© Антонов В. С., 2018

© Антонов В. С., правообладатель, 2022

© Издательство АО «Молодая гвардия», художественное оформление, 2022

Гроссмейстер разведки

Если бы в разведке могли жить легенды, Павел Анатольевич Судоплатов непременно был бы героем одной из них. Но разведка не хранит преданий…

Леонид Шебаршин, начальник внешней разведки КГБ СССР в 1989–1991 годах

Деятельность генерал-лейтенанта государственной безопасности Павла Анатольевича Судоплатова, одного из талантливейших разведчиков-нелегалов, ставшего впоследствии заместителем начальника внешней разведки и руководителем ряда специальных подразделений органов государственной безопасности нашей страны, была связана с разработкой и осуществлением разведывательно-диверсионных операций с конца 1930-х до начала 1950-х годов, включая весь период Великой Отечественной войны.

Как и все его поколение, Судоплатов прошел сквозь перипетии первых послереволюционных лет, борьбы с врагами молодой Советской республики и тяготы Великой Отечественной. С первых дней войны он активно участвовал в чекистских операциях, шаг за шагом приближая Великую Победу.

«Это последний римлянин советской разведки, – писал о Судоплатове через год после его смерти журнал «Кто есть кто». – Его жизнь – роман о революционном потрясении страны и кровавой работе по устройству социалистической державы. Он взрывал, организовывал убийства, создавал партизанские отряды в годы Великой Отечественной войны, обеспечивал ценнейшей информацией советских ученых-атомщиков».

А известная российская журналистка Ольга Гарбуз в 2007 году, когда отмечался 100-летний юбилей Судоплатова, подчеркивала: «Сегодня рядом с именем этого выдающегося разведчика, совершенно в духе времени, легко встретить эпитеты “сталинского палача”, “гения террора” или даже “исполнителя злой воли кровожадных тиранов”. Считать террористами людей, подобных Судоплатову, многие годы рисковавших жизнью ради защиты нашего государства, могут лишь те враги СССР, с которыми бесстрашные советские разведчики в конечном итоге и боролись».

Так кто же Судоплатов в конечном итоге: злодей или гений?

На этот вопрос сам Павел Анатольевич ответил в предисловии к своей книге воспоминаний: «Никаким террористом я, конечно, не был. Во всяком случае, никогда себя таковым не считал. Я был и остаюсь профессиональным революционером.

С риском для жизни я боролся против руководителей фашистской террористической организации ОУН в Европе и на Западной Украине, против террористов – подручных Гитлера – Коновальца и Шухевича, уничтоживших тысячи моих соотечественников.

Моя работа как раз и была направлена на противодействие террору, преступным элементам, которые вели тайную вооруженную борьбу с нашим обществом. Эти террористы действовали, как правило, под лозунгами борьбы с советским государством».

С первых дней Великой Отечественной войны Судоплатов занимался организацией всей диверсионно-разведывательной деятельности в тылу фашистских армий и на оккупированной советской территории. Будучи руководителем 4-го управления НКВД СССР, защищал кавказские нефтепромыслы, участвовал в стратегических радиоиграх с абвером и гестапо, курировал деятельность партизанских отрядов, информировал советских ученых о достижениях США и Англии в области разработки атомного оружия. За выполнение каждого из этих заданий он был удостоен правительственных наград, его ставили в пример как образец инициативного руководителя разведки.

Павел Судоплатов уже при жизни считался гроссмейстером сталинской политической разведки. Но судьба распорядилась так, что его имя на долгие годы было вычеркнуто из истории отечественных органов государственной безопасности.

Ратные дела и активная работа легенды советской разведки – генерала Судоплатова были отмечены орденом Ленина, тремя орденами Красного Знамени, орденами Суворова II степени и Отечественной войны I степени, двумя орденами Красной Звезды, многими медалями, в том числе – боевой медалью «Партизану Отечественной войны» I степени, пользовавшейся особым уважением у населения нашей страны в военный и послевоенный периоды, высшей ведомственной наградой – нагрудным знаком «Заслуженный работник НКВД» и… 15-летним тюремным заключением с последующим поражением в политических правах на три года.

В 1953 году Судоплатов был несправедливо арестован как «ближайший пособник Берии» и отсидел в камере знаменитой Владимирской тюрьмы весь срок, как говорится, «от звонка до звонка». Лишь в феврале 1992 года бывший генерал-чекист был полностью реабилитирован. А в октябре 1998 года, через два года после его смерти, семье генерала возвратили заслуженные им боевые награды.

Деятельность генерал-лейтенанта Павла Анатольевича Судоплатова в органах государственной безопасности нашей страны отражена в экспозиции Зала истории внешней разведки России. Его именем названы улицы в городах Смоленске и Гагарине.

В предлагаемой читателю книге мы попробуем более подробно остановиться на некоторых моментах боевой биографии Судоплатова и попытаемся ответить на волнующий нас вопрос: почему на склоне лет, уже после развала Советского Союза, разведчик признавался, что тяжелые личные испытания, выпавшие на его долю, не убили в нем преданности стране, за которую он был готов отдать жизнь?

Глава первая
Мелитополь. Детские и юношеские годы

 
Мы все спешим за чудесами,
Но нет чудесней ничего,
Чем та земля под небесами,
Где крыша дома твоего…
 

Михаил Пляцковский

Семья

Павел Анатольевич Судоплатов родился в 1907 году на Украине, в городе Мелитополе. Мать его, Феодосия Терентьевна Палыга, была молдаванкой из Тирасполя, отец – украинцем.

Точного дня своего рождения, судя по всему, Павел Анатольевич не знал. Хотя позже он отмечал его 7 июля, эта дата могла быть и условной. Незадолго перед смертью Судоплатов вспоминал, что его крестили в русской православной церкви на день Петра и Павла. По всей вероятности, день его рождения был недалек от даты крещения, отсюда и имя – Павел.

Отец Павла Анатолий Судоплатов часто менял профессии: был разнорабочим, мельником, пекарем, булочником, поваром, официантом. Мать вела домашнее хозяйство, занималась многочисленным семейством. Однако после смерти мужа она была вынуждена стирать чужое белье на дому. В семье было пятеро детей – четыре мальчика и девочка. Жили Судоплатовы небогато, с трудом сводя концы с концами. У семьи не было никакой собственности. Родители арендовали маленькую двухкомнатную квартиру в небольшом одноэтажном доме, принадлежавшем частному домовладельцу.

До десяти лет у Павла было обычное детство: мелитопольская городская школа с изучением Нового и Ветхого Завета и основ русского языка, поскольку в царское время преподавание украинского языка в школах запрещалось. Пользовались им лишь в качестве разговорного, на бытовом уровне. Кстати, уже в зрелом возрасте дома Павел Анатольевич иногда разговаривал со своими сыновьями на украинском языке. В шутку называя их «хохлятскими детьми», он разучивал с сыновьями украинские песни, иногда сам напевал по-украински, когда укладывал их спать.

В год революции и прихода к власти большевиков умер от туберкулеза отец Павла. Заботы о семье легли на плечи матери и его старшей сестры. Детство героя нашей книги закончилось.

Как уже отмечалось, в семье Судоплатовых кроме Павла было еще четверо детей, он был по возрасту четвертым. Старшая среди детей – сестра Надежда. После войны она работала бухгалтером в системе Министерства медицинской промышленности, проживала в Москве вместе с престарелой матерью. Павел Анатольевич постоянно поддерживал их материально. Со слов его родственников, Павел вообще был человеком с очень обостренными родственными чувствами и всегда стремился помочь, чем мог, своим близким.

Старший брат Николай, оказавший наибольшее влияние на Павла, в 1918 году добровольно вступил в Красную армию. Через два года он стал бойцом в отряде ЧК, а затем почти беспрерывно участвовал в боях на разных фронтах. В 1922 году Николай погиб на польской границе, исполняя служебный долг.

Другой брат, Григорий, также служил в Красной армии. После демобилизации в январе 1946 года он находился на хозяйственной работе, являлся директором Киевского консервного завода.

Младший брат Константин по примеру Павла работал в органах государственной безопасности, однако большой карьеры не сделал. Многие годы он являлся рядовым сотрудником в аппарате МГБ Московской области, откуда и был уволен в 1953 году.

Город детства

Мелитополь, в котором Павел появился на свет, несмотря на то что располагался в богатом фруктами регионе, представлял собой унылое зрелище. Один из прогрессивных деятелей конца XIX – начала XX века оставил потомкам такой отзыв о городе того времени: «Проездом посетил Мелитополь. Самая настоящая дыра. Изо всех достопримечательностей – пожарная каланча. Пренеприятнейшее местечко, хуже его на Украине разве что Жмеринка».

Первые населенные пункты на месте Мелитополя (Киз-Яр и Новоалександровка) возникли в 1785–1814 годах. В 1842 году село Новоалександровка, располагавшееся на правом берегу реки Молочной^[1], было переименовано в город Мелитополь и стало центром Мелитопольского уезда. В конце XIX века благодаря торговле зерном город богател, разрастался и уже в начале XX века стал важным промышленным центром региона.

Следует отметить, что земли, расположенные на месте впадения Молочной реки в Молочный лиман и относившиеся ранее к территории Крымского ханства, по манифесту Екатерины II от 8 апреля 1783 года вошли в состав Российской империи. Этому способствовал, в частности, ряд военных поражений, нанесенных в XVII веке Российской империей Крымскому ханству и Османской империи.

Как утверждают историки, топоним Мелитопольский возник на карте 2 февраля 1784 года, когда на месте Крымского ханства указом Екатерины II была учреждена Таврическая область, один из уездов которой был назван Мелитопольским. Однако из-за слабой заселенности края уезд долгое время не имел столицы. Лишь в 1796–1797 годах столицей уезда стало селение Большой Токмак, а с 1801 года – Орехов.

До сих пор называются разные даты основания Мелитополя: от 1785 до 1814 года. В эти годы на территории будущего города существовали лишь небольшие населенные пункты. Так, когда в 1796 году на Молочные Воды пришли новые поселенцы, в существовавшем уже селении Киз-Яр было всего семь хат.

В 1807–1808 годах на правом берегу Молочной реки ненадолго поселились ногайцы Едисанской и Буджакской орд, пришедшие из Бессарабии. Ногайский аул Киз-Яр, расположенный по обе стороны Кизиярского ручья, значительно расширился. В дальнейшем образовавшееся здесь село Кизияр было включено в состав Мелитополя на правах исторического района города.

В конце XIX века мелитопольский чиновник Павел Дзякович записал старинную ногайскую легенду о происхождении названия «Киз-Яр» («Кизияр»). В ней, в частности, говорится:

«Давным-давно, еще до прихода татар в Крым, в балке Киз-Яр, которая в то время была покрыта лесом, жило племя женщин-амазонок. Воительницы были храбрыми, хорошо стреляли из лука, рубились мечом, ездили верхом и часто в сражениях побеждали мужчин соседнего племени. Пленные становились мужьями амазонок. Их судьба была тяжелым испытанием: черная работа, частые травмы, а когда избранником были недовольны – его убивали. Из новорожденных в живых оставляли только девочек.

Руководила амазонками, водила их в бой прекрасная девушка-воительница. Так было до тех пор, пока она не попала в плен. Воительница влюбилась в царевича мужского племени, но не захотела подчиняться общей участи всех женщин и выйти замуж. Выкупив себя, царица вернулась в родное племя, но не смогла перебороть свою любовь. Она собрала всех своих соплеменниц и приказала сжечь себя на костре. С тех пор и появилось название балки Киз-Яр (“киз” – “девушка”, “яр” – “балка”)».

Легенда об амазонках, живших на территории Мелитополя, нашла подтверждение в 1948 году, когда на территории силикатного завода, находившегося как раз в Кизиярской балке, было найдено захоронение женщины-воительницы. Ее голова была украшена золотой диадемой, на груди, руках и ногах также были драгоценные украшения, а рядом находились меч, котел и конское седло, украшенное накладными золотыми бляхами.

После того как Россия и Османская империя в 1812 году заключили Бухарестский мирный договор, многие ногайцы воспользовались правом вернуться в Османскую империю. По некоторым данным, около трех тысяч ногайцев покинули тогда территорию Мелитопольского уезда. Освободившиеся земли начали заселяться государственными крестьянами.

26 июня 1813 года таврический губернский землемер Мухин получил из Таврической казенной экспедиции документ, в котором отмечалось, что «в губернское Правление обратилось 334 души мужского пола крестьян из села Тимошевки с просьбой о переселении, в связи с недостатком воды в селе, на землю, оставшуюся в Мелитопольском уезде пустопорозжею, в урочище Кизияре, где имели место жительства отправившиеся за границу буджакские татары».

В 1814 году Таврическая казенная экспедиция направила землемеру Мухину указ № 3943 от 10 августа, в котором отмечалось, что «Мелитопольский земской суд назначил в урочище Кизияр место, где церкви и домам быть, и позволил селиться там из числа тимошевских жителей первым 95 душам крестьян, кои для поселения там на основании указа сей экспедиции уже прибыли и зачали строиться». Этим же указом Мухину было велено «земли отдать под поселение слободы с наименованием Кизияр тамошним жителям».

С 1814 года население Кизияра стало быстро расти. Вскоре поселение было названо Новоалександровкой, хотя старое название Кизияр также продолжало использоваться.

В 1815 году жители Новоалександровки выступили с прошением построить в селении деревянную церковь в честь святого Александра Невского, и в 1816 году храм был построен.

В 1834 году Новоалександровка располагалась по обе стороны от Кизиярской балки и включала 297 дворов. В селе стояла деревянная церковь во имя Александра Невского, работало шесть лавок и два питейных дома. Начиная с 1821 года в селе трижды в год проходили ярмарки: в неделю Христова воскресенья, 29 июня – в день апостолов Петра и Павла и в день святого Николая в декабре. Торговали на ярмарках скотом, шелковыми и бумажными товарами.

16 апреля 1838 года по проекту графа Воронцова было принято решение «для Мелитопольского уезда учредить уездным городом казенное село Новоалександровку, переименовав оное в город Мелитополь».