Сцена 3

Репетиционный зал Большого театра.

ГЕОРГИНА ГЕОРГИЕВНА сидит у зеркальной стены.

Музыка. Стук пуантов.

ГЕОРГИНА. Стоп! Стоп!.. (Музыка прерывается). А вот это мне уже не нравится. Совсем не нравится. Категорически! У вас же у всех классическая выучка! А точность где? Где изящество? Где магия?.. Корпус надо выше. А руки… руки тогда сами приспособятся. (Встает. Показывает). Раз—два! И раз—два—три!.. Ты пропой движение, а не захлебывайся! Что тут непонятного? Раз—два! Раз—два—три!.. В едином порыве! Вот! Другое дело!.. Именно так. Собрались, сосредоточились. Готовы? Пожалуйста, Ядвига! (Дает знак невидимой пианистке. Вступает музыка. Стук пуантов). Хорошо!.. Корпус! Не торопитесь! (Пауза). Рука! Раз—два!.. Пируэт! Плие!.. (Пауза). Неплохо… Можете, всё вы можете!.. Достаточно. Хватит! (Музыка обрывается). Спасибо. Все свободны.

(Обращается к невидимому собеседнику). Вы довольны? Надеюсь, угодила. Терпеть не могу эти постановочные съемки… Всегда отказываюсь. Только ради Андрюшки пошла вам на уступки… Репетиция с ним будет позже, тет-а-тет. Конечно, можете снимать, раз уж приехали. Но я не буду в его присутствии говорить какой он расчудесный! Это непедагогично. Сюда мне встать? (В сторону, к артистам) Я же сказала: все свободны! Все. И вы тоже.

(Подходит к невидимой кинокамере). Спросите здесь у любого – я учеников не выделяю. Нет у меня любимчиков. Вот руку даю на отсечение! Со всеми суха, строга, со всеми педантична. И ко всем, как мне кажется, одинаково справедлива. Но герой вашего фильма, нравится это кому-то или нет, он особенный… Да! Он Богом отмеченный. Я серьезно. Бог, он не выбирает. Конечно, Андрею многое дано от природы – и фигура, и ноги, и правильные пропорции. А его координация, вы видели? Прыжок, растяжка – это же что-то феноменальное! Правда? Каскад энергии! Электрический шок! И у него удивительный музыкальный слух. Он же растворяется в музыке!

Я ничего не понимаю: откуда? Как? Провинциальный мальчишка! Папа – слесарь, мама – медсестра. Или папа – медбрат, а мама – на стройке? Неважно! Бог не выбирает. (Пауза). Вы вот спрашивали: гений ли он? Я пугаюсь таких слов. Только, мягко говоря, не совсем нормальный может всерьез об этом рассуждать. Я всегда говорю артистам: смотрите на себя трезво и работайте до седьмого пота. Куда там… (Пауза). Он-то не страдает манией величия… Простой советский парень. Может, поэтому у нас сразу и сложились искренние отношения…

Не знаю, что добавить… Хотите – спрашивайте. У вас работает камера?.. Да, и вот еще что. Сроду не слышала от Андрея: «Я не могу». А уж тем более: «Не хочу! Не буду!» Это балет. Тут пахать надо. Надо вкалывать каждый божий день. А он – трудяга, да, он – большой труженик. И потому может вырасти в (произносит с прононсом) гранд этуаль. Но я, конечно, не представляю, как сложится его карьера дальше… Будем надеяться, да. Будем надеяться…

Сцена 4

На гримерном столе – гора сушеной воблы. А один шнур с нанизанной рыбой свисает с люстры. ПАВЕЛ чистит рыбу.

Входит АНДРЕЙ.

АНДРЕЙ. Здравствуйте, Мистер Икс!

ПАВЕЛ (поёт, вставая). «Друзья мои, я очень рад, что вы пришли на маскарад…»

АНДРЕЙ (бьет друга по поднятой вверх ладони). Что это за изба рыбака?.. Умнее ничего не придумал? У тебя фестиваль воблы?

ПАВЕЛ. А-а… Тетка прислала. Из Астрахани. Поезд встретил и с вокзала – на репетицию. С корабля на бал! Плотва, чехонь, краснопёрка, подлещик… Уровень!

АНДРЕЙ. Лучше бы она икры прислала…

ПАВЕЛ. Так весенняя же вобла! С икрой! Пощупай!..

АНДРЕЙ. Тут и щупать не надо. Как говорит моя Георгиевна, Федот, да не тот. И ради вот этой шелухи ты мне звонил? Это и есть твой сюрпрайз?

Садятся.

ПАВЕЛ. Бери, не брезгуй. Домашний посол. Грамотно все сделано. Тетка на рыбе собаку съела. Тут же главное – не пересушить. (Очищает воблу). Вуаля!.. У-у, жирная воблочка. (Ест). Божечки, как это вкусно! Бери, угощайся…

АНДРЕЙ. Какое – бери! У меня работа вечером. И буду я на весь театр благоухать…

ПАВЕЛ. А что такого? Подумаешь, принц. И у меня спектакль. (Поет). «Призываю всех: пусть звучит ваш смех, эта ночь дана для утех!..» Возьми, возьми! Попробуешь – за уши не оттащат.

АНДРЕЙ. Да отстань ты, Павлик. Вобла! Нашел еду. Она в зубах застревает. От соленого пить еще захочу.

ПАВЕЛ. (поет). «Эту чашу пью за дружбу нашу, за веселье до утра!..»

АНДРЕЙ. Что ты горланишь, как пьяная чайка?

ПАВЕЛ. Не чайка, а «Летучая мышь»!

АНДРЕЙ. Да хоть бы и «Летучий голландец»! Как говорит Георгиевна, поменьше театра в жизни, побольше на сцене.

ПАВЕЛ. Кажется, это Станиславский сказал, а не твоя мудрейшая из мудрейших… А у меня театр – всюду! И внутри театр, и снаружи. Не хочешь – не ешь. Наше хозяйское дело – предложить… (Ест). Мама дорогая, просто чума и объедение!.. Такую только на экспорт!

АНДРЕЙ. Да она у тебя с душком…

ПАВЕЛ. С каким душком! Пища богов!.. Что с Лондоном-то слышно?

АНДРЕЙ. Работаю потихоньку. Учу партии. А дальше – кто знает…

ПАВЕЛ. А что, могут и не взять?

АНДРЕЙ. Они всё могут. У нас что ни гастроли, то игра судьбы и случая. Это называется – отведен от поездки.

ПАВЕЛ (изображает диктора). Внимание, внимание! Вместо балета «Лебединое озеро» сегодня идет… электричка до Рязани! Билеты действительны!..

АНДРЕЙ. Смешно. Сам сочинил?

ПАВЕЛ. А ты хочешь?

АНДРЕЙ. Что я хочу? Выпить чаю с английской королевой и плюнуть в Темзу? Йес, ай вонт. Только от моих хотелок, май френд, это никак не зависит.

ПАВЕЛ. Привез бы мне «битлов»… «роллингов»… еще какие-нибудь пластиночки…

АНДРЕЙ. Раскатал губу. Как же! Всю валюту на тебя спущу!.. Вон ешь свою тухлую воблу. (Пауза). Ты Ольгу давно видел?

ПАВЕЛ. Звонила, зараза… Обещала зайти не сегодня-завтра. А вы всё враждуете?

АНДРЕЙ. Не ваше дело.

ПАВЕЛ. А зря… В твоей ситуации Олечка бы не помешала.

АНДРЕЙ. Что ты знаешь о моей ситуации?

ПАВЕЛ. Больше шансов, что выпустят, если здесь у тебя останется невеста.

АНДРЕЙ. Нашел невесту…

ПАВЕЛ. Ну, девушка.

АНДРЕЙ. В заложниках у советской власти?

ПАВЕЛ. Вот только власть не упоминай всуе!

АНДРЕЙ. А зачем им заложник? Я и так никуда не денусь…

ПАВЕЛ. Все вы так говорите…

АНДРЕЙ. Куда я сбегу от нашей Волги… Я хотел сказать, от нашей воблы… (Берет рыбу, начинает чистить). А, вобла-матушка?

Сцена 5

Репетиционный зал. У стены стоит ГЕОРГИНА ГЕОРГИЕВНА.

Звучит музыка. АНДРЕЙ танцует, но его не видно.

ГЕОРГИНА. Стоп! Стоп!.. (В сторону аккомпаниатора). Давайте вот что… Давайте прервемся ненадолго. Минут на пятнадцать. Ядвига Яновна, голубушка, выпейте кофе… Ну, хорошо, хорошо, не кофе! Что вы обычно пьёте в это время… Валерьянку? (В сторону). Старая вешалка… Выпейте яду… (Андрею). А ты, бог ветра, ком цу мир. (Андрей подходит). Что с тобой сегодня? Эти вялые кренделя… Это – прыжок? Нет. Это не прыжок. Это безобразие. Ты с таким багажом собрался к англичанам? Опозорить меня хочешь?

АНДРЕЙ. Какие англичане… Все вилами по воде…

ГЕОРГИНА. Помолчи. Такое людям показывать нельзя даже за рубли! А уж тем более – за валюту… Где твои эмоции? Где чувства? Оголяешь тело – оголяй и душу. (Пауза). Вы сговорились сегодня! Ядвига, как сонная муха, ветром её шатает, того и гляди носом по клавишам застучит. И ты, как спящая красавица…

АНДРЕЙ. Честно сказать?

ГЕОРГИНА. Нет, наври! «Тьмы низких истин нам дороже нас возвышающий обман»!

АНДРЕЙ. Да не выспался я…

ГЕОРГИНА. Не выспался он. Классический балет – это что?

АНДРЕЙ. Дисциплина.

ГЕОРГИНА. Запомнил… Запомнил, а не выполняешь! Спать надо, высыпаться, дрыхнуть без задних ног, а не с чувихами по Пешков-стрит…

АНДРЕЙ. Я такими глупостями не занимаюсь.

ГЕОРГИНА. А что вам еще делать? Весна! «Одни глядятся в ласковые взоры, другие пьют до солнечных лучей…»

АНДРЕЙ. Я вчера не пил.

ГЕОРГИНА. «Вчера»! Скажи еще, что вагоны разгружал!

АНДРЕЙ. А вы, вроде, тоже немного не того. Не в форме. Хмурая вы что-то, маринованная…

ГЕОРГИНА. Ты на меня не равняйся. Я – женщина слабая, чахлая, древняя. Я – балетное ископаемое. У меня бессонница. Читала всю ночь.

АНДРЕЙ (удивленно). И я! Читал. Утром надо было вернуть…

Короткая пауза.

ГЕОРГИНА. И мне утром…

АНДРЕЙ. А вы кого вернули?

ГЕОРГИНА. Кого надо… Много будешь знать…

АНДРЕЙ. Солженицына? Или Сахарова?

ГЕОРГИНА. Журнал «Корея»!.. К политинформации готовилась. Узнала, что после приезда на птицефабрику великого вождя товарища Ким Ир Сена, яйценоскость кур выросла на двести процентов!.. Теперь и ты знаешь.

Конец ознакомительного фрагмента.