Цитаты из книги «Россия. Сталин. Сталинград. Великая Победа и великое поражение»

в разного рода публикациях утверждается, будто немцы предлагали обменять Якова на взятого в плен генерал-фельдмаршала Паулюса, но Сталин-де отказался. Он будто бы ответил председателю шведского Красного Креста графу Бернадоту: «Я солдат на фельдмаршалов не меняю». Эта фраза приводится часто. Между тем, она лишь усугубляет сомнение. Действительно, Сталин просто не мог так сказать, ибо в случае обмена ему предстояло бы обменять не солдата на фельдмаршала, а наоборот – фельдмаршала на «солдата», который, кстати, был старшим лейтенантом. Сталин всегда выражал свои мысли точно и четко. В данном случае он сказал бы: «Я фельдмаршалов на лейтенантов не меняю». Кроме того, если к нему обращалось официальное лицо от имени Красного Креста, то должен бы остаться документ об этом. А ни единого документа, относящегося к вопросу об обмене, нет.

Американский историк Гровер Ферр в недавно вышедшей у нас книге «Антисталинская подлость» пишет об этом хрущевско-микояновском творении: «Из всех утверждений «закрытого доклада», напрямую «разоблачающих» Сталина и Берию, не оказалось ни одного правдивого. Точнее так: среди всех тех из них, которые подаются проверке, лживыми оказались все до единого» (с. 6). Американец! Какое ему дело до наших страстей.

и в 1938 году ЦК партии направил Микояна в Армению проверить жалобы на несправедливость привлечения к суду как «врагов народа» группу партийных и хозяйственных работников. Микоян полностью подтвердил их виновность и подписал соответствующий документ. Но позже выяснилось, что ряд обвинений были сфабрикованы

в 1938 году ЦК партии направил Микояна в Армению проверить жалобы на несправедливость привлечения к суду как «врагов народа» группу партийных и хозяйственных работников. Микоян полностью подтвердил их виновность и подписал соответствующий документ.

Незадолго до упомянутой юбилейной речи он ездил в родную Армению, где под его руководством была проведена чистка кадров: «Это была жестокая репрессивная кампания, в которой погибли тысячи ни в чем неповинных людей» (Там же, с. 184). И автор цитирует армянские газеты тех дней. Одна писала: «Товарищ Микоян оказал огромную помощь в выкорчевывании врагов армянского народа.». Другая вторила: «Страстно ненавидя врагов социализма, товарищ Микоян оказал огромную помощь армянскому народу, лично помог разоблачить и разгромить подлых врагов. Товарищ Микоян выявил и вышвырнул заклятых врагов трудящихся.» (Там же). Так что же такое «непосредственное участие»?

призывая других учиться у Ежова, Микоян сам уже был его старательным учеником

докладе оратор, между прочим, сказал: «Каждый гражданин СССР – сотрудник НКВД» (Там же). Разве это не было прямым призывом ко всем гражданам? Анастас Иванович назвал Ежова «любимцем советского народа» и выразил радость по поводу того, как «славно поработал НКВД за это время» (Там же). Без паралича. Рой Медведев присовокупляет: он поносил при этом «врагов народа» и хвалил Ежова: «Учитесь у товарища Ежова.» (Цит. соч., с. 185).

Генерал особо подчеркивает, что перемена отношения его отца к Сталину была вызвана репрессиями 30-х годов. Но Залесский напоминает, что когда на февральско-мартовском пленуме ЦК (1937) была создана комиссия по делу Бухарина и Рыкова, то ее председателем был назначен тов. Микоян. Устно он поддержал обвинения, но при голосовании каким-то образом сумел увильнуть. Между молниями, без инфаркта. В декабре 1937 года сделать доклад на торжественном заседании партактива Москвы, посвященном ХХ-летию ВЧК, было поручено не кому-нибудь, а именно Анастасу Ивановичу. Казалось бы, с какой стати? Он же по основной должности – нарком то пищевой промышленности, то торговли. Однако. А в этом

Сын-генерал сейчас уверяет, что отношение его отца к Сталину начало меняться «уже в 30-е годы». Однако на самом деле вот что говорил дорогой родитель в эти самые 30-е-то: «Товарищ Сталин своей гениальной прозорливостью и стальной твердостью поднял дух и волю нашей партии и всех трудящихся. Он великий полководец великой партии великой страны!» Это было сказано в 1934 году с трибуны XVII съезда партии. Конечно, и другие ораторы упоминали имя Сталина, ну, раза по 3-4, 5-6. А вот Хрущев еще на ХУ1 съезде (1930 г.) – 32 раза и все в таком роде: «Сталин – величайший гений человечества, учитель и вождь, который ведет нас.» и т. п. Но на съезде Микоян превзошел и хрущевский рекорд: по подсчетам историка К. А. Залесского, он упомянул Сталина в своей речи 41 раз, и все в таком духе: «Великий полководец

Многоопытный Молотов и раньше все понимал. Он говорил Феликсу Чуеву: «Хрущев изображал из себя архисталинца и Микоян – архисталинца, но в душе они были другие. Хрущев и Микоян дошли в свое время до того, что пытались доказать, будто Сталин был агентом царский охранки. Но таких документов сфабриковать не удалось. Микоян подлую роль сыграл. Приспособленец! Всю жизнь приспособлялся. Сталин его недолюбливал, а иногда и крепко прижимал»«(Ф. Чуев. Сто сорок бесед с Молотовым. М. 1991. С. 366—367). Каков диапазон – от сосисочного гения до агента царской охранки!