Цитаты из книги «Россия. Сталин. Сталинград. Великая Победа и великое поражение»

Он ищет причину наших больших потерь не в характере самой войны, не в немецких зверствах, а в нас самих,

как ни в одной стране, у нас фашисты имели специальной целью уничтожение населения.

вот что записал в дневнике начальник штаба сухопутных войск вермахта генерал-полковник Ф. Гальдер 28 августа 1941: «Части 1-й танковой группы (генерал-полковник Э. Клейст) потеряли в среднем 50% танков, части 2-й танковой группы (генерал-полковник Г. Гудериан) – 55%, части 3-й группы (генерал-полковник Г. Гот) – в среднем 55% первоначального количества танков, а 7-й дивизия этой группы – 76%». Это после двух месяцев боев. А 20 ноября, после пяти месяцев, возможно, как раз о только что упомянутой дивизии записал: «В моей бывшей 7-й пехотной дивизии одним полком командует обер-лейтенант (а должен бы – подполковник или полковник – В. Б.), батальонами командуют лейтенанты (а должны бы – капитаны или майоры – В. Б.)»

«С Г. К. Жуковым мы дружим многие годы. Мы познакомились еще в 1924 году в Высшей кавалерийской школе в Ленинграде. Жуков, как никто, отдавался изучению военной науки. Заглянем в его комнату – все ползает по карте, разложенной на полу. Он рос быстро. У него всего было через край – и таланта, и энергии, и уверенности в своих силах». А это кто? Небось, думаете, что Анпилов? Нет, сударь, это Рокоссовский – ваш кумир.

о Жукове еще один человек: «Когда история совершит свой мучительный процесс оценки, когда отсеются зерна истинных достижений от плевел известности, тогда над всеми остальными военачальниками засияет имя этого сурового решительного человека, полководца полководцев в ведении войны массовыми армиями». Кто это? Небось, думаете, Зюганов? Но, представьте себе, тоже американец – историк Гаррисон Солсбери. Так писал он в книге «Великие победы маршала Жукова».

Взять контрнаступление под Москвой. В абсолютных цифрах потери Западного фронта, которым командовал Жуков, больше, чем Калининского, которым командовал Конев. Но, ваше высоколобое благородие, у Жукова было 700 тысяч войск, и его фронт, находясь в центре всей линии наступления, играл главную роль в операции, а у Конева – 190 тысяч войск и его фронт – это фланг наступления. Понимаете разницу? И тем не менее, относительные потери у первого – 13, 5%, а у второго —14, 2%.

у Жукова гораздо больше боевых потерь, чем у других военачальников. Поскольку, как справедливо писал Эйзенхауэр (это, впрочем, давно и так известно), Жукова посылали на особенно важные участки фронта, а также, добавим, поручали командовать самыми крупными формированиями, и руководил он операциями больше всех и самыми масштабными, решающими, то, возможно, в итоге, если суммировать, окажется, что за всю войну, допустим, у Конева потери меньше.

воспоминаниях Эйзенхауэр есть о Жукове. Например, упомянув о личной дружбе с русским маршалом, автор отмечал: «Его обычно направляли на тот участок фронта, который в данный момент представлялся решающим. Это опытный солдат. Как ответственный руководитель в крупных сражениях Жуков за несколько лет войны получил больший опыт, чем любой другой военный нашего времени» (с. 521). И добавил в другой раз: «Я восхищаюсь личностью и полководческим дарованием Жукова».

объявив себя вроде бы олицетворением чести и достоинства, что подтверждают газеты, как однако их благородие изволят выражаться по адресу своих старших коллег – полководцев Гражданской и Великой Отечественной: «Шаркуны, а не вояки!. Тупицы!. Дураки!.» Вот так добрый человек, вот так потомственный. Можно подумать, это он разбил Колчака и Деникина, защитил Москву и взял Берлин, что и позволяет ему с этакой высоты вот так выражаться. Да еще – о своих соотечественниках в беседе с иностранцем для иностранной газеты.

у Пушкина и Толстого были кучи детей. Какие тут могут быть сомнения! На месте Васильева я бы вместо такой заурядной фамилии взял бы псевдоним Толстушкин.