, впечатавшись лицом в землю и едва не вывихнув руку. Благодаря потере концентрации теневое перемещение развеялось.
«Что происходит?» – изумленно приходил он в себя, поднимаясь на ноги.
О проекте
О подписке