Роман попил чаю и опять надел наручники. Он решил, что с этими людьми ему расставаться рано.
У Лизы был в машине пистолет, но и у напавших на них тоже было оружие. Это были очухавшиеся друзья Жоры Ростовского, Сережа Голубоглазый и Паша со сломанным носом. Нос ему залепили пластырем. Они сели в свой темно-синий БМВ и решили отомстить за Жору. Точнее, им и деваться-то было больше некуда. Если бы они не попытались отомстить, то их кончили бы в этот же день. Максимум на следующий. Роман услышал через окно, как прозвучали последние выстрелы из обеих машин. Он поднялся и увидел решающую схватку.
Раненый в голову Семен Ильич, выполз из упавшей на крышу машины. Лиза и Учитель были еще там. Семен хромал и держался правой рукой за левую.
Машина их противников врезалась в столб, и капот ее дымил. Паше придавило грудь, а Сережа с трудом открыл скрипнувшую дверь. Он увидел шатающегося Семена и полез опять в машину. Там в бардачке лежал его пистолет. Глок сорокового калибра с глушителем. Сережа увидел, что Паша шевельнулся, потом застонал. А он-то думал, что умнейший Паша погиб. Он распрямился. Семен Ильич стоял все на том же месте. Потом загорелась лежащая на крыше машина, и Семен пошел к ней опять. Он попытался вытащить Лизу, но никак не мог развернуть головой вперед, чтобы она пролезла в окно. Потом он решил тащить ее за ногу. В это время застонал Учитель. Он тоже был жив.
– Я выберусь сам, – сказал Учитель, – тащи ее. – Машина горела уже большим пламенем.
Сережа Голубоглазый прислонил Пашу спиной к машине и лил ему в рот коньяк. Он увидел, что Учитель идет к нему и, не разгибаясь, два раза нажал на курок. Обе пули попали Николаю Николаевичу в колено. Он дико заорал и грохнулся на землю. Учитель потерял сознание от боли. Это был шок. Почему-то Сережа не стал его убивать, а прострелил Учителю колено.
Роман наблюдал сверху и решил, что этот парень с длинным пистолетом перестреляет всех. Он опять отстегнул кольцо наручников, и начал искать по квартире оружие. Нигде ничего не было.
Сомнительно, что все оружие эти ребята взяли с собой. Сомнительно. Но нигде ничего не было. И вдруг он обнаружил прямо перед собой большой длинный ящик. Но он был заперт. Конечно, в нем и было оружие. Замок был простой, но открыть его голыми руками конечно нельзя.
Роман начал лазить по столам. Он искал молоток. Или что-нибудь такое, может быть топор. Хотя откуда здесь топор?
Когда Семен вытащил Лизу, она была сильно обгоревшей. Часть одежды на ней просто сгорела. Лица не было видно. Он поднялся, и Сережа Голубоглазый выстрелил в него три раза подряд. Одна пуля чиркнула его поверх плеча, а две просвистели у самого уха. Оказывается, Сережа тоже был ранен и потерял много крови. В глазах у него двоилось. И он промазал.
Сережа протер глаза, распрямился и подставил ладонь под руку с пистолетом. Теперь бы он не промахнулся.
Лежащая на крыше машина взорвалась. Семена отбросило в сторону. Он упал и пополз к гаражам.
Сережа Голубоглазый подошел поближе и сказал:
– Не буду предлагать тебе молиться. Ты труп. – Он направил пистолет Семену прямо в лоб. Раздался выстрел и… Семен поднял голову и увидел, что Сережа Голубоглазый падает. Роман попал из ружья ему между лопаток.
Роман удовлетворенно дунул в ствол ружья. Потом немного подумал и чертыхнулся. Теперь они все попадут в больницу, и он опять ничего не узнает. У него обе руки были в крови. Так трудно было открыть замок железного шкафа, в котором было спрятано ружье.
– Лучше бы их всех перестреляли, – сказал Роман и выругался.
Он снял наручники и вышел из дома. Уже был слышен сигнал милицейской машины. Роман поспешил убраться, пока они не подъехали. Он пробежал между домами и остановил такси на большой дороге.
Леонид открыл книгу и взял лупу. Текст был мелкий и книжечка была залита кровью. Он читал целую ночь и понял только одно. Какой-то важный человек похоронен на кладбище.
– На каком кладбище?! – воскликнул в отчаянии Леонид. Он закурил. Потом хлопнул себя по колену. – Конечно! Конечно, на этом кладбище.
Когда Леонид ехал на кладбище, он постоянно оглядывался. Таксист даже сказал ему:
– Вы боитесь слежки? Напрасно.
– Да? Почему? – спросил Леонид рассеянно.
– Если бы кто-то хотел за вами всерьез следить, он бы нанял меня.
– А ты что, сыщик?
– Я таксист. Они бы наняли таксиста. И тогда бы вы никуда не делись.
– Че-то я не совсем понял, – сказал Леонид.
– Я говорю, не назад надо оглядываться, а вперед смотреть.
– Вот здесь ты прав. – Но Леонид чувствовал себя неспокойно. У него не было пистолета. Если он там встретит кого-нибудь опять, то возможно, уже уйти не удастся.
– Черт знает что. Ерунда какая-то, – сказал Леонид после продолжительного молчания.
– Что вы говорите? – спросил таксист, не поворачивая головы. – Да. В принципе вы правы.
– Что значит прав?
– Ну, я так понимаю, вы хотите сказать, что жизнь херня. Это в принципе верно.
– Нет. Вот прочитал в одном месте, что Авель жив.
– Авель? Да нет, в Библии однозначно написано, что он был убит своим братом Каином.
– А вот говорят, что жив. Но это было бы еще полбеды. Искать Авеля советуют на кладбище.
– Юмор, – однозначно констатировал таксист. – Живых на кладбище не ищут.
– Так мы едем на кладбище? – немного подумав, спросил таксист.
– Да. А разве я не сказал?
– Кажется, я говорил.
– Если бы вы сказали, я бы знал.
– Значит, вы забыли.
– Если бы я знал, что мы едем на кладбище, я бы поехал другой дорогой, – упрямо повторил таксист.
– А есть другая дорога?
– Есть. Она короче.
– Короче нам не надо. На кладбище мы всегда успеем.
– Успеть-то успеем, но обойдется это вам дороже.
– Не важно.
– Конечно. Вам виднее. – Он помолчал, потом добавил: – А все-таки завидно.
– Что именно?
– Делать вам нечего. А тут не знаешь, как колесо купить.
Таксист и машина остались на асфальтированной площадке, а Леонид пошел вдоль ряда могил. Где-то здесь должен быть поворот. На дереве была отметина.
Леонид углубился в лабиринт могил. Он шел и шел.
– Наверное, дальше, – сказал он и открыл книжечку.
Он прошел еще километр и повернул к старому кладбищу. Кругом тишина. Никого. Только ветер несмело шевелил листья берез.
– Ну, ерунда же – в отчаянии воскликнул Леонид. – Какая разница, новое это кладбище, или старое? Ведь Авель должен был умереть несколько тысяч лет назад. Может быть даже намного больше. Что от него здесь могло остаться? Ничего! Абсолютно ничего.
Леонид прошел еще несколько шагов и, к своему удивлению, прочел на камне: АВЕЛЬ.
Он оглянулся по сторонам. Наверное, это все-таки чья-то шутка. Ну, не может этого быть.
Он хотел вернуться к машине, но увидел машину недалеко, метрах в двадцати на кладбищенской дороге.
– Как вы меня нашли? – удивленно спросил он таксиста.
– Да я гляжу, вас нет и нет. Ну, я и поехал по дороге. Вот, как видите, и нашел.
– Ты думал, я не заплачу?
– Ну что вы, я был уверен, что вы заплатите.
Леонид не стал спрашивать, почему он так уверен. Он молчал всю дорогу до гостиницы. На следующий день он опять поехал на кладбище, с тем же водителем. Он заранее с ним договорился. Леонид взял с собой лопату.
– Неужели вы будете раскапывать могилу, – со страхом спросил таксист, когда они подъехали к вчерашнему месту, и Леонид вытащил лопату из багажника Волги.
– Не знаю пока. Наверное, придется.
– Я бы ни за что не стал. – Таксист огляделся по сторонам.
– Как тебя зовут?
– Игорь.
– Послушай, Игорь, за сколько бы ты мог раскопать эту могилу?
– Нет, ни за сколько. Я не буду этого делать. Ни за что.
Игорь недавно развелся с женой. Из-за пустяка. У него был небольшой бизнес по продаже шмоток, и он смог купить двухэтажный коттедж. Новый, но сделан он был ДСК, на конвейере. Обои плохо приклеены, паркет местами пружинит, туалеты качаются. Но больше всего его жену раздражало то, что скрипит лестница. Новая, деревянная, а скрипит, говорила его жена.
– Слышь, Игорь, – сказала она однажды после очередного секса, – если ты не сделаешь эту лестницу, я с тобой разведусь.
– Из-за лестницы? – захохотал Игорь. – Не верю!
– Тоже мне, еще один Станиславский, – сказала она. – А вот увидишь. Даю тебе неделю.
На следующий день подошел Игорь Каменский к лестнице и усмехнувшись сказал:
– Ну, че, начнем? – И он смазал ее для начала. Бесполезно. В эту ночь жена спала с ним по-настоящему последний раз. Она так и сказала:
– Это в последний раз. Пока не сделаешь лестницу, больше ничего не будет.
– Ну, не будет, так не будет, – сказал обиженно Каменский. – И на следующий день опять попытался разобраться с лестницей. Он покрасил ее и кое-где вбил клинышки.
Но все повторилось. Лестница продолжала скрипеть. Как будто этот скрип был в ней специально запрограммирован. Игорь так и сказал: запрограммирован.
Он предпринял еще две попытки как-то устранить скрип, потом разобрал эту лестницу к чертовой матери и хотел поставить другую, из железа. Но Игорь не успел установить новую лестницу до прихода жены. А в этот день она пришла очень поздно. Каменский заснул. Его жена поднялась к себе в спальню прямо из гаража. Она не хотела Скрипеть, как она выражалась. Она хотела принять душ, который находился на втором этаже, но передумала и решила полежать в джакузи. Хотя это было совершенно не в ее привычках – принимать джакузи в двенадцать часов ночи. Джакузи находилась на первом этаже. Она упала вниз. Лестницы-то не было. А она этого не увидела. Только сказала перед тем, как упасть:
– Когда-нибудь эта лестница сведет меня с ума.
С ума Нина не сошла, а вот в больнице пролежала два месяца. У нее получился открытый перелом бедра. Она предложила Игорю развестись.
– Но все останется мне, – сказала она. – Иначе мои адвокаты тебя посадят.
– За что?! – изумился бизнесмен.
– Ты сломал мне…
– Я не ломал тебе ногу.
– Да. Ты сломал мне жизнь. Ты специально убрал лестницу, чтобы я разбилась.
– Да ты просто чокнулась.
Пришлось отдать все. Она оставила ему только Волгу.
– На жизнь тебе хватит, – сказала Нина. – Просто не надо расслабляться. И не обижайся. Я тебя предупреждала: или-или.
– Что или-или?
– Или лестница или я. Чего тут непонятного?
– Чепуха какая-то, – сказал Игорь. Он сел за руль черной Волги. И уехал. Навсегда. Да его никто и не звал потом назад.
Деньги ему были нужны. Еще бы две тысячи долларов и можно бы купить квартиру в кредит. Надо было четыре. А две у него уже было. Но разве этот мужик даст ему две тысячи долларов за разрытие могилы. Конечно, нет. Это было бы глупо.
– А сколько вы дадите мне, если я помогу вам разрыть эту могилу?
– А сколько бы ты хотел? – вопросом ответил Леонид.
– Мне надо много.
– Сколько?
– Две тысячи долларов.
– Это за всю жизнь, что ли? – Леонид усмехнулся.
– Нет, не за всю жизнь. Если хотите, чтобы я разрыл вам эту могилу, платите две тысячи долларов, – зло ответил Игорь. Он знал, что мужик не заплатит. Просто так сказал.
– Сто. Больше у меня нет.
– За сто долларов я копать не буду. Копайте сами. – Игорь уселся на траву, закурил Мальборо и немного посмеялся. – За сто долларов, надо же. Нет, копайте сами, а я, так и быть уж, посмотрю.
– А смотреть ты будешь, надеюсь, за бесплатно? – Леонид взял лопату.
– Не совсем. Сто пятьдесят рублей в час вам придется мне заплатить.
– Почему там много? – спросил Леонид, поднимая лопату с тяжелым комом земли. Ты говорил, что берешь сто рублей за ожидание. Всего сто рублей в час. Почему вдруг цены изменились? Потому что мы на кладбище?
– Нет. Потому что я не просто сижу, а нахожусь на атасе.
– Ну-ну. Я согласен.
Леонид выкопал яму глубиной полтора метра, когда начало темнеть.
– Может быть, поедем назад? Завтра продолжим, – сказал Леонид. Он один раз уже уезжал, за обедом.
– Давай выкопаем еще полметра и поедем, – добавил Леонид и разогнулся.
– Ладно, – таксист поднялся. – Мне самому даже интересно стало. Игорь начал копать, но через полметра его пыл угас.
– Абсолютно ничего нет, – сказал он. – Пусто. – Он еще немного поковырял землю и вылез на поверхность.
О проекте
О подписке