Он не был к такому готов. Да, Леону показалось странным то, что его позвали на место преступления. Он здраво оценивал свои способности, но помнил он и о том, что власти не слишком охотно ведут сотрудничество с консультантами. Когда другого выхода нет – да, может быть. Однако здесь расследование только началось, и не было серьезных причин привлекать кого-то со стороны.
Значит, это она позвала его и Диму. Логично… Леон давно уже знал, что у Анны большие связи. То, что американцы в который раз прибегли к ее помощи, лишь укрепило ее репутацию. Понятно, почему ее послушали, когда она рекомендовала привлечь к расследованию двух экспертов!
Для Леона все это отходило на второй план. В голове крутилась одна и та же мысль: их встреча должна была пройти по-другому. Не перед посторонними взглядами, не на месте массового убийства! Чтобы они могли поговорить… А о чем? Он и сам не брался сказать.
Она выбрала такой путь, и ему пришлось подстраиваться на ходу. Выбор у него, конечно, был: уйти или остаться. Сыграть в обиженного и уйти или отстраниться от чувств ради по-настоящему серьезного дела и остаться.
Он выбрал второе, и вовсе не из-за Анны. Она была важной частью его жизни, но не определяла всё без исключения. Это дело зацепило его, задело за живое. Леон смотрел на десятки тел, истлевших, забытых, похороненных без могилы и без памяти. Он просто не мог оставить это просто так, сделать вид, что его такое не касается! Кому-то, похоже, захотелось поиграть в бога, властителя судеб. Да, новых тел в парке не было, однако это вовсе не означало, что псих остановился. Возможно, он просто нашел новую площадку.
Поэтому Леон мгновенно переключился, и там, в шатре, он не отвлекался на Анну, он работал, так же, как она. Из-за этого он даже не заметил, когда и как она ускользнула! Вроде как только что она была рядом, а потом – нет ее. Значит, решила, что на сегодня достаточно.
Это тоже было странно и неприятно. Они не могли работать сутками, это понятно, и оба нуждались в отдыхе. Но разве она не понимает, что им нужно поговорить? Нормальные люди так не поступают – не исчезают на несколько недель, чтобы потом вернуться как ни в чем не бывало…
Но это нормальные люди. Для них всегда были свои правила.
Леон отправился в гостиничный номер, снятый для него полицией. Он даже добрался до кровати и выключил свет, но так и не заснул. Ему не удавалось сомкнуть глаз, потому что ему постоянно виделись тела из того шатра. Он не боялся их, он чувствовал лишь нарастающую злость. Этих людей, живых, разных, вряд ли совершивших за свою жизнь хоть одно серьезное преступление, превратили в игрушки! Та часть Леона, которую Дима боялся, а сам Леон толком не знал, уже рвалась встретиться с человеком, совершившим это.
Перед разгорающимся жаром новой охоты даже запутанные отношения с Анной отходили на второй план. Возможно, она права в своей стратегии: проще притвориться, что все идет своим чередом, чем тратить время на сложные разговоры. Пусть будет так.
Он покинул номер ранним утром. Бессонная ночь не утомила его, Леону было не впервой, он просто устал от однообразия провинциальной гостиницы. Ему нужно было дождаться, пока объявят сбор или что-то в этом роде. А пока он лишь надеялся, что в гостинице в такое время найдется чашка кофе.
Но он явно недооценил своих спутников. Когда он спустился в холл, Анна уже была там. Она сидела в массивном кожаном кресле и читала журнал, как самая обычная туристка. Она совсем не напоминала полицейскую – или ту девицу-солдата, которую он видел вчера. На этот раз на ней было длинное темно-серое платье, закрывающее ее с ног до шеи, почти траурное как раз подходящее для того, чем им предстояло заниматься. Светлый ежик волос магическим образом сменился длинными черными локонами, опускающимися на плечи. Интересно, как она объяснила такую трансформацию сотрудникам гостиницы? Они вообще поняли, что случилось, или были убеждены, что это два разных человека?
Макияжем она сегодня не воспользовалась, и от этого казалась особенно юной, болезненно бледной. Леону показалось, что у нее чуть опухли веки – верный след недавних слез. Но ему, должно быть, примерещилось. Анна не из тех, кто будет ночами оплакивать жертв, она недостаточно сентиментальна для этого! А какие еще причины у нее могут быть для слез? В ее жизни ведь все хорошо!
Поэтому он решил и дальше продолжать их игру в нейтралитет. Это было не так уж сложно: он и сам не любил долгие эмоциональные беседы, которые обожала его бывшая жена. Теперь, когда первый шок прошел, Леону проще было признать, что она сделала правильный выбор.
Увидев его, Анна отложила журнал в сторону и кивнула на соседнее кресло. Леон улыбнулся ей – не из чистой вежливости, ему просто хотелось.
– Доброе утро, – сказал он. – Насколько добрым оно вообще может быть!
– Доброе, не сомневайся, – пожала плечами она. – То, что ты видел вчера и увидишь сегодня, – трагедия. Но жизнь продолжается, и для тех, кто еще жив, утро должно быть добрым. – Философски подметила.
– Это, конечно, исключает твоего брата, – добавила Анна.
– А что не так с Димой?
– Он, в отличие от нас, не против был бы поспать. Но сейчас любезная девушка за стойкой администрации как раз звонит ему, чтобы он насладился лучами рассвета. Позвонила бы и тебе, но ты опередил ее.
– Зачем тебе Дима в такую рань? – удивился Леон.
– Потому что нам с вами лучше поговорить пораньше. Сегодня днем начнется подготовка тел к транспортировке в Москву. Это будет наш последний шанс осмотреть место преступления, мы все будем заняты. Но я хочу, чтобы до этого и ты, и Дима узнали кое-что важное.
Леон лишь сейчас заметил, что в руках у нее не только журнал. Им Анна прикрывала пластиковую папку с распечатанными на принтере документами.
– Тебе прислали что-то?
– Этой ночью, – подтвердила Анна. – Кое-какая информация по жертвам, пока совсем немного, но и это важно.
– У тебя, похоже, большие связи…
– Иначе меня бы здесь не было.
– Не расскажешь, кто тебя привлек? – поинтересовался Леон.
– Не люблю сыпать громкими именами. Да и какая разница? Главное, что я здесь и ты здесь. Так и должно быть.
Леона и правда не слишком интересовали ее покровители из высшего руководства. А вот о Вадиме Смоленском он не отказался бы поговорить! Но пока на это не было времени, расследование затмевало все остальное.
Минут через десять к ним присоединился Дима, мрачный, еще сонный, однако уже готовый слушать. Вот у кого проблем со сном точно не было! В этом Леон даже завидовал брату.
Их провели в небольшой зал при ресторане гостиницы. Обычно тут, скорее всего, проводились праздники для небольших компаний. Теперь же зал обеспечивал им нужное уединение. То, о чем они собирались говорить, не предназначалось для ушей постояльцев, которым захотелось позавтракать с утра пораньше.
Дождавшись, пока официанты уйдут, Анна открыла папку и достала оттуда распечатки.
– Это все, что удалось узнать о жертвах из парка, – предупредила она. – Все они не местные. Ни в городе, ни в ближайших деревнях за последние тридцать лет не было ни одного пропавшего без вести, соответствующего найденным нами телам. Полная проверка по стране, естественно, еще не завершена… Да и не будет от нее толку.
– Почему это? – изумился Дима.
– Потому что страна у нас большая, если для тебя это новость. А мы еще и берем огромный промежуток времени. Конечно, подберется список пропавших без вести, соответствующих нашим данным – весьма обобщенным, увы. Но будет сложно проверить, те это люди или нет, очень сложно. Долгий процесс.
– Уже то, что они не отсюда, о многом говорит, – заметил Леон.
– Да, это такой же важный факт, как место захоронения. Убийца не только сумел закопать их прямо в центре города и остаться незамеченным. Он еще и доставил сюда тридцать семь человек так, что об этом никто не знал!
– Он привез не тридцать семь сразу, – возразил Дима.
– Да, он, скорее всего, доставлял их по одному-двое, однако делать это приходилось часто. У того, кого мы ищем, есть деньги и нужные связи. Достаточно надежные связи, чтобы прикрыть его.
В этом свете, у провинциального городка были свои преимущества для убийцы. Это в Москве невозможно уследить за всеми дорогами, подкупить всех, кто попадется на пути. Здесь контролировать ситуацию намного проще. А вот остаться при этом незамеченным – сложнее.
– Мало того, что псих, так еще и с деньгами, – проворчал Дима. – Что еще пойдет не так?
– Не забывай про близнецов, – указал Леон. – Это уже не разные города, а разные континенты. Я до сих пор не представляю, как он доставил их сюда!
Он и правда думал об этом ночью – благо времени хватало. Ответов просто не было – зато появлялись новые вопросы! Кто похитил Джессику и Мари – убийца или кто-то другой? А может, их никто не похищал, они сами решили навсегда оставить опостылевшую работу? Не очень-то приятно, когда в тебя толпа пальцами тычет! Если принять такую версию, то убийца перестает быть всемогущим демоном, для которого нет границ. Близнецы сами прибыли в Россию – и уже здесь были убиты.
Вот только их появление не осталось бы незамеченным, а ведь никаких сведений о них не было со времен похищения!
– Джессика и Мари Ластре – не единственные гости из других стран, оказавшиеся в этом парке, – с привычным хладнокровием пояснила Анна. – Среди тел есть представители разных рас и стран, это уже определили антропологи.
– Да, я тоже вчера обратил на это внимание, – кивнул Дима. – Опознать кого-то удалось?
– Предварительно. Данные еще будут проверять, но есть совпадение по международной базе пропавших без вести. Это те случаи, когда есть уникальные параметры вроде снимка зубов или образцов ДНК. В их случаях, мы сможем что-то точно определить, с остальными придется помучиться.
Анна перебрала несколько страниц и достала нужный документ, с которого зачитала:
– У нас тут Хизер Моррис – пропала в возрасте пятнадцати лет из небольшого американского городка. Было это в две тысячи третьем году, но семья активно ищет ее до сих пор, поэтому есть нужные данные. ДНК уже проверяют.
– В две тысячи третьем? – недоверчиво переспросил Леон. – Но это же сколько лет прошло!
– Убита она была позже. Если та, кого мы нашли, действительно Хизер Моррис, то убита она была лет через пять после своего похищения, не раньше.
– Где она была все эти годы?
Другая бы на месте Анны разозлилась – вопрос был откровенно наивным. Никто ведь ничего не знает! Но она осталась верна себе:
– Этого я тебе пока не скажу, будем разбираться. Просто послушай меня. У нас есть и более ранние исчезновения. Одно из тел, возможно, принадлежит Вейлину Лю, он пропал в тысяча девятьсот девяносто девятом. Гражданин Китая, в восемнадцать лет отправился в Южную Корею, там и исчез без следа.
– Южная Корея, США, – задумчиво произнес Дима. – География расширяется!
– И продолжит расширяться. Там у нас есть еще Мараятта Гверцони, гражданка Италии, пропала относительно недавно – в две тысячи восьмом. Ей было восемнадцать.
– Семнадцать, восемнадцать… Я смотрю, там в основном молодые, – отметил Леон.
– Не только. Есть еще Жером Перрен, в две тысячи пятом, когда он пропал, ему было сорок лет. Убит позже. Причем исчез он вместе со своей женой, но ее среди тел нет.
Мозаика упорно отказывалась складываться. В этом парке, который, по сути, стал братской могилой, нашли покой люди разного возраста, пола, из разных стран, разных рас, пропавшие в разное время. У них не было ничего общего! Более того, они никак не должны были оказаться здесь, в одной точке.
Нет убийцы с такими возможностями. Тут дело не в морали, это просто нереально! Как он все успевал? Какие деньги на это тратил? А главное, зачем? Если ему так хотелось убивать, он мог найти своих жертв и в России. Анна сказала верно – страна большая, здесь можно найти представителей любых национальностей. Почему тогда ему понадобились именно эти люди?
Невозможно.
Не сходится.
– Вчера Карина сказала мне, что сегодня будем сворачиваться, – вздохнул Дима. – И что теперь? Нам ведь, по сути, ничего не известно, а дело громкое!
– Ты прав в том, что дело громкое, и не прав в том, что нам ничего не известно, – заметила Анна. – Начнем с первого. Тут действительно веет международным скандалом. Скрыть эту находку от журналистов уже не удастся. Пока возможно только уменьшить ущерб, не позволить им узнать, насколько все плохо на самом деле. Скорее всего, они попытаются выйти на любого, кого видели хотя бы близко к этому шатру. Если выйдут на вас – не болтайте, да и вашим домашним об этом лучше не знать. В принципе, вы сейчас зашли не очень далеко, можно выйти из игры – другого такого момента не будет. Я помогу вам, раз уж я вас в это втянула.
Здесь Леон и думать не собирался, он ответил сразу же, как только она закончила говорить:
– Вот уж точно нет.
– Что, сразу уверен? – слабо улыбнулась Анна.
– А я в себе давно уже не сомневаюсь. Да и домашних, из-за которых я бы трясся, у меня нет.
Он хотел добавить, что все его домашние сейчас здесь, но сдержался. Это казалось неуместным, слишком сентиментальным – над списком мертвых людей.
– У тебя есть Лидия и Серафим! – возмущенно напомнил Дима.
– Серафим? – поразилась Анна. – Она серьезно назвала ребенка Серафимом?
– Это же Лидия, – фыркнул Леон. – Это ее сын, она не опустится до жалкого имени вроде «Ваня» или «Саша»!
– Речь о моем сыне, вообще-то! – вспылил Дима.
– Вот именно – о твоем сыне и моем племяннике. Маленького Сеню я люблю, вопросов нет, но не я ему нужен в первую очередь.
– Если Лидия узнает, что ты его Сеней зовешь, она тебе голову оторвет.
О проекте
О подписке